Призрак Яна Рокотова
Первый месяц кризисного года мы прожили. Правда, кризис отныне именуется «новой экономической реальностью» – сокращенно НЭР. Новая же экономическая реальность, по мнению президента, открывает перед российскими предпринимателями новые возможности. Что это за возможности и сколько бизнесменов уже успели ими воспользоваться, Владимир Путин уточнять не стал. Министр промышленности и торговли Денис Мантуров заявил, что появились «плюсики» у локализованных товаров. Надо понимать, что это товары, произведенные в нашей стране и целиком из наших составляющих. Входят ли в число локализованных товаров так называемые сырные и сметанные продукты, Мантуров не конкретизировал. Между тем этими эрзацами вовсю торгуют магазины экономкласса. Надо понимать, что среди бедных и беднеющих слоев населения эти, так сказать, продукты пользуются спросом.
На телевидении депутаты, сами, как известно, с трудом сводящие концы с концами (зарплата 15 000 в день), заговорили о бедности.
– Вы представляете, есть люди, живущие на 6200 рублей!
– 6200 в день?! Как же они выживают?
– 6200 в месяц, коллега.
– Этого не может быть, вы что-то путаете. Это Госдеп клевещет.
И так далее, тому подобное и всё в таком же духе.
Тем временем доллар проверил отметку 85 рублей за себя любимого, евро пробирался за 90. Сейчас отступили. Надолго ли?
Эти маневры ненавистной и в то же время необходимой валюты породили брожение умов у наших депутатов и сенаторов, а и других чиновников – тоже. В народ были вброшены несколько идей. Самая простая: не обращайте внимания на обменные курсы, они не для вас. Хорошо хоть слово «смерды» не добавили. Типа вы получаете в рублях, тратите в рублях – чего волноваться? А если цены все равно растут, то в этом виноваты спекулянты (В. В. Путин). Уже сенатор Елена Мизулина, отвлекшись от пропаганды всеобщей невинности, тоже предложила свой рецепт: не публиковать данные о курсах валют. Кто мало знает, тот живет спокойно, многие знания – многие печали.
Вообще доллар отчего-то очень сильно волнует членов Совета Федерации. Коллега Мизулиной первый зампред комитета СФ по экономической политике Сергей Калашников предложил установить жесткий курс рубля по отношению к доллару и другим резервным валютам. 40 рублей за зеленую бумажку и ни копейкой больше. То, что курс нашей национальной валюты как-то связан с состоянием экономики, а экономика связана с ценами на нефть и газ, Сергей Калашников в расчет не принимает. Однако если уж у нас в комитете по экономике такие зампреды, то какой спрос с рядового сенатора и уж тем более с обычного депутата? Вот только несколько сразу же пришедших на ум последствий калашниковской новации. Или полное исчезновение доллара (по такой цене его скупят моментально), или отказ от свободного хождения валюты в России. Соответственно, возникновение черного валютного рынка. Для того чтобы пресечь его – введение «валютных статей». И чем больше черный рынок, тем жёстче статьи Уголовного кодекса. Призрак Яна Рокотова встает над страной. (Рокотов, Файбишенко, Яковлев были осуждены в 1961 году за спекуляцию валютой, приговорены к лишению свободы. Уже после суда статью ужесточили, введя за валютные махинации смертную казнь. И хотя закон обратной силы не имеет, все трое были расстреляны.)
Но и это еще не все последствия странной идеи заместителя председателя экономического комитета СФ. Бывший министр экономики Андрей Нечаев такими видит последствия жёсткого курса рубля: «Мы вернемся в СССР, а с учетом объективных экономических трудностей закончим так же, как СССР. Экспортеров придется обязать продавать всю валютную выручку только государству. Потому что ни один нормальный предприниматель не будет сдавать ее добровольно по такому курсу. Для добывающей промышленности такой курс будет означать убыточность: это эквивалентно тому, что цена на нефть уже не 28 долларов, а 14. Значит, значительная часть месторождений закроется. Либо нужно будет принять решение о том, что экспортер продает валюту по другому – реальному курсу. Но тогда как этот феномен объяснить всем остальным? Может быть, придется закрыть весь частный импорт и вести его централизованно. Классическая советская модель, которая однажды уже рухнула...»
Но знаете, чем хороши кризисные времена, пардон, времена новой экономической реальности? Не успел ты осознать последствия одной экономической инициативы и как следует испугаться, как автор этой самой инициативы уже забыл о ней. И думает, чтобы еще такого предложить. И неважно, есть ли в предложении хоть гран здравого смысла.
Как там говорится: главное – прокукарекать, а там хоть не рассветай.