Юный джентльмен и его страна

Хорошее нововведение появилось в больших пассажирских самолетах: ландшафтная видеокамера. На мониторах, укрепленных на спинках кресел впереди, можно выбрать развлечение по вкусу – кинофильм, музыку, телепрограмму, карту с силуэтом самолетика, медленно перемещающегося по маршруту. А теперь можно и подключиться к видеокамере, установленной где-то в носу самолета и показывающей проплывающий под тобою пейзаж. С высоты 10–12 тысяч метров, правда, мало что видно, облачность мешает. Зато при снижении на подходе к аэропорту становится всё интереснее и интереснее. В начале захода на посадку камера переключается, теперь она смотрит не вниз, а прямо вперед, как будто из пилотской кабины. Вот показалась вдали посадочная полоса, тяжелая машина прицеливается точно на нее, чуть покачалась вправо-влево, примериваясь, и вот уже катится по бетону, сворачивает на рулежные дорожки. А камера всё работает – до тех пор, пока самолет не останавливается у терминала и работник аэропорта Пирсон поднимает перед носом «Боинга» скрещенные руки: глуши моторы! Прибыли.

Незапланированное предисловие

В конце сентября я летел в Канаду с пересадкой в Париже, а две недели спустя возвращался через Рим. Мог наблюдать, как работают службы контроля четырех аэропортов – московского Шереметьево, Шарль де Голль, торонтского Пирсон и Фьюмичино. Везде в общем практически одинаково. Но показалось, что в парижском досмотр был построже всех остальных (ремень из брюк пришлось вынуть и вместе с сумкой и уже снятым пиджаком положить в лоток, который пройдет через «телевизор», фотокамеру из сумки – вынуть и показать сотруднику безопасности еще до «телевизора», а когда я пошел через рамку металлодетектора и он запищал, пришлось снять и обувь, отправив ее вместе с сумкой, пиджаком, ремнем, да и паспорт мой изучали весьма пристально). Так что упрекать французские службы безопасности в недостатке бдительности не стоит – даже теперь, после 13 ноября.

Кресло задом наперед

Главной целью путешествия в Канаду было знакомство – настоящее, не по скайпу – с новым членом нашего семейства. Юный джентльмен девяти месяцев от роду с завидным терпением переносил наши совместные поездки в автомобиле, длительные и краткие, сидя в своем специальном кресле, укрепленном на задних сиденьях, и улыбался, когда я напевал ему из старого хорошего кинофильма: «Будешь ты летать со свистом – задом наперед». Именно так – и только так – могут ездить по канадским дорогам дети до двухлетнего возраста. По возвращении в Россию мне рассказали, что и у нас действует такое правило. Точнее сказать, существует. А вот действует – когда как, на усмотрение молодых родителей. В Канаде же мне объяснили, что маму с ребенком из роддома не отпустят, если за ними приехали на авто без такого кресла.

Коли зашла речь об автомобилях, нельзя обойти стороной тему дорог. Дороги в Канаде хороши, даже очень хороши. И не будем распространяться об этом. Но в этот раз меня удивило их количество. Из нашего небольшого города Аврора (Орора, как это произносится по-английски), километрах в сорока к северу от Торонто, мы ездили в соседние небольшие города за покупками, ездили за полтысячи километров в столицу Оттаву, ездили на ферму – в стороне от Авроры.

Ферма специализируется на экскурсиях. Родители с детьми приезжают, чтобы показать ребятишкам практически в естественных деревенских условиях домашних животных, и это бесплатно (зарабатывает ферма, видимо, на вечеринках-пикниках на свежем воздухе, это можно заказать заранее, так же как в ресторане). В выходные там не протолкнуться, мы же приехали в будний день, на ферме было просторно, спокойно. Под перекличку петухов переходили мы от вольера к вольеру, обходя сторонкой страуса эму с недобрым взглядом, подкармливая морковкой общительных осликов, козочку, кроликов – до тех пор, пока высоченная лама в ответ на морковку не обчихала нас.

На каждой станции – On Route

Но это получилось отступление, ведь речь шла о дорогах. Так вот: и на скоростном хайвее, и на узких местных дорогах мы всё время пересекали другие дороги, то на обычных перекрестках, со светофорами и без оных, то на многоуровневых развязках. Так и казалось, что страна пронизана густой кровеносной системой – от мощных артерий до тонких капилляров, достигающих самых отдаленных уголков.

Александра Сергеича бы туда:
«Со временем (по расчисленью
Философических таблиц,
Лет чрез пятьсот) дороги, верно,
У нас изменятся безмерно:
Шоссе Россию здесь и тут,
Соединив, пересекут».

Впрочем, расчисленные пятьсот лет еще далеко не миновали, подождем.

Что еще замечательно в канадских дорогах – ими занимаются. Здесь и тут видишь: работают. Ремонтируют, меняют покрытие или расширяют дорожное полотно. На больших автострадах и работы идут масштабные, на участках протяженностью в несколько километров. На узких двухполосных дорогах, где проезжей на время ремонта остается лишь одна полоса, устраивают разъезд. Ставят передвижные светофоры на колесных шасси. И регулируют движение – сначала туда, потом сюда. На таких же передвижных шасси ставят и табло, заранее предупреждая водителя: впереди ремонт. Поверх табло укреплены батареи солнечных элементов – в южной Канаде много ясных дней, почему же не пользоваться даровой электроэнергией. Но на безопасности не экономят: ремонтные машины мигают предупреждающими огнями, как новогодние елки, они увешаны лампочками сверху донизу.

Кстати о том, что
«...заведет крещеный мир
На каждой станции трактир».

Действительно, на «каждой станции», то есть равномерно расположены на хайвее закусочные On Route, кофейни Tim Hortons. И везде в чистых (разумеется!) туалетах удобные столики для пеленания (или, по-современному, для смены памперсов) малышей. Поскольку мы путешествовали в компании девятимесячного мальчишки, для нас это было очень существенно.

Внимание: черепаха!

В канадских правилах движения есть особенности, удивительные для российских водителей. Например, почти во всех провинциях и городах разрешен правый поворот на красный свет – если, конечно, слева вам не угрожает транспорт, приближающийся по полосе, на которую вы сворачиваете.

А какие интересные дорожные знаки встречаются! Возможно, конечно, они универсальные, международные. Но у нас не все из них в употреблении. Скажем, знак-напоминание: говорить по мобильному можно, только не занимая им руки (если телефон укреплен в специальном зажиме и включен на громкую связь). Силуэт сгорбившегося человека с палочкой и надпись: «Seniors» – осторожно: здесь могут переходить улицу пожилые люди. Силуэт баскетболиста с мячом – на дорогу могут выбежать заигравшиеся подростки. Бегущий олень – это нам знакомо. А вот знак с ползущей черепахой и надписью «Crossing area» нас заинтриговал: то ли это намек «ехать нужно по-черепашьи медленно, здесь зона перехода», то ли на самом деле в этом месте дорогу могут переходить черепахи – рядом пруд, а в тамошних прудах тортилы водятся.

Живности вокруг много, и на дорогах иногда попадались тушки погибших под колесами белок, даже енота и скунса. Жалко, конечно, но все дороги забором не огородишь, а останавливаться на скоростной магистрали, чтобы помочь зверушке, категорически нельзя. Некоторое время назад произошла трагедия: сердобольная женщина остановилась на хайвее, чтобы пропустить семейство уток, переходящих дорогу. О судьбе уток ничего не знаю, а вот отец с дочерью, ехавшие на мотоцикле и врезавшиеся в авто, стоявшее там, где этого никак нельзя было ожидать, погибли. Сердобольная автомобилистка пошла под суд.

Восемь лет ожидания

Ловкий стюард держит в одной руке сразу две алюминиевые банки пива, в другой – два пластиковых стакана и наполняет оба разом, дуплетом. Дело происходит на стадионе во время матча североамериканской футбольной лиги MLS (футбол не американский, европейский, соккер, одним словом). Канадские болельщики неагрессивны и меру знают, так что никаких запретов на питие пива. Только цена раз в пять выше, чем в специализированных магазинах сети LCBO.

В свое первое посещение Канады я был на этом стадионе. Тогда ФК Торонто проиграл Вашингтону 1:2. Восемь лет я ждал, пока наши, торонтские, отыграются на моих глазах. И дождался: на этот мы победили Чикаго. Дважды уступали, дважды сравнивали и на последних минутах – волевая победа 3:2!

Наш юный джентльмен, конечно, приехал на футбол вместе со взрослыми. Многолюдье трибун его нисколько не смутило, однако в перипетии игры он особо не вникал. Сидел себе в огромных противошумных наушниках (чтобы не напугался, когда весь стадион гаркнет: «Го-о-ол!») и тихонько сам себе напевал что-то тоненьким голоском.

Гораздо активнее он вёл себя в другом общественном месте – да оно и предназначено именно для таких, как он.

Волшебный парашют

Полтора десятка мам, каждая с ребенком, от совсем маленьких до годовалых, сидят кружком на мягком теплом полу и по очереди представляются. Мама называет имя ребенка, ведущая громко повторяет его, и все аплодируют, приветствуя сотоварища по «клубу». Потом начинаются песенки, развивающие игры и так далее. Круглое разноцветное полотнище превращается то в лужайку, по которой прыгают игрушечные лягушки, то в парашют, который накрывает с головами всех ребятишек, и они – кто с восторгом, а кто и опаской – прячутся под ним. Идет обычное занятие в детском центре Ontario Early Years Centre.

Здесь есть программы для детей разного возраста, а можно прийти и не в специальную программу, просто пообщаться с другими детьми. Маленькие люди учатся «вращаться в обществе», быть среди других таких же, как они – еще до школы и даже до детского сада. Общаются весьма интенсивно, особенно когда дело касается дележа игрушек, но до обид не доходит.

Да, занятия бесплатные. Сеть таких центров финансируется правительством провинции Онтарио.

А «рыбачку» не повезло

Субботним вечером я стоял на автобусной станции Юнион в центре Торонто и ждал автобус до Авроры. Он задерживался – бывает и такое. «Пробки», – предположили в очереди, ожидающей под табло с указанием нашего рейса.

Когда автобус пришел, пришлось еще задержаться – по самой уважительной причине. Среди нас автобуса ждала дама в кресле-коляске. Пассажирка с ограниченными возможностями. Работники автостанции мигом всё организовали. Открылась дверца в борту – но довольно высоко. Что дальше? Под дверцей открылся люк, и из него, из-под пола салона, выдвинулась платформа гидравлического подъемника. Мне не приходилось видеть такую технику в действии, так что наблюдал с интересом. Дама, весьма уверенно управляя своей электрической коляской, въехала на платформу, опустившуюся до земли, там ее экипаж тщательно закрепили расчалками, и платформа стала подниматься.

Через несколько минут кресло-коляска с пассажиркой было установлено и закреплено на просторной площадке в середине автобуса. Но нас внутрь всё еще не пускали.

Своей очереди у подъемника терпеливо дожидался мужичок неопределенных лет с грузовым мотороллером. Он был явно здоров, не с ограниченными возможностями, по одежде и беспорядочно загруженному мотороллеру походил не то на рыбачка из-под Шумейки, не то на огородника из Расловки. Словом, родная душа. Не повезло ему в тот вечер. Долго старались, тянули, толкали, задом и передом, какие-то заклинания говорили, но мотороллер на платформе никак не умещался. В конце концов ему сказали решительное «нет!» Как добрался мужичок до места назначения? На берегах Онтарио уже совсем стемнело.

Продолжим разговор в следующем номере.