Великое переселение народов 21 века

3817

Оценить

Россия и Саратовская область заглядывают в пучину миграционного водоворота

«Беженцы крушат стену на венгерской границе», «Во что беженцы превратили столицу Греции», «Бюргеры боятся беженцев» – пестрят заголовками газетные и сетевые публикации. Россияне прильнули к экранам телевизора, где сутки напролет показывают ужасающие кадры толп обездоленных людей, штурмующих границы европейских государств. Даже углубляющийся экономический кризис нас стал волновать меньше, но надолго ли? Надолго ли власть сможет продлить в нас радость от того, что европейская катастрофа обходит нас стороной?

Старый свет, говорят, переживает самый крупный кризис с беженцами со времен Второй мировой войны. По данным ООН, с начала года границы Евросоюза пересекли около 300 тысяч беженцев. Только за прошлый месяц в Европу прибыли 107,5 тысяч нелегальных мигрантов. Среди них, по неофициальным данным, под видом беженцев в Европу проникло более четырех тысяч боевиков «Исламского государства».

Европейские политики хмурят лбы и думают, как найти выход из сложившегося миграционного кризиса. Находятся такие альтруисты, как глава правительства Финляндии Юха Сипиля, который предложил на время разместить мигрантов в своем загородном доме. А египетский бизнесмен Нагиб Савирис предложил приобрести для беженцев за собственный счет остров в Средиземном море и создать там коммуну свободных людей. Ясно одно: это настоящее испытание на прочность для Евросоюза и всего мира, ведь взаимным упрекам и разногласиям по вопросам миграционной политики нет конца. Венгрия упрекает Грецию за неэффективную систему охраны границ, Россия винит США в развязывании войны на Ближнем Востоке, а президент Украины Петр Порошенко обвиняет в миграционном кризисе российских военных в Сирии.

А Россия смотрит на происходящее снисходительным взглядом и радуется, что прибывающие в нашу страну украинские беженцы близки к нам ментально, и почти так же близки приезжающие трудовые мигранты из Средней Азии. Стоит еще упомянуть о 7103 сирийских беженцах, приехавших с начала года, однако это вряд ли будет угрозой для национальной стабильности, ведь покинуло нашу страну 7162 гражданина Сирии. К счастью, для сирийцев Россия – всего лишь перевалочный пункт на пути в благополучную, пусть и тесную Европу. Несмотря на то что Совет при президенте РФ по правам человека предлагает ввести квоту для сирийских черкесов, граждане дружественного государства обосновываться у нас не собираются: «Они если и приезжают в Россию, то часто рассматривают ее как транзитную страну, потому что в России нет никакой помощи беженцам. Ну, просто нет!» – говорит руководитель сети «Миграция и право» правозащитного центра «Мемориал» Светлана Ганнушкина. Вот еще интересная цифра от ФМС России: начиная с 2011 года за статусом беженца обратились 1774 подданных Сирии, из них получить этот статус и рассчитывать на поддержку от государства смог лишь один иностранный гражданин.

Под шум миграционного кризиса в Европе российский кабмин захотел увеличить квоту на выдачу разрешений на временное проживание в России с 128,5 тысяч до 151 тысяч – с распределением по субъектам Федерации согласно поступившим предложениям. Отмечается, что увеличение связано с возросшим количеством граждан Украины, вынужденно покинувших свое государство и желающих поселиться в России. Представитель МИД РФ Мария Захарова, сочувствуя европейцам, заявила даже на днях, что странам Евросоюза имеет смысл перенять российский опыт в вопросе размещения беженцев. Впрочем, не все беженцы готовы разделить мнение чиновницы. О том, почему не только приезжают, но и уезжают обратно на Донбасс украинские беженцы, рассказал председатель «Центра вынужденных переселенцев «Саратовский источник» Александр Зуев.

Итоги впечатляющи: по данным Федерации мигрантов в России, с начала 2015 года в России стало на 25 процентов меньше мигрантов, сообщает Русская служба новостей. Основная причина – резкое падение рубля, тяжелая ситуация в экономике.

Александр Зуев, председатель саратовской региональной общественной организации «Центр вынужденных переселенцев «Саратовский источник»: Часть беженцев возвращается обратно с очень глубокой обидой на Россию

– Насколько остро, на ваш взгляд, стоят проблемы миграции в России?

– Тема достаточно деликатная. Есть несколько проблем. Я считаю, для нас из всех задач, связанных с миграцией, самая значимая – возвращение наших соотечественников в Российскую Федерацию. Это те люди, которые в свое время ехали на периферию СССР, их направляли туда по распределению, а потом о них забыли. Жизнь показала, что русские, русскоязычное население в Средней Азии, Казахстане, Прибалтике, в том числе на Украине, начиная с 90-х годов, стало в той или иной мере подвергаться дискриминации.

Хорошо помню 95-й год, когда через нашу приемную проходили первые вынужденные переселенцы с запада Украины – Львовской, Ивано-Франковской области и так далее. Мы писали протестные письма в правительственные структуры о том, что русских на Западной Украине изгоняют, начинаются русофобские настроения, над ними издеваются, приводили конкретные факты, но нам не верили. Сейчас это стало отчетливо проявляться. Если посмотреть, последние семь тысяч мигрантов, которые прибыли в прошлом году с Донбасса, – это продолжение националистической истерии, начавшейся на Украине двадцать лет назад. Если бы вовремя обратили на это внимание, не было бы этой трагедии, когда русофобия на Украине выросла в вооруженное противостояние.

Процессом их возвращения в Россию мало кто всерьез занимался. Приняты постановления о поддержке соотечественников, но все они недостаточно учитывают масштабность проблем. По сути, часть миграционного потока спонтанна, люди приезжают, бросив свое жилье, имущество, и оказываются без опоры в нашей стране.

– Как вы оцениваете ситуацию с мигрантами в Европе?

– Я думаю, что России очень серьезно повезло, потому что миграция в Россию носит родственный характер: переселяются к нам преимущественно носители русского языка и русской речевой культуры. В Европе же мы видим инокультурную миграцию: для приезжающих европейские ценности не значат ничего. Эти люди приезжают уже со своей религией, морально-этическими установками – европейскую культуру они не признают. Я это знаю не понаслышке, потому что сталкивался с этой проблематикой, беседуя с мигрантами из Сирии, Египта в Красноармейском центре временного размещения беженцев. Мигранты с Ближнего Востока – носители совершенно иной культурной установки. Они склонны создавать внутри страны, в которую они приезжают, свои окукливающиеся сообщества. Мигранты, которые приезжают в Россию из стран бывшего Советского Союза, в том числе трудовые, гораздо ближе к нам ментально. В России миграционные процессы более управляемы, чем в ЕС. Пока.

Но хочу подчеркнуть: в Средней Азии начались процессы, подпитываемые идеологией ИГИЛ. Эти процессы очень напоминают паровой котел, у которого заклинило предохранительный клапан. Так что это «пока» может распространиться на совсем короткий промежуток времени. В Таджикистане, похоже, начались бродильные процессы. Рекомендую читателям заглянуть в интернет и посмотреть призывы бывшего полковника милиции Таджикистана Гулмирзы Халимова.

– Кстати, по поводу трудовых мигрантов. У одних культура более приближена к российским реалиям – например, у мигрантов из Беларуси, с Украины, из Казахстана. Но есть такие страны, как Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, где не всё столь радужно с точки зрения знания и русского языка, и российского законодательства. Изменения в миграционном законодательстве, такие как сдача обязательных экзаменов мигрантами, играют положительную роль?

– Безусловно, сам по себе замысел очень продуктивен. Сама жизнь диктует, что нужно как-то приспосабливать трудовых мигрантов к жизни в нашей стране и в правовом, и в культурном плане. Проблема в том, что реализуется эта система мер не совсем теми методами, которыми стоило бы, так что эффективность пока невысокая. Я считаю, что нужно подписывать соглашения (допустим, Россия – Таджикистан, Россия – Узбекистан) о том, чтобы подготовка трудовых мигрантов начиналась еще там. В школах этих стран должен в обязательном порядке преподаваться русский язык. Ведь бюджеты этих стран значительно пополняются за счет трудовой миграции в Россию – они просто обязаны направлять в Россию уже подготовленных мигрантов! Пока это делается самотеком, и эффективность невысока.

– Из последних новостей сообщается, что правительство России увеличило квоту для приема беженцев с Украины. Для Саратовской области разрешен ввод еще тысячи человек. В полную ли мощь мы можем использовать эту квоту? Эта тысяча человек обязательно к нам прибудет? А не уедут ли они от нас те, кто уже приезжал?

– Это достаточно сложный вопрос. За прошедший год в нашей приемной я принимал много беженцев, привозил их с собой во время своих поездок с гуманитарной миссией на Донбасс. Но увозил и обратно! Например, в Краснодонский район, который примыкает к российской границе, очень многие вернулись обратно, после того как там стало более или менее спокойно. Я бы их вообще с натяжкой назвал мигрантами – это люди одного с нами языка, одной культуры, одного мышления. Всё различие между нами заключается в том, что они произносят по другому звук «г» и вместо «что» говорят «шо». Причем основная масса беженцев имеет прекрасное образование, практический опыт работы.

И могу сказать с сожалением, что этим мигрантам внимания уделяется недостаточно. Среди них довольно много многодетных семей. Поддержка их финансируется плохо. Неплохо работает программа переселения соотечественников в нашу область, но там выделяются очень небольшие деньги. Еще я должен отметить, что, к сожалению, муниципальные районы нашей области (за исключением города Саратова) стараются дистанцироваться от приема соотечественников из Донбасса. Слабо как административное, так и общественное начало. Это очень печально.

– Они объясняют это нехваткой ресурсов, денег в бюджете?

– Совершенно верно. Говорят: «Нам самим есть нечего». Например, в Дергачевском районе есть многодетная семья переселенцев, мама одна воспитывает детей, есть бабушка. Семья, получившая поначалу бесплатное жилье и питание, сейчас брошена на произвол судьбы. Это ужасно. Я обращался с просьбой к местным властям – они обещали помочь, но ровным счетом ничего не сделали. Более того, сняли семью с миграционного учета. А без этого они не могут ни трудоустроиться, ни участвовать в программе переселения соотечественников.

– Много таких инцидентов происходило? В целом как, на ваш взгляд, наш регион справился с взятыми на себя обязательствами по части обустройства жизни беженцев?

– В плане предоставления статуса временного убежища Управление Федеральной миграционной службы работало хорошо. Раньше оформление статуса беженца занимало два месяца, сейчас – три дня. Но совершенно дико работает статья закона о миграционном учете! Чтобы встать на учет, беженцы обязаны найти жилье, зарегистрироваться там, проживать. У нас ведь всё жутко коммерциализировано. Чтобы встать на миграционный учет, нужно отдать минимум 12 тысяч рублей за три месяца пребывания. За многодетную семью надо заплатить 60 тысяч! Везет тем, где в семье есть мужчины, которые могут взяться за любую работу. Но что делать многодетным семьям, женщинам, старикам?

Управление ФМС полномочий не имеет. Министерство социального развития дистанцируется от этой проблемы. А мигрантам-соотечественникам не на что жить. Люди остаются брошенными на произвол судьбы. И часть из них возвращается обратно, в Донбасс, в разруху, под артобстрелы – с очень глубокой обидой на Россию.

«Людям просто хочется выжить»

Самостоятельные беженцы вернулись домой

«Чужим я себя в России не чувствую, я приехал к своим и говорить намерен со своими как с равными. Тем, кто ждёт осанны и благодарностей за счастливое спасение от украинского фашизма, лучше сразу отписаться, дабы сберечь себе нервы: осанны не будет. Будет просто обычный кухонный разговор со старым другом, которого давно не видел», – предупреждает в своем блоге loboff, детство и юность которого прошли в Сибири.

Себя блогер называет «самостоятельным» беженцем – в противовес «настоящим», которые прошли через лагеря, воспользовались помощью в расселении и пособиями на содержание. Он и его семья приняли решение покинуть Донбасс, опасаясь не войны, а ее разрушительных последствий. Намеревались поехать в Липецк к родственникам. По пути подумали заехать в Саратов и навестить здесь интернет-знакомых. Саратов покорил гостя города своей «нетронутой мещанской красотой» и самобытностью. Он искренне удивлялся самоуничижению, свойственному саратовцам. Множество восторженных отзывов о нашем городе попало в его блог. В семье приняли решение остаться жить в этом городе. Тем более что новые друзья готовы были обеспечить временным жильем, и со второго собеседования Сущевский уже был принят на испытательный срок в мебельную компанию (по профессии он дизайнер мебели). Об этом мы рассказывали в номере № 31 (307) от 09.09.2014 в материале «Всем миром – беженцам мирного времени».

Однако уже в начале октября прошлого года Сущевские покинули Саратов и отправились в Санкт-Петербург, где живут сейчас. «Если бы мы и не сорвались из Саратова в октябре прошлого года спонтанно, то нам всё равно пришлось бы это сделать позже – просто из соображений элементарного выживания в условиях, когда, кроме как на себя, рассчитывать больше попросту не на кого. Никакой особой страсти к «бахатой жызни» здесь и близко не пахнет – людям хочется просто выжить, вот и всё...» – объясняет свои мотивы блогер. В другом месте он указывает: «Уровень доходов в Саратове такой, что, будучи с «благосостоянием» в виде пяти сумок с вещами, которые мы смогли вывезти, выжить там очень непросто.

Считаем. Пустую квартиру, без ничего, снять можно относительно недорого, с коммунальными можно уложиться в 10–12 тысяч. Но в отсутствие стиральных машинок, холодильников и всего прочего, что в сумки не поместилось, это вариант так себе (в отличие от тех, кто здесь живёт и уже нажил какой-то минимум необходимого, включая технику, посуду и мебель). То есть квартира с хотя бы приблизительно жилым состоянием это уже от 15-ти тысяч. Моя зарплата при этом (так как «с нуля», без связей, без репутации и без знакомств в отрасли) – максимум 20 тысяч. В реальности от 17 до 20, да и то это надо ещё «наработать», где-то так за полгода минимум. Вторая зарплата (старший сын) – неквалифицированный труд (он до этого учился, профессии нет), а поэтому на большее, чем на 10–12 тысяч, рассчитывать не приходится. Третья зарплата (жены) под большим вопросом, ибо с детсадами для пятилетнего младшего всё очень сложно.

Минимум дохода сначала – это пусть даже 30 тысяч (в реальности меньше). Минус отсюда в среднем 15 тысяч на квартиру, что в остатке даёт те же 15 тысяч на жизнь семьи из четырёх человек. Можно ли на эти деньги прожить? По ценам прошлого лета ещё хоть как-то, впроголодь, но можно. По нынешним ценам – я вот просто не понимаю, как. При этом зарплаты с тех пор не повысились, аренда с тех пор не упала...».

Другой тяжелый для семьи вопрос – оформление своего пребывания, серьезное испытание российской бюрократической машиной. Изучив вопрос, взвесив все плюсы и минусы, Сущевские решили отказаться от получения статуса беженцев и от участия в программе возвращения соотечественников. Еще в Саратове Сущевские оформили в ФМС разрешение на временное проживание, а после переезда в Санкт-Петербург попросили переоформить документы на новом месте. Эта процедура заняла более 5 месяцев ожидания, неизвестности и стресса. Не ранее чем через год после получения разрешения на временное проживание можно начать оформлять вид на жительство, который выдается сроком на 5 лет.

Из стран У – в город С

Больше всего к нам приезжает граждан Украины и Узбекистана

Как правило, больше всего к нам приезжает граждан Узбекистана, Казахстана, Украины, а также Азербайджана, Армении, Кыргызстана, Молдовы. Навещают нашу область также подданные Германии, Турции, Анголы (!) и немногочисленные представители других государств.

Примечательно, что в 2012 году значительно выросло количество иностранных граждан, прибывших с деловыми и служебными целями, – 7654 человека, что на 83,6% больше, чем в прошлом году. Проезжающих территорию России транзитом стало больше на 48,5% (242 человека), а тех, кто приехал для осуществления трудовой деятельности, – на 18,8% больше (40625 человек). Основное количество прибывших – граждане Казахстана и Узбекистана. Это связано в первую очередь с развитием единого таможенного союза, а также с расширяющимися экономическими связями сопредельных государств.

В 2013 году страной-донором трудовых ресурсов для Саратовской области продолжил оставаться Узбекистан, и все остальные показатели миграции существенно не изменились.

Картина кардинальным образом поменялась в прошлом, 2014 году – тогда в наш регион приехали и встали на миграционный учет 21084 жителя Украины, что на 416% больше, чем в 2013 году (тогда было всего 4081 человек). Из них с заявлением о предоставлении временного убежища на территории РФ обратились 5195 граждан.

За первое полугодие 2015 года с Украины прибыло 9739 человек, временного убежища попросили 1312 человек. Трудности очевидны с получением статуса беженца: из шести человек, подавших соответствующее ходатайство, отказано двум гражданам Украины, два заявления сейчас находятся на рассмотрении (одно – от жителя Ирана, три – от жителей Украины). К слову, в прошлом году было отказано всем 32 иностранцам, требовавшим признания статуса беженцев (29 из них – украинцы).

Зато в программе по оказанию содействия добровольному переселению соотечественников, проживающих за рубежом, за первое полугодие поучаствовали 1225 человек. На бумаге эта цифра выглядит впечатляюще – на 794% смогло улучшить свои показатели в данном направлении областное УФМС (по сравнению с аналогичным периодом прошлого года).

При этом значительно, в полтора раза, убавилось число граждан Узбекистана: на миграционный учет за первое полугодие 2015 года встали 10201 человек, тогда как за аналогичный период прошлого года – 14922. Уменьшилось и количество граждан из Армении, Азербайджана и Казахстана. Причины здесь тоже на поверхности: трудовым мигрантам стало у нас невыгодно работать и жить.

Мы уезжаем, к нам уезжают

Стоит ли бежать в поисках лучшей доли? Как саратовцы относятся к гостям страны и готовы ли сами стать где-нибудь гостями

Ольга Музырева, инженер:

ЛЮДИ ЖИВУТ В НАШЕЙ СТРАНЕ, НО НЕ ПО НАШИМ ЗАКОНАМ И ПРАВИЛАМ

У меня отношение к мигрантам сдержанное. С одной стороны, и могу их понять, а с другой стороны, понимаю также, что нужно как-то серьезнее государству контролировать ситуацию с ними. Иногда получается, что эти люди живут в нашей стране, но не по нашим законам и правилам.

В соседней квартире живут приезжие из Средней Азии или откуда-то там. В лицо я их не идентифицирую, вижу, что их много, и они разные. Перед каждой комнатой у них стоит несколько пар тапочек. Иногда кто-то из них подтягивается на турнике, который повесил в подъезде мой муж – они даже умудрились его сломать, несмотря на свой легкий вес. Они регулярно затапливают гостиницу, которая находится этажом ниже. Недавно хозяйка этой гостиницы вызвала милицию, но милиция отказалась взламывать их квартиру без присутствия собственника, уроженки Таджикистана. Сейчас эта владелица гостиницы решила с ними судиться, управляющая компания присоединилась – решили подать коллективный иск. Что из этого выйдет, не знаю. Вижу только, что им отрезали электричество за неуплату, но они его регулярно нелегально подсоединяют. Уж не знаю, могут ли им перекрыть канализацию и чем это обойдется. А собственница живет себе и в ус не дует. Жильцы наверняка платят ей за снятие жилья, но за коммунальные услуги и издержки их проживания она отдавать не торопится.

Алексей, водитель автобуса:

НАШИМ НУЖНО ПЛАТИТЬ КАК ПОЛОЖЕНО, ЧТОБЫ НЕ ДОПУСТИТЬ ОТТОКА СРЕДСТВ

Переезжать с места на место стоит, но уж не в таких масштабах, как в Европе. Если из Саратовской области 30 тысяч человек уедет куда-то и 30 приедут сюда – баланс сохранится. А когда этого баланса нет – ведь, скажем, из той же Германии никто не выезжает, потому что она считается лучшей страной, а только въезжают и въезжают, – это будет катастрофа. Для принимающих стран ведь от этого пользы никакой нет. Мигрантам только пособие нужно, работа, детские сады.

Почему к нам едут? Потому что наши безработные за предлагаемые деньги не идут работать – им подавай хорошую зарплату, чтобы содержать квартиру, содержать семью. А эти гастарбайтеры здесь живут худо-бедно, вповалку спят, пересылают на родину деньги. Нашим надо платить так, как положено, чтобы такого не было. Например, я слышал, что дворнику платят пять тысяч рублей. А по штатному расписанию ему нужно 15 тысяч рублей платить. Приехавший из Ташкента кое-как будет и за пять тысяч мести, а у кого-то остальные десять тысяч в карманах оседают, вот в чем проблема.

Наталья Константинова, пенсионерка:

ВИНОВАТЫ ПРАВИТЕЛЬСТВА ВСЕХ СТРАН

То, что происходит в Европе, – можно сказать, катастрофа. Довести людей до такой степени, что они вынуждены уйти с родных мест и куда-то мчаться – это ужасно! Думаете, люди от хорошей жизни бегут? Вот сейчас начни меня бомбить или доведи государство до нищеты – я тоже куда-то побегу, хотя жить осталось два понедельника.

По-моему, нужно подняться всем людям мира против этого! Виноваты правительства всех стран. Каждый правитель в каждой стране подумал бы: а почему создали такие условия, что люди вынуждены бежать? Это безобразие! Моя подруга от возмущения ходила и плевалась, она говорит: «Я не знаю, что делать, от нас ничего не зависит».

Вадим Киреев, магистрант:

В НАШЕЙ СТРАНЕ, ЧЕМ ДАЛЬШЕ, ТЕМ СТРАШНЕЕ

К миграции отношусь положительно. Каждый сам для себя решает, где он хочет жить и при каких условиях. Лично я для себя не приемлю такой вариант, при котором я буду жить в тесноте, в нечеловеческих условиях, пахать на адской работе, но в стране, которая экономически богаче, чем моя родная. Но если я смогу претендовать на высококвалифицированную, хорошо оплачиваемую работу на чужбине, то это было бы для меня счастьем! Потому я учу языки, получаю образование. Мечтаю уехать во Францию или Канаду. Мне с каждым днём всё больше и больше кажется, что там сейчас свободнее. Россия начинает серьезно изменяться. Нелепые законопроекты и странные, мягко говоря, властные инициативы последнего времени я не понимаю. Наблюдаю такое последние несколько лет. И чем дальше, тем это всё страшнее. Хочется дышать свободнее.