Запах сгоревшего мяса

Шестое августа войдет в историю современной России как один из самых позорных дней. В стране, где только официально двадцать два миллиона человек живут ниже черты бедности, начали уничтожать продукты. Не тайно, а, наоборот, под телекамеры, с произнесением речей, с публичными идиотскими комментариями ответственных лиц. Информационные агентства публикуют списки:

– 100 кг яблок из Польши и Нидерландов, грибы из Польши, киви из Италии, привезенные через Казахстан для реализации на территории России, – на Алтае;

– 20,4 тонны латвийского сыра, также ввезенного через Казахстан, – в Оренбургской области;

– 60 тонн персиков в Брянской области – в Смоленской области;

– 40 тонн томатов европейского происхождения и 73 тонн персиков и нектаринов – в Смоленской области.

Шпрот что-то нет, странно. Шпроты надо бы топить с камнем на шее у каждой рыбки.

Сначала говорили с садисткой радостью, что этим варварским – иное слово не подобрать – методом нанесут очередной смертельный удар по экономике наших геополитических противников. Но позвольте, логика где? Раз эти продукты появились в России, то они уже были куплены и денежки переведены на счета западных фирм. И не надо забывать, что поставки в Россию занимают лишь малую долю в общем экспорте стран Евросоюза. Вспомним голландские цветы: поставки в Россию – это 2,5 процента от общего объема.

Потом мотивацию изменили. Как говорит глава Роспотребнадзора Анна Попова, уничтожение санкционных продуктов – «совершенно логичное решение», поскольку такие продукты представляют угрозу для потребителя. Значит, сыры из пальмового масла угрозу для потребителя не представляют, а несчастные персики и нектарины смертельно опасны. Позже попробовал хоть как-то объяснить свою же отвратительную идею министр сельского хозяйства России Александр Ткачев: «Мы не можем позволить, чтобы эти продукты поставлялись в наши магазины, сети и так далее, то есть рисковать здоровьем наших сограждан». То есть до введения санкций и тем более до назначения Ткачева министром опасности не было, а сейчас она появилась. Заодно появились еще большие возможности у крупнейшего агрохолдинга дочери Ткачева. Нет, министр вспомнил о коррупции, правда, не в связи с аграрно-родственными отношениями, а вообще, заметив, что уничтожение еды способствует снижению коррупции. Но каким образом – не пояснил.

Закон вызвал в обществе натуральный шок. Общественность призывает вместе такого расточительного обращения с едой отдавать ее малоимущим. В интернете под петицией за отмену закона подписались уже более 300 тысяч человек. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков моментально усомнился в достоверности подписей. Знакомая метода, опробованная еще Чуровым и его подручными.

Нашей любимой области опять не повезло. Куда ни кинь, везде клин. Обнаружили (в том числе стараниями некоего общественника Виткина) 14 кило польских яблок, 10 – испанских нектаринов, 5 – английских персиков. И всё. (В Самаре вон сто с лишним тонн свинины уничтожили – с апреля держали в холодильниках, ждали державного позволения.) Но все равно – в Саратове с помпой повезли фрукты сжигать в ветеринарный институт, в печь, где трупы животных уничтожают. Представителей РПЦ не было, но мероприятие освятил своим присутствием целый государственный депутат, глава аграрного комитета Николай Панков. Похоже, и он пребывал в шоке, потому что говорил странное. Пощупав польские яблоки, перед тем как они отправились в печь, Панков заметил, что яблоки смогут его пережить. Успокойтесь, на этот раз вышло наоборот: госдеп пережил яблоки. Настоящее изумление испытал Панков, узнав, что приговоренные к высшей мере персики выращены в Англии. Откуда они там? «Даже в наших широтах достаточно трудно вырастить эти фрукты». Эх, Николай Васильевич, географию надо бы знать. Лондон на одной параллели с Саратовом. Но возможно, там лучше умеют работать в сельском хозяйстве. Съездить бы к ним, перенять опыт, но могут и не пустить.

В общем, работа кипит, созданы специальные подразделения для уничтожения еды. Какие чересчур активные общественники предлагают внести в Уголовный кодекс статью за поедание с использованием служебного положения приговоренных к ВМН (высшей мере наказания) продуктов. Но есть одно опасение: что делать, когда контрабанда кончится? Отказаться от своей затеи власть не сможет: современная российская власть никогда не признала ни одной своей ошибки. Сворачивать лавочку с громкими победными криками? Или продолжить уничтожение, на этот раз уже любой продукции? Дым с запахом горелого мяса будет стелиться над страной. Довольное население будет обсуждать телепередачи о том, как мы наказали пиндосов и гейропейцев. Правда, в животах у населения будет урчать от голода.

P. S. Некие высокопоставленные источники пояснили журналу «Forbes», что это был акт психологического воздействия невиданный силы. Открытым остался вопрос: на кого давили?