Вот он – перегиб и парадокс!

Зимой 2015 года российские обыватели верили, что нужно дожить до весны и станет лучше. Весной – ждали лета. Летом заявляют о том, что всё в стране идет в правильном направлении. Потому что наивно уверены, что хуже уже точно не будет. Будет!

Ольга Копшева

Время доносов и расстрелов просто так не наступает

Меньше 30 процентов российских людей оценивают состояние российской экономики как нестабильное. Меньше 25 процентов верят в то, что рубль будет продолжать обесцениваться. Только 22 процента россиян считают, что события, происходящие в стране, ведут нас в тупик. И только 10 процентов взрослых граждан страны не одобряют деятельность Владимира Путина.

И такие позитивные настроения большинства очень нравятся российской власти. Потому что позволяют ей самой не думать о завтрашнем, а тем более послезавтрашнем дне, куда ей, власти, заглянуть, наверное, все-таки страшно. Власть же не может быть российским обывателем и пользоваться только одним – телевизионным – каналом информации. Наверное, ей, власти, приносят реальные сводки из реальной экономики, которая, как всё чаще говорят эксперты, окончательно и бесповоротно сорвалась с тормозов стабильности. И летит эта птица-тройка, летит, никто не может понять, куда.

Одни сравнивают это движение с самолетом, потерявшем управление, другие – с разогнавшимся бобом на ледовой бобслейной трассе, третьи рисуют совсем уж апокалипсис, в котором вся наша российская экономика вот-вот «убьется о стену». Росстат, наша послушная статистическая служба, которая научилась виртуозно увеличивать то, что надо и уменьшать то, что не надо, тоже выдал на минувшей неделе мрачную картинку про то, что всё как-то падает. Выпуск товаров текстильной промышленности – на 23,8%, мясных консервов – на 7,8%, фруктовых и овощных соков – на 15%, и даже водки стали производить меньше на 2,5%.

Более смелый в своем взгляде на экономику Внешэкономбанк (тоже насквозь заорганизованная государственная структура, между прочим) говорит о падении российской экономики на 5,4%, если брать май 2015 года по отношению к маю 2014 года. Эксперты ВЭБа видят спад в обрабатывающем производстве, строительной отрасли, транспортной сфере, финансовом секторе.

Падающие показатели российской экономики немножко поддержали приподнявшиеся было цены на нефть. Но в минувшую пятницу они снова пошли вниз. Кто говорит, что из-за дефолта в Греции, кто намекает, что вот-вот Иран освободят от всех санкций, и он зальет своей дешевой нефтью все рынки. А есть уж совсем злопыхатели, которые просят всегда теперь помнить, что с недавних пор самым крутым производителем стратегического товара – нефти – являются США, а вовсе не Россия и не Саудовская Аравия. И этот новый мировой рыночный расклад позволяет теперь Америке диктовать правила собственной еще и нефтяной игры. Например, с помощью низких цен на нефть США могут поставить нынешнюю российскую власть в очень заковыристое положение. Примерно в такое, в котором оказались наши президенты в 1985–2000 годах.

Проклятье на головы правителей тех лет и сейчас посыплются от обывателей, только помяни фамилии Горбачева и Ельцина. В годы их правления нефть – источник, на котором строится материальное благополучие нашей страны – стоила меньше 20 долларов за баррель. Сейчас критичной отметкой, после которой наступят необратимые изменения в социально-экономическом срезе жизни, эксперты называют цену в 40 долларов за баррель. В наших российских верхах хорошо понимают, что эти 40 долларов – черта, за которой будет очень трудно свести бюджетные доходы с бюджетными расходами. И эти 40 долларов где-то глубоко в подсознании членов кабинета министров тикают, как часовой механизм тайной бомбы.

Взрыв «бомбы» будут пытаться предотвратить оригинальными способами. Например, на минувшей неделе стало известно, что полиции хотят выдать разрешение на стрельбу без предупреждения в местах массового скопления людей, а стукачей, в свободное от основной работы время сотрудничающих с правоохранительными органами, предлагают стимулировать официальной добавочной пенсией. Если учесть, что время доносов и расстрелов просто так даже в России не наступает, можно предположить, что российские правители боятся потерять власть.

На повышение пенсий денег нет. А на оборону, космодромы и Крымский мост – есть

На минувшей неделе состоялось заседание российского кабинета министров. Из стенограммы вступительного слова председателя правительства Дмитрия Медведева легко можно вычитать, что он не знает, что делать. И уж плана по спасению российской экономики у него точно нет. Судите сами. Медведев сказал следующее:

– Президент продлил запрет на ввоз продовольственных и иных товаров из враждебных нам стран, который действует уже год, еще на год. Это ограничение имеет большое значение для развития страны, но с президентом не спорят. Даже если председателю правительства непонятно, по политическим, или экономическим причинам он подписал такой указ. То ли «в ответ на известные решения Европейского союза и целого ряда других государств», то ли из-за того, что наши собственные аграрии просили об этом и вот решили пойти им навстречу и продолжать давать импульс российскому сельскому хозяйству.

Импульс вниз, к аграриям, пока проходит слабо. И наше сельское хозяйство пока не обеспечивает всем нашим гражданам продовольственную независимость. Но Дмитрий Медведев все-таки надеется, что времени до августа следующего года аграрным предприятиям хватит, и «наши люди получат качественные и вкусные российские продукты».

– В ближайшие три года – 2016, 2017, 2018 – российская экономика будет работать в зоне риска. Вчерашней стабильности ждать не нужно по нескольким причинам. С нефтяной иглы Россия не ушла, например. Работающих людей по сравнению со стариками и детьми становится всё меньше в нашей стране... Об этих внутренних проблемах знали и раньше, но когда не было внешних санкций обозлившихся на нас из зависти к нашим победам государств, ими можно было пренебречь. А теперь вот нам устроили «внешний шок» и вынуждают жить по новому – энергично думать, как сократить расходы бюджета или как увеличить доходную базу. Дмитрий Медведев надеется, «что у коллег будут конкретные предложения на сей счет».

– Ослабленный по отношению к доллару и евро рубль – это хорошо. Ослабление национальной валюты возможно и дальше. Но рубль будет обесцениваться исключительно в интересах российских промышленных и сельхозпредприятий, ведь чем дороже доллар стоит в рублях, тем дороже продаются в России товары, закупленные на доллары. Дорогие иностранные товары российские граждане покупать не будут, их станет мало, и в результате возникнет массовый спрос на отечественную продукцию любого качества по любой цене.

– Самыми важными направлениями расходов бюджета для правительства являются обеспечение обороны и безопасности России. Ну и еще несколько. Например, сооружение транспортного перехода на Крымский полуостров.

– Фонды пенсионного, социального и обязательного медицинского страхования урежут.

Выступивший следом министр финансов Антон Силуанов тоже наговорил немало плохого. Главное: про составленный в прошлом году план бюджета на 2015–2017 год можно забыть. В условиях сокращения денег у государства оно перекладывает ответственность за дальнейшее развитие российской экономки на предпринимателей.

Минфин верит в то, что Центральному банку удастся удержать инфляцию на низком уровне, и тогда банковские ставки по кредитам снизятся, и бизнес побежит в банки за деньгами, и всё само собой закрутится-завертится. Так хочет министр думать. Но главное для российских граждан не то, что он хочет думать, а то, что говорит. А говорит он коротко и доступно: «Мы не можем сохранять на прежнем уровне те объемы наших расходов, возможностей, которые мы формировали совершенно в других макроэкономических условиях».

Только нефтегазовые доходы за ближайшую трехлетку снизятся на четыре триллиона рублей. И в этих условиях запланированные расходы Пенсионного фонда придется сократить на 2,5 триллиона рублей. (Последнюю цифру, правда, назвали эксперты, а не Силуанов.) Министр же сказал, что пенсии и социальные пособия будут индексировать совсем не так, как это делалось в минувшие годы, а гораздо медленнее. А еще зарплаты бюджетникам поставят в зависимость от необходимости сокращения штата минимум на 10%. Если этого не сделать, то придется сокращать оборонные расходы, расходы на космодромы, на развитие Дальнего Востока. А правительство хотело бы, наоборот, их стабильно наращивать.

Вот так примерно бюджет на 2016–2018 годы будет учитывать «новые макроэкономические реалии», по словам Силуанова. И при этом министр считает, что «оснований говорить о каких-то экстраординарных проблемах балансировки бюджета сегодня нет». Но эксперты уверены, что они могут появиться. Потому что на горизонте маячат новые дополнительные бюджетные расходы, о которых в правительстве предпочитают не думать. А если и думали уже, то решили свои размышления на публику не выносить и российский люд ими не пугать.

Страшные перспективы могут стать реальностью уже к осени

На минувшей неделе стало известно, что бывшие акционеры ЮКОСа начали подготовку к процедуре ареста активов российского государства в США. Ранее эта процедура уже началась в некоторых европейских странах. Как говорят специалисты по международному праву, особую опасность представляет арест счетов в иностранных банках, на которых размещены резервный фонд российского правительства, фонд национального благосостояния и частично золотовалютный запас. Вторая по величине опасность – арест поступающих в европейские страны поставок российской нефти и российского газа. Чтобы предотвратить эти неприятные события, российскому государству необходимо начать выплачивать бывшим акционерам ЮКОСа 50 млрд долларов по решению международного суда. В переводе на наши деньги это почти 2,7 триллиона рублей.

В выходные стало известно, что в России могут начать массово банкротиться банки, потому что они уже сейчас в основном еле сводят концы с концами по сравнению со своими сытыми досанкционными временами, когда могли занять дешевые деньги в странах Евросоюза и США. Если банки начнут исчезать один за другим (а по информации от Агентства по страхованию вкладов, к ликвидации уже почти готовы 200 банков), государству придется выплачивать деньги их вкладчикам по закону о страховании вкладов. А у АСВ денег для этого уже нет. И, значит, их придется брать в российском бюджете. Для справки: объем вкладов в российских банках составляет сегодня около 20 триллионов рублей.

Украина в ближайшее время может выставить России счет на десятки миллиардов долларов за нашу помощь в разрушении их Донбасса и вывод Крыма из состава их страны.

Нам, конечно, на эти триллионы сейчас наплевать. Хотя бы потому, что от них отмахивается наша власть, у которой собственная гордость за всё, что она делает. Однако хорошо бы понимать, что если российские власти и дальше будут продолжать обострять обстановку на Донбассе, недовольные нашими амбициями государства могут осложнить российскую жизнь так, что мало не покажется никому. Нефтяным эмбарго, например. Если западные клиенты откажутся покупать нашу нефть из политических соображений, государство окажется отрезанным от нефтедолларов. Без нефтяных денег вроде бы появляется карт-бланш у других отраслей экономики. Однако и там есть засада.

Если западные страны начнут расширять список запрещенных комплектующих к западному оборудованию, которое российский бизнес с удовольствием закупал в последние 15 лет, обновляя технологии производства, то это оборудование довольно скоро остановится. Техническая революция в этом случае нам уж точно не грозит. Потому что техническая революция за год не делается. А вот разочарование в правительстве становится, наоборот, очень даже реальностью. Но на этот случай, вы помните, у нас есть в загашнике разрешение для полиции стрелять в людей на улицах и что-то там пока невнятное, но очень жизнеутверждающее для доносчиков.

Пенсионерам в России не место?

Спасая государственный бюджет, правительство готово жертвовать простыми людьми

Стремления российского правительства оптимизировать бюджетные расходы в очередной раз вылились в идею сэкономить на пенсиях. В пакете предложения Минфина РФ, который в целом уже одобрен кабинетом министров в конце июня, есть пункт об ограничении ежегодной индексации пенсий и социальных выплат 5,5–4 процентами (5,5% – в 2016 году, 4,5% – в 2017 году, 4% – в 2018 году). Прежний план индексации предполагал повышение пенсий на 11, 9, 7 и 8,4% в 2016-м, 2017-м и 2018 годах соответственно.

Дина Болгова

Ещё одно экономное предложение связано с теми, кто продолжает трудовую деятельность после выхода на пенсию. По мнению Минфина, пенсионное пособие не обязательно платить, если зарплата работающего пенсионера превышает 2,5 прожиточных минимума.

Не вынесут нагрузки

Аргументируя предложение индексировать пенсии не по фактической инфляции, а на фиксированные 5,5% в 2016 году, министр финансов РФ Антон Силуанов заявил, что инфляция со следующего года как раз начнёт снижаться быстрее, чем записано в планах.

«Если мы возьмем инфляцию не с самого начала года, если возьмем февраль-март, когда индексируется пенсии к февралю-марту пре­дыдущего года, она как раз составит 5,5%», – отметил он. При этом, по словам министра, есть еще одна важная причина для уменьшения процента индексаций: доходы Пенсионного фонда растут значительно ниже, чем ожидалось. В 2015 году они вырастут всего на 1,7% на одного пенсионера. И любая индексация пенсий выше этой цифры уже приводит к разбалансировке бюджета фонда.

«Мы не отказываемся от увеличения пенсий, но предлагаем смотреть на увеличение пенсий с учётом наших возможностей, которые серьёзно уменьшились», – отметил глава ведомства.

Если проводить индексацию в будущем году на уровень фактической инфляции, как было до сих пор, то бюджет, по словам Силуанова, не выдержит такой нагрузки, и основные параметры бюджета на 2016–2018 годы, уже одобренные правительством, не будут сводиться. Правительству придется либо провести дополнительный секвестр расходов на 7,6% в 2016 году, 13,7% в 2017 году и почти на 20% в 2018 году, либо увеличить дефицит бюджета.

Увеличение дефицита потребует более значительных трат Резервного фонда, в результате чего он израсходуется и правительство вынуждено будет, «возможно», уже в 2018 году прибегать к эмиссионному финансированию, то есть «включить печатный станок» и осознанно разгонять инфляцию.

В Минфине РФ уверены, что снижение темпов индексации пенсий позволит всех этих ужасов избежать. И более того, сэкономить в 2016 году более 400 млрд рублей, а всего за три года – свыше двух триллионов рублей. Если же сократить темпы индексации не только пенсий, но и других социальных выплат, то экономия увеличится до 2,5 трлн рублей. Эксперты отмечают, что это предложение прямо противоречит заявлению Владимира Путина, который в декабре 2015-го пообещал, что пенсии в 2015 году будут проиндексированы не по прогнозной, а по фактической инфляции. Но еще важнее, что оно противоречит и закону о бюджете, согласно которому власти обязаны индексировать пенсии на рост доходов ПФР в расчёте на одного пенсионера или на уровень фактической инфляции, если доходов фонда не хватает.

Может быть, вообще не индексировать?

Пока государство исправно индексирует все виды пенсий, выплачиваемых ПФР. Как правило, проводится индексация два раза в год – в феврале и в апреле. Суммарное повышение за год составляет уже несколько лет примерно 10 процентов.

По данным регионального управления Пенсионного фонда России, в Саратовской области средний размер пенсий в результате индексаций последних трёх лет увеличился в среднем на 2,5 тысячи рублей по всем видам пособий. При этом, как видно из таблицы, составленной на основе данных регионального управления ПФР по Саратовской области, пенсия по старости, например, повышалась примерно на 800–900 рублей в год, по инвалидности – на 500–600 рублей.

Теперь же, если предложения Минфина будут приняты и введены в действие, прибавка к пособию будет не столь ощутимой. Потому что сократится она минимум в два раза и будет составлять уже не 800–900 или 500–600 рублей, как раньше, а 400–450 или 250–300 рублей. То есть получается, что если раньше пенсионер, получающий пособие по старости, мог все-таки увидеть его рост, то с нового года он может его и не заметить. А раз так, то, может, правительству вообще рассмотреть вариант полного отказа от индексаций? И зря бюджетные деньги не тратить, если пользы от этого никакой, кроме как декоративной.

По данным регионального управления ПФР, в настоящее время в нашей области насчитывается 736,3 тысячи пенсионеров. Получателями страховых (трудовых) пенсий являются 691,9 тысячи из них.

Размер средней пенсии по старости в Саратовской области до и после индексации

А работающим пенсии не положены

Другое предложение Минфина – отобрать пенсии у работающих пенсионеров – может коснуться, в случае принятия этого предложения, 250 тысяч жителей Саратовской области. Именно столько продолжают трудиться после выхода на пенсию. И это около 34 процентов от общей численности пенсионеров Саратовской области. Минфин, напомним, предлагает отказаться от выплаты пенсий тем трудящимся пенсионерам, чей общий доход превышает 2,5 прожиточных минимума. (Прожиточный минимум для пенсионеров в Саратовской области в 2015 году составляет 5656 рублей. Умножаем на 2,5, получаем 14140 рублей. – Прим. ред.)

К сожалению, узнать об уровнях общего дохода саратовских пенсионеров мы не смогли. Такими данными не располагают ни в региональном управлении ПФР, ни в Фонде социального страхования. А вот в федеральных ведомствах каким-то образом, видимо, всё же вычислили количество работающих пенсионеров с «высокими» доходами, раз уверены в серьёзной экономии для бюджета.

Кстати, Минфин уже выходил с таким предложением на правительство в феврале этого года. Но тогда министры поддержали более мягкую альтернативу этой реформы, предложенную Минтрудом. Вариант Минтруда пре­дусматривал отказ от выплаты пенсий с 1 января 2016 года тем работающим пенсионерам, которые получают доход свыше одного миллиона рублей в год.

В конце концов, есть президент России...

Мы спросили наших читателей, как правильнее поступить в условиях дефицита бюджетных средств в стране.

«Перестать индексировать пенсии старикам?»

«Перестать выдавать пенсии работающим пенсионерам?»

«Отказаться от чемпионата мира по футболу?»

«Другое».

Ответ попросили обосновать.

Чаще всего люди отвечали кратко: «Национализировать крупный бизнес и недра»; «Правильный ответ: уничтожить капитализм. В восстановленном Советском Союзе этих проблем не будет». Несколько человек выбирали отказ от чемпионата, но развивать свои мысли не захотели. Но были и те, кто имеет четкую позицию.

Яна Конченко

Ярополк Кац, преподаватель:

СОКРАЩЕНИЕ ВОЕННЫХ РАСХОДОВ – САМОЕ ТОЛКОВОЕ С ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ РЕШЕНИЕ

Я считаю, что лучше отказаться от проведения чемпионата мира по футболу. Это как бы по-человечески эмоционально наиболее верный ответ. Но экономическая логика говорит об обратном. Потому как деньги, вложенные в инфраструктуру к ЧМ, возможно отбить, пусть хотя бы частично, только при условии проведения данного мероприятия. Но лезть в карман к работающим пенсионерам – это верх цинизма и идиотизма. Тут даже обсуждать нечего. Отказ от индексации если и возможен, то по всем категориям пенсионеров, но кроме тех, чья пенсия находится на грани потребительской безопасности. А так сокращение военных расходов видится самым толковым с экономической точки зрения решением при возникновении дефицита бюджета.

Юрий Чихичин, студент Института истории и международных отношений СГУ:

НУЖЕН ПРОГРЕССИВНЫЙ НАЛОГ

Экономить на пенсионерах – это моветон. Отказаться от чемпионата мира по футболу можно, но идти на попятную как-то не хочется. Я бы ввел прогрессивный налог, при котором богатые платят больший процент, чем бедные. Учитывая, что сейчас в России 100 тысяч семей владеют 70 процентами национального богатства, проблема была бы решена.

Сергей Сазанов, журналист телеканала «Саратов 24»:

ЗАБИРАТЬ У БОГАТЫХ И ОТДАВАТЬ БЕДНЫМ – «РОБИНГУДОВСКАЯ» СИСТЕМА, НО ВСЁ ЖЕ ОНА ЭФФЕКТИВНА

Я думаю, нужно оптимизировать бюджет. Естественно, социальные выплаты должны остаться, также как и благоустройство города. У людей не должно создаваться ощущения опустения и разрухи. Зарубежные системы налогообложения, на мой взгляд, весьма эффективны. Брать с тех, кто зарабатывает миллиарды, – миллион, с миллионеров – сотни тысяч, а с тех, у кого зарплата 20 тысяч (то есть у большинства), – копейки. Конечно, получается «робингудовская» система – забирать у богатых и отдавать бедным, но всё же она эффективна.

Сергей Окунев, руководитель отдела информации саратовского движения «Новое поколение»:

КТО ВИНОВАТ, ТОТ И ДОЛЖЕН ОТВЕЧАТЬ

В первую очередь необходимо задаться вопросом: откуда взялся дефицит денежных средств? На чьей ответственности лежит та ситуация, которая сейчас сложилась с экономикой в России?

Ответов тут может быть много, но, по моему мнению, логика очень простая: кто виноват, тот и должен отвечать. У нас существует министерство экономики, существуют всевозможные государственные и негосударственные аналитические центры и так далее. В конце концов, есть президент России, который отвечает в том числе и за финансовое состояние страны. А если мы говорим о регионах, то есть губернатор, мэры. Уж чего-чего, а чиновников у нас хватает.

Теперь, исходя из этого, давайте подумаем: кто страдает от дефицита бюджета в первую очередь? Обычные граждане. А разве мы в этом виноваты? Разве я стал меньше работать и больше тратить денег, что загнал бюджет в такую ситуацию? Вовсе нет.

Разве в этом виноваты пенсионеры, которые работали и вовсе в другой стране и сейчас едва ли влияют на бюджет? Или в этом виноваты те пенсионеры, которые вынуждены – именно вынуждены, – выйдя на пенсию, продолжать работать из-за низкой пенсии?

Если мы говорим о решении проблемы, то я всегда говорю о системном подходе. Проще говоря: наша страна по той или иной причине оказалась в сложной экономической ситуации. Верховное руководство страны во главе с президентом, кабинетом министров, Государственной думой и Советом Федерации должны выработать крупную концепцию, к примеру, антикризисную, которая будет направлена на выход из сложной экономической ситуации в течение нескольких лет.

Что мы видим на практике? В 2008 году был крупный экономический кризис. Поднялись цены, сократились рабочие места. Был выработан определенный план на выход из этой ситуации. Он ситуацию исправил? У нас начали расти зарплаты, падать цены, появляться новые рабочие места и увеличиваться пенсии? Увы, нет. В нашей стране есть только два понятия – «привычно плохо» и «непривычно плохо». Так вот, не оправившись толком от кризиса 2008-го, по нам бьет кризис 2014 года, из которого мы тоже не спешим выходить.

Естественно, если мы говорим о плановом выходе из сложной ситуации, то необходимо чем-то жертвовать, верно? В 2008 году мы начали подготовку к Олимпиаде-2014, на которую планомерно тратили баснословные деньги. В итоге эта Олимпиада будет еще много лет висеть тяжким грузом на шее у российской экономики. А теперь давайте посмотрим на те суммы, которые были потрачены на Олимпиаду и представим, что их бы потратили на развитие регионов, промышленности, создание рабочих мест, помощь незащищенным слоям населения, на полноценную индексацию зарплат и пенсий и так далее. Думаю, это помогло бы нашей экономике.

Более того, потратив баснословную сумму на Олимпиаду, мы получаем кризис осени 2014-го и вплоть до сегодняшнего дня и вместо того, чтобы задуматься о планомерном выходе из этого кризиса, мы готовимся потратить еще одну басно­словную сумму на чемпионат мира по футболу. Я люблю спорт, я сам спортсмен и фанат футбола, но я думаю, всем понятно, что когда нечего есть и нет работы, о футболе как-то не думается.

На мой взгляд, ситуацию спасет только титаническая работа властей России – начиная от президента и заканчивая местными начальниками. Необходимо принять концепцию развития не на месяц или год, а на семь-десять лет. И в рамках ее работать всем ведомствам России. И понимать, что от чего-то придется отказываться. Но никак не от пенсий и рабочих мест. Может, например, от иномарок и за́мков наших депутатов?