Вспомнить всё

Сборник рассказов Филипа Дика «Вспомнить всё» вышел в московском издательстве «Эксмо» (2015) в серии «Гиганты фантастики». Под стать названию серии и облик книги: увеличенный формат и солидный объем (1360 страниц). Один из самых известных и самых скандальных американских фантастов, чьи сочинения на тему «измененного сознания» (под действием различного рода препаратов) впоследствии открыли дорогу у нас «феномену Пелевина», Филип Дик прославился своею психоделической прозой – «Убик», «Помутнение», «Свихнувшееся время» и др.

Филип Кендред Дик, ставший посмертно знаменитым после триумфа фильма «Blade Runner» Ридли Скотта (экранизации романа «Снятся ли андроидам электроовцы?»), скончался еще в марте 1982 года. Человек некрепкого здоровья, к тому же отягощенного дурной наследственностью, фантаст усугублял свои хвори лихими смесями разнообразных лекарственных препаратов, далеко не всегда безобидных, – плюс, естественно, LSD. Однако не будь этого убийственного коктейля, читатель, возможно, не досчитался бы многих популярных книг, а зритель – еще более популярных фильмов. Дик не успел вкусить кинематографической славы: он умер в год премьеры шедевра «Бегущего по лезвию», а уж затем Голливуд стал пользоваться произведениями фантаста, значительно отклоняясь от фабулы. Например, фильм «Вспомнить всё» (Total Recall) Пола Верхувена (1990) с Арнольдом Шварценеггером – это уже не столько по упомянутому рассказу Дика, сколько по мотивам, навеянным Диком (автор мертв, сценарист свободен). После фильма «Blade Runner» бесспорных шедевров «по мотивам» не случилось, однако кинематограф обогатился полудюжиной как минимум профессионально сделанных работ. Тут и «Крикуны» (Screamers) Кристиана Дюгея (1996; как и у Скотта, кто из героев робот, а кто человек, отличить невозможно вплоть до финала). И «Особое мнение» (Minority Report) гранд-мастера Стивена Спилберга (2002), где персонаж Тома Круза пытался предотвратить собственное будущее. Во многих произведениях автор исследует проблему «хроноклазмов», знакомую читателю по роману Азимова «Конец Вечности». Герои Дика, путешествуя в прошлое, пытаются изменить ход истории, но, как правило, у них ничего путного не выходит: внезапно оказывается, что «стержень» истории необычайно тверд; на место одной фигуры приходит другая, так что выражение «исторический детерминизм» выглядит как приговор всем попыткам персонажей.