Жизнь без телевизора,
Евдоким лежал в углу комнаты на продавленном диване и глядел в потолок. На потолке ничего, кроме нескольких трещин, не было, да еще клок серой паутины болтался, шевелимый невесть откуда взявшимся сквозняком.
«Сколько же их было, этих проклятых праздников, – с тоской думал он. Подсчитать не хватило сил. – Да и как считать – с Рождеством или без, до Крещения или на Крещении надо остановиться?» Ничего не складывалось. Ясно было только одно: здоровье подорвано практически безвозвратно, дожить до пенсии без вспомоществования внука тоже будет затруднительно.
В голове Евдокима крутился дурацкий стишок, то ли заученный в начальной школе, то ли мальчишки на дворе вбили в голову.
«Родился карлик Новый Год,
Горбатый, сморщенный урод,
Тоскливый шут и скептик,
Мудрец и эпилептик.
«Так вот он – милый божий свет?
А где же солнце? Солнца нет!
А впрочем, я не первый,
Не стоит портить нервы».
И люди людям в этот час
Бросали: «С Новым годом вас!»
Кто честно заикаясь,
Кто кисло ухмыляясь...
Ну как же тут не поздравлять?
Двенадцать месяцев опять
Мы будем спать и хныкать,
И пальцем в небо тыкать.
От мудрых, средних и ослов
Родятся реки старых слов,
Но кто еще, как прежде,
Пойдет кутить к надежде?
Ах, милый, хилый Новый год,
Горбатый, сморщенный урод!
Зажги среди тумана
Цветной фонарь обмана».
(Не прост наш Евдоким, ох не прост, мы в редакции давно уже это подметили. Ну в какой начальной школе на 5-м Провальном тупике могли учить Сашу Черного? Какие мальчишки вообще могли знать об этом поэте? Нет, не прост Евдоким! Или – тоже версия – не тот он, за кого выдает!)
Тут еще одна беда приключилась: то ли на Рождество, то ли на Новый год кто-то из гостей сел на телевизор. Натурально так сел. Принял стакан, промычал что-то и уселся многопудовой своей задницей на хрупкое тайваньское изделие. Изделие такого обращения не выдержало: экран треснул, а телевизор замолчал. А там как раз праздничный вечер юмора показывали. Смешной такой юмор, Евгений Вахтангович Петросян сам себя спрашивал: «Почему пиво выходит из организма быстрее, чем молоко?» И сам же отвечал: «Потому что одного цвета». Евдоким шутки не понял, но смеялся со всеми. Вот и досмеялись.
Не совсем к счастью замолк телевизор. Иногда он произвольно начинал докладывать о крахе американской экономики, потом что-то там щелкало, и прибор переходил на неизвестный щебечущий язык. Наверное, тайваньский. (Строго говоря, тайваньского языка нет, а есть диалект китайского, но откуда Евдокиму, если он действительно Евдоким, знать об этом?) И потом, что-то в этом тексте подозрительно много намеков на братьев Стругацких. На всякий случай уточним: голова у нашего героя болела с многодневного бодуна, а вовсе не от того, что героический Максим Камерер взорвал Останкинскую башню. Не будем уточнять, что вреднее для остатков головного мозга, алкоголизм или телевидение, хотя свое определенное мнение имеем.
Внук в гости забежал, оценил ситуацию, принес пару пива. Хотя пиво разве поможет? И оставил один из своих компьютеров. Показал, на какие кнопки жать, сказал: «Образуйся, дед» – и умчался. Приборчик оказался на редкость прост в обращении, часа за четыре Евдоким научился новости читать. Господи, скука-то какая! Террористы, карикатуристы, сланцевая нефть, Обама, Меркель, еще Обама и Олланд к тому же. «Жомини да Жомини, а о водке ни полслова».
Золото китайских коммунистов
Только к вечеру прочитал наш герой нечто интересное. Китайцы заявили о том, что увеличивают оклады государственным госслужащим. Шестеро первых китайских товарищей будут получать по 1850 долларов в месяц. Силился Евдоким посчитать, сколько же это в рублях будет. Если по старому доллару считать – вовсе мелочь – тысяч шестьдесят. Ну а по новому раза в два больше. Не такие уж и большие деньги. Это только в Провальных тупиках человек с такими деньгами мог считаться миллионером. Странные люди эти китайцы: живут на копейки, о газопроводе и слова больше не говорят, будто и не договаривались. А ведь все так радовались: продадим газ и заживем по-прежнему. Еще подумал Евдоким, что никто из наших на такие гроши не согласится. Вон депутаты Сидякин Александр Геннадьевич и Савченко Олег Владимирович только на отдых потратили по 600 тысяч рублей. И какой отдых – в Арктике, среди торосов, айсбергов и еще, кажется, вайсбергов. И ведь не пропали, не сбились с пути, не замерзли, как какой-нибудь англичанишка Роберт Скотт. (Роберт Скотт – руководитель экспедиции, достигшей 18.01.1912 Южного полюса, на 33 дня позже норвежского полярного путешественника и исследователя Руаля Амундсена. Погиб на обратном пути от холода и истощения. – Прим. ред.)
В той же заметке вычитал наш герой, что враг наш заклятый Обама получает 400 тысяч долларов. Но ему и не сравниться с дорогим нашим Владимиром Владимировичем. Тот прямо на пресс-конференции сказал (Евдоким записал): «Я, честно говоря, даже свою зарплату не знаю. Их (деньги. – Прим. ред.) как бы приносят – на счет отправляю. Даже не считаю».
Начал оживать наш Евдоким: мысль о больших деньгах, пусть и чужих, согревала, будто в комнате отопление включили. Но следующая новость заставила его бессильно откинуться на серую слежавшуюся подушку.
Журналисты как источник роста цен
«Прокуратура Саратовской области заявила о подорожании продуктов питания в регионе до 150 процентов.
По информации регионального надзорного ведомства, к росту цен привел запрет на ввоз в Россию отдельных товаров.
Проверка ценников проводилась в рамках поручения генерального прокурора РФ Юрия Чайки.
«В условиях установленного запрета на ввоз в РФ товаров отдельных категорий результаты проводимой работы свидетельствуют о росте цен на некоторые виды продуктов питания (свинина, говядина, куриное мясо, рыба, яйцо столовое, крупа гречневая, рисовая, молоко питьевое, масло подсолнечное, сахар-песок, сыр твердый, картофель, капуста белокочанная и др.), который составляет от 10 до 150 процентов», – информирует ведомство». И ведь не враги пишут такое, а вполне благонамеренное агентство «Взгляд».
«Что же получается? – думал враз ослабевший Евдоким. – Мы хотели буржуев наказать, чтобы они подавились своей семгой, своими французскими яблоками, а выходит, сами себя граблями и по лбу». Но ведь наказать врагов таким хитрым способом предложил тот самый человек, который свою зарплату не считает, а он никогда не ошибается. Всё смешалось в голове нашего героя, и на миг он потерял сознание.
Когда Евдоким вновь открыл глаза, перед ним маячило уже новое сообщение:
«Член Общественной палаты Саратовской области Елена Резепова прокомментировала заявление прокуратуры региона о росте цен на отдельные продукты питания до 150 процентов.
По словам общественницы, журналисты сами виноваты в том, что «создают ажиотаж» вокруг тех или иных групп продовольственной продукции.
«Я очень сочувствую, конечно, людям, которые оказались в этой ситуации. Но я настаиваю на том, что люди сами виноваты в том, что делают вот этот ажиотаж, эту ситуацию складывают сами... Ну, и немножко виноваты вы, журналисты: как только объявляется, что сахар стал дороже, всё! Я понимаю, что вы за то, чтобы правду приносить, но она иногда получается не очень «удачной».
Мудрые эти слова почтенной общественницы вернули Евдокима в блаженные дни, когда проходил он курсы военной переподготовки сантехников и ассенизаторов – на случай работы в боевых условиях. Так там замполит прямо сказал, что проституция – он употреблял более доходчивое слово с буквы «б» – началась с того, что девки газет начитались. Сегодня, глядишь, листает «Собеседник», узнает, для чего у ей какие органы предназначены, а завтра – уже на панели. Вот и с сахаром вышла, судя по словам Елены Борисовны, та же история: лежал он себе на складах, лежал, а какой-то писака накарябал, дескать, дорожает сладкий продукт, и все сразу кинулись по очередям.
«Надо наоборот сделать, – думалось Евдокиму. – Заставить всех журналистов писать, что продукты дешевеют, доллар падает. И всё сразу устаканится. (Слово отозвалось в душе приятственно.) Но с другой стороны, народец наш доверчив, поверит, что всё подешевело, побежит запасы делать. Думать надо еще, думать...»
Самолет с одним крылом
Но тут, прервав его думы, вдруг заговорил телевизор. Приятный женский голос возвестил: «Главной задачей нового руководства Объединенной авиастроительной корпорации станет развитие гражданской авиации и вытеснение иностранных конкурентов с этого рынка. Об этом заявил вице-премьер Дмитрий Рогозин, представляя коллективу компании Юрия Слюсаря в качестве нового президента ОАК».
И уверенный начальственный баритон самого Дмитрия Олеговича тут же нарисовал блестящую перспективу: «Мы будем работать в части новых пассажирских самолетов, которые должны будут прийти скоро, – не только МС-21, но и другие самолеты: «туполевские», КБ «Сухого» и многих других. Мы должны отвоевать рынок авиационных перевозок у иностранных авиационных производителей. Если, скажем, в последние годы огромная работа была проведена в части фронтовой авиации, то сейчас надо сделать так, чтобы российский авиапром на двух крыльях летал, второе крыло надо поднимать».
Телевизор замолчал, а непонятно откуда взявшийся – ну черт из табакерки – внук пропел дурашливым голосом: «Без меня тебе, любимый мой, лететь с одним крылом». И продолжил столь же ернически: «А что, первые космолеты с лунным веществом уже приземлились на Красной площади? Товарищ Рогозин вернулся из командировки в дальний космос? Полет на Солнце состоится, как и намечалось, ночью»? Евдоким страдальчески посмотрел на внука, но тот дурных привычек больше поощрять не стал, пивка не принес.
Мы протрем штаны до дыр, но обгоним трактор Deere
Евдоким решил мстить:
– Всё дурака валяешь, песни играешь, а другие в твои годы...
Внук заинтересовался подвигами сверстников, и Евдоким его добил:
«25-летний Иван Сечин, который с марта 2014 года работает в «Роснефти», награжден за многолетний добросовестный труд!»
– Понимаю: династия, – вздохнул внук. – Там еще много героев подрастает – Фрадков-младший, Костин, Ротенберг, Матвиенко-сын. Где же нам влиться в их тесные ряды, не втиснешься.
– А ты работай больше! – Евдоким прямо с компьютера зачитал понравившуюся ему заметку: «Глава Росмолодежи Сергей Поспелов выступил с инициативой привлечь студентов к сбору урожая.
На сегодняшний момент вопрос импортозамещения на государственном уровне поднимается, решение его будет в наращивании объемов сельскохозяйственного производства. Соответственно, сезонные работы получат новый импульс. А с учетом того, что сельское население не везде большое, то как раз привлечение студентов могло бы стать фактором, который помог бы решить проблему».
– Понял, бездельник?
– Как не понять, дедушка. Импорто, говоришь, замещение? Мы протрем штаны до дыр, но обгоним трактор Deere. Сто дизайнеров с лопатой заменяют экскаватор. Ладно, старый, и у меня для тебя есть хорошая новость. Сколько раз, ты думаешь, тебе пенсию индексируют? Верил, что два? Накося!
И, подражая официальному тону телевизионного диктора, монотонно заговорил: «Министерство труда и социального развития предлагало направить более 140 миллиардов рублей на индексацию пенсий в августе 2015 года в случае, если инфляция за первое полугодие превысит 6 процентов. Минэкономразвития не поддержало предложение министерства труда и социального развития о включении индексации пенсий в августе 2015 года в антикризисный план правительства». Короче, одним разом обойдешься.
Внук замолчал, дед молчал тоже, глотая слезы обиды. И тут каким-то странным развязным приблатненным голосом, глотая словечко «блин», заговорил телевизор: «Российские кинематографисты написали, блин, письмо на имя премьер-министра Дмитрия Медведева с просьбой внести, нах, поправки в закон об использовании нецензурной лексики в художественных произведениях. По их мнению, запрет на матерную лексику в фильмах охрененно обедняет возможности художественной реализации авторского замысла.
Письмо на имя премьера подписали Никита, блин, Михалков, Федор Бондарчук, Карен Шахназаров, Олег Табаков и, ептать, Владимир Хотиненко».
– За что же боролись? – беззвучно заорал Евдоким, и слова свирепо-солдатские сами сорвались с его пересохших губ.
Портрет министра культуры Владимира Ростиславовича Мединского с грохотом упал со стены. На миг показалось, что красивое, с признаками интеллекта лицо министра исказила гримаса ужаса.