«Я Шарли» и «Я не Шарли»

7 января в Париже в ходе вооруженного нападения были убиты 12 человек, из них двое полицейских и четверо старейших карикатуристов сатирического издания «Шарли Эбдо». Полиция Франции обвинила в расстреле братьев Саида и Шерифа Куаши, которые позднее были застрелены полицейскими во время проведения спецоперации. Доминирующей стала версия, что исламисты расстреляли редакцию за непристойные карикатуры с пророком Мухаммедом, которые газета публиковала неоднократно.

Условно говоря, Рунет практически сразу разделился на две неравные части – на тех, кто осудил убийц, и тех, кто решил, что и коллектив газеты, и французы вообще «сами виноваты».

Те, кто не

В первый день после трагедии в Париже в Интернете появился хэштег #JeSuisCharlie (Я Шарли). Все, кто использовал его, выражали свою солидарность с погибшими сотрудниками издания. Дошел он и до Рунета. Однако тех, кто стремился объяснить, почему же он «не Шарли», оказалось намного больше.

К примеру, пользователь «Живого журнала» Карен Маркарян (k-markarian.livejournal.com) пишет, что у него «есть вопросы к руководству Франции, одной из стран в Европе, которые, как говорится, задают тон. А где был, например, ваш, типа Франспотребнадзор, который бы повлиял не на политику журнала, а хотя бы на отдельные этические моменты? Не на то, кого из политиков и как карикатурить, а на то, чтобы дошло до журналистов (а это отнюдь не каста небожителей), что религия – это всё же из области духовного. Или не так? Теперь можно изгаляться над чувствами верующих, унижать их святыни, оправдывая это демократией и свободой слова?

Понимаю, неудобные вопросы для общества, где родителей теперь обозначают номерами, а не называют папами и мамами, как роднее. Вот поэтому я и не «Шарли». И дети мои не будут «Шарли».

Пользователь charsov (charsov.livejournal.com) уже в заголовке ставит вопрос: «Журналисты «Charlie Hebdo» сами спровоцировали нападение?» И получает в организованном им же опросе 79 процентов утвердительных ответов.

Сообщая своим читателям, что совершённому преступлению оправдания нет, пользователь ЖЖ Рыжее настроение (nyka-huldra.livejournal.com), утверждает, что «речь в данном случае не идёт ни о журналистике, ни о свободе слова. Речь в данном случае о том, что если в неизбежном противостоянии общества и «креаклиата» (видимо, имеется в виду «креативный класс» – термин, придуманный Владиславом Сурковым для обозначения рассерженных горожан, вышедших на акции протеста в Москве в декабре 2011 года. – Прим. корр.) государство для последнего не ставит никаких рамок, то дисбаланс неизбежно приведёт к трагедии».

Редакция «Шарли Эбдо» действительно публиковала откровенно хамские и похабные карикатуры, героями которых становились представители политической сферы, всех конфессий (одинаково доставалось и христианству, и иудаизму, и исламу). Острой сатирой журнал отзывался и на различные события, в том числе и трагические. К примеру, на теракты в московском метро.

Пользователь falkad (falkad.livejournal.com) объясняет свое решение не быть Шарли так: «Современные журналисты, на мой взгляд, игнорируют добрую традицию – «открывая рот, старайся стать не частью проблемы, а частью ее решения». То, что на протяжении нескольких десятков лет творили журналисты и художники Шарли Эбдо, никак не может быть отнесено к категории «творчество». Священную корову Запада – свободу слова – журналисты возвели в ранг личной безнаказанности».

В принципе это самые адекватные комментарии со стороны тех, кто не Шарли. Очень много в блогах откровенной истерики, размышлений на тему однополых браков, инцестов, педофилии, в которых якобы погрязла Европа. Многие из них писаны словно под копирку.

Единственный, кто заявил, что несмотря на точку зрения в России вообще никто не Шарли, – это Егор Просвирнин («Спутник и Погром»). И объяснение это никак не связано ни с Францией, ни с Шарли Эбдо, ни с террористами.

«Вы живете в стране, – написал он, – где существует сразу несколько статей УК, прямо ограничивающих свободу слова, причем большинство из них прописаны так, что под них можно натянуть что угодно. Если бы вы попытались быть Шарли, вас бы тупо посадили.

Я понимаю ваше желание солидаризироваться с цивилизованным миром, но вы не живете в цивилизованном мире. Вы не Шарли. Вы в стране, где не бывает Шарли, с законами, специально придуманными, чтобы Шарли не появились. Спуститесь с небес на землю. Вам не угрожают боевики «Исламского государства». Вам угрожает депутат Мизулина. И депутата Мизулину не будет искать полицейский спецназ, чтобы застрелить при задержании. Он будет искать вас».

«Я Шарли»

Те, кто выразил свою солидарность с погибшими журналистами, не оперируют никакими доводами кроме одного: людей убивать нельзя.

Публицист Александр Архангельский, к примеру, пишет, «я не большой любитель карикатур на религиозные темы. Но, посмотрев рисунки Charlie Hebdo, должен сказать, что они – не про святыни, а про политическую дурь. Конечно, даже если бы они были про святыни, это ни на йоту не оправдывало бы убийц, но они – про другое. Как про другое были датские карикатуры. Так что хватит вихляться – да, мы против насилия, но... Мы против насилия. Точка. Без но. Люди убиты не за то, что, а для того, чтобы. Вот и всё».

Директор «Школы бизнеса Диполь» Владимир Видро у себя на страничке в «Фейсбуке» поразился, «сколько же людей в РФ сомневается и спорит с многомиллионными маршами протеста против терроризма во Франции, пытается найти причины террора в рисунках, ищет оскорбленные чувства у террористов и находит объяснение всему в журналистских провокациях и политике Запада. Что это? Незнание истории и сути террора порождает «стокгольмский синдром» – желание заложников понять и оправдать террористов. Но, террор – это абсолютное зло, порожденное жаждой власти и подчинения ценой любой крови под прикрытием идеологических и религиозных лозунгов. Не надо искать оправданий для террористов и обсуждать степень добродетельности жертв. Мы еще не заложники, мы можем и должны присоединиться к осуждению террора без всяких оговорок. Иначе всегда найдутся те, чьи чувства окажутся оскорбленными по любому поводу. Не стоит развязывать им руки».

Блогер Крошка Енот (kpoxa-enot.livejournal.com) объясняет, почему количество отзывов на трагедию в духе «им не стоило их рисовать» ее пугает. «Никому не хочется жить в непредсказуемом и опасном мире, где могут застрелить, ограбить или изнасиловать. И человеческой психике ничего не стоит построить иллюзию дружелюбной и справедливой вселенной, где каждому воздается по его поступкам. И благодаря ей и появляется это «да, но». <...> Рано или поздно те, кто любит перекладывать вину на жертву, сами узнают, что насилуют вне зависимости от одежды, грабят едва ли не под дверями полиции, а болезни приходят не только к тем, кто злоупотребляет алкоголем и сигаретами. С другой стороны, подобный ход мыслей, особенно у большинства, – это первый шаг к тому, чтобы начать ограничивать. Спасать от насильников комендантским часом. От воров – нищетой. От террористов – принудительным молчанием».

Протодиакон Андрей Кураев в своем блоге тоже выразил солидарность с погибшими журналистами. Отвечая на вопрос комментатора «Почему вам более симпатичны убивающие душу, чем убивающие тело?», Кураев отвечает: «Потому что убивающие тело а) прежде уже убили свою душу б) убивают души тех, кто им аплодирует в) лишают возможности покаяния души своих жертв».

Кстати, после выхода очередного номера еженедельника протодиакон замечает, что теперь он «не Шарли». «Когда журнал выходил, я ничего о нем не знал и, понятно, не был Шарли. То, что знаю сейчас, вызывает отвращение. Но те рисунки уже не видны: они залиты кровью их авторов. И именно эта кровь убитых заставляла идентифицироваться с ними. Сегодня вновь вполне себе живые и успешные, вовсе не страдающие люди включили свой креативчик генитального уровня. И с этими, живыми, мне не хочется быть рядом. Но если их убьют – мне снова придется менять свое отношение к ним. И это не флюгеризм, а принцип».

Такая, наверное, примиряющая обе стороны позиция.