«Хрестоматия актерской игры»

В этот раз программа одного из главных культурных событий области значительно расширилась. Вместо шести дней зрители смогут посещать Театр драмы имени Слонова почти две недели, с 11-го по 23 ноября. Завершится всё 24 ноября в Театре оперы и балета благотворительным музыкальным спектаклем «Признание в любви» с участием Евгения Миронова, Ксении Раппопорт и Национального филармонического оркестра России под руководством Владимира Спивакова. «Газета недели в Саратове» ведет свой дневник фестиваля и в этот раз знакомит с программой первой недели.

В этом году не будет ставших привычными мастер-классов представителей театральной и медиасферы. Поэтому, не считая собственно спектаклей, основным форматом встреч стала пресс-конференция с приехавшими на фестиваль артистами и режиссерами.

Работать с утра до вечера

Именно это приходится делать всем артистам. Притом с юного возраста – с момента поступления в соответствующее заведение. Так в первый день фестиваля уверял собравшихся Константин Райкин, приехавший в Саратов в качестве педагога Театральной школы Константина Райкина. Расписание действительно поражает – с 9:30 до 22:10, включая воскресенье. При этом запрет на съемки на младших курсах... А как иначе? Актера ведь можно просто потерять: деньги, слава, перспективы в шоу-бизнесе вместо неясного будущего. Иногда, впрочем, Константин Аркадьевич готов понять и принять: так, он вспомнил, что однажды Валерий Тодоровский вышел на одну из его студенток и предложил ей сниматься в главной роли в «Стилягах». Райкин понимал, что это может быть шанс всей жизни, и был уверен, что студентка сделает выбор в пользу фильма. Но она, к огромному удивлению мэтра, решила продолжить учебу в школе-студии МХАТ. Звали эту студентку Анна Чиповская, через несколько лет она все равно снимется у Тодоровского. Теперь – в «Оттепели».

Возможно, народному артисту РФ это легче понять, потому что он сам сталкивался с подобными предложениями, где из двух шикарных вариантов надо было выбрать лучший. Так, в свое время молодого тогда Костю заприметил друг отца – великий Марсель Марсо, предлагал ехать в Париж, учиться у него. А Константин был студентом Щукинского училища. Борис Захава, ректор, сказал: «Тогда ему надо будет к нам поступать еще раз – это совсем другая школа. Он изменится и испортится». И Райкин не поехал. Как не пошел позже сниматься к Спилбергу за безумный гонорар: «Извините, у меня ёлки». «И сейчас так же сказал бы, – подытоживает художественный руководитель театра «Сатирикон». – Надо просто понять, чем тебе заниматься». Следом вопрос: а почему в кино не играете? «Я сейчас даже больше люблю ставить, чем играть. Я сыграл в одном шекспировском репертуаре столько, сколько любой профессионал в любой стране мира может мечтать об этом. Что кино может мне равновеликое предложить? А потом, я же повязан с репертуаром: я – играющий, ставящий, обучающий. У меня масса ежедневных обязанностей, которые я обожаю. Я обожаю смотреть кино в свободное время. Ночью хожу, смотрю кино хорошее. Вижу – меня там нет. Думаю: «Хорошо. Как-то и кино без меня обходится, и я – без него».

Не взлетит

В первый день фестиваля, на открытие, зрители не смогли увидеть ожидаемую многими «Крейцерову сонату» МХТ. Это был второй за два дня крупный срыв выступлений в нашем городе – накануне, 10 ноября, скандально сорвался концерт «The Pink Floyd Show UK» в цирке (забегая вперед, скажу, что на фестивале были и другие совпадения). Отмена «Крейцеровой сонаты» обошлась без скандала: исполнитель главной роли Михаил Пореченков попросту не смог вылететь из Москвы из-за погодных условий. Артиста ждали до последнего момента, но примерно за час до означенного времени на дверях театра драмы вывесили объявление о том, что спектакль переносится на 17 января. Впрочем, зрителю были предложены и альтернативные варианты: помимо стандартной возможности сдать билет, можно было обменять его на «Вой­ну и мир. Начало романа» Мастерской Петра Фоменко (18 ноября) или на «Карамазовых» всё того же МХТ имени Чехова (23 ноября).

«Азбука актера» Театральной школы Константина Райкина, в отсутствие «Крейцеровой сонаты», открыла фестиваль. Правда, это не совсем спектакль, а, как заявлено в программе, класс-концерт, одна из дипломных работ (а они начинаются в школе Райкина со второго курса) студентов. Специально для Саратова, первого города после Москвы, где класс-концерт был показан, структура действа была изменена: если в оригинальной версии студенты делают весь спектакль сами, то в «выездной» Райкин становится одним из действующих лиц, превращается в конферансье.

Сначала он долго, но интересно рассказывает о том, как нелегок труд актера, как она сам поступал в свое время в Щукинское училище, затем объясняет «правила игры»: студенты выходят, показывают миниатюры и уходят, он же ударом барабанной палочки возвещает о конце и начале номера. В промежутке между этим зал может аплодировать, а он – называть номера и комментировать выступления.

Ей-богу, за реакцией Константина Аркадьевича наблюдать одно удовольствие: если этюд удачный, он будет смеяться так же сильно, как зритель, если что-то идет не идеально, то даже издали будет видно, как он хмурится. А этюды чудесны (не все равноценны, разумеется, но в целом очень удачны) – начиная от, пожалуй, самого блестящего про вражду жабы и лягушки, заканчивая остроумным пародированием известных мультфильмов. Учитываются все мелочи: если студент Райкина должен точно сымитировать непростой танец Джастина Тимберлейка, то он сделает это один в один, а если надо будет спеть как Бьорк, то студентка так и споет, передавая все характерные интонации исландской певицы. В общем, «обосраться», как грубовато выразился на пресс-конференции Райкин, ребята не сумели.

На следующий день – моноспектакль артистки Школы драматического искусства Ольги Хоревой «Аглая» по произведению Клима. «Аглая» – это несуществующая глава романа Достоевского «Идиот». Как и источник вдохновения, этот спектакль многомерен, Аглая приобретает такие черты, которые, не вступая в спор с тем, чем наградил героиню Федор Михайлович, все-таки усложняют ее характер, делают ее полнокровной трагической героиней, которая всегда находилась несколько в тени мощной Настасьи Филипповны. Насколько минималистично решен антураж сцены, настолько же полнокровен и велик персонаж Ольги Хоревой. И, как и в случае с «Азбукой актера», в Саратове спектакль тоже трансформировался: позади Ольги висят фотографии Олега Янковского в роли князя Мышкина.

15 ноября – «Post Scriptum» новокуйбышевского театра-студии «Грань» – трагифарс по пьесе Сартра «За закрытыми дверями». И снова повод поговорить о совпадениях, теперь уже поразительных: в тот же день саратовский молодежный экспериментальный театр «На грани» в творческом клубе «Созвездие» играл... «За закрытыми дверями». Даже названия театров практически совпали.

Режиссер-постановщик Денис Бокурадзе иронично замечает, что ему нравится многозначность аббревиатуры «PS», и ее можно расшифровывать и как «После Сартра», и как «После смерти», поскольку герои пьесы действительно умершие, или, как предлагает говорить одна героиня, отсутствующие. Во многом спектакль решается через сценографию: давящие медные плиты, никакой ­изысканной мебели, прозрачная та самая дверь, за которой шепчет, плачет и смеется Юлия Бокурадзе. Позже из этой двери польется ослепительный свет, но никто так и не выйдет.

[кстати сказать]

Артисты о Янковском

На этом фестивале состоялось и еще состоится несколько значительных мероприятий, связанных с Олегом Ивановичем. 12 ноября была презентована книга «Ах, как бы начало вернуть. Олег Янковский в Саратове», 22 ноября в Доме кино пройдет саратовская премьера документального фильма «Янковский». Племянник Олега Ивановича Игорь Ростиславович Янковский, актер и продюсер, подарил музею театра копию фотографии Ивана Павловича Янковского – отца Олега. 1914 год. Рота перед боем. «Через две недели от этой роты осталось человек пять».

Здесь же – слова коллег Олега Ивановича по цеху об артисте.

Владимир Калисанов, актер МХТ имени Чехова:

«Я бы с удовольствием рассказал вам, как я работал с Олегом Ивановичем. Но этого не было, к сожалению. Однако сказать, что у нас в училище (Калисанов учился в Саратовском театральном училище, курс Ермаковой. – Прим. авт.) его любили и обожали, значит ничего не сказать. Я помню, когда мы были еще студентами, Олег Иванович приехал к нам после съемок в «Ностальгии» Тарковского. Что там было... Мы ещё неделю на головах стояли – это было сильное впечатление. Дальнейшая судьба этого человека, его карьера подстёгивали нас, перед нами была цель, мы знали, куда стремиться. Ведь это был артист, который, не имея столичного образования, стал лучшим российским актёром на многие годы».

Ксения Лаврова-Глинка, актриса МХТ имени Чехова:

«Нужно учиться на лучших образчиках. Конечно, Олег Иванович – лучший образчик актерского мастерства и искусства. Здорово, что фестиваль побуждает помнить этого человека, пересматривать фильмы и записи спектаклей, заставляет нас, как артистов, что-то продумывать и передумывать».

Наташа Швец, актриса МХТ имени Чехова:

«У меня было счастье репетировать с Олегом Ивановичем в «Ленкоме» «Тартюфа» Владимира Мирзоева. Но так вышло, что он был занят, выпускать спектакль не стал. Мой любимый режиссер – Тарковский, а «Ностальгия» – один из любимейших фильмов. Помню, когда мы встретились с Олегом Ивановичем на репетиции, я подумала: «Боже мой, каким нужно быть человеком, чтобы, в сущности, ничего не делая, производить такое невероятное легкое впечатление на окружающих?» Когда я смотрю на фотографию Янковского, меня греет мысль, что мы с ним репетировали».

Константин Райкин, художественный руководитель школы Константина Райкина:

«Мы никогда не работали вместе. Однако актерский театральный круг очень узкий, и я много раз и помногу общался с Олегом Ивановичем. Я очень много ходил в театр «Ленком», был постоянным зрителем этого театра. А когда Янковский начал там работать, то стал невероятным патриотом этого театра. Я видел все его работы – от самых первых до последних. Кроме того, был поклонником и его киноработ. Он – великий артист и работал на уровне самых высоких мировых величин. Нисколько им не уступал. Он для меня – хрестоматия актерской игры в кино.

Много раз мы говорили о профессии, много болтали, ходили вместе на спектакли. Целая глава моей жизни – это общение с Олегом Ивановичем. Он был замечательным человеком – верным, преданным профессии, без конца о ней говорил. Он этим жил, это был образ жизни, а не просто ремесло. И это правильно. При этом он был ироничным, веселым и доброжелательным человеком, по-настоящему большим артистом. По мне, из его работ в театре лучшая была в спектакле «Шут Балакирев», где он играл Петра I. Это была фантастическая удача – и уже в зрелом возрасте. Он был артистом, развивавшимся всю жизнь по нарастающей, становился лучше и лучше, он был self-made man. Это свидетельство сильного творческого характера – мало кто может развиваться внутренними силами».

Игорь Янковский, актер, продюсер, племянник Олега Янковского:

«Как я понял, какой Олег артист и как он работал? Лето жаркое, июль, по-моему. Он только недавно купил машину, балдел, с ума сходил от этого. Кстати, у него у первого из Янковских была машина. Поехали мы в Серебряный Бор на пляж. Веселая компания, купались в Москве-реке, болтали. Потом вдруг он говорит: «Дай мне полчаса. Нет, десять минут, десять минут дай мне». И в текст. Я: «Что там?» «Учу». И так десять минут. Клянусь. Потом еще. Я снова: «Что?» «Да завтра съемки». – «Какие?» – «Крейцерова соната». – «Ни фига себе. И как?» – «Да всё в порядке. Я знаю, как играть, я придумал». Потом я посмотрел фильм и подумал: «И это за 15 минут на пляже? Не может этого быть». Концентрация у Олега была потрясающая.

Мы могли долго не видеться, но мы были нужны друг другу. Когда Олега не стало, это был очень грустный момент моей жизни, очень. Никто это не знает, и никому я это не говорю и не скажу. Мне его до сих пор не хватает, хотя, казалось бы, жили каждый своей жизнью. Но есть маленький секрет: когда ни приходишь к нему на могилу, там всегда хорошая погода и даже светит солнце. Это правда – он делает погоду и разгоняет тучи».