Только не на Украину!
В пятницу, 14 ноября, в преддверии Всероссийского дня призывника, в Городском доме культуры национального творчества прошел концерт, посвященный праздничному событию. В Президентский (Кремлевский) полк провожали 15 саратовских парней. Вообще, ежегодно из Саратовской области уходит на службу около десяти тысяч человек, семь тысяч из них – по призыву.
Служить в Президентском полку всегда было и почетно, и престижно. В адрес пятнадцати счастливчиков не раз было сказано со сцены гостями разного чина и калибра, что они «надежда, сила и гордость Саратовской области». А они стояли на сцене, в защитного цвета форме, худые, подтянутые, завидные женихи. И видно было, что им жарко в этих жутких ушанках под светом софитов. Они переминались с ноги на ногу, глядели в зал, а когда получили команду «Напра-во!», повернулись каждый в удобную ему сторону, чем очень зал повеселили.
В зале, надо сказать, в основном сидели ученики старших классов местных школ. Мероприятие служило делу патриотизма, характер носило воспитательный и было рассчитано на старших школьников. Родители призывников (мам и пап было почему-то не так много) занимали места в первых рядах. Отцы гордо переговаривались между собой, записывали мальчишек на камеры, некоторые матери украдкой вытирали слезы.
В первых же рядах сидели армейские чины, представители региональной власти и даже один православный священник, который потом провел молебен.
А четырьмя днями ранее Левада-Центр опубликовал результаты очередного исследования общественного мнения, согласно которому 68 процентов россиян были бы категорически против участия их сыновей в войне на юго-востоке Украины на стороне ополченцев. 19 процентов от ответа воздержались, а 13 процентов были бы готовы поддержать такое решение.
И мы решили спросить родителей призывников (и тех, кто уезжал в Президентский полк, и тех, у кого дети пока еще в ожидании призыва): с какими чувствами они провожают своих сыновей в армию? Чего боятся, о чем тревожатся и, самое главное, готовы ли поддержать решение своих сыновей отправиться на настоящую войну, если сыновья такое решение примут?
Вера, мать призывника:
Я СВОЕГО СЫНА НИКУДА НЕ ОТПУЩУ
Я своего сына никуда не отпущу и сделаю всё, чтобы ни в какую армию он не пошел, не говоря уже о войне на Украине. Да, я боюсь за здоровье и жизнь своего ребенка. Дедовщина никуда из нашей армии не делась: постоянно попадаются на глаза новости о солдатах-срочниках, ставших ее жертвами. А сейчас, в условиях такой нестабильной обстановки, очень боюсь, что могут отправить в зону военных действий. А потом скажут, что «заблудился».
Дарья, невеста призывника Ильи:
РАДА, ЧТО ЖЕНИХ БУДЕТ СЛУЖИТЬ В КРЕМЛЕ, А НЕ ГДЕ-ТО ЕЩЕ
Я его уже жду. Конечно, очень грустно расставаться. Мы на такой долгий срок расстаемся впервые за три года. Но я прекрасно понимаю, что ему это нужно. Хорошо, что он поедет служить в Президентский полк. Все-таки это почетно. Рада, что не куда-нибудь еще.
Потом хотим остаться в Москве. Либо он продолжит службу по контракту, либо подвернется какая-нибудь работа. Да, он хочет продолжать военную карьеру.
Конечно, поддерживаю, а куда деваться?
Олеся Гайшун, мать призывника Ильи, провожает сына на службу в Президентский полк:
ВОЕВАТЬ ДОЛЖНЫ СПЕЦИАЛЬНО ОБУЧЕННЫЕ ЛЮДИ
Я стараюсь во всем видеть позитив. Чувство патриотизма, конечно, развивают такие мероприятия.
Безусловно, я испытываю гордость за сына. Я до последнего не верила, что так получится. Конечно, боялась, что попадет в другую часть, что уедет далеко. Но он мне на это сказал: если меня вдруг отправят на Сахалин, так ведь это прекрасная возможность побывать на Сахалине. Ну, или где-нибудь еще.
Конечно, я боюсь, что он попадет на Украину. До сих пор боюсь. Такие вопросы, как участие в боевых действиях, поддержка такого решения или неподдержка – эти вопросы решаются внутри семьи. Но я считаю, что должна быть контрактная армия. Конечно, я понимаю, что армия нужна всем пацанам. Но, наверное, она нужна больше для подготовки к последующей жизни. А не для того чтобы воевать. Воевать все-таки должны специально обученные люди. Профессионалы.
Как мы проживем год без него? Ну как... Будем ездить, звонить, писать письма.
Галина Николаевна, мать призывника Павла, провожает его в Президентский полк (во время церемонии украдкой утирает слезы):
С ТАКИМ ПРЕЗИДЕНТОМ НИЧЕГО НЕ СТРАШНО
Какие чувства испытываю? Тревогу, с одной стороны: так надолго уезжает ребенок... Мы привыкли, что он рядом, рядом. Но и гордость! Все-таки конкурс был в этот полк – шесть человек на место. А я даже и не знала.
Страшно ли мне было бы его отпускать на службу, если бы он не попал в Президентский полк? Сейчас нет. Не знаю, почему. Я как-то не задумывалась. Но не страшно. С таким президентом, как у нас, ничего не страшно.
Если бы ему предложили воевать на стороне ополченцев на Украине? Вы знаете, он у нас очень самостоятельный. Поэтому это было бы только его решение. И какое бы он решение ни принял, я бы его поддержала. Но мне бы, конечно, не хотелось. Потому что он для меня на всю жизнь останется ребенком. (Еле сдерживает слезы.)
Любовь Валентиновна, мать призывника:
Я ПРОТИВ НАСИЛИЯ И ПРОТИВ ВОЙНЫ
Да кто меня спросит, хочу я его отпускать или нет? Призовут и заберут. Что я с этим сделаю? Конечно, страшно, что с ним там будет. Но ведь родители всегда беспокоятся за детей – в армии они или не в армии, сын у тебя или дочь, неважно. Всё равно волнуешься. Тем более такая обстановка... И дедовщина, и все эти события на Украине.
А вообще я против войны и против насилия. Любого.
Мария Алексашина, сестра недавно отслужившего солдата-срочника:
ЧИТАТЬ НОВОСТИ ПРО УКРАИНУ БЫЛО ЖУТКО
Мой брат Леонид пошел служить летом прошлого года. Осознанно. Оба деда у нас были военные. Перед службой окончил техникум и получил водительские права. Служил в Оренбургской области, побывал и на «предукраинских» учениях в Ростовской области. Отправляли их в Ростов на поездах, проезжали через Саратов.
Несмотря на все попытки убедить родителей, что дедовщины сейчас в армии нет, отпускают туда молодых людей все равно тревожно. Сохранилась еще в памяти история с солдатом Андреем Сычевым. Да и события на Украине добавили нервотрепки. Благо во время учений у них хоть и плохая, но какая-то связь с домом была.
Леонид отправился служить вместе со своими школьными друзьями. На учениях тоже были вместе. В армии он считай получил еще одну специальность. Был водителем военного тягача, дослужился до сержанта. Вернулись ребята летом. Встречали их всей улицей.
Читать и писать новости про Украину в тот период было жутко. Даже не представляю, каково сейчас родителям тех ребят, которые ушли в армию следующим призывом.
Светлана Николаевна, мать призывника Дмитрия, провожает сына в Президентский полк:
УКРАИНА – ЭТО ДРУГОЕ ГОСУДАРСТВО
Чувства смешанные – и гордость, и волнение. Я знаю своего сына, так что, наверное, не страшно мне его отпускать. Понимаете, волнение – это же естественное чувство. Оно всегда с нами. Я думаю, что с ним всё будет хорошо.
Служить он хотел. И даже если бы его не зачислили в Президентский полк, он бы все равно пошел в армию. Это было его решение, а мы на пути не стояли.
Конечно, ситуация сейчас нестабильная. По поводу участия в войне на Украине... Трудно сказать. Это другое государство. Этим всё сказано. Если бы он шел защищать свое государство, поддержала бы безоговорочно. А это другое государство.
[кстати сказать]
Лидия Свиридова, председатель Саратовского союза солдатских матерей:
МАМЫ НЕ ХОТЯТ ОТПРАВЛЯТЬ СВОИХ СЫНОВЕЙ В АРМИЮ, БОЯТСЯ ВОЙНЫ
Обращения от родителей солдат-срочников по самому широкому спектру вопросов к нам поступают всегда. И за эти полгода тематика особенно не поменялась. Обращаются по поводу заболеваний у детей, по поводу несвоевременного или неадекватного оказания медицинской помощи, запрашивают у нас консультации. За последние полгода было два обращения по случаям дедовщины. Но они были анонимными. Так что ни воинской части, ни имен срочников мы не знаем. Родители просто получили от нас правовую консультацию, как в таких случаях действовать. Вообще статистика по анонимным обращениям такова, что их где-то семь из десяти. Хотя мы, конечно, анонимки не приветствуем. Но и в помощи не отказываем.
Также за последние полгода было два обращения от родителей по поводу ребят, чьи имена оказались в списках погибших российских солдат на территории соседнего государства, которые опубликовала Служба безопасности Украины. Оба парня – десантники из Пскова, оба оказались живы и впоследствии дали о себе знать. Их поисками мы активно занимались. Также искали и продолжаем искать сироту из Новоузенска Петра Хохлова, плененного украинскими войсками. К сожалению, он в очередной раз пропал из поля нашего зрения: исчез в Новороссии, после того как его украинская служба безопасности передала лидерам ополченцев в Донецке.
А не так давно с нами связалась мать одного из саратовских срочников. Он служит в Камышине. Он ей позвонил и сказал, что их направили в Ростов на учения, а оттуда хотели отправить на Украину. Мы ее в течение двух недель консультировали. К этому саратовскому парню примкнули еще несколько десятков парней. Они все подали рапорты командованию, в которых письменно отказались воевать на территории Украины. И их в итоге их оставили в России, вернули обратно в воинскую часть. А тех, кто хотел отсидеться за спинами смельчаков и думал «проскочить» без написания рапорта, собрали, посадили в машины и увезли, даже не сказав, куда. У меня есть информация, что мальчишки эти спрашивали уже в дороге: куда нас везут. А им отвечали: приедете – увидите.
А вот общее количество обращений выросло. У нас обычно два потока – обращаются родители солдат-срочников, которые уже отслужили четыре-пять месяцев. Родители приходят с документами, что парень по состоянию здоровья призыву не подлежит, однако военкомат счел его годным к военной службе. Просят посодействовать в увольнении сына из армии. Таких стало очень много. Я это связываю с тем, что раньше, когда боевых действий не велось, родители закрывали на это глаза. А сейчас стало страшно. И второй поток – это матери призывников. У них только одна проблема, у всех без исключения: помогите, чтобы мой сын не пошел в армию, потому что я не хочу, чтобы он попал на Украину. И когда я говорю «ну тогда давайте организуем акцию протеста матерей против направления российских солдат на Украину», они мне отвечают: «нет, я политикой не интересуюсь». Это жлобство – я по-другому не назову – «вы моему помогите не попасть на Украину, сохраните ему жизнь, и мне все равно, сколько там погибнет чужих сыновей».
Какие еще изменения произошли в нашей работе? За последние два года огромное количество новых законов, принятых Государственной думой России, уничтожило любую возможность защиты прав человека практически полностью. И отсутствие такой возможности развязало руки всем, кто человека ни во что не ставит. Ухудшение работы с органами власти произошло как раз два года назад. А с началом событий на Украине, особенно когда информация о них стала просачиваться в общество, мне кажется, что тем, кто сидит в креслах прокуратуры и судов, дали отмашку – творите что хотите, только «задушите» этих общественников. Именно поэтому, на мой взгляд, в последние месяцы фабрикуются уголовные дела в отношении активных граждан, не согласных с действиями власти. Многие из общественников уже осуждены и приговорены к большим срокам лишения свободы. Но наш Союз солдатских матерей это не остановит. Мы по-прежнему будем бороться за сохранение жизни военнослужащих, в каком бы звании они ни находились.