Астронома казнили «бессмысленно и беспощадно»
Двести сорок лет назад на саратовских просторах трагически завершилась жизнь Георга-Морица Ловица – известного математика, астронома и географа, члена Санкт-Петербургской академии наук. Он родился в 1722 году в Фюрте (Германия), обучался ювелирному делу, затем в Нюрнберге был рисовальщиком карт. Позже служил в Геттингенском университете помощником знаменитого немецкого астронома Тобиаса Майера. В 1767 году Санкт-Петербургская академия наук пригласила Ловица на должность астронома и географа.
Спустя два года по велению Екатерины Второй он возглавил экспедицию в Низовье Волги «для выяснения целесообразности возобновления работ по строительству Волго-Донского канала, начатых в конце XVII века по инициативе Петра I». Участники экспедиции с помощью астрономических расчетов определяли координаты городов и выполняли геодезические изыскания в междуречье Волги и Дона. Работы проводились в полевых условиях с ранней весны до первых заморозков. «Больше всего приходилось терпеть им от ужасных степных ураганов, заносивших песком наблюдательные пункты, нередко срывавших самую палатку и инструменты». Забитое песком оборудование часто выходило из строя. Купить новое было негде, поэтому чистили от песка и восстанавливали приборы и инструменты сами как могли, тратя на это немало времени.
По окончании полевых сезонов проводили обработку собранных данных сначала в Астрахани, потом в Камышине (тогда он назывался Дмитриевск). Из Камышина Георг-Мориц Ловиц наезжал в Саратов, где жили его тесть и сын – Иоган-Тобиас, тоже будущий ученый, химик, член Санкт-Петербургской академии наук, известный в России как Товий Егорович Ловиц. Одну из таких поездок он предпринял в декабре 1772 года. Сейчас от Камышина до Саратова два часа езды автомобилем. Ловиц на санях, запряженных лошадьми, добирался неделю. Причин тому было несколько. Вскоре после выезда началась «сильная буря, которая двигалась навстречу людям и лошадям». Снегу выпало так много, что сани часто застревали, приходилось расчищать дорогу лопатами, делать незапланированные остановки. Так как Ловиц и его спутники «намеревались проложить свою дорогу в Саратов через степь, то извозчики из-за отсутствия следа заблудились... Поскольку они ехали в темноте, когда они обнаружили след, то по тому же следу приехали к Волге». В итоге оказались в деревне, в которую не собирались заезжать. Попытка двинуться по Волге, по ещё не окрепшему льду, как это делали рыбаки на легких санях, не удалась. Тяжелые сани Ловица провалились под лёд. Помогли те же рыбаки. Они вытащили сани, да еще и пронесли их и другие повозки спутников академика «несколько верст через крутые места, так что ни одна из них не упала».
На сутки поездка задержалась по весьма необычной причине. Георг-Мориц взял с собой беременную жену. В колонии Сосновка у неё начались схватки, и родилась девочка. На следующее утро жена и дочь пребывали в таком добром здравии, что счастливый отец решил двинуться дальше, захватив с собой на всякий случай повитуху.
Когда летом 1774 года к Саратову двинулось войско Емельяна Пугачёва, Ловиц безуспешно пытался укрыться в колонии Верхняя Добринка. В материалах А. С. Пушкина, собранных им для «Истории Пугачёвского бунта», есть такая запись: «Пугачёв бежал по берегу Волги, тут он встретил астронома Ловица и спросил, что он за человек. Услышав, что Ловиц наблюдал течение светил небесных, он велел его повесить поближе к звёздам». Насколько это соответствует действительности, неизвестно.
Вывезти книги, документы, оборудование экспедиция не успела, всё зарыли в Камышине. Пугачёвцы от кого-то узнали о кладе и почти весь собранный научный материал уничтожили. Среди чудом уцелевших остатков оказался дневник Ловица. Написанный в дороге, неразборчиво, да ещё на старом немецком языке, он долго не поддавался прочтению. И только недавно совместными усилиями наших и немецких ученых его удалось расшифровать.
Основная деятельность Герога-Морица Ловица прошла в Нижнем Поволжье, на территориях, впоследствии входивших в Саратовскую губернию. Почти все труды его погибли. Место казни и могила не найдены. Хотелось бы, чтобы хоть имя его осталось в памяти саратовцев.
