Стимулом станет валюты рост?

Три человека – три мнения. Пять человек – пять мнений. Все кухарки разбираются в экономике. Но на самом деле никто не понимает, чем отзовутся России наступившие лихие времена. На посиделках, которые недавно устроило информагентство «СарИнформ» в кофейне неподалеку от Центробанка, сомневались в плюсах для экономики директор школы бизнеса «Диполь» Владимир Видро и заместитель министра промышленности Саратовской области Владимир Белгородский. А позицию оптимиста замечательно играл руководитель главного управления ЦБ РФ по Саратовской области Юрий Зеленский.

«Для серьезных изменений курса доллара в январе 2014 года нет никаких оснований, – говорили эксперты в конце 2013 года. – На ценах 33–33,2 руб. валюта обслужит ажиотаж конца года текущего, а на отметках 32,7–32,5 спокойно войдет в середину января». К концу января официальный курс доллара был установлен Центробанком выше 34 рублей. В конце апреля доллар приплясывает около 36 рублей.

– Что происходит с рублем? Как последние события затронут экономику России, как они скажутся на банках, повлияют ли на простых людей? Инфляция в 2014 году – страшилка или реальность? Отыграет ли рубль свои позиции? – Вопросы ведущей не оставляли сомнений в том, что экономика летит под откос, как упряжка коней, потерявших управление. И в ушах уже зазвучало: «Спасайся кто может!» Но тут главный эксперт посиделок, куда были приглашены представители банков, страховых компаний, вузов, юридических бюро, выступил в роли психотерапевта.

«Простого гражданина, как мне кажется, колебания валюты на рынке не должны касаться», – заявил Юрий Зеленский. А всякий интерес простого гражданина – праздный и искусственный. Потому что распаляет воображение. Наслушается простой гражданин «умных» разговоров про скачки валют в телепередачах российского телевидения и начинает размышлять, сколько он мог потерять или заработать денег, если бы вовремя купил немножко долларов. «Поэтому лично я считаю вредными ежедневные передачи, где курсы акций и курсы валют ходят вверх-вниз. Это просто раздражает. Не нужно каждый день себя будоражить передачами, рассчитанными на профессионалов. Давайте на секундочку представим, что какое-то СМИ начнет нас погружать в детали операции на желудке. Интересно, наверное, но полезно ли?» – доходчиво объяснял он смысл абсолютного зла излишних знаний, а уж тем более их популяризации.

По мнению Юрия Борисовича, «инфляция – главный показатель для простого гражданина». А для того, чтобы ее отследить, не нужно смотреть умных телепередач. Она в магазинах видна и в памяти еще жива. Вот Юрий Борисович и сам помнит, и напоминает тем, кто успел забыть, что инфляция в России не так уж и давно составляла 120 процентов годовых. А сегодня это всего 6 процентов. «Ориентир был 5, но министерство экономики увеличило из-за событий последнего времени ее на 1 процент». Ну, конечно, Юрий Зеленский, как специалист банковского дела, понимает, что скачки

рубля оказывают влияние на инфляцию. Хотя бы потому, что «у нас по некоторым позициям до 80 процентов продуктов питания закупается за рубежом». Отказаться от потребления иностранного питания банковский специалист никого в открытую не призывал. Но направление патриотической мысли задал.

– Не есть ли рост стоимости иностранной валюты – стимул, для того чтобы выращивать свою продукцию (мясо, овощи), а не покупать, вплоть до огурцов, на Западе? – спросил он, утверждая, что «в этой плоскости рост чужой валюты и ослабление нашего рубля повлияет позитивно». – Появится бизнес, которому в этих ценах будет выгодно работать. Мы это здорово видели в 1998 году. После того как доллар был в районе пяти рублей, а потом в одночасье стал стоить 28, 29, целый ряд импортных сделок оказался неинтересным для импортеров, и мы начали производить свое.

Министр экономического развития и инвестиций в правительстве Саратовской области оперативно дал информацию для размышления. По словам Владимира Пожарова, структура импорта по России выглядит следующим образом: продовольственные товары и сельхозсырье занимают 12,5% в общем объеме, минеральные продукты – 2,5%, химическая продукция, в том числе лекарства, 15%, текстиль и обувь – 6%, металлы – 7%, машиностроительная продукция – 50%. «Понятно, что девальвация нанесет большой удар по российским производителям, которые покупают оборудование».

По Саратовской области, однако, картинка немного другая. Продовольственные товары и сырье в структуре импорта занимают аж 22% против 12 российских. «У нас в этой группе очень большая доля мяса и шпика для мясокомбинатов, – объяснил Владимир Александрович. – Мы производим нашего сырья далеко недостаточно». А дальше он углубился в расшифровку инфляции, которую формируют несколько показателей – продовольственные товары, непродовольственные и услуги.

По продовольственной группе социально значимых товаров (хлеб, молоко, мясо, рыба, яйцо – всего 33 наименования) мы нормально защищены, потому что сами себя уже во многом обеспечиваем, а припрёт – и на 100 процентов обеспечим. Региональное правительство считает эту задачу, если в ней возникнет нужда, выполнимой. С непродовольственной группой сложнее, потому что большая часть населения предпочитает импортные товары. «Здесь девальвация рубля скажется, и в инфляции будет отражение, – рассуждал Владимир Александрович. – По тарифам на этот год ситуация нормальная, потому что фактически все основные тарифы будут заморожены».

Из зала заметили, что саратовские предприниматели уже столкнулись «с некоторыми нюансами сегодняшнего дня». Возникают они при заключении дорогих долгосрочных договоров. Неопределенность экономической и политической ситуации становится проблемой.

– Раньше можно было сформировать цену и оставить ее на продолжительное время, а сейчас есть привязка к индексам. Партнеры не понимают, как дальше будут развиваться события в России. Мы обоюдно понимаем, что если переговоры будут затягиваться, то это может повлечь пробуксовку работ. И приходится в договорах предусматривать периодическую корректировку цены, – говорил участник дебатов. И он, кстати, не согласен, что рост курса доллара станет безусловным плюсом для российских производителей. Потому что события развиваются не так. В 1998 году обвал был резким, и именно эта резкость превратилась в большой стимул для роста промышленности. А сейчас регулятор постепенно отпускает рубль.

Юрию Зеленскому стало обидно от таких речей. Он сказал, что нельзя сейчас представлять себе курс рубля стоящим твердо на месте, как башни Кремля. Хотя бы потому, что Центральный Банк РФ несколько лет назад поменял парадигму. Теперь у него задача – таргетирование инфляции с целью минимизировать ее. И ему такой подход нравится гораздо больше того, что был раньше, когда Центробанк и правительство таргетировали курс рубля. «Из нас выкачали такое количество ресурсов за счет того, что рубль держали, – сокрушался он. – Потому что когда появляется спрос на валюту, мы должны из золотовалютных резервов делать интервенции. И мы лишились большей части золотовалютных резервов, поддерживая курс 5–6 рублей за доллар. А нажились на этом спекулянты. И когда уже в августе стало ясно, что не хватает никаких резервов, бросили рубль. ЦБ принял решение отказаться от валютных интервенций». Так что теперь, по словам Юрия Борисовича, рубль скачет по собственным правилам без всяких валютных вливаний.

Юрий Зеленский, конечно, как специалист знает, что это не так. И что золотовалютные резервы мы продолжаем тратить, сдерживая падение рубля. Но выступление его было рассчитано на широкий круг людей, которым и про золотовалютные резервы-то знать не надо, а уж про то, что спекулянтами в основном становились (и остаются ими) большие госбанки, и тем более. Он еще раз подчеркнул, что простого российского гражданина нужно изолировать от любого чириканья про колебания любых курсов. Простой российский гражданин должен быть сытым и спокойным. «Простого гражданина надо уверить, что государство приложит все силы, чтобы инфляция не перепрыгнула барьер, который ей поставили, – учил он, убежденный, что это на Украине рухнула сейчас вся система накоплений, вся система платежей, а у нас этого нет. «Я вам говорю, у нас нет предпосылок, чтобы наша финансовая и банковская система поколебалась».

Министр экономического развития Владимир Пожаров, может, и хотел бы, но не мог быть таким категоричным. И поэтому он философски заметил, что стабильный курс власть может держать только за «железным занавесом», когда внешнеэкономическую деятельность ведет только само государство, которое и берет на себя все риски. А сейчас получается, что «бизнес говорит, что ему нужна свобода, и хочет при этом, чтобы риски государство взяло на себя; так не бывает».

Директор школы бизнеса «Диполь» Владимир Видро позволил себе возразить Юрию Зеленскому. Он сказал, что обсуждать только монетарный смысл скачков курса совершенно недостаточно. Хотя бы потому, что скачки курса на 10 и более процентов для большинства саратовских предпринимателей, которые не работают на фондовой бирже и не являются спекулянтами, означают непорядок в экономике.

«Как бы стабильна ни была финансовая система, она не живет отдельно от экономики страны. И даже если предприниматели не слишком профессиональны и их взгляды не слишком обоснованы качественными теориями, большинство из них прекрасно понимают, откуда берется неопределенность. И скачки курса – лишь дополнение, некий добавочный импульс, чтобы не иметь настроения вести бизнес, – говорил он. – Бизнес успешен и готов вкладывать, когда есть понятные перспективы. Сегодня, когда скачки курса происходят на фоне абсолютно очевидно ужесточающейся законодательной практики, когда это происходит без обещанной реструктуризации и модернизации, думающему предпринимателю понятно, что перспективы туманны. И в этом есть механизм, усугубляющий кризис, который никто не будет, наверное, отрицать». А еще Владимир Леонидович сказал, что он уже 20 лет занимается бизнес-образованием и может сказать, что индикатором настроения бизнеса является стремление учиться.

– Чуть настроение получше, все идут учиться, вкладывают в себя, желая развивать компании. Сегодня на рынке бизнес-образования огромный спад, и не только в Саратове, и связано это исключительно с общим мнением, ощущением того, что кризис углубляется, развивается, и не видно никаких действий со стороны власти, которая бы пыталась его преодолеть. Я говорю о тех настроениях, которые есть в бизнесе, – тихим голосом говорил Видро.

Чиновник минпрома Владимир Белгородский полностью поддержал Владимира Видро. Он тоже попытался убедить чиновника из Центробанка, что положение на валютном рынке – это не результат деятельности спекулянтов, а отражение состояния экономики. И по его мнению, тоже «нельзя сравнивать 98-й год и сегодняшний день – у нас совершенно другая экономика», да еще и «тенденции абсолютно разнонаправленные».

– На съезде РСПП министр финансов Силуанов сказал, что российскому минфину хорошо от того, что растет доллар. Потому что растет нефть, и это дополнительные поступления в бюджет. Кое-кто из производителей выигрывает от роста доллара. Это химия, нефтехимия, Балаковские минеральные удобрения, безусловно, выигрывают. Но машиностроение, те, кто покупает высокотехнологическое оборудование, комплектующие, электронную элементную базу, имеют рост собственных затрат.

Владимир Семенович предложил взять для примера крупного импортера Саратовской области – табачную фабрику. «Надо понимать, что все сырье, включая бумагу, она получает по импорту, – объяснял заместитель министра азы экономического взгляда на производственную жизнь. – У нас сейчас запускается летом третье совместное с БОШ предприятие. Вроде хорошо, будут российские котлы, но цена производства их уже на 20 процентов выросла. И, соответственно, цена котлов будет расти. То есть тенденции разные, и отследить плюсы и минусы проблематично. Но в общем падение рубля не очень хорошо для нашей экономики».

– Меньше всего я хотел бы оказаться экспертом, защищающим позицию, что волатильность рубля – это хорошо, что всё, что происходит сегодня в экономике, хорошо, – начал оправдываться Зеленский. И снова подчеркнул, что организаторы дебатов его ориентировали говорить о ситуации «с позиции граждан, которые, когда дебаты серьезные начинаются, думают о том, а что со мной-то будет, с моими десятью тысячами, не забрать ли их на всякий случай из банка».

Как банкир, он, дескать, опасается похода граждан за вкладами «и поэтому буду поддерживать оптимизм». А так-то, конечно, что он, Зеленский, отрицает, что ли, что «тяжесть ситуации понятна финансовым и политическим властям», что «на эту тяжелую ситуацию накладывается еще ситуация на Украине, в которой мы были вынуждены оказаться», что «маленькие санкции, которые сегодня против нас применили, могут развиться». «Если таким крупнейшим системам, как «Виза» и «Мастер», дается из Штатов команда отключить платежи, и они отключают, это говорит о том, что мир против нас». Но как-то он считает неконструктивным об этом говорить, кивая в сторону российского правительства. Поэтому предлагает говорить о том, как мы здесь в Саратове можем смягчить последствия неприятных вещей на рынке.

– Они будут развиваться. Ситуация непростая. Но зачем мы будем будоражить людей? Кого из простых граждан волнует, что перестает расти ВВП? Вот другой вопрос: Саратовская область – сельскохозяйственная. Я субботу, воскресенье провожу в деревне. Ни одной коровы не вижу. Десяток кур. Картошку уже не сажают. Такого не было десять лет назад! Мы покупаем огурцы из Польши, а ведь не так давно таксопарк на Соколовой горе был весь окружен теплицами, где выращивали огурцы. Каждое транспортное предприятие должно было иметь свое подсобное хозяйство. Что нам сейчас мешает это делать? Вот о чем надо говорить.

Но об этом говорить не хотели даже ведущие. Как-то все вдруг поняли, что мероприятие свелось к тому, чтобы узнать взгляд одного Юрия Зеленского на кризис. Да и то фальшивый.