«Ленин и Инесса Арманд. Любовь и революция»
«Кем же на самом деле была Инесса Арманд – интриганкой, одержимой ее безумными идеями о свободной любви, или влюбленной женщиной, отдавшей себя всю без остатка любимому мужчине и не просившей ничего взамен?» Это – цитата из аннотации к книге Лилии Гусейновой «Ленин и Инесса Арманд. Любовь и революция» (М., «РИПОЛ классик», 2014). Несмотря на реальные портреты на обложке перед нами не историко-биографическое исследование, а любовный роман, в котором три главных персонажа – Владимир, Надежда и Инесса – ведут повествование, попеременно сменяя друг друга.
Вновь обратимся к аннотации: «Сколько всяких невероятных гипотез возникало вокруг этого странного союза! И якобы младший сын Арманд был сыном Ленина, и якобы стреляла в Ленина не Каплан, а его любимая жена Надюша – из ревности. Правда всё это или всего лишь вымысел – неизвестно...» Иными словами, писательница вовсе не исключает варианта, при котором Крупская явилась с браунингом на завод Михельсона, а потом подставила ни в чем не повинную Каплан, которая просто пришла послушать речь вождя. Эта оговорка вынуждает нас пристально вглядеться в текст романа, чтобы понять, какие же исторические источники использовала Лилия Гусейнова.
Ларчик открывается на странице 105, где в качестве рассказчика выступает Ленин. Цитируем: «Но свое раздражение супруга держала при себе. Встречала Инессу по-прежнему радостно, как добрую подругу. И нервные срывы, которые, очевидно, бывали, она, как я выяснил, доверяла только своему дневнику: «Эта крашеная сука смогла переспорить Ильича в вопросах о тред-юнионах, и он изменил позицию! Немыслимо!» Вот что я однажды прочел в ее дневнике, когда Надя случайно забыла его на столе в гостиной. Вот что она на самом деле думала об Инессе, и далее следовало еще много не слишком лестных слов об Арманд...» Ага! Оказывается, Лилия Гусейнова использует так называемый «дневник Крупской» – из пародии Льва Гурского «Он, Она и Прекрасная Дама». В финале той пародии «любовно-авантюрный роман» Владимира и Инессы доведен до точки абсурда: Ильич со своей любовницей убегают в Париж, оставляя Крупской двойника. Если бы Лилия Гусейнова была последовательна, ей надо было заодно рассказать и об этом эпизоде из жизни вождя мирового пролетариата. Среднестатистическая читательница была бы только рада подобному хеппи-энду...