Снежный ком и белый бычок
Мы уже привыкли, что «Самокат» – это театр магии и фокусов с хорошо всем знакомыми Щукиными. И уже многие позабыли, что Сергей Щукин на заре своей карьеры, еще до того, как побывал в Америке и, познакомившись с Дэвидом Копперфильдом, загорелся идеей создать театр магии и фокусов, занимался драматическим театром. В конце прошлого года Щукины начали возрождать драматический филиал и представили публике первую премьеру – пьесу «Мишель» по пьесе Азерникова. Второй премьерой стала «Игра в джин» Дональда Ли Кобурна.
Формально этот спектакль, показанный 21 февраля, саратовский зритель видел не в первый и даже не во второй раз. Но, как утверждает сам Щукин, постановка за время, прошедшее с момента первого показа, так трансформировалась, что они по-прежнему считают, что слово «премьера» на афише спектакля оправдано.
«Игра в джин» хорошо знакома российской публике. Эту пьесу ставил в советские времена театр имени Маяковского (в ролях Татьяна Карпова, Владимир Самойлов, Игорь Костолевский), ставят и сейчас, в «Современнике», где главные роли играют Валентин Гафт и Лия Ахеджакова.
Сюжет пьесы, за которую Кобурн получил Пулитцеровскую премию, на первый взгляд, не богат событиями: в дом престарелых «Бентли» попадает новый постоялец – пожилая леди Фонсия. Там она знакомится с по-своему обаятельным, хотя и ворчливым Веллером. Огонь и вода, как говорится. Если Фонсия – мягкая женщина с хорошими манерами, на дух не переносящая брань, то Веллер – разочаровавшийся во всех и вся пожилой мужчина, чья циничность, с одной стороны, ужасает женщину, а с другой – во многом оправдана. Хотя... Но об этом позже.
Было бы странно, если бы жизнь стариков (позволим себе это слово в отношении к персонажам) была насыщена событиями, тем более в доме престарелых с его четким распорядком дня и редкими свиданиями с близкими. А их у главных героев вообще не случается. Вся пьеса – это разговоры о жизни Фонсии и Веллера, а катализатором служит, как не сложно догадаться, пресловутая игра в джин. И даже, скорее, не игра, сколько поразительная способность Фонсии, никогда в нее не игравшей, постоянно оставлять ни с чем опытного Веллера. Он начинает злиться, раздражается и в лучшем случае просто несет ахинею, а в худшем даже грубо применяет силу. И так вот слово за слово...
В спектакле есть три линии – карточная, биографическая и любовная. Первая – символическое отображение отношений Веллера и Фонсии. Почему, будет видно далее. Любовная линия, наверное, одна из самых трагических историй. Потому что она не случилась. И дело даже не в возрасте персонажей. А в характере их – точнее, Веллера, неспособного обуздать свой нрав. Веллер порой ведет себя как хитрый, но злой ребенок, который не поступится ради своих целей ничем: захочет сыграть в джин – посадит Фонсию силой, захочет доказать, что она никому не нужна, так сумеет это сделать, ткнув пальцем в небо и угадав неприятный факт ее жизни.
«Игра в джин» – это история про снежный ком и белого бычка. Снежный ком сложно раскрутить в обратную сторону до состояния снежка: слишком много в характере Веллера накопилось, чтобы он смог отказаться от своего цинизма, грубости и вспыльчивости, чтобы он принял как последний дар в жизни залог возможности будущей любви Фонсии. И это печально. Но еще трагичней финал сделал сам Щукин. Если в оригинале пьесы Веллер умирает во время сердечного приступа, то в его постановке он просто в очередной раз уходит со злостью со сцены. В который раз. Сергей Вадимович и сам признает, что это сказка про белого бычка, когда каждая встреча заканчивается одним и тем же. И вот эта ее механичность пугает куда больше осознания факта, что Веллер вскоре умрет.
И все же спектакль заявлен как трагикомедия, а по этой рецензии складывается ощущение, что комичного в ней нет, разве что во время игры в джин что-то проскакивает. Безусловно, картежная игра во многом комична, благодаря стараниям Веллера – Щукина, каждый раз серьезно отсчитывающего карты: один-один, два-два, три-три... По-своему забавно и детское свидание, когда Веллер не хочет подавать вид, как он своей многоходовкой заставил прийти Фонсию, а та всё это прекрасно понимает, но молчит. И конечно, совершенно чудесен эпизод с ворчанием Веллера про фокусников, приезжающих в дом престарелых. Как обычно, он цинично замечает, что перед полуслепыми стариками фокусы сложно не показывать, и вообще, все эти иллюзионисты – шарлатаны. В любом другом театре, кроме «Самоката», эта речь не вызвала бы такого смеха в зале. А ведь она действительно есть в оригинале.
Кстати, о зале и сцене. Если кто-то давно не был на спектаклях «Самоката», то напомню, что помещение у них небольшое и сцена тоже. В спектакле, где задействованы всего два актера, а обстановка не меняется, с первых же секунд создается камерная атмосфера, а скромное убранство комнаты, несмотря на то что мы находимся в доме престарелых, даже по-своему уютно. На секунду даже хочется поверить в то, что ты смотришь «Старосветских помещиков». Увы...
После спектакля нам удалось пообщаться со Щукиными. Сергей Вадимович очень эмоционально рассказывает о своем герое: «Ну смирись с тем, что ты проигрываешь! Но нет, внутренний эгоизм не дает ему это сделать. Он уходит, разорвав всё. Это как смерть». Кроме того, Щукин рассказал, что в будущем может выйти спектакль «Пришел мужчина к женщине» Злотникова. В любом случае саратовскому зрителю пора привыкать к тому, что «Самокат» возвращает к драме. Щукин смеется, рассказывая, что в театр даже звонили, интересуясь, следует ли ожидать фокусов с картами.
