«Своих бьетэ! Вы своих бьетэ!»

Горящие машины, въезжающие в город бронетранспортеры, разгромленные улицы столицы, здания, захваченные в западных регионах страны, искалеченные и убитые люди – всё это реалии сегодняшней Украины.

О том, что происходит в Незалежной, сообщают сотни СМИ, пишут десятки блогеров. Информация преподносится по-разному, в зависимости от редакционных установок изданий и теле– и радиокомпаний, а также личных взглядов людей, описывающих события.

Разобраться в том, кто же все-таки прав, а кто виноват, невозможно. Слишком далеко зашли стороны. Слишком далеко ушли от вопроса, который изначально их разделил.

Мы попытались взглянуть на противостояние в его развитии. А еще решили показать, как это страшно, когда свои идут на своих. И рассказать о действительно храбрых людях.

Брусчатка как оружие, лимоны и молоко – как лечение

О том, как начинались январские события, пишет житель Калининграда Роман Юхновец (roman-yhnovec). Блогер-общественник, интересующийся пикетами и митингами, не смог пройти мимо «Евромайдана».

«В Киеве ад. Без преувеличения. Так вышло, что мне удалось наблюдать развитие событий с самого начала активных действий на Майдане. Я прилетел в столицу Украины 16 числа. В этот же день Верховная Рада приняла пакет законов, фактически лишающих мирных демонстрантов возможности отстаивать свои права. Уже вечером стало понятно, что Майдан должен чем-то ответить. И он ответил...»

Автор пишет, что 19 января на Майдане собралось около двухсот тысяч человек. «Народное вече» требовало оглашения плана дальнейших действий, так как «люди устали два месяца жить непонятными надеждами». «Но со сцены так и не прозвучало ни слова о том, что же делать дальше. Говорилось о необходимости отмены принятых поправок, о возможном, едином лидере Майдана, а также людей призывали стоять дальше».На этом вече закончилось. Часть людей разошлась по своим делам, остальные вернулись к привычным для них палаткам и баррикадам. Блогер заметил, что со времени его последнего визита в Киев люди на площади стали организованными, баррикады – неприступными, а быт в них – налаженным.

«Практически весь Киев заклеен агитацией с призывами идти на Майдан. На улице Банковой, с самого начала событий в Киеве, стоит кордон «Беркута». Силовики охраняют администрацию президента. Люди непрерывно идут к ним и общаются, дарят мягкие игрушки и цветы. На самом деле бойцам не позавидуешь – они выполняют приказ».

События 19 января на улице Грушевской, где развернулись основные столкновения силовиков и оппозиции, автор описывает так: «Вечер. Площадь у стадиона «Динамо». Буквально в течение пяти минут автобус силовиков, преграждающий путь к улице, был сожжен «коктейлями Молотова». Никогда не думал, что техника так быстро выгорает. От силы 10 минут и всё. Из-за пламени «Беркут» отошел на несколько метров вглубь и начал атаку газом. Гранаты влетают в толпу беспорядочно, угадать, где будет следующий взрыв, было практически невозможно. Несмотря на это люди стоят. После взрыва очередной гранаты с газом все приседают и пропускают облако. Кому не повезло оказаться в эпицентре взрыва, тут же получает помощь от медиков. Последние перекинуты с Майдана. Женщины скупают в магазинах молоко и лимоны. Любому, кто пострадал от действия слезоточивого газа, дают стакан молока и натирают открытые участки кожи соком лимона. Это защищает от отравлений и химических ожогов.

Оппозиция несет из парка огромные металлические заборы, которыми закрывает проход между стадионом и улицей Грушевского. В это же время идет демонтаж брусчатки на площади и соседних улицах, камни выдалбливают подручными средствами и передают по живой цепочке. Через несколько минут в пяти точках площади образуются горы брусчатки. В тот момент бой имел следующий характер – «Беркут» забрасывает в толпу пять-шесть гранат, после чего закрывается щитами. С другой стороны в силовиков летит залп из камней. И так час за часом. В ночь с 19 на 20 января на Европейской площади Киева пострадали сотни людей. С обеих сторон. В основном это ушибы, сотрясения, ожоги и огнестрельные ранения. На следующий день там уже погибли, по разным данным, от трех до пяти человек. Дальше в ход пошли водометы».

Имя им – рассерженные горожане

Известный блогер-фотограф Илья Варламов (zyalt) посещает волнующийся Киев уже не в первый раз. Приезжает сюда он за потрясающим фотоматериалом. А также потому, что не верит тому, что рассказывает о происходящем пресса. По словам автора, уже через час на Майдане он понял: всё, что читал до этого в десятках статей и видел в сюжетах по телевизору, – «полная фигня».

«Обычно журналисты пытаются ответить на вопрос «кто и зачем вышел на Майдан?». В зависимости от политической ангажированности СМИ ответы получаются разные. Тут тебе и «фашисты, которые вышли, чтобы вешать москалей», и «бомжи с безработными, которым делать нечего», и «провокаторы за госдеповскую зарплату». На самом деле ответа нет. Вышли люди совершенно разные. Помните, как пару лет в Москве появилось в СМИ выражение «рассерженные горожане». Тут тебе и футбольные фанаты, и пенсионеры, и офисный планктон. И все стоят рядом. Бабушка, божий одуванчик, разливает для националиста по бутылкам коктейль Молотова, а менеджер крупной компании подносит боеприпасы студенту. И как мне сейчас кажется, нет у этих людей ни четкого плана, ни представления, что делать дальше.

На горящие баррикады пришли сотни людей, чтобы выплеснуть накопившуюся с годами злость и обиду. За беспредел ментов, за несправедливые суды, за коррупцию, за «золотые унитазы», за тупость и продажность чиновников.

Толпу на улице никто не контролирует. Кличко и Ко никто не верит и никто не готов за них идти. Основная масса людей совершенно не политизирована. У каждого свои претензии и видение будущего».

Пожив в Киеве и побывав на баррикадах, автор решил развеять самые распространенные заблуждения о Майдане. Он утверждает, что информация о том, что весь Киев разгромлен, не соответствует действительности. Бои, которые показывают нам по телевизору, на самом деле происходят на одном маленьком пятачке – около входа на стадион «Динамо». Это правительственный квартал, мирной жизни происходящее там никак не мешает, замечает блогер. «Черный дым и огонь, которые вы видите: это горят старые покрышки. Никакого ощутимого ущерба зданиям не наносится. К сожалению, сгорел магазин на первом этаже здания, вплотную прилегающего к горящим баррикадам. Сгорел от случайного попадания бутылки с зажигательной смесью. Даже памятник Лобановскому, находящийся в самом эпицентре боевых действий, обернули тканью, чтобы не повредить. Вообще майдановцы очень бережно относятся ко всему. Заборы и лавочки развандалили, но вот все стекла целы, никто ничего не крушит, и если вдруг видят попытки мародерства, то сами винтят и бьют хулиганов. Так что картинки, конечно, апокалиптичные, но на самом деле все не так плохо. Киев живет своей жизнью. Все магазины и кафе работают, люди ходят на работу, учатся в институтах, женятся, разводятся и даже умирают собственной смертью. Большинство киевлян не испытывают никаких неудобств. Ну представьте, что Красную площадь захватил Навальный и поставил там палатки. Ну и что для москвичей принципиально изменится? Ничего. Так что неудобства могут испытывать только туристы».

На нейтральной полосе – страшнее всего

Журналист Аркадий Бабченко (starshinazapasa) пишет, что 19 января оппозиции стало понятно, что мирный протест себя полностью исчерпал. И 20 января противостояние в Киеве перешло в активную стадию. «Милиция стоит на улице Грушевского за рядами сожженной техники. Перед ней по-прежнему радикально настроенные люди. В основном молодежь. Закидывают милицию брусчаткой, которую ломами выковыривают прямо из-под ног, и коктейлями Молотова. Пожаров, правда, пока нет, потому что всё, что можно было сжечь, сожжено. Но активность время от времени возобновляется.

Милиция отвечает стрельбой пластиковыми и резиновыми пулями, светошумовыми и газовыми гранатами. И также закидывает протестующих обратно камнями. Остовы милицейской техники – в наростах замерзшей воды. Теперь это линия фронта. Линия разделения не только правительственного квартала и Майдана, но и «вчера»-»сегодня». К 22 января площадь у стадиона «Динамо» окрасилась в один цвет. Интересно наблюдать за трансформацией пространства. Если в первый день сгоревшие грузовики были еще зеленого цвета, то теперь остовы – пепельно-серые. Прокалили всё насквозь. Все эти дни здесь жгли так, что из цветов вообще остался только серый цвет окалины. Серые остовы техники, серый снег, серый дым, серая перевернутая легковушка, серые стены, серые менты. И если раньше представить здесь военные действия было сложно – танки в живом городе всегда смотрятся странно, – то теперь площадка дозрела. Сюда они впишутся уже как родные».Позже, как мы знаем, приехали и бронетранспортеры.

Автор побывал по обе стороны баррикад. Свои впечатления от съемок «войны» из окопов оппозиции он описывает так: «Резкие маленькие звонкие звуки – это попадание резких маленьких резиновых пулек. Пульки глаза выбивают на раз-два. Парню рядом со мной прострелили лицо. Откуда бил этот снайпер хренов, я так и не вычислил. Когда милиция начинает высвечивать фонарем в твою сторону – значит, ищет и подсвечивает себе цель. Значит, точно сейчас выстрелят. И если подсветит тебя – значит, верный признак того, что тебе пора менять диспозицию».

О впечатлениях из другого окопа блогер пишет следующее: «Снимал сейчас со стороны «Беркута». Оказался заперт на нейтралке. Стало стремно. Там же, между строем полиции и строем митингующих, стоят священнослужители и проводят молебен, пытаясь не допустить кровь. Кроме них еще несколько человек. Две девчонки. Молодые, года по двадцать три. Их не особо слушают. И – не слышат. Люди пришли жечь «Беркут», и они хотят его жечь.

Стоять на стороне «Беркута» оказалось страшнее. Совсем себя голым чувствуешь. «Беркут» хотя бы приказ сдерживает, что, впрочем, не мешает им расстреливать журналистов – прицельно. Парней на баррикадах не сдерживает вообще ничего. Они пришли сюда именно за этим – жечь «Беркут». И ты понимаешь – сейчас полетят бутылки с зажигательной смесью. А ты оказался на той стороне, где «Беркут». Так уж вышло. И у них хотя бы щиты и шлемы. А у тебя – ничего.

В этот момент началось. Полетели коктейли Молотова, камни, фейерверки. Священник поднял руки и встал перед строем милиции – прямо под камни и бутылки с зажигательной смесью. Видно было, что ему страшно. Девчонкам тоже.

Ночь, снег. Морозно. Люди стоят в лучах прожекторов с поднятыми руками, на нейтральной полосе, между сторонами, подняв над головой иконы и руки, пытаясь остановить насилие. «Своих бьетэ! Вы своих бьетэ! Убьетэ! Тут живы люди!» У их ног горит снег. Резкие вспышки разрывов. Грохот.

Парню рядом со мной прилетело все-таки камнем в голову. Сознание потерял сразу, упал как-то картинно, по-киношному – щит в одну сторону, ноги в другую. Потом вроде пришел в себя, но не поймешь, потерялся, мычит, говорить не может, явно сотрясение. Вытащили. Отнесли к медикам. Ожесточение какое-то в людях начинается. Хотят драки, уже не слушают ничего.

Крики «Своих бьетэ!» и этот упавший парнишка до сих пор стоят перед глазами. Зацепила меня эта сцена. Мужество. Самопожертвование. Человечность».

Возвращаясь к хронологии, автор подчеркивает, что Майдан в декабре и Майдан после девятнадцатого января – две совсем разные истории. А протест на Майдане и протест на улице Грушевского – две совсем разные планеты. В первом случае – глубокий тыл, во втором – настоящий фронт. Подчеркивают этот контраст и доводят ситуацию почти до абсурда женщины, которые взяли на себя роль добровольных разносчиков пищи. Блогер отмечает, что они разносят бутерброды под гранатами с такой же проворностью, с какой раньше разносили чай под сценой на площади. «Иногда доходит до абсурдного – стоишь снимаешь столкновения, от газа нечем дышать, слезы градом, гранаты рвутся одна за одной, грохот жуткий, глаза прикрываешь свободной рукой, чтоб не вышибло, и тут вдруг кто-то дергает тебя за штанину: «Хлопчик, молочка с бутербродами возьми».