За камнями много раков

План по расселению аварийного жилья на 2013 год в России выполнен только на четыре процента. Переселены чуть более полутора тысяч человек из запланированных 42 тысяч. Об этом сказал на заседании Госсовета в самом конце декабря президент России Владимир Путин. Несколько часов элита страны думала, что же с этим расселением и с другими российскими проблемами ей делать. На минувшей неделе на сайте президента появились рекомендации по итогам этого совещания. Один пункт другого бессмысленнее.

Несерьезная работа была и будет

Расселить всех, учтенных в списках на 1 января 2012 года, Владимир Путин обещал до 1 сентября 2017 года. Время пролетит быстро. Что делать? «Уважаемые коллеги, это просто недопустимо, это несерьёзная работа, – говорил Владимир Владимирович. – Это недопустимая ситуация: люди живут в каких-то бараках и приспособленных помещениях десятилетиями. Мы с вами отдельно обсуждали эту тему на совещании в Элисте, договорились создать оборотный фонд жилья, запустить систему некоммерческого найма, а даже правовая база по этому вопросу до сих пор не создана».

Владимир Путин спрашивал губернаторов и членов российского правительства, какие решения нужно оперативно принять, чтобы сдвинуть работу по расселению аварийного жилья. Ему было не очень понятно, почему речь идет о расселении 10,7 миллиона квадратных метров аварийного жилья, хотя на самом деле таких «убитых» квадратных метров больше на 2,4 миллиона. Министр строительства и ЖКХ Михаил Мень ответил президенту, что эти 2,4 млн «планируется расселить за счёт региональных программ».

«Понимаете, мы в своё время, в начале 90-х, взяли и скинули на регионы и муниципалитеты, скажем, первичное звено здравоохранения, то же самое и в образовании многое произошло, и сделали вид, что это нас не касается, я имею в виду федеральную власть, – начал было возражать министру Владимир Путин. – Здесь то же самое, абсолютно то же самое. Мы ясно и с полным пониманием проблемы должны относиться к этому вопросу». Президента смущали эти 2,4 миллиона кв. метров, которые федеральные чиновники перебросили на регионы. «Если вы считаете, что они могут это сделать, тогда покажите им, за счёт чего, – подсказывал президент. И уточнял, что никого ни в чём не обвиняет, но некоторые руководители регионов могут находить более приоритетные вопросы для финансирования. – Да у них не так уж и много свободных денег».

Губернатор Новосибирской области Василий Юрченко нехватку денег в региональных бюджетах, а уж тем более в муниципалитетах обсуждать не стал. Упустил шанс еще раз напомнить президенту, что он же сам главным направлением последних двух лет выделил финансирование олимпиады и других имиджевых дорогих объектов, наказав власти на местах подтянуть пояса и ни налогов, ни денег у Центра не клянчить. Вместо этого он попробовал быть конструктивным.

Сказал, что проблему переселения из аварийного жилья нужно решать не только за счёт бюджетных средств, но и привлекая частные инвестиции. Только для этого нужно изменить законодательство. Вот сейчас строить новое современное энергоэффективное жильё на застроенных городских территориях можно, только когда полностью будет расселён квартал. А нужно сделать, чтобы начинать строить было законно при расселении уже двух-трех домов. На таких условиях инвесторы на строительство многоэтажек будут находиться быстрее. А чтобы в этих домах всегда находилось достаточное число квартир для покупки на бюджетные деньги, губернатор Юрченко придумал, как можно снизить спрос и заодно цену. Для этого нужно опять же законодательно отсечь от рынка тех, кто рассматривает покупку жилой недвижимости как способ вложения средств и покупает квартиры в новостройках для последующей перепродажи.

«Предлагаю рассмотреть возможность обложения такого дохода специальным налогом, как это делается в некоторых странах, в частности, в Австрии, где при перепродаже недвижимости в первые десять лет после её покупки доход от продажи облагается подоходным налогом в размере 34 процентов», – выдал новосибирский губернатор.

Владимир Владимирович даже немножко оторопел от такой новации. Сказал, что «можно, конечно, увеличить до десяти лет» срок, в который невыгодно будет перепродавать квартиру, но он полагает, что тогда «движение на рынке недвижимости будет замедлено».

Ничего из предложений Юрченко в рекомендации не вошло. Никаких изменений законодательства в ближайшее время не планируется. Будет просто осуществляться более жесткий и более подробный мониторинг ситуации во всех российских регионах. Обещан контроль за включением в бюджеты субъектов Российской Федерации необходимых средств для реализации в полном объёме программ переселения граждан из жилищного фонда. Но обольщаться не стоит: софинансирование будет осуществляться в долях, обозначенных в соглашениях, заключённых по состоянию на момент проведения Госсовета, то есть на 23 декабря 2013 года. Вопросы, связанные с ликвидацией аварийного жилищного фонда, предписано рассматривать на заседаниях правительства РФ не реже одного раза в полгода. Следующий доклад – 1 мая. Ответственный за наведение порядка – Дмитрий Медведев.

Доли и долюшки

Доли софинасирования программ по переселению из аварийных домов у всех регионов разные. Об этом на заседании Госсовета говорил калужский губернатор Анатолий Артамонов. Калуга, по его словам, по программе ветхого и аварийного жилья должна софинансировать из своего бюджета 72 процента затрат, «хотя, если взять пять лет назад, софинансирование у нас было 30 процентов».

Президенту Путину артамоновская смелость не очень понравилась. Он напомнил губернатору, которого через месяц будут хвалить на всемирном форуме в Давосе как успешного менеджера, сделавшего свой регион живым и бодрым локомотивом, что «Калуга-то рядом с Москвой находится», и у нее есть «определённые конкурентные преимущества». Но территория-то страны большая, и у некоторых субъектов Федерации бюджетов вообще ни на что не хватает.

«Сильные регионы – больше доля, слабые регионы – меньше доля, – подтвердил министр финансов российского правительства Антон Силуанов. – В принципе это справедливый подход». Но потом ему, наверное, стало стыдно за свои парадные фразы, а может, ему кто-то из зала что-то показал. И министр сказал, что «в нынешних условиях, когда все силы регионов сосредоточены на выполнении указов президента, которые тоже должны быть обеспечены в полном объёме, безусловно, считаю, что в целом требования к софинансируемым обязательствам региона могут быть понижены в целом». Следующее предложение было и вовсе революционным. Силуанов предположил, что «сейчас можно было бы сделать 30 на 70», то есть 30 процентов стоимости мероприятий оплачивает регион, 70 процентов – Федерация.

Но на самом деле сейчас в среднем по расселению аварийного жилья идет финансирование 50 на 50, хотя совсем недавно было совсем уж по-драконовски: 70 процентов программы должен был оплачивать регион, 30 – Федерация. При этом о суммах регионального финансирования заявлялось в первую очередь, и регионы делали это, исходя из своих возможностей. А Федерация ждала, поплевывая, кто сколько наскребет, чтобы потом добить свои 30 процентов и сделать губернаторов и мэров ответственными за низкие темпы расселения. Некоторые не наскребли вообще ничего. Сорвали программу переселения и сэкономили деньги федерального бюджета.

Анатолий Артамонов предложил включить вопрос о повышении доступности кредитов, в особенности для обрабатывающих производств, в перечень поручений по итогам заседания Государственного совета. «Государство должно посылать бизнесу сигналы о своей заинтересованности в привлечении инвестиций – и прежде всего через солидарную ответственность. Вложение средств в инфраструктуру как раз и является проявлением такой взаимной заинтересованности», – сказал калужский губернатор, прозрачно намекая, что государство строит крайне мало современных высокоскоростных автомобильных дорог, на железнодорожном транспорте производительность труда очень низкая, да и тарифы у РЖД неподъёмные.

Опасный кивок в сторону недоработки гос­корпораций и правительства оказался еще цветочком. Потому что дальше он предложил помогать дотациями не тем регионам, у которых низкая бюджетная обеспеченность, а тем, кто уже сам умудрился вскочить на коня и обгоняет других. Потому что финансовая помощь из Центра, завязанная на бюджетную обеспеченность, «в значительной мере снижает желание регионов повышать эту самую обеспеченность и порождает иждивенческие настроения». Артамонов позволил себе надеяться, что в поручениях по итогам заседания Госсовета эта проблема также могла бы быть разрешена: «Это обязательно вызовет дополнительный интерес у регионов к развитию экономики и повышению производительности труда, что, собственно говоря, и требуется».

– Только тогда общий объём средств, которые министерство финансов может направлять на выравнивание бюджетной обеспеченности, сократится, и, прямо скажем по-народному, бедные регионы будут ещё беднее, – не поддержал смелого губернатора президент России.

Артамонов тогда начал говорить о доступности кредитов. Министр Силуанов прояснил для Владимира Владимировича, что речь может идти только о субсидировании процентных ставок по кредиту, но минфин не может коммерческим банкам в административном порядке навязывать те или иные ставки. Владимир Владимирович предложил использовать инструмент госгарантий. Министр Силуанов ответил, что они в лучшем случае удешевят кредит в коммерческом банке на один процент.

И тут Владимир Путин немножко стал Иосифом Сталиным. «На что в принципе частный сектор банковский ориентируется – на поведение Сбербанка, ВТБ, ВЭБ, Газпромбанка? – спросил он министра Силуанова. – Там везде мощное государственное участие – либо правительственное, либо наших по сути госкомпаний, либо Центрального банка. Я думаю, что вполне могли бы поработать с этим сообществом повнимательнее».

Через месяц была оформлена рекомендация уже не для Силуанова, а для Центробанка. Новой начальнице Набиуллиной предписывается в срок до 1 сентября «проработать вопрос о стимулировании снижения уровня процентных ставок по рублёвым кредитам, предоставляемым организациям, осуществляющим деятельность в производственной сфере». Предложения о механизме стимулирования снижения ставок по кредитам, предоставляемым кредитными организациями для финансирования бюджетного дефицита субъектов РФ, представить придется до 1 апреля. Но в помощь Набиуллиной думать об этом отряжен Дмитрий Медведев.

Маленький сюжет про раздачу пинков за попытку нарушить интересы нефтяников и РЖД

Есть с недавних пор в правительстве министр, которого никак не удается причесать одной гребенкой с остальными. Это Алексей Улюкаев – министр экономического развития. Вроде и человек он системный (пришел из первых замов председателя Центробанка), а нет-нет, да и выдаст что-то неприятное для начальства. На этот раз тоже не сумел промолчать. Начал с того, что предложил повнимательней посмотреть на производительность труда, которую сильнее всего тянет вниз производительность в бюджетной сфере и в госучреждениях. Вскользь намекнул на то, что все умные разговоры про кластеры и индустриальные парки – пока одна говорильня: «Мы не смогли обеспечить выделение необходимых средств в бюджете 2014–2016 годов на развитие этой программы. Считаю, что мы должны будем всё-таки вернуться в следующем бюджетном цикле к этому вопросу и обеспечить выделение соответствующих средств».

А закончилось его выступление концептуальным спором с президентом. Последнему не понравилось, что Алексей Валентинович в своем докладе не сказал честно о том, что минэкономики якобы предлагает РЖД повысить тариф для «нефтянки», оставив для других пользователей тарифы замороженными. «Понимаете, что это такое? Вы таким образом можете на «нефтянку» переложить вообще всю нагрузку по всей экономике, – сказал Улюкаеву Путин. Улюкаев уточнил, что это вообще-то инициатива РЖД, а позиция минэконома состоит в том, что если компания пойдёт на то, чтобы повысить тариф для нефтяников, она обязана будет одновременно принять меры по снижению тарифов для других категорий грузов, чтобы в целом обеспечить нулевое решение по тарифам.

– Мы что, за счёт «нефтянки» всю остальную экономику будем держать? На одну отрасль всё перегрузим, так получается? – не мог справиться с возмущением Владимир Владимирович.

– Мы не предлагаем перегрузить на одну отрасль, но должен сказать для справки, что эта отрасль является отраслью, которая более всего выигрывает от нашего замораживания тарифов. Она является самым главным бенефициаром, – решил, умирать, так с музыкой, Алексей Улюкаев.

– Правильно, мы все это знаем, – подтвердил президент, давая возможно понять, что не дело Улюкаева лезть туда, куда его не просят.

Наверное, чем-то этот опасный спор не только мне напомнил спор президента с Ходорковским по поводу коррупции в ближнем круге президента. «Спасать» Улюкаева взялся вице премьер Аркадий Дворкович. Он постарался как можно уважительнее донести до президента Путина, что Улюкаев прав, и нефтяники, притом что все страдают от роста тарифов, от всех решений выигрывают: «И поэтому у РЖД возникла, с их точки зрения, разумная идея – несколько проиндексировать тарифы для «нефтянки». «Тем не менее это решение не принято, оно будет обсуждаться, – успокаивал президента Путина вице-премьер Дворкович. – Мы обсудим, как лучше это всё сделать, чтобы никто не проиграл».

– Друзья мои, уважаемые коллеги! – взял себя в руки Владимир Владимирович. – Чтобы было понятно, это не Роснефть жалуется – не нужно накатывать, она ни при чём совершенно. Это все нефтяные компании, я с ними недавно встречался, практически все. Они, конечно, замерли в ожидании. Нельзя этого допускать. Надо, чтобы было прозрачно, понятно и своевременно, взвешенно. Вот я к чему призываю. Профессиональнее работать нужно.

Министр Улюкаев предложил законодательно изъять у РЖД сегодняшнее право повышать тарифы по отдельным направлениям и категориям грузов и вернуться к системе, когда это делала государственная федеральная служба по тарифам. Но Владимир Владимирович ответил ему, что «есть представители государства в этой компании» и «не нужно здесь рака за камень заводить», всё это можно регулировать и сейчас, но так, чтобы не было плохих последствий и для самой компании РЖД, «которая является одной из важнейших составляющих всей нашей экономики».

Выражение «заводить рака за камень» в российских верхах до этого употребляли неоднократно премьер-министр Михаил Фрадков и глава Центризбиркома Виктор Чуров. В публичной речи президента Владимира Путина оно появилось впервые. Выражение это означает «скрывать истинный смысл, запутывать, мудрить», то есть примерно то же самое, что и широко распространенные «вешать лапшу на уши», «наводить тень на плетень». Разговорный этот оборотик был прямо-таки говорящим на совещании российской элиты, которую собрал на Госсовет президент, чтобы, «как водится, говорить об итогах».