«Дворянство съезжалось поголовно»
К зиме дворянские семьи возвращались в Саратов из своих поместий, и старались как-то разнообразить скучную зимнюю жизнь удовольствиями и увеселениями. Чаще всего это были карты и танцы. А когда раз в три года проводились выборы предводителя дворянства и дворянских заседателей в суды, в город выбирались даже те, кто предпочитал зимовать в деревне.
«Дворянство поголовно съезжалось в Саратов изо всей губернии, – вспоминал один из чиновников тех времен, – и проживало от рождества до Великого поста, стараясь один против другого задать у себя вечер или бал; потом бывал общедворянский бал; избранный губернским предводителем дворянства тоже особо давал бал. Балом у губернатора заканчивались удовольствия».
«Балы случались очень часто» в годы губернаторства Алексея Давыдовича Панчулидзева. Они устраивались в доме губернатора по всем официальным праздникам и дням тезоименитства членов царской фамилии. Побывавший на таком балу военнопленный французский офицер был поражен блестящим дамским обществом, разодетым по последней парижской моде, «с изысканностью и чистотой произношения» щебетавшим по-французски. Офицера охватило чувство, будто он попал в один из элитарных салонов Парижа.
Как правило, программы балов шли по такому плану: закуска, обильный ужин, концерт или любительский спектакль и, наконец, танцы, карты и чаепитие. Концерт составлялся исключительно из выступлений музыкантов-любителей, которые, однако, на очень высоком уровне исполняли популярные произведения, в том числе Моцарта и Генделя.
На балы в доме Панчулидзева приглашались все чиновники его канцелярии. Но те, кто «по бедности и другим недостаткам» не могли разодеть себя и свою жену, попадали на хоры, к музыкантам, довольствуясь лишь наблюдением за происходящим.
Не угасало веселье на балах и маскарадах и при губернаторе Федоре Переверзеве, который вместе с членами своей семьи любил выступать в роли своего рода массовиков-затейников. «Когда бывали маскарады, – вспоминал современник, – то Федор Лукич и Вера Александровна принимали участие в общем удовольствии публики, советовали близким к ним чиновникам канцелярии, кому как замаскироваться, иногда делали на это от себя издержки. Раз для восьми человек по желанию Федора Лукича были пошиты костюмы иностранных матросов: белые шаровары, синие куртки и такие же фуражки, обшитые позументом, весьма красивые. Когда одетые матросами вошли в зал, то публика была в большом восхищении».
При губернаторе Илларионе Михайловиче Бибикове главным заводилой на балах стал его любимец, правитель канцелярии Томилин, веселый и ловкий танцор. Тогда в моде был «гросс-фатер, в котором участвовали и молодые, и старые, так что в дворянском собрании часа два или полтора танцевали этот танец от ста пятидесяти до двухсот пар».
Чаще всего балы и маскарады устраивались в дворянском собрании. Так называлось здание, в котором размещалось депутатское собрание – орган самоуправления дворянского сословия. Возведенный в 1830 году по проекту Григория Васильевича Петрова на углу Московской и Соборной улиц, дом этот был образцом русского классицизма, свидетельством о таланте зодчего, его прекрасном чувстве пропорций и архитектурного ритма. В конце 1960-х годов саратовцы еще могли любоваться многофигурными панно – барельефами, украшавшими третий этаж дома, обнесенного забором и, казалось, ожидавшего реставрации. Но потребовалась срочно и почему-то обязательно в центре города площадка под серую девятиэтажку Главсредволговодстроя, и Саратов лишился замечательного памятника истории и архитектуры.
А во времена дворянского собрания здание располагало огромным двусветным красивейшим залом, какого не было более ни в одном здании города. Вход на маскарад стоил рубль серебром для кавалеров, дамы входили бесплатно. В городе находилось «немало охотников до таких посещений». Скрывшись под маской, развлекались здесь аристократы, гарнизонные офицеры, губернские чиновники, приехавшие на рождественские каникулы студенты и прочие граждане, вплоть до «особ женского пола, которые в другое время никак не показались бы в порядочном обществе».
Балы и вечера устраивали в своих особняках Аничковы, Карцев, Граббе и другие дворяне.
В первый день нового года повсеместно, как правило, кавалеры наносили визиты знакомым дамам, стараясь преуспеть как можно больше, хотя минуты визита бывали порой скучными. Зато вечером с усталым видом можно было похвастаться, сколько домов объезжено, а дамы с гордостью могли подсчитывать количество визитеров. Рациональные саратовцы заменили этот утомительный обычай «взаимными поздравлениями», протекавшими приятно и весело в зале городской думы (здание значительно перестроено, Московская, 35), куда съезжались все желающие поздравить друг друга, пили чай, желали счастья и разъезжались. «Картина этих съездов получалась довольно пестрая и оживленная, – вспоминала старшая дочь губернатора Петра Столыпина Мария. – Конечно, на взаимных поздравлениях собиралось всё общество – не так уж много развлечений в провинции, чтоб пропустить случай повидать знакомых и блеснуть новым туалетом».