Он ушел красиво

Никто из нас не выбирает, когда ему родиться и когда умереть. С годами приходится провожать близких. Растет семейное кладбище. И неважно, что могилы родных находятся в разных местах.

В четверг умер свекор. Мы его называли «дед». Потому что у наших дочерей было две бабушки, Рая и Галя, а дед был один. Так что не надо было уточнять, дед Ваня или Женя. Сейчас осталась одна баба Рая.

Дед прожил хорошую долгую жизнь. И старел он исключительно достойно. Не капризничал, болел в меру, хлопотал по дому, ходил с бабой Раей в магазин, уносил ее консервы в погреб в гараже, потом приносил к застолью. Мог починить выключатель и розетку. Любил читать газеты, интересовался политикой местного уровня. Всегда голосовал за Путина и был доволен жизнью. Потому, наверное, что не требовал от нее многого. И еще потому, что детство у него было не счастливое, как принято называть эту пору, а тяжелое.

Незадолго перед появлением деда на свет его отец, кузнец Яков из деревушки Миньковцы неподалеку от Тернополя на Западной Украине, принес домой маленький снопик пшеницы. Не потому что был склонен к воровству, а потому что было жалко молодую жену и маленькую дочку. Те годы сейчас на Украине называют «голодомором». Родина воздала Якову по заслугам, на восемь лет он отправился в лагеря.

Сельчанка Ирина растила детей. Старшая дочка Мария привязывала деда Ваню к забору, когда убегала играть с девчонками. Играть очень хотелось, а младший братишка (разница у них была три года) был помехой. Дед никогда не корил сестру за детские обиды. Они дружили всю жизнь. Он бывал у Марии в Тернополе, изредка она приезжала к нему в гости в Энгельс.

Отец деда вернулся домой перед финской войной. На короткое время. До финской войны и немного после ее окончания, до начала Отечественной, у деда был отец. И двух лет в сумме не наберется.

Дед был единственным мужчиной в доме. Мать тайком от детей плакала на кухне. В 44-м пришла похоронка. С двоими детьми крестьянка Ирина пережила оккупацию. Голодали. Но выжили.

Дед вырос красавцем. Поступил в военное училище. Там он впервые вдоволь наелся хлеба. Был рад тому, что сыт, одет, обут. Трудности курсантской жизни после голодного детства просто не замечал.

Молодым лейтенантом отправился служить в Германию. Тогда это была ГДР. Приехав на побывку к маме, познакомился с молодой учительницей. Она преподавала иностранный язык в деревенской школе после пединститута. Увез молодую жену в ГДР. Родился сын. После ГДР деда перевели служить в ракетное училище в Энгельсе. Родилась дочь.

Дед был командиром у курсантов. Оставался за командира училища, когда тот отбывал на отдых. Курсанты его ценили. Он жалел их, отпускал в увольнения, прикрывал за нарушения. Они прибегали к нему домой, чтобы отпроситься. Молодые, хотелось погулять. Дед напускал на себя строгий вид. В спину подталкивала жена, мол, отпусти парня, пусть идет. Дед всегда соглашался. За это был любим курсантами. Его приглашали на свадьбы.

Училище ликвидировали. Но бывшие выпускники собираются на месте бывшего плаца. Откуда-то берется оркестр. Маршируют. Больше всего офицеров приезжает из выпусков, которыми командовал дед. Они его называли «батей». Часто приглашали на свои встречи. Дед умел и любил выпить, у офицеров это предмет своеобразной гордости.

Пять лет назад дед справил золотую свадьбу. В этом году – 80-летний юбилей. Праздник ему организовали бывшие курсанты самого любимого его выпуска. Съехались со всей страны – полковники, подполковники в отставке, многие теперь успешные бизнесмены. Говорили деду-«бате» речи, вспоминали курсантскую юность, благодарили за военную науку и воспитание. Сделали огромный плакат. Бравый дед в майорской форме на фоне ракетной установки. На фото ему лет 40.

Я была полна гордости. Дед открылся для меня с новой стороны. Хотя я всегда считала его хорошим человеком. Оказалось, он еще лучше.

Последние годы дед слабел. Проработал электриком почти до 80. К военной пенсии заработал и гражданскую. На работе его уважали, уволился сам. Избегал разговоров о кладбищах и смерти. Наверное, боялся накликать.

В сентябре, на день рождения мужа, обещал не умирать, пока не увидит правнуков. Две недели назад радовался, что после ремонта у него появилась своя комната. С гордостью ее показывал. Повезло, внучка ушла жить к своему парню.

Конечно, были болезни. Дед пугался. Старался не выпивать. Потом всё забывалось. Его часто приглашали на ветеранские мероприятия, награждали. Звали на встречи бывшие воспитанники. Дед возвращался гордый и выпивши. 24 ноября отмечал День матери.

Во вторник ему стало плохо. Превозмогая боль, сумел дозвониться до дочери. Его привезли в больницу. Просил позвать сына, чтобы тот увидел его живым. Получилось. В среду вечером дочь и сын сумели пробраться к нему в реанимацию. Дед надеялся, что всё обойдется. Врачи говорили, что всё плохо. Обширный инфаркт. В четверг, в два часа ночи, его не стало.

Похороны выпали на субботу. Никому не пришлось отпрашиваться с работы. Даже тут он никого лишний раз не побеспокоил.

Он проболел полтора дня. Ушел четко, по-офицерски. Не измучив родню, не впав в старческий маразм. Красиво. Такую смерть нужно заслужить.