Чудеса водителя Хоттабыча

Из-за автомобильных пробок порой все-таки разумнее пользоваться общественным транспортом. А там атмосфера особая: грубость привычнее и понятнее, чем доброе человеческое слово.

Иногда в маршрутном такси попадется водитель, у которого приходится выпрашивать, чтобы он высадил тебя именно там, где остановка предусмотрена, или доказывать, что ты передавал деньги на билет. Умеют накручивать водителей и пассажиры. А еще только что вошедшие любят встать у входа и перегородить дорогу выходящим. И когда ты, не дай бог, груженный детьми и сумками, пробираешься к выходу, приходится громко заявлять о себе: «Подождите!» – и оправдываться перед грубияном за рулём, почему до сих пор ты еще не на улице.

Кого как, а меня от накала страстей спасает философия: пытаюсь чем-то объяснить себе плохое настроение сердитого человека. У каждого «хозяина» салона свои методы работы с людьми. Однажды довелось ехать в маршрутке, водителя которой раздражали телефонные разговоры пассажиров. Объявления в микроавтобусе запрещали пользоваться мобильниками. Другой водитель, когда в салоне начались какие-то конфликты между пассажирами, включил диск с классической музыкой. Через некоторое время люди стали прислушиваться, поутихли.

Как-то утром проталкиваюсь в автобус 41-го маршрута, и бодрый водительский голос поддерживает пассажиров:

– Веселее, веселее! Мужчина, подсадите женщину, ей тоже ехать нужно.

Добродушные комментарии ни к чему не обязывали, вроде бы даже разряжали обстановку. Я не удержалась, когда была возможность, пересела на сиденье рядом с водителем. Пришепетывающий, как старик, немолодой мужчина. Усталый взгляд, борода, множество морщинок, изрядно (как потом выяснилось) добавляли ему лет. На вид хорошо за 60. Но в голосе чувствовался оптимизм. Успевал руководить пассажирским потоком, считать сдачу, рулить, рассуждать о жизни.

– Меня тут все знают. Православный водитель, Хоттабычем кличут, – ответил Сергей, когда я поинтересовалась, как его зовут.

Я старалась не отвлекать его от работы, но всё же узнала, что Сергей гораздо моложе, чем заставляет его казаться жизнь, ему 50 лет. У него двое взрослых детей, а еще сыновья 7 и 11 лет. Водитель он внимательный, с людьми ведь работает: не мчится, не перестраивается нервно из полосы в полосу, как «шахматист», старается не пропустить ни одного голосующего на улице, там, где можно их подобрать. Из уважения к пассажирам преклонного возраста Сергей иногда позволяет себе не брать у них деньги. Поэтому готов и проехать, не во вред маршруту, так, чтобы какой-нибудь бабушке с палочкой пришлось меньше идти пешком. Всем выходящим Сергей желает доброго дня. Тот день у меня, правда, сложился удачно.

В очередной раз сажусь в маршрутку. Передо мной устраивается женщина, спиной к водителю. Услышав знакомое «Веселее! Веселее!», она обреченно произносит:

– Любимый водитель.

– А что, это плохо? – спрашиваю, сделав вид, что не знаю Хоттабыча.

– Вот так будет всю дорогу, – ответила моя соседка.

Как – «так»? Без рявканья и тряски? Безобидная общительность и забота Сергея раздражают окружающих! Его воспринимают как странного человека, считают назойливым. Пока ехали, один молодой пассажир грубо сделал замечание разговорчивому Сергею:

– Дед, ты лучше смотри на дорогу!

– Я, сынок, за рулем столько, сколько тебе лет, – ответил Хоттабыч.

В итоге Сергей пожелал моей соседке здоровья, когда та чихнула, и высадил там, где ей было удобно. А у меня снова получился отличный день.