Подъезд с дурным климатом
Был подъезд как подъезд в обычном кирпичном пятиэтажном доме – в меру чистый, в меру грязноватый. Мусорят в подъезде умеренно: в основном, бесплатными газетами и рекламными листовками, которые валяются порой прямо рядом с почтовыми ящиками. А несколько лет назад появились новые жильцы и произвели маленькую победоносную революцию – то есть это поначалу казалось, что она победоносная.
Началось с того, что новая соседка добилась от руководства жилищного кооператива, чтобы на нашей лестнице сделали ремонт, а потом в уже побеленном и выкрашенном подъезде выставила на окно на своем этаже цветы, точнее, комнатные горшечные растения. Другие соседи тоже оказались не лыком шиты. Растения появились на всех этажах.
И я купил на углу у бабушки сансевьеру в пивном пластиковом стакане, пересадил в приличный горшок и выставил в подъезд между своим вторым этажом и первым.
Уж не знаю, как обстояли дела этажами повыше – редко туда поднимаюсь, но мою сансевьеру сбросили на пол – с разбитием горшка – дня через три. Завсегдатаи такие обретались у нас в то время на лестнице поздними вечерами и ночами, с пивом и куревом. Не понравилась им сансевьера или просто локтем задели – я выяснять не стал. Подобрал растение с пола, посадил в другой горшок. Несколько дней после этого я по утрам выгребал из цветочного горшка окурки (попадались и одноразовые шприцы), а потом сансевьера вместе с горшком просто исчезла.
Потом так же исчезали мои горшки с хлорофитумом, бегонией и чем-то еще – все не упомнишь. Тогда я решил перехитрить криминальных ботаников. Купил длинное, полуметровое, пластиковое кашпо для балконов и насадил туда целую клумбу. Тяжелая получилась штука, просто так не утащить. Наклеил бумажку с надписью: «Это не пепельница!»
Клумба исчезла через неделю.
Чтобы утешиться, я вспоминал персонажа рассказа Карела Чапека «Голубая хризантема», страстного садовода, который признавался: «Я честный человек и крал только семь раз в жизни, и всегда цветы». Думаю, ну украли, жалко, конечно, что лишили соседей маленькой радости, но пусть хоть сами порадуются, хотя бы дома, за запертыми дверями. Любовь – даже к цветам – страшная штука, не буду судить строго. Опыты по озеленению этажа, однако же, прекратил.
И тут кто-то из соседей – не знаю, кто именно, выставил на наш этаж великолепную, высокую, под метр ростом, диффенбахию: толстый глянцевый ствол с коленцами – наподобие бамбука, только не такой твердый, широкие желто-зеленые пятнистые листья.
Диффенбахию не стали утаскивать, ей просто свернули шею. В буквальном смысле. Все те же ночные завсегдатаи сломали ствол на половине его высоты и бросили здесь же, на площадке. Ничего, утешался я, глядя на пенек, диффенбахия живуча, она даст боковые побеги. Но еще через несколько дней пенек сломали под корень, а осиротевший цветочный горшок выбросили на крыльцо.
Вскоре исчезли растения и на других этажах нашего подъезда.
Как уж там возмущался Филипп Филиппович Преображенский: «На какого черта убрали цветы с площадок?»
Кстати, та соседка, с которой началась «зеленая революция», переехала в соседний дом. А в нашем климат, что ли, такой неблагоприятный?
