Московские, чистые наполовину

8 сентября единый день голосования ураганом промчался по России: Екатеринбург, Рязань, Хабаровск, Дагестан, Чукотка, Башкортостан... Выборы народных представителей разных уровней прошли в 80 регионах страны. Но наибольшее внимание общественности привлекли, безусловно, выборы в главном мегаполисе страны – выборы мэра Москвы.

Уже задолго до голосования стало понятно, что основными конкурентами за право сесть в мэрское кресло будут врио главы города Сергей Собянин и известный оппозиционер и борец с коррупцией Алексей Навальный. Именно противостояние заметнейшей фигуры «внесистемной» оппозиции Навального и системного – глубже некуда – Собянина и добавляло в событие особую интригу. Рискнёт ли власть сойтись с оппозицией в честном бою? Станет ли московский мэр легитимным избранником горожан или фактически будет «утверждён» сверху путём ставших уже привычными для российских выборов манипуляций?

Очень спортивный участок

В наблюдателях у «Росвыборов» (проекта, запущенного Навальным для мобилизации наблюдателей на президентские выборы 2012 года) этой осенью недостатка не было: желающие поработать на избирательных участках выстраивались у штаба организации в очередь. В последний день перед голосованием было объявлено, что штаб будет принимать волонтёров до трех часов утра. Мне же удалось получить статус журналиста в другом месте скопления сторонников оппозиционного кандидата – муниципалитете района Черёмушки.

Утром 8 сентября я оказался у порога спортивной школы № 35 в компании 24-летнего Александра – ещё одного направленца из черёмушкинского муниципалитета со статусом журналиста. Саша – один из тех молодых людей, для которых сентябрьские выборы начались ещё летом. В течение двух месяцев он среди множества других волонтёров агитировал за кандидата Навального: агитировал после работы, до работы и даже вместо работы, взяв двухнедельный отпуск. Для таких, как он, эти выборы – результат многодневного марафона во дворах, метро, на улицах, под солнцем и дождём. Неудивительно, что в решающий день мой коллега был предельно внимателен на участке и требовал того же от меня. А участие в скандальных прошлогодних президентских выборах научило его видеть подвох буквально во всём и ожидать подлостей в любую минуту.

Подозрительные вещи на участке действительно происходили. Например, чуть ли не все члены комиссии оказались работниками ЖЭКа, а председатель комиссии Армен Диланян – директором ЖЭКа. На прошлых выборах, как известно, бюджетники показали себя не с самой лучшей стороны. Вскоре после открытия участка на нём стали ошиваться два молодых человека крепкого телосложения. Глядя ни них, мне сразу вспомнились прошлогодние октябрьские выборы в Саратовскую областную думу, когда несколько таких же крепышей выволокли меня с избирательного участка и разбили фотокамеру.

Здесь посторонние представились «службой безопасности Москомспорта»: так как школа спортивная, руководство самого спортивного комитета столицы прислало своих работников помогать поддерживать порядок на участке. При этом молодые люди периодически узнавали о количестве проголосовавших – сообщать о явке избирателей, похоже, тоже входило в их задачи. Участие спорткомитета в выборах этим не закончилось – в течение дня УИК посетило доверенное лицо кандидата Собянина в куртке с надписью «Москомспорт». Немного позабавил и полицейский – майор, охранявший выборы, по его словам, уже 13 лет, совершенно не знал предвыборного законодательства и абсолютно этого не стеснялся.

– Да мне эти ваши законы не нужны, – пояснил нам очень эмоциональный страж порядка. – Покажите мне строчку, которую я нарушил, и я вам 40 раз на пальцах отожмусь в раздевалке.

Помимо всего этого, бюллетени, использовавшиеся на московских выборах, оказались без голограмм, а водяные знаки на них не просвечивались, что также наводило на неприятные подозрения.

«Всё будет хорошо»

– Гарантирую: всё будет хорошо, – обнадёжил нас председатель Диланян.

У любого здравомыслящего человека, хоть раз наблюдавшего за российскими выборами последних лет изнутри, такие «гарантии» могут вызвать лишь ироничную улыбку… Однако эти выборы действительно стали исключением.

Участок открылся для голосования чуть позже положенного – первым избирателям пришлось немного подождать. Далее же происходили сплошные чудеса. Члены УИК позволяли нам свободно передвигаться по участку, не орали, не одёргивали, не ныли и даже были любезны, немедленно реагируя на любые замечания. Саше беспрепятственно дали проверить и потрогать журналы избирателей. Более того, ему – в статусе журналиста! – позволили принять участие в опечатывании урн, а на пломбе он даже смог поставить свою подпись. И это в то время как в Саратове журналистов, судя по твитам, выгоняли с выборов просто за передвижение по участку и вопросы к председателю. Представляете, что сделали бы у нас с журналистом, если бы он попытался расписаться на пломбе урны для голосования? Думаю, что члены УИК прямо на месте облили бы его бензином и подожгли.

Саша попросил убрать со столов членов комиссии карандаши – председатель послушно их конфисковал. По нашему требованию были удалены подозрительные крепыши из Москомспорта (им пришлось передислоцироваться в фойе), пришлось уйти с участка и водителю комиссии. В течение дня по нашим просьбам нам исправно сообщали данные о количестве проголосовавших. Нам позволили встать между урнами, причём на расстоянии менее метра от них! За участком неустанно наблюдали две видеокамеры, изображение с которых (с задержкой где-то в полторы минуты) транслировалось в ТИК и на веб-сайт.

Когда нам надоело стоять около урн и мы отошли, из ТИК позвонили и попросили посадить кого-нибудь между ними. Кстати, в отличие от президентских выборов, камеры здесь работали и после начала подсчёта голосов – нас специально просили не загораживать им обзор стола. В камеры демонстрировали пустые прозрачные урны, а когда решили наклеить в кабинки для голосования инструкцию заполнения бюллетеней – отодвинули занавески и показали, что наклеили. В общем, всё было серьёзно.

Ради интереса я прошёлся по соседним участкам, пообщался с местными наблюдателями – везде тишь да гладь. Твиты из Саратовской области в это время сообщали об удалениях, провокациях и даже драке на УИК. Как будто из другой реальности…

В Москве мой журналистский статус не был таким призрачным, как в Саратове: я до самого конца полноценно участвовал в работе комиссии. Саша же в течение дня съездил в территориальный избирком и вернулся оттуда уже членом ТИК с правом совещательного голоса. Из других наблюдателей на участке присутствовала женщина от «Справедливой России» и работница собеса от кандидата Собянина. С ней-то и произошёл самый главный скандал на участке.

Когда собесница вернулась из путешествия с переносной урной, дотошный Саша внимательно изучил её направление от штаба Собянина и нашёл в нём ошибку – не сходилась одна цифра паспортных данных. На основании этого мой товарищ потребовал признать урну недействительной. Немного поспорив и тяжело вздохнув, председатель сначала было Сашу послушался, но, когда женщина принесла уже переделанное направление с подписью кандидата (интересно, каким чудом ей удалось подписать бумагу у Собянина всего за несколько часов в такой день?), передумал. Сашу такой поворот событий не устроил: он писал жалобу, снимал на камеру, вызвал на участок представителя ТИК с правом решающего голоса и даже позвонил в полицию. Однако 21 бюллетень из мобильной урны в конечном итоге опротестовать так и не удалось.

Честные выборы?

Наконец наступило 20:00. Участок закрыли, комиссия начала работу с книгами избирателей. С первого раза всё верно подсчитать ей традиционно не удалось, однако отстоявшие 12-часовую смену члены УИК дотошно пересматривали свои записи, пока необходимые цифры не сошлись. Далее начался подсчёт голосов. Сразу скажу, что без нарушений процедуры тут не обошлось: и неиспользованные бюллетени считали по уголкам, и общее количество проголосовавших бюллетеней считали одновременно несколько человек... Однако делалось этого с нашего немого позволения. Ну, не видели мы в членах комиссии противостоящей стороны, как это было на всех прошлых выборах текущего десятилетия! На нас не давили, не запрещали снимать, не отгоняли от стола с бюллетенями, не устраивали истерик! Было заметно, что члены комиссии устали – мучить их, а заодно и себя, лишний раз на хотелось. Но если мы выдвигали какие-то требования, они выполнялись.

Сам же подсчёт голосов прошёл идеально: каждый бюллетень вынимался из пачки одним человеком, громко объявлялся кандидат, у всех ни виду бюллетень отправлялся в отдельную стопку, каждую из которых потом похожим образом пересчитали. Всё это время мы с Сашей стояли вплотную к столу. Жаль, саратовские коллеги не смогли испытать такого удовольствия!

Итоги голосования на нашем участке: при общей ставке в 36,75% за Навального свой голос отдали 202 человека (29,06 %), за Собянина – 344 (49,49 %), остальные кандидаты не подошли к ним даже близко.

Вот такие результаты мы получили. Конечно, не всем они понравились, зато честные…Честные ли? Подсчёт голосов – это только вершина айсберга. Если же посмотреть глубже, иллюзии касательно «самых честных и конкурентных выборов» начинают таять, как весенний снег.

Прикормленный на дому электорат

Во-первых, социальные работники и голосование на дому – это вообще краеугольный камень прошедших выборов. Думаю, не ошибусь, если предположу, что главной целью появлявшихся на участках соцработников было пойти с переносной урной по своей вотчине и проследить, чтобы все зависящие от собеса граждане проголосовали.

– Они вам без меня даже не откроют, – объясняла комиссии наша собесница-собянинка.

На итоговый подсчёт она, кстати, так и не осталась: похоже, что это в её задачи не входило.

Вот что рассказала мне наблюдательница от СР, ходившая с урной по домам вместе с работницей соцслужбы:

– Заходит и так мило говорит: «Завтра вам принесут продукты». И вроде не говорится, за что конкретно эти продукты принесут, но всем всё сразу становится понятно. Я до сих пор в шоке.

А наблюдатель с соседнего участка пересказывала мне слова другой разговорчивой собесницы: оказывается, в конце мая стоящим на учёте в этой организации гражданам понавезли холодильников и мультиварок. Даже со списком ходили по квартирам, записывая, кто в чём нуждается! А уж продуктовые наборы в эту пору были богаты как никогда (фото подобных «предвыборных» продуктовых корзин можно найти в Сети).

Сводки информационных лент с московских выборов дают ещё больше пищи для размышлений… увы, неутешительных. Здесь и жалобы на принуждение к голосованию избирателей-»домушников», и подозрительно большое количество голосующих на дому (до 300 человек), и недопущение наблюдателей на участки, и манипуляции со списками избирателей, и массовые голосования сотен военных (не приписанных к данному участку), и банальные вбросы, и прочие отличительные особенности российских выборов.

После того как результат Собянина повсеместно застрял на отметке в 49,5 процента и возникла угроза второго тура, пошёл слух о том, что на ТИКи начинают давить. Мне лично рассказывали историю о том, как территориальный избирком завернул итоговый протокол одной из УИК, попросив расставить имена членов комиссии в алфавитном порядке... Просто нужно было потянуть время, соображая, где взять необходимую пару процентов?

Прогресс на московских выборах, безусловно, очевиден (не было массовых фальсификаций при итоговом подсчёте голосов, масштабных вбросов и каруселей, наблюдателей повсеместно не выгоняли пинками с участков и не оттесняли в дальние углы при помощи полиции), чистыми их можно назвать лишь наполовину: без грязи и вездесущего административного ресурса не смогли обойтись и в этот раз. Похоже, что именно за счёт голосований на дому выборы закончились без второго тура – именно в переносных урнах лежали проценты, отрезавшие теперь уже действующего «нового старого мэра» от опасного продолжения борьбы. Но случись второй тур, увидели бы мы честный подсчёт и на нём? Или на нас хлынул бы уже весь набор испытанных ранее приёмов отечественных «выборных технологий»? Боюсь, что ставки в этой игре слишком велики, чтобы всерьёз впускать в неё 12 миллионов москвичей.