Губернатора не выбирают. Свидетельства очевидцев выборного процесса

Политический туризм: из Самары в Саратов

Екатерина Маяковская,
волонтёр «Голоса»

Место действия: Саратов, мобильная бригада по нарушениям

Вбросы, подвозы избирателей, заполнения списков избирателей после закрытия участка, «рисование» протоколов, исчезновения председателей комиссий прямо во время подсчёта – это лишь скромный и далеко не полный список того, что можно увидеть на выборах в Саратовской области.

Наверно, каждый из нас, из тех, кто занимается наблюдением за выборами, выглядит в глазах «непосвящённых» немного... странным. Даже ненормальным. Посудите сами: человек, тратя своё время, а зачастую и деньги, отправляется в чужой город, вникает в обстановку, готовится, изучает десятки страниц информации. Когда наступает день икс, этот человек просыпается в шесть часов утра и, взяв сумку с продуктами, отправляется в суточное «путешествие», которое не сулит ничего, кроме стресса, споров, усталости.

Так мы отправлялись и в Саратов. Вместе с координатором «Голос – Поволжье» Людмилой Кузьминой. Нам анонсировали, что выборы 10 сентября в Саратовской области будут беспрецедентно наглыми, фальшивыми и «нарисованными». Впрочем, мы ещё были уверены, что наблюдателей с опытом ничем не удивишь.

В день выборов в мессенджере Telegram образовалась стихийная «группа поддержки» – порядка 80 волонтёров, которые присутствовали и наблюдали на участках для голосования, сообщали о нарушениях. На мой взгляд, этот инструмент стал главной находкой саратовских выборов. Был создан единый канал связи, в котором я и другие эксперты могли оперативно проконсультировать менее опытных коллег. Это средство связи оказалось удобнее и быстрее, чем горячие линии, которые в пиковые моменты не выдерживали потока обращений. Важно, что чат в Telegram собрал наблюдателей от разных политических сил. Кроме этого, журналисты, присоединившиеся к группе, могли получать в режиме реального времени информацию о нарушениях, зафиксированных на участках, с фото– и видеоматериалами.

По наиболее серьёзным нарушениям, о которых в чате сообщали наблюдатели, выезжали мобильные группы из журналистов и экспертов, которые оказывали необходимую юридическую поддержку наблюдателям и фиксировали эпизоды.

В первые часы работы стало ясно: в Саратове выборы фальсифицируют. И не так, как везде. Если в Самарской области комиссии работают тонко, так, что подчас и опытный наблюдатель не заподозрит ничего, то здесь никто даже не пытается делать «хорошую мину». Вбросы, подвозы избирателей, заполнения списков избирателей после закрытия участка, «рисование» протоколов, исчезновения председателей комиссий прямо во время подсчёта – это лишь скромный и далеко не полный список того, что можно увидеть на выборах в Саратовской области.

На родине Вячеслава Володина, кажется, все участники электорального процесса прекрасно всё понимают и ­отыгрывают свои роли.

Студенты прямо рассказывают журналистам о том, как их с утра разбудила комендант общежития и повела строем голосовать за Валерия Радаева и «Единую Россию». Председатели комиссий закатывают глаза и бьются в истерике из-за того, что наблюдатели, пытающиеся зафиксировать нарушение, якобы «пугают» избирателей и не дают им изъявить свою волю. Представители партии технического большинства всеми силами помогают членам комиссий «нейтрализовать» особенно недовольных. Полицейские почему-то смотрят в другую сторону в тот момент, когда совершается преступление.

Волшебным образом количество проголосовавших, озвучиваемое комиссией и подсчитанное наблюдателями, не сходилось. И не на десяток-другой человек. Разница исчислялась сотнями.

Много удивительного и невероятного происходило 10 сентября на участках в Саратове.

Когда местные медиа сообщили об этом, на всех участках явку просто перестали озвучивать. Действительно, в законе никак не закреплена соответствующая обязанность, но лично я с таким странным явлением столкнулась впервые.

Один за другим наблюдатели присылали сообщения о вбросах. Когда мобильная группа прибыла на место и сняла лежащую в урне пачку бюллетеней, комиссия предпочла просто проигнорировать происходящее. То есть в ответ на требования объяснить произошедшее председатель и члены УИК то отмалчивались, то начинали истерично выкрикивать, что полиция и наблюдатели мешают избирателям голосовать.

Всюду после закрытия участков члены комиссий заполняли книги избирателей, вписывая выдуманные паспортные данные. Когда мною и другим наблюдателем одна из преступниц была поймана за руку, председатель комиссии заявила, что нам показалось и что это ошибка, которая была совершена ещё днём. Оказалось, что двум людям одновременно может что-то привидеться.

Апофеозом и, вместе с тем, символом саратовских выборов стала директор школы № 56 Марина Радаева. Вопреки закону однофамилица губернатора региона присутствовала на участке, который располагался всё в той же школе, уже после закрытия. Она вела себя странно: светила в глаза телефоном журналистам, передразнивала их, кривлялась, хамила, разговаривала невпопад, била по голове оператора местного канала. Находившиеся на участке наблюдатели рассказывали, что от Марины Радаевой пахло спиртными напитками.

Симптоматично, что саратовцы, окончательно разочарованные этой трагикомедией, не хотят участвовать в ней. По официальным данным, явка на этих выборах превысила 40%. Однако эта цифра серьёзно расходится с подсчётами, которые проводили наблюдатели. По моим оценкам, в региональной столице не проголосовало и 20% избирателей. Большинство из них – пенсионеры, работники бюджетной сферы и студенты, живущие в общежитиях и организованно пришедшие на участки строем.

И тут напрашивается главный вопрос: зачем мы, волонтёры, наблюдатели, журналисты, тратим свои силы, время и деньги?

Почему мы, чувствуя себя явно лишними в этом цирке, продолжаем этим заниматься? Очевидно ведь, что мы не можем ни на что повлиять. Не то что на федеральном уровне – даже на отдельно взятом участке.

Это так. Мы и вправду не можем ничего изменить в системе. Однако в наших силах рассказать о происходящем. Об отдельных случаях, об общей картине, о том беззаконии, которое происходит – увы! – с молчаливого согласия всё тех же избирателей.

Хочется верить, что постепенно к каждому – к студенту, который голосует по указке коменданта, к бюджетнику, к учителю и директору школы, которые в страхе потерять работу идут на ужасное антиконституционное преступление – придёт понимание. Понимание того, что длинные очереди в больницах, плесень на стенах в разваливающихся подъездах, пробитое в дорожной яме колесо, нехватка места в детском саду для ребёнка, растущие коммунальные платежи и мизерные зарплаты – это то, что мы сами выбрали, и то, что мы заслужили, позволив преступлениям состояться и промолчав тогда.

И, наверное, с этого понимания начнётся прекрасная Россия будущего.