Президента не выбирают: Свидетельства очевидцев выборного процесса

Занимательная арифметика

«Потом вскрыли ящики. Члены комиссии мгновенно, как рыцари тевтонского ордена, окружили стол. «Можете подвинуться, мне не видно», – попросила я. «Мы работаем на камеру», – ответила Васильева, и детсадовские работники ещё плотнее сомкнули свои ряды. Сначала «галочки» ещё озвучивались председателем, потом она замолчала, и был слышен только шорох бумаги. В телевизоре в это время Путин громко благодарил россиян за победу. Потом, под шум Манежной площади, также молча считали пачки за кандидатов, причём считали одновременно».

Ирина Бутенко,
журналист

Место действия: Саратов, УИК № 301, «Детский сад комбинированного вида № 31 «Колосок», председатель – Ольга Олеговна Васильева, заведующая детским садом.

После выборов дня два ходила вокруг компьютера и никак не могла заставить себя сесть и написать о том, что видела. Картинки всё вертелись в голове, а мне хотелось одного – избавиться от них. В итоге я решила, что, быть может, если расскажу, станет легче?

Четвертого марта я была членом комиссии с правом совещательного голоса от КПРФ на участке № 301. До этого мой опыт работы на участках был по сути ничтожен: на выборах в гордуму я пыталась поприсутствовать на одном из участков в Ленинском районе в качестве представителя СМИ, откуда меня после непродолжительных совещаний выставили, аргументировав это отсутствием редакционного задания, хотя, как мне пояснили в облизбиркоме, оно не требуется. Выставляли с полицией, причём два раза, ибо я посмела вернуться. Тогда я, чего греха таить, даже расплакалась. На сей раз – не стала.

Впрочем, начиналось все 4 марта даже позитивно. Мне разрешили сесть возле стола председателя в полутора метрах от урн, и, пользуясь своим удачным расположением, я начала подсчёт числа голосующих. Считала добросовестно. Если отходила на минутку, просила подменить меня наблюдателя от «Справедливой России», с которым мы вроде как скооперировались. Тем не менее в середине дня цифры не бились примерно на 70 проголосовавших, а к вечеру уже на 150. Меня ещё в течение дня насторожило, что председатель – Ольга Васильева – не озвучивала для всех членов комиссии вслух число проголосовавших, но я-то цифры слышала, когда она диктовала их по телефону, и это усыпило мою бдительность.

Примерно к обеду повалили студенты с открепительными. Я поинтересовалась у одной из девочек, почему она, собственно, голосует по открепительному, на что та смутилась и наконец выдавила из себя, что домой «ехать далеко». «А за открепительным не далеко было ехать?» «Это случайно вышло», – отвечала девочка, опустив глаза. Свой бюллетень она бросала в урне, дальней от меня. Пару раз нам отзванивались, что возле нашего участка замечены ГАЗели с карусельщиками, но как поймать их за руку?

В целом день прошел без происшествий. Около восьми часов я, следуя ранее полученной инструкции от Александра Гришанцова (члена Октябрьской ТИК), накорябала на листочке свои цифры, разумеется, не совпадающие с «официальными», и позвонила коллеге, чтобы он сделал скрин с видео, транслируемого на сайте «Веб-выборы 2012». Сама встала рядом с урнами. «Я тебя не вижу», – после некоторого молчания признался он. Я, надо сказать, даже растерялась. «Точно 301 участок смотришь?» – уточнила я. «Точно. Детский садик «Колосок». Тут девушка какая-то голосует». Надо сказать, что примерно в обед мои коллеги тоже пытались увидеть меня в онлайн-трансляции и долго выясняли, я ли вон тот полосатый рукав, мелькающий в углу кадра.

В общем, я маячила перед урнами примерно минуту под бдительным оком полицейских. Коллега честно докладывал, что никаких полосатых рукавов он не видит. Наконец он торжественно заявил: «О, ты появилась!» Облегченно вздохнув, я подняла табличку в направлении камер. Краем глаза заметив, что ко мне двинулась председатель, я села на место. «Что вы показали на камеру?» – она была зла. Скрывать мне было нечего, и я продемонстрировала листок бумаги. «Вы не имеете права показывать ничего на камеру без санкции председателя. Я вас отстраню, если такое ещё раз повторится». «Это мои личные данные. Почему я не могу их показать?» – резонно возмутилась я. Мне объяснили, что не могу, что я поступила незаконно и т.д. и т.п. Видимо, именно это имел ввиду Чуров, когда говорил, что нельзя гримасничать на камеры.

Председателя поддержала одна из наблюдателей. «Ага, оказывается, это за коммунистами надо наблюдать», – впилась мне в лицо глазами она. С этой дамой мы познакомились ещё до начала голосования, ранним утром. Я тогда поинтересовалась, от какой она партии, на что она улыбнулась и ответила, что это не имеет значения. «Главное, что за честные выборы». Придя в зал, она первым делом попросила включить телевизор. «А то скучно», – мило заметила наблюдатель от партии-которую-нельзя-называть.

Кстати, о наблюдателях… Было ещё две девочки, вроде бы из юридической академии. Но они в процесс не вмешивались – сидели тихонько в дальнем углу зала, болтали о своём, периодически наведывались на кухню. Одна ушла сразу после восьми, вторая осталась. После выборов о них гордо написали на сайте вуза, с посылом, мол, вот так наши студенты обеспечивали прозрачность выборов.

Ещё один деятельный мужчина постоянно зазывал меня попить с ним чаю. Когда я в очередной раз забежала в комнатку-столовую в поисках одного человека, меня чуть ли не силком усадили за стол и навалили полную тарелку салата. «Да поешьте вы спокойно», – кудахтала работница детского сада и по совместительству член комиссии с правом решающего голоса. «Как мне есть, если у меня цифры не бьются?» – подняла бровь я. «А вы напишите, что бьются. Какая ерунда… Все и так знают результат».

Но вернемся к табличке с цифрами. Буквально через две минуты мне позвонил мой коллега и сообщил, что мои руки с табличкой оказались «отрезанными» (я попала в мертвую зону, в которой также находились стол председателя и секретаря). Большое спасибо Путину за это »Ростелекому».

А потом участок закрыли, и началась занимательная арифметика. Бюллетени погасили, упаковали в пакет, а потом вдруг заявили, что их там, в пакете, на 50 больше, просто они обсчитались. Потом два с половиной часа работали со списками. А цифры не бились, не бились…

Потом вскрыли ящики. Члены комиссии мгновенно, как рыцари тевтонского ордена, окружили стол. «Можете подвинуться, мне не видно», – попросила я. «Мы работаем на камеру», – ответила Васильева, и детсадовские работники ещё плотнее сомкнули свои ряды. Сначала «галочки» ещё озвучивались председателем, потом она замолчала, и был слышен только шорох бумаги. В телевизоре в это время Путин громко благодарил россиян за победу. Потом, под шум Манежной площади, также молча считали пачки за кандидатов, причём считали одновременно. Когда наблюдатель от «Справедливой России» Евгений возмутился этим фактом, ему парировали: «Вы что, хотите, чтобы мы до утра тут были? Вы намеренно затягиваете процедуру голосования». Поспорив с членами комиссии ещё некоторое время, Женя пошёл писать жалобу. Её даже рассмотрели, уже после подсчёта голосов, и, разумеется, оставили без удовлетворения. Бюллетени упаковали, так и не озвучив наблюдателям цифры, после чего председатель со словами «а я пошла сводить цифры» удалилась в другую комнату. Цифры нам озвучили только полчаса спустя. «Сведённые». За Путина – 74%.

В общем, нам были продемонстрированы грязные честные выборы. К наблюдателям относятся, как к паразитам, как к грязи. Если бы нечего было бояться, то и отношение было бы другим. Им было бы приятно доказать, что их руки чисты. Приятно демонстрировать каждую галочку за кандидата от «ЕР», чтобы у наблюдателей не осталось вопросов.

Чего не хватило оппозиции… Команды. На большинстве участков наблюдатели от оппозиционных партий на подсчёте оставались один на один с фальсификаторами. Сложно ли сломать одного человека. Будь их три-четыре человека заодно, всё могло было бы быть иначе.

НАРУШЕНИЯ ЗАКОНА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ!

1. Нарушение порядка подсчёта голосов – ст. 73 ФЗП, ч. 1 ст. 5.24 КоАП РФ (наказание: наложение административного штрафа в размере от пятисот до одной тысячи пятисот рублей).

2. С учётом вышестоящего пункта и наличия оснований –фальсификация итогов голосования – ст. 142.1 УК РФ (наказание: штраф в размере от ста тысяч до трёхсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период от одного года до двух лет либо принудительные работы на срок до четырёх лет, либо лишение свободы на тот же срок).

<<< Вернуться к Оглавлению