Президента не выбирают: Свидетельства очевидцев выборного процесса
184-й. Хроника беспредела
«Слушайте, я не очень уверен, что с нормальной психикой после такого можно нормально детям в глаза смотреть. Читать им какого-нибудь «Мальчиша Кибальчиша». Мотивация простая и незамысловатая. Как мне одна из них заявила: «Ну надо же нашим детям что-то в клювике принести». Я не знаю, какой там у них клювик, лично мне он напомнил мешок Пеликана – у него там пять литров умещается».
Антон Наумлюк,
преподаватель вуза
Место действия: УИК № 184, школа № 41, председатель – Пленкина Ирина Петровна, заведующая детским садом № 117.
07:15
На самом деле начать надо с гораздо более раннего времени. Но тогда пришлось бы рассказать, как 10-го декабря мы познакомились на пресловутом то ли митинге, то ли встрече с депутатами с Денисом Чуковым, а уже он посоветовал поучаствовать в мартовской компании не как наблюдатель, что я собственно намеревался сделать, а как член комиссии. Впоследствии подписи Явлинского «зарубили», а Прохорова – нет, возлегостиничное выдвижение Лимонова закончилось фарсом и стало понятно, что и эти выборы с легитимностью не то что не дружат, а ведут эдакую позиционную войну. В результате 4-го марта я оказался членом УИК с правом решающего голоса от КПРФ.
В начале восьмого я прогулялся, опаздывая, до участка № 184. Это на втором этаже налево в школе № 41 в Ленинском районе по Тверской. Недалеко совсем от дома. Все члены комиссии в сборе, естественно. И председатель. Пленкина Ирина Петровна. Заведующая детсадом № 117, делающая свою работу, по собственному признанию, на пять с минусом. Это после первого знакомства с ней мне в академию позвонили из ленинской администрации и попросили повлиять, чтобы я «не мешал». Чему – неизвестно, но лучше всего на это дал ёмкий ответ Тюрин: «Мешай». Это уже потом она стала предлагать некие «материальные и нематериальные ценности», если я «вовремя закрою глаза на возможные нарушения закона» (с).
Ещё из прекрасных персонажей комиссии можно назвать очень милую Марину Валерьевну, заместителя председателя и ответственного за ПАК, камеры и прочую машинерию. От «Справедливой России» была ну очень лояльная председателю пенсионерка. От ЛДПР Геннадий Лачугин не явился, что отчасти компенсировалось душевной наблюдательницей и его родственницей. Но лишь отчасти. Остальные восемь человек – воспитатели и завхоз, угадайте какого, детсадика? Правильно. Вы даже не представляете, как «избиратели по месту жительства» и даже областной профсоюз работников среднего и малого бизнеса доверяет воспитательницам 117-го детсада. В итоге в комиссии среди что-то там решающих голосов я был по факту один. От КПРФ был с совещательным голосом Сергей Анатольевич. Спокойный такой отставник. Ну вот, наверное, и все действующие лица. Были конечно наблюдатели от кандидата В.В.Путина и ПЖиВ, но это – так, фон. Так же как, к сожалению, совещательный голос от ЛДПР – полный мой тёзка из академии права. Впрочем, у него преподаёт однокурсник и умница Ланник, так что не всё потеряно.
Наконец, среди всех тёток комиссии, которым либеральный наблюдатель дала, на мой взгляд, точную характеристику – «таксистки», была одна женщина… На следующий день она нашла мою страницу «VK» и прислала коротенькое сообщение: «Сама себе противна... извините...». Да бог с вами, если болит – значит ещё живое. Берегите себя.
При распределении обязанностей меня посадили с краю, под самой красноглазой камерой и возле скучающих наблюдателей и дали толстенный список избирателей из всего лишь одного дома по Лунной, 27. Это, кто не знает, здоровенная махина чуть ли не одиннадцатиподъездная. Тётки из комиссии покровительственно так усмехались и жалели: «Эх, и достался вам списочек». В итоге Лунный дом этот, если верить официальным цифрам, сделал треть явки в более чем 1200 человек, а я долго ещё не смогу без дрожи смотреть на паспорта.
Столы председателя, секретаря и, разумеется, тётки с дополнительными списками находились в другом конце зала.
Сразу скажу: каруселей и явных вбросов в стационары у нас не было. Совсем. Как потом выяснилось, это было лишнее – основная надежда председателя и кандидата В.В. Путина на 184-м участке находилась в трёх переносных урнах и, самое главное, в списках избирателей. С ними вообще сразу начались странности. Знаете, какая у нас была самая страшная и ужасная тайна? Количество избирателей, внесённых в список. Председатель не то что не озвучила эту таинственную цифру, она держала её в секрете до последнего. Впрочем, она вообще ничего не озвучивала. В протоколе кстати стоит – 2295 человек.
12:00
Не ручаюсь за точность времени, поскольку день нёсся на всех парах.
На 184-м участке находится тубдиспансер. Список голосующих там я видел в сейфе во время дежурства, и подписан он был, если не ошибаюсь, 27-м февраля. То есть ну никак не за три дня до выборов. Первая урна уехала отдельно по этому списку. Я на неё особенного внимания не обратил. Мне и без того хватало забот. Урна привезла в себе 79 бюллетеней из 80 заявленных. Я проверил по реестру и успокоился. Как потом окажется – зря.
14:00
Пришел Егиян. Это такой дядька от КПРФ, въедливый и напористый. Член ТИК с, кажется, совещательным голосом. И вот тут произошел первый крупный скандал. Что-то там он нашёл подозрительное в списках и позвал полицию. В результате у списка оторванная обложка, а печати и подписи председателя на ней, как выяснилось, вообще не было, а либеральный член ПСГ накатал на Егияна жалобу по «совету» члена ТИК от ПЖиВ. Но самое главное – список, содержание которого не озвучивалось, был не опечатан. Запомнили? Каноническая версия – на участке был обнаружен липовый список, но был то ли старательно спрятан председателем, то ли сожжён в женском туалете. Напомню, по моему списку Лунного дома проголосовало 377 человек. Мне просто физически не было ни до чего дела. Я в это время лихорадочно записывал избирателей и выдавал бюллетени, которые расходились, как глинтвейн на зимних митингах оппозиции.
Ну и как порядочный и честный человек я заранее предупредил председателя, что перед погашением оставшихся открепительных я буду работать со списками, проверять их в хвост и в гриву.
15:00
Избиратель жаркой кавказской внешности случайно бросил свой бюллетень в переносную урну № 3. Действительно случайно. Она стояла рядом со стационарами на столе, и кто-то там его прошляпил, когда он шёл с бюллетенем. Результат впоследствии окажется весьма значительным. Урна будет признана недействительной, никуда не поедет, а нарушения начнут сыпаться именно с неё.
16:00
Вернулась вторая урна. Эту поездку я сам проглядел – не успел вовремя отправить Сергея Анатольевича. Урна привезла 59 бюллетеней и снова один неиспользованный. Эта же урна практически сразу уехала в третью поездку в твердых руках Сергея Анатольевича. Третья-то стоит опечатанная с одиноким и скучающим бюллетенем. Забегая вперед, скажу, что вторая вновь привезла 23 бюллетеня из 22 неиспользованных. И вот тут началось…
18:00
Чудеса с первыми поездками, когда неизменно возвращался один бюллетень, произвели на меня неизгладимое впечатление. Настолько сильное, что я затребовал для проверки заявления граждан о голосовании на дому. Дали. Нашел 33 заявления вообще без подписи граждан избирателей о получении бюллетеней. Крик, шум, вся комиссия в полном составе «таксисток» обвинила меня во всех смертных грехах, в неуважении к труду и мнению избирателей, настоятельно рекомендовала пройтись вновь по квартирам и извиниться перед избирателями, что их «не посчитали». Это, кстати, справедливороссейская пенсионерка. Эдакая оппозиционность у неё. А отсутствие подписи… Ну разве это нарушение? Так, техническая ошибочка. Комиссия даже решение приняла считать весь этот бардак действительным. Правда, потом я объявил, что пойду-ка напишу заявление в прокуратуру, и комиссия приняла совсем другое решение, благо первое не запротоколировала. Урны признали недействительными вместе со всеми двумя поездками.
20:00
А тут уже и участок закрылся. Помните список неопечатанный? Все списки мне не дали. Не помогло ничего – ни ссылки на закон, ни угрозы жалоб – ничего. «Списки не дадим, нечего время тянуть». Выцыганил буквально тот самый список с дополнительными листами, записями «открепительников» и еще бог знает чем. Дали на 10 минут. На третьей странице – запись о выдаче бюллетеня без подписи избирателя. Крик, шум, корвалол и измерение давления. Следом еще 70 с лишним таких записей. Мне сильно неблагожелательно объясняют: это по списку, поданному из диспансера. Ну так, значит так – а подайте пожалуйста заявления в оригинале, хочется фамилии сравнить. И тут председатель сдалась. То есть сдалась в афере со списком. Рванула его из рук, в сейф, на ключ и театрально так, на всю школу: «Ничего больше не получишь!». Больше списков никто не видел. То есть один – в сейфе, остальные – тут вот рядышком валяются. Никто их не смотрел, никто не заверил, не опечатал…
То есть понимаете, да? Десяток членов комиссии из одних тётенек, которые чему-то, мне уже кажется, страшному воспитывают наших детей, как коллективное бессознательное действует. Кричат вместе и одно и то же одновременно, решения принимают вместе, закон нарушают тоже вместе.
Стало понятно, что, если приняли только что решение об урнах, аналогичное нужно принимать и по всему участку. Но решение было принято иное – меня отстранили от работы комиссии. Знаете, на каком основании? «Мешал». Вот спасибо тебе, Тюрин. Чему мешал – снова неизвестно. Начался подсчёт. Какая там увеличенная форма формата А3 на стене! О чем вы? Её заполнили уже после всех телефонных консультаций, после того как переписали тут же при мне часть заявлений из диспансера и записи в реестре, после того как поглумились над процессом подсчёта голосов. Всё это позже гораздо.
22:00
Кстати, камера наша так и не включилась после 21:00. Техника, что. А левые списки тут конечно не при чём.
Начался подсчёт. Уже без меня. Посчитали в переносной из диспансера, которую я не успел проверить пофамильно. Потом вывалили бюллетени. Подсчёт вёлся совершенно замечательным образом. Председатель в одиночку из общей пачки брала бюллетень, тихонечко так говорила, за кого он, и отдавала по стопкам. Показывать их наблюдателям и членам комиссии она посчитала ненужным. Стопки лежали на столе, кроме одной, которую держала в руках, прижимая к груди, милейшая Марина Валериевна. Угадайте, чья стопка? Правильно – кандидата В.В. Путина. Стопка росла на глазах, в основном за счёт бюллетеней с галочками «за Зюганова» и «за Жириновского». Тут уже я взорвался и, объявив, что начинаю съёмку, достал старенький свой Панасоник и начал снимать почти в боевых условиях. Раза четыре мы с камерой и Сергеем Анатольевичем ловили чужие бюллетени в пачке кандидата В.В. Путина. Иногда – по нескольку штук подряд. Их молча перекладывали и продолжали издеваться над понятием «выборы в России».
Визуально я насчитал, когда вываливали бюллетени из урны, «за Путина» примерно 3 к 7 «за других кандидатов». То есть, как заметил либеральный тёзка, «если судить по нашему участку – второму туру по-любому быть».
Посчитали, засняли… Слушайте, я не очень уверен, что с нормальной психикой после такого можно нормально детям в глаза смотреть. Читать им какого-нибудь «Мальчиша Кибальчиша». Мотивация простая и незамысловатая. Как мне одна из «таксисток» заявила: «Ну надо же нашим детям что-то в клювике принести». Я не знаю, какой там у них клювик, лично мне он напомнил мешок Пеликана – у него там пять литров умещается.
Потом «насчитанные» цифры, которые конечно никто не опротестовал, час с кем-то согласовывались по телефону, кем-то утверждались… И вошли в протокол. После этого только быстренько заполнили увеличенную форму. Списки избирателей, кстати, как валялись, так и дальше себе продолжали валяться. Никем не подсчитанные, никем не опечатанные.
Протокол я подписывать не стал. Написал особое мнение, в котором кратенько так описал и приключения списков избирателей, и заявления никем не подписанные, и процесс подсчёта «в одного», когда комиссия ждёт, как председатель скажет какую цифру и за кого записать, и моё отстранение, обоснование которого не смогли даже в протоколе решения написать…
А вот теперь, день прошёл. Митинг несанкционированный не состоялся, потому как саратовцев, недовольных тем, что их в очередной раз обокрали, оказалось всего 25 человек. Снова не особенно понимаю, где вся та вроде бы как заявленная армия, кусочки которой я видел на юридических консультациях, которая так же, как я, в одиночку или с поддержкой пыталась справиться с врачами, учителями, воспитателями, которые на одну ночь вдруг стали врагами народа своего государства.
Я не юрист и не чиновник – я сейчас обычный преподаватель делопроизводства. Это помогло мне во многом. Например, доказать, что урну № 2 с минимум тремя десятками вброса нужно признать недействительной. А сейчас я хочу, чтобы результаты на этом участке признали недействительным вообще. Совсем. Потому что я пошел туда не зарабатывать и не что-то выслужить и лишь отчасти, чтобы загладить перед самим собой старые грехи. Но чтобы сделать то, что посчитал правильным. Наверное, я его сделал, как смог, и может быть не очень хорошо. То есть меня бы всё равно отстранили. Скорее всего, во время подсчёта. Но отстранили бы. Потому что ничего другого со мной сделать было нельзя. И подсчитали бы все равно с результатом 68% за кандидата Путина.
У меня есть протокол решения о моём отстранении с неуказанной причиной. У меня есть видеозапись с банальной и топорной фальсификацией подсчёта. Буквально за руку пойманный председатель у меня на этой записи тоже есть. Что с этим делать? И знаете, мне кажется, что вся та самая армия сейчас тоже задается этим вопросом. Вот что делать с тем, что ты увидел, зафиксировал, записал, сфотографировал, отснял на участке? И пока ответа на этот вопрос не будет, боюсь, что на митинги так же будет приходить десяток-другой человек. Просто погреться общением и убедиться, что «есть ещё здесь хоть кто-то кроме меня».
НАРУШЕНИЯ ЗАКОНА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ!
1. Списки избирателей не сброшюрованы – пп.1 п.12 ст. 23 ФЗП.
2. Обращения избирателей о голосовании вне помещения не подтверждены заявлениями – ч. 1 ст. 142 УК РФ: фальсификация избирательных документов (наказание: штраф в размере до трёхсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период до двух лет либо принудительные работы на срок до четырёх лет, либо лишение свободы на тот же срок).
3. Проставление подписи избирателя членом УИК в получении бюллетеня при голосовании вне помещения – ст. 142.1 УК РФ (наказание: штраф в размере от ста тысяч до трёхсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период от одного года до двух лет либо принудительные работы на срок до четырёх лет, либо лишение свободы на тот же срок).
4. Отсутствие подписи гражданина в получении бюллетеня – п. 10 ст. 71 ФЗП.
5. Нарушение порядка подсчёта голосов – ст. 73 ФЗП, ч. 1 ст. 5.24 КоАП РФ (наказание: наложение административного штрафа в размере от пятисот до одной тысячи пятисот рублей).
5. С учётом вышестоящего пункта и при наличии оснований – фальсификация итогов голосования – ст. 142.1 УК РФ (наказание: штраф в размере от ста тысяч до трёхсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период от одного года до двух лет либо принудительные работы на срок до четырёх лет, либо лишение свободы на тот же срок).
<<< Вернуться к Оглавлению