Премьер обещает, что через шесть лет мы заживем хорошо

Оценить
На вопрос, на что ушли предыдущие 20 лет, ответа не дано

Сотрудники администрации президента, как пишут, ищут положительные смыслы для послания, которое Владимир Путин зачитает в среду, 20 февраля. Проще говоря, ищут положительные примеры в нашей скромной жизни, а также примеры того, как и где станет лучше в самое ближайшее время. Вступил на эту стезю и премьер-министр Российской Федерации.

«Мне нравится та жизнь, которой я живу»

Дмитрий Медведев опубликовал полную оптимизма статью.  Как водится, в произведениях подобного рода ничего не говорится о том, что же сделано за те почти двадцать лет, которые Медведев вместе со старшим партнером находятся у власти. Зато много говорится о том, как много будет сделано в следующие годы. «Начало года – это отличная возможность поговорить о планах и перспективах. Перед нами большая цель – ускоренное развитие по ключевым направлениям экономики и социальной сферы. И есть все возможности для ее достижения. Я говорю о 12 национальных проектах. Их цена вместе с инфраструктурным планом – 25,7 триллиона рублей. Такая же колоссальная, как и их значение для настоящего и будущего России. Наша задача в том, чтобы по всей стране люди могли сказать: «Мне нравится та жизнь, которой я живу».

В российском интернет-сообществе, пока еще не суверенном, принято отчего-то иронизировать над словами премьер-министра. Вот и последняя фраза тоже породила разного рода отклики: «Мне тоже нравится жизнь, которой живет Медведев» и тому подобное. Не поверили и словам Медведева о том, что «российская экономика через шесть лет будет обладать мощной «гравитацией». Сможет притягивать лучшие умы и идеи как внутри страны, так и из-за рубежа». И действительно, в «гравитацию» верится с трудом. Пока наблюдаются примеры обратного характера – лучшие умы стремятся покинуть Россию.

Если глубоко не вчитываться в текст премьера, можно сказать только одно: все это было, было, было. Все это в той или иной мере нам уже обещали. «Дать возможность людям заниматься любимым делом за хорошую зарплату. А главное – жить дольше и получать удовольствие от жизни». Кто же вам, господа, двадцать лет мешал это сделать? И потом эти бесконечно рассыпанные по тексту «надо внедрять», «будем улучшать» – все это слышано-переслышано. Оттого-то, когда читаешь слова о развитии санитарной авиации, на ум приходит фраза с одной саратовской новостной ленты: «На место ЧП выехали специалисты санитарной авиации». Для ясности: машиной выехали – за триста верст.

 

1,7 ребенка

Статья премьер-министра – это своего рода аннотация к национальным проектам. Правительство подготовило их красочную презентацию. Там много красивых графиков, диаграмм, даже под каждым национальным проектом портреты вице-премьеров и министров, ответственных за тот или иной нацпроект. Да, там есть конкретные цифры: километры восстановленных береговых линий или количество молоди осетра и омуля, которые планируется выпустить в озеро Байкал (нацпроект «Экология»). Но если начать вчитываться внимательно, то сразу возникают вопросы. «Создать 4 международных математических центра мирового уровня. Дата исполнения – 2020 год» (нацпроект «Наука»). Вопрос: кто будет определять, соответствуют ли эти центры мировому уровню? Мы сами – тогда одно дело, мировое математическое сообщество – тогда дело совсем другое.

И по другим цифрам есть сомнения. Вот, например, национальный проект «Международная кооперация и экспорт». В статье Дмитрий Медведев так характеризует положение дел: «Четвертый фактор развития – это вовлеченность России в глобальную экономику. Здесь стоит задача значительно увеличить экспорт товаров и услуг. А нам есть что предложить. Это продукты и лекарства, образование, инновационные технологии». В проекте задачи поставлены в соответствии со словами премьера. «Достижение объема экспорта несырьевых неэнергетических товаров в размере 250 млрд долл. США в год, в том числе продукции машиностроения – 60 млрд долл. США в год. Достижение объема экспорта продукции агропромышленного комплекса в размере 45 млрд долл. США в год. Достижение объема экспорта оказываемых услуг в размере 100 млрд долл. США в год». Все это – к 2025 году. Запомним эту цифру – 250 миллиардов долларов от экспорта несырьевых товаров – и сравним с тем, что имеем сейчас. В структуре российского экспорта нефть составляла 46,04 процента, газ – 12,59. На третьем месте – уголь. Есть некая секретная статья (оружие?), на которую приходится  3,19 процента. Еще из несырьевых поставок за рубеж есть турбореактивные двигатели – примерно полпроцента. Итого – то, что не сырье – примерно 4 процента. В деньгах – около 12 миллиардов долларов. Каким образом объемы несырьевого экспорта должны вырасти за шесть лет в двадцать раз – нацпроект не объясняет.

На даже не это главное. Национальные проекты разработаны как пути реализации майского 2018 года указа Владимира Путина. В указе главное – борьба с бедностью. В нацпроектах этого нет вовсе. Там много удивительного, если почитать. Не заявлено обеспечение устойчивого естественного прироста населения (пункт 1а Указа), записано только: «Увеличение суммарного коэффициента рождаемости до 1,7 на одну женщину».

Вместо пункта 1б Указа – повышение ожидаемой продолжительности жизни до 78 лет – правительство планирует: «Увеличение ожидаемой продолжительности здоровой жизни до 67 лет».

Важнейшие пункты президентского Указа – устойчивый рост доходов населения и снижение бедности вдвое – составителями правительственной презентации вовсе проигнорированы. Вместо конкретики – уже упоминавшаяся нами фраза: «Наша задача в том, чтобы по всей стране люди могли сказать: "Мне нравится та жизнь, которой я живу"».

Кудрин сомневается

Счетная палата РФ завела специальный сайт «Мониторинг достижения национальных целей».

Всем, кто интересуется проблемой, советуем туда заглянуть. Если же коротко – то никаких признаков премьерского задора и оптимизма нам не найдешь. Вот, например, комментарий к пункту «Обеспечение устойчивого роста реальных доходов граждан, а также роста уровня пенсионного обеспечения выше уровня инфляции»: «Накопленная динамика реальных доходов населения к концу 2018 года замедлилась и в целом за год показала несущественный рост. Однако с учетом единовременной денежной выплаты в январе 2017 года в 2018 году отмечалось бы снижение на 0,2%.

Пенсии. Накопленная динамика реального размера назначенных пенсий к концу 2018 года замедлилась и в целом за год показала несущественный рост. Однако с учетом единовременной денежной выплаты в январе 2017 года в 2018 году отмечалось бы снижение на 2,4%». Задача «Вхождение Российской Федерации в число пяти крупнейших экономик мира, обеспечение темпов экономического роста выше мировых при сохранении макроэкономической стабильности, в том числе инфляции, на уровне, не превышающем 4 процентов» прокомментирована лапидарно: «Темпы ВВП: Текущих темпов роста ВВП недостаточно для достижения цели».

Прогнозы Минэкономразвития на 2019 год тоже неутешительны: рост инфляции, по прогнозам министерства, составит 5,2-5,4 процента. Пиковые значения инфляции – 5,5-5,7 процента ожидаются в марте. Также ожидается замедление экономического роста до 1,3 процента к концу текущего года. И единственное, что может помочь, – ловкость рук Росстата.

 

Откуда деньжищи?

Реализация национальных проектов будет стоить 25,7 триллиона рублей. Половину дает бюджет Российской Федерации. Наверняка в правительственные триллионы войдут средства, полученные с населения в результате пенсионной реформы, повышения НДС и акцизов. Такой вот парадокс – чтобы мы стали жить лучше, нам придется жить хуже. Другую половину денег на нацпроекты должен дать крупный бизнес, прежде всего сырьевой. Именно этой теме были посвящены встречи президента с руководителями крупнейших российских компаний в начале года. И как-то само собой подразумевалось, что средства нефтяники, газовики будут выделять добровольно-принудительно. Но совсем недавно премьер Медведев, выступая на канале НТВ (другого, что ли, не нашлось?), пообещал, что предпринимателей не будут из-под палки заставлять финансировать нацпроекты. И, конечно, не смог удержаться от заявления: «Реализация национальных проектов в течение ближайших шести лет превратит Россию в более современную и благополучную страну, хотя и нет предела совершенству».

Крупный бизнес понимает, что раскошеливаться придется, но все же требует каких-либо гарантий, что средства пойдут на реализацию нацпроектов, а не какие-либо иные цели. Кроме того, предприниматели ждут ясных правил игры и механизма поддержки инвесторов. Глава РСПП Александр Шохин считает, что условия для инвестирования в национальные проекты не созданы. «Не все из них (нацпроектов. – Д. К.) приоретизированы. Например, многие механизмы экологически ориентированных проектов не очевидны до сих пор. Что там будет: развитие экологического машиностроения, будут ли проекты по переработке мусора, но не четыре завода, которые сейчас обозначены, а десятки, если не сотни таких объектов. И самое главное – на каких условиях власти хотят привлечь частный бизнес к реализации нацпроектов».

Бизнес хочет если не налоговых послаблений (ясно, что хочет), но хотя бы уверенности, что налоги и налоговое администрирование не будут меняться. Правительство не дает ответа. Бизнес мечтает, что правоохранительные органы не будут вмешиваться в предпринимательство. Органы, наоборот, усиливают давление. Недавнее задержание главы инвестфонда Baring Vostok Майкла Kалви и еще нескольких его партнеров – лишнее тому подтверждение. За Калви вступились Борис Титов, Герман Греф, Аркадий Волож, но пресс-секретарь Кремля ответил, что бизнесменов во всех странах задерживают, а Басманный суд отправил американца за решетку на два месяца. Спор между акционерами должен решаться в арбитраже, но только не у нас и не только в том случае, если у одной стороны есть покровители в органах. Такой у нас инвестиционный климат – суровый.

 

Новый портрет бедности

Но от богатых вернемся к бедным, ведь главная цель – сократить бедность, по крайней мере, она указана в майском указе. На фронте борьбы с нищетой намечается прорыв. Премьер Дмитрий Медведев предложил по-новому подходить к оценке уровня бедности: «Нужно подумать о пересмотре наших взглядов на то, как мы относим людей к категории бедных, и исходить здесь в большей степени из расходов человека, как это стараются делать во всем мире, а не просто отталкиваться от доходов».  

Сейчас в России проживает свыше 19 миллионов человек, чей доход ниже прожиточного минимума, но, как считает Медведев, «решения о выплатах и пособиях принимаются на основе сухих цифр и стандартного набора обезличенных данных. Нам нужно составить именно такой более подробный социальный портрет бедности в нашей стране».

С 2020 года Росстат планирует оценивать уровень бедности в России по новой методике, в ведомстве решили, что необходимо расширить выборку респондентов, добавив туда категории, прежде не представленные в исследовании, например, женщины с детьми до шести лет. По данным Росстата, в 2018 году 13,3 процента населения, или 19,6 миллиона человек, имели доходы ниже прожиточного минимума. Новые методики могут увеличить эти цифры, считают эксперты. Доля бедных может вырасти до 20 процентов. Конечно, это будет честно, но как-то не по-нашему, когда проблему предпочитают решать корректировкой статистических данных, а не реальной работой. Потому будем ждать, вполне возможно, новые методы Росстата позволят, вопреки прогнозам экспертов, существенно сократить бедность (но не число бедных).

В целом же не оставляет ощущение неразберихи. Правительство с удивительным оптимизмом готовится реализовывать национальные проекты, счетная палата с пессимистическим реализмом утверждает, что пока ничего не получается; президент говорит о необходимости выполнении майского указа, в том числе сокращения бедности, Росстат с подачи правительства может по новым методикам увеличить число бедных практически на треть. Или в среду президент в своем послании внесет ясность? Хотя вряд ли – ведь, как ожидается, Путин предъявит публике новые положительные смыслы. Как там у классика – «Всё смешалось в доме Облонских»?