Из обрушенного дома – в барак, который готов развалиться. Такое решение предлагают чиновники жителям рухнувшей пятиэтажки
До 7 ноября саратовцы, пострадавшие при обрушении общежития на проспекте Строителей, должны покинуть пансионат «Сокол», где их разместили после ЧП. За пять месяцев, прошедших со времени аварии, саратовские чиновники ничего не сделали для обеспечения людей новым жильем. Теперь гражданам предлагают выселяться на улицу. Только семерым из 160 бывших жильцов общаги городские власти готовы предоставить место в «маневренном фонде» – деревянном бараке на улице Танкистов.
Идите куда хотите
Надежда Родионова, жившая на первом этаже в общаге на проспекте Строителей, достает из сумочки толстую тетрадь. Сюда женщина записывает телефоны и адреса инстанций, в которые нужно сдавать документы для получения помощи, и обещания чиновников. Надежда перечитывает слова мэра Михаила Исаева, обещавшего, что жильцы из обрушившегося здания смогут находиться в пансионате «Сокол» «сколько потребуется».
Напомним, что ЧП на проспекте Строителей произошло в день президентской инаугурации 7 мая. Когда Владимир Путин обещал россиянам очередную программу по предоставлению доступного жилья, от пятиэтажного общежития отвалилась угловая часть с туалетами. Здесь проживало более 160 человек. Половина из них переехали к родственникам, остальных разместили в «Соколе».
Обрушившийся дом на проспекте Строителей
Администрация Ленинского района отказалась признавать здание аварийным даже после того, как оно развалилось. Как уверяли чиновники, туалеты можно приделать обратно и вернуть жильцов в их комнаты через два месяца. После скандала в прессе те же самые представители власти объявили пятиэтажку подлежащей сносу.
В середине июля от опустевшего здания убрали полицейскую охрану. «Дом растащили полностью, даже полы сняли, – рассказывает Надежда.– Мы не успели вывезти диван и шкаф. Надеялись, что мародеров остановит металлическая дверь. Но когда приехали в следующий раз, увидели, что нет ни мебели, ни самой двери – унесли вместе с косяком». Жильцы были вынуждены в складчину арендовать гаражи для хранения уцелевшего имущества.
По словам представителей районной администрации, полугодовое проживание в «Соколе», оплаченное из бюджета, заканчивается. До 7 ноября «обрушенцы» должны сами найти себе новую крышу над головой. Программа переселения граждан из аварийного жилья, получившего статус после 2012 года, в Саратове еще не составлена. Даже на федеральном уровне пока не совсем понятно, в какие сроки и на какие деньги будут закупаться новые квартиры.
Надежда Родионова
«За съемную комнату в таком же общежитии, как было у нас, нужно платить 7 тысяч рублей. Я работаю в регистратуре государственного медучреждения. У меня оклад 5 тысяч с хвостиком плюс стимулирующие надбавки, которых может и не быть», – рассказывает Надежда Родионова.
Выдать ей временное жилье в маневренном фонде власти отказались, так как у мужа Надежды есть доля в квартире его матери. «То есть я и мой ребенок от первого брака должны попроситься в двухкомнатную квартиру, где живут 75-летняя мать мужа и его бывшая жена». По мнению чиновников, только семеро бывших обитателей общаги имеют право переселиться в маневренное жилье. Городские власти готовы предложить им… комнату в бараке на улице Танкистов.
Предложение, с которым трудно согласиться
Нужный поворот легко проскочить – это залитая водой узкая колея между кустами. Фонарей здесь, разумеется, нет. Соседние двухэтажки, построенные на Молочке в середине прошлого века, выглядят не фешенебельно. Но дом №219 вообще не похож на жилье. На вид это конюшня – длинное дощатое здание, разделенное вертикальными балками на узкие отсеки.
Входная дверь распахнута. Внутри – длинный коридор и 22 комнаты. Татьяна Стародубцева живет здесь двенадцать лет: малоимущей женщине с ребенком дали временное жилье, пока не подошла очередь на квартиру. «Сыну был годик. Сейчас до окончания школы уже рукой подать, а мы всё здесь. С трехтысячного места в очереди передвинулись на полуторатысячное», – рассказывает Татьяна. Женщина работает помощником повара. Ни съем жилья, ни ипотека ей не по карману.
«Посмотрите, как стена поехала, обои лопнули. Полы на пороге провалены. Из-за этого и раковина боком стоит, и стиральная машина прыгает», – Татьяна приглашает к себе. В комнате негде повернуться. Общей кухни в бараке нет, здание не газифицировано, поэтому электроплита вплотную соседствует с диваном и шкафом.
В коридоре между бельевой и кладовой собирается мини-сход граждан.
«Когда только заселились, пришел к нам глава района. Посмотрел и говорит: шкафы надо убрать, вещи хранить в сумках, поставить кровати ярусные – да здесь двадцать человек в одну комнату можно заселить!» – вспоминает Нелли Швецова. Комнату в бараке ее мужу дали за работу в ЖКО 17 лет назад. «Вместе с дочкой жили в 9,9 метрах. Кто-то из троих по очереди вел «половую жизнь» – на диване помещались только двое, а кровать поставить некуда. Так же и кушали: один за столиком, другой стоя – ну и ничего, так больше поместится», – вспоминает собеседница. Она работает санитаркой в ведомственной поликлинике, «до марта зарплата была 9 тысяч, сейчас – 15». По месту работы женщина пять лет стоит в служебной очереди на жилье, но шансы дождаться новоселья примерно такие же, как у муниципальных очередников.
Нелли Швецова
Кристина Рошевская живет здесь после выпуска из детдома. В бараке выросли двое ее детей, сейчас им уже 13 и 14 лет. Муж Кристины Фуад Бабашов рассказывает, что раньше здание, построенное в середине 1980-х, было вахтовкой для рабочих геофизической конторы. Мужчины, приезжавшие на двухнедельную смену, приходили сюда спать после работы. Ни лишних квадратных метров, ни бытовых удобств здесь изначально не предусматривалось. После передачи здания муниципалитету в такие условия стали заселять семьи.
Спрашиваю, пытался ли Фуад встать в жилищную очередь? «А толку-то? – отмахивается мужчина. – Кому мы нужны? Нас таких пол-России пропадает».
«Вы отсюда не вырветесь»
На собрание приходит серый кот Пушок. Трется о ноги хозяйки Татьяны, мяукает и держит хвост пистолетом. Пушок несет в бараке важную службу – ловит крыс. «Вот отсюда они внаглую лезут», – жильцы показывают большую дыру в углу бельевой. Внизу поблескивает мутноватая жидкость с невыносимым запахом. Никакой канализации – ни центральной, ни выгребной ямы здесь нет. Нечистоты сливаются в подвал здания, а оттуда – самотеком в речку Гуселку. «Сырость постоянная. У нас комары даже в декабре летают», – рассказывает Нелли.
В здание проведена только холодная вода. На стене в душевой висит 100-литровый водонагреватель. Жильцы, как они говорят, «выпросили» его у областного депутата Леонида Писного. «Этого бака даже на одну семью не хватает. Нужно два часа ждать, пока вода нагреется. Если сюда заселят новых жильцов, люди будут сутками стоять в очереди в душ». У местной душевой есть еще одна важная особенность: здесь нет отопления.
Душевая
Главная достопримечательность барака некоторое время назад находилась в умывальнике: посередине комнаты провалились полы. Один из жильцов упал в эту яму и поранил ногу, после чего провел на больничном целый месяц. Во время летнего ремонта провал заделали, точнее, как считают жильцы, замаскировали: «Положили новые доски на старые гнилые лаги, а сверху бросили линолеум».
Ремонт начался в июле. «Четыре компании отказались от этого заказа, потому что смысла ремонтировать наш барак нет, его надо расселять и сносить. Пятая согласилась. Отчиталась, что в здание вложили 100 тысяч рублей». Как полагают жильцы, деньги были потрачены бездумно. «В умывальнике нужны металлические мойки, чтобы мыть посуду. Вместо этого купили два фаянсовых «тюльпана». На стены наклеили бумажные обои – за каким лешим?» – возмущается Нелли.
Официально в бараке по договорам социального найма заселено семь комнат. Во время летнего ремонта привели в порядок еще семь, постелили линолеум и наклеили обои в коридоре. При этом потолок остался старый, из прогнувшихся от времени фанерных листов.
«Крышу перекрыли в прошлом году. Отчитались, что потратили 750 тысяч. Может, сначала жильцов нужно было спросить? Ведь до того крышу меняли в 2015 году, и она не текла, – говорит Швецова. – Зато до туалетов у нас ни один ремонт не добрался».
Татьяна Швецова
Не исключено, что ремонтники просто не решились зайти в местные санузлы. Стены здесь настолько «отъехали» от пола, что в щель можно не только просунуть руку, но и провалиться целиком. Щели сквозные – через них видна улица и дождь. Женский туалет дамы уже подготовили к зиме: трещины на месте плинтуса закрыли листами картона, окно обклеили скотчем. В туалете, как и в душевой, нет отопления. В морозы оконное стекло покрывается ледяной коркой.
Плата за коммунальные услуги зимой доходит до 1800 рублей. Управляющие компании меняются часто. Жильцы, по их словам, узнают о выборе новой УК по смене названия в жировке.
Обитатели барака не первый год пытаются признать его аварийным. В 2016 году мэрия разъяснила, что для этого они должны подать в администрацию Кировского района список документов из 13-ти позиций. Жильцы (а это очень небогатые люди) собрали 12 тысяч рублей на оформление технического паспорта. Но, как и в случае с общежитием на проспекте Строителей, чиновники никаких признаков аварийности не видят.
«В мае мы обращались к президенту. Записались на прием к Володину. К самому нас, конечно, не допустили, а то бы мы порвали, как тузик грелку, женщины-то горячие, – смеется Нелли. – Мы и фотографии принесли, и документы, но толку нет». На обращение, направленное в общественную приемную депутата ГД Вячеслава Володина, ответила администрация Саратова: «При условии выделения бюджетных средств вышеуказанный дом запланировано включить в список объектов жилищного фонда, подлежащих обследованию на предмет аварийности, в 2019 году».
Как говорят жильцы, комнаты в бараке предлагают всем пострадавшим от обрушений домов и крупных пожаров последних лет. Но – за исключением одного пьющего гражданина – никто не согласился. По словам жителей, «мы сразу людей предупреждаем: сейчас вас сюда загонят – и вы отсюда не вырветесь».