В Петровском районе дошколят и первоклашек отправят в дом престарелых. Учиться

Оценить
На ремонт школы в селе Сосновоборском средства не выделяли с 90-х годов. В 2015-м родители скинулись по 1 тысяче рублей, учителя — по 5 тысяч. Но это не помогло. С 1 сентября школьников будут возить на уроки за 19 километров в Петровск.

В селе Сосновоборское закрывают школу. В здании протекает крыша. Районные чиновники не могут найти денег на ремонт. С 1 сентября школьников будут возить на уроки за 19 километров в Петровск. Позже власти обещают приспособить для образовательных нужд сельский дом престарелых. В помещении, где в течение полутора десятков лет находились пожилые люди с различными диагнозами, разместят детский сад и начальные классы. Родители, не согласные с реорганизацией, обратились за помощью к региональному уполномоченному по правам ребенка, в «Народный фронт», Госдуму и к президенту. 

По косенькой дорожке

Спрашиваем у мужчины на велосипеде, как проехать к заброшенному детскому саду, где назначили встречу родители и учителя. «Видите здание, у которого крыша провалилась? – собеседник тычет пальцем через плечо. – Вот оттуда по косенькой дорожке». «Такое село погибает», – вздыхает редакционный водитель, оглядывая пышную зелень вокруг. Среди одичавших яблонь по обеим сторонам улицы видны строения с черными дырами вместо окон.

На фасаде двухэтажного здания детсада рыжими кирпичами выложен год постройки – 1979. У двери еще держится синяя вывеска «Детский сад «Сосенка». Во дворе – обломки разноцветной беседки и песочницы.

«Детский сад «Сосенка»

«Мы, родители, здесь своими руками делали ремонт. В 2008 году поставили автономное отопление. В здании было так тепло, что дети ходили в шортах», – рассказывает жительница Сосновоборского Алеся Колдаева. Два года назад родителям объявили, что денег на содержание отдельного здания больше нет, малышей переселят в помещение школы.

«Я поехала в районное управление образования. Предлагала, наоборот, перевести школу сюда. Это здание меньше и теплее. Содержать его дешевле. В школе уже тогда протекала крыша, – вспоминает Алеся. – Но мне заявили: нельзя. Здесь, мол, нет физкультурного зала. Здание просто бросили».

Сейчас садик располагается в левом крыле школы. Двор для прогулок малышей обнесен металлическим заборчиком.

Как говорят педагоги, и этот заборчик, и весь ремонт внутри делался за счет родителей и спонсоров руками учителей, которые работали без отпуска, «управление образования ничем не помогало».

Крыша в пути

На правом торце школьного здания – триколор и синяя табличка «Участковый пункт полиции». Здесь же квартирует сельсовет. Спортплощадка за школой заросла белыми цветочками пастушьей сумки. Среди нетоптаной травы стоят футбольные ворота, баскетбольный щит, турники, лесенки. «Раньше у нас смородиновая плантация была. Школа сама выращивала для своих нужд картошку, помидоры», – вспоминают учителя, глядя на огород, выкупленный частником.

Здание школы

В учебном здании два этажа. Кое-где на крыше торчат пучки травы. Верхняя часть стены пристройки, где находятся столовая и спортзал, покрыта темными разводами. Кирпич крошится. «Мы предлагали: давайте отрежем пристройку от основного здания. Будут когда-нибудь деньги, отремонтируем. А пока можно так учиться. Но на все предложенные нами варианты районная администрация отвечает: нет, школа будет закрыта, и всё тут», – говорят педагоги. В то время здесь было около 200 учеников. Село росло, и новое здание рассчитывалось на 480 детей.

Сейчас здесь осталось 14 школьников и пятеро воспитанников детсада (всего в Сосновоборском десять дошколят). «Люди, желающие купить дом в нашем селе, в первую очередь спрашивают: как дела со школой? Одна молодая семья, поселившаяся здесь год назад, уехала, как только заговорили о закрытии. Представляете, мы сразу двух детей потеряли: одна их девочка пошла бы в сад, другая – в первый класс», – говорит учитель русского языка Елена Магрицкая.

Крыша в пути

По словам собеседников, с жалобами на крышу они обращались в районное управление образования еще в 2014 году. В 2015-м родители скинулись по 1 тысяче рублей, учителя – по 5 тысяч. Этого хватило на частичный ремонт кровли, но решить проблему без помощи государства оказалось невозможно. По наблюдениям завуча, казна не выделяла денег на ремонт с середины 1990-х годов.

Не считается волеизъявлением

В середине апреля в Сосновоборское приехала внеплановая проверка Роспотребнадзора. Кто вызвал контролеров, родители не знают. Воспитанников детсада сразу перевели на неполный день. Через несколько дней объявили, что в образовательном учреждении детей поили некачественной водой. «В селе один водопровод. Дома дети пьют ту же воду», – пожимает плечами многодетная мама Ольга Недошивина.

Не считается волеизъявлением

«23 апреля я исполняла обязанности директора. Мне позвонили из суда и сообщили, что через два часа состоится заседание по приостановке нашей работы. Шел проливной дождь. Я просила отложить рассмотрение, но оно состоялось в отсутствие представителей школы, – вспоминает Ольга Денисова. – На следующий день позвонили приставы и сказали, что едут опечатывать школу. Стоял вопрос о том, что закроют всё здание. Удалось ограничиться пристройкой со столовой. Дети продолжили учиться, а кушать ходили домой».

Как говорят педагоги, в опломбированной части здания уборщицы не могут собрать протекшую через крышу воду, помещение не проветривают. Из-за этого постройка разрушается еще сильнее.

Здание школы

В июне представители районной администрации приехали в Сосновоборское на сход граждан и объявили о закрытии учебного заведения. По закону «Об образовании» «принятие решения о реорганизации или ликвидации общеобразовательной организации, расположенной в сельском поселении, не допускается без учета мнения жителей».

«Мы, родители, прошли каждый по своей улице и собрали подписи. Все высказались за то, чтобы школа была, – говорит Алеся. – Но в районе говорят, что это не считается волеизъявлением граждан. Надо было оформлять протокол голосования, на каждом листе делать шапку – за что подписываемся. А то, говорят, вы людям пустой лист совали, и они просто так расписывались, не понимая за что».

В июле сельчане написали президенту, в Госдуму, региональному уполномоченному по правам ребенка и в отделение ОНФ.

Мы едем, едем, едем

Районные власти предлагают возить школьников из Сосновоборского в Петровск. До райцентра – 19 километров условно асфальтовой дороги. «Сейчас пойдут большегрузы за зерном, потом дождики начнутся – и все заплатки с дороги смоет», – уверены родители.

В 2015 году ГАИ не разрешила использовать дорогу для подвоза учеников из соседней Богатыревки. «Сказали, что зимой безопаснее ходить пешком. Ребята добирались в школу на своих двоих или на лошадях, как ломоносовы. Этих детей мы потеряли. По окончании учебного года родители решили переезжать», – вспоминают учителя. Собственного автобуса у школы нет. «Если везем детей на конкурс, звоним в соседние школы, просим заехать за нами. Но водители отказываются из-за нашей дороги», – говорит завуч Ольга Денисова.

«В нашей школе уроки начинаются в 8.30. Чтобы доехать в Петровск, в 6.00 надо поднять ребенка. Фонарей у нас мало, темнотища. Остановочного павильона нет, – говорит Ольга Недошивина. – У первоклассника три урока. У девятиклассника – семь и консультации к ОГЭ. Автобус один. Значит, малыши будут полдня ждать старших».

В сельской школе девять учителей. Никаких документов о предстоящем увольнении у них нет. На словах их обещают трудоустроить в Петровске. Рейсовый автобус от Сосновоборского до райцентра ходит три раза в неделю. Такси стоит 250 рублей в один конец. 

Места для стареньких, больных и маленьких

Для начальных классов и детского сада районные власти хотят отремонтировать здание на улице Центральной. На его примере можно проследить эволюцию социальной сферы села. Когда-то здесь работала больница. В 1990-х ее закрыли и разместили дом престарелых. В 2014-м бабушек развезли по другим учреждениям, а сюда заселили беженцев с Донбасса.

Места для стареньких, больных и маленьких

«Здесь четырнадцать лет люди умирали. У стариков были разные заболевания, у беженцев тоже. Я своих детей сюда не пущу», – говорит Ольга Недошивина. Как говорят родители, в комнатах темно, потолки низкие. «В нынешнем здании школы мы не можем пользоваться спортивным и актовым залами, потому что над ними течет крыша. А здесь никаких залов нет вообще».

В соседнем здании находится ФАП. «В больнице были педиатры и гинекологи, проводились физиопроцедуры. Теперь даже на прививку надо ехать в Петровск. Я должна отдать 500 рублей за дорогу и в 8.00 быть там, потому что к 9.00 выстроится огромная очередь», – рассказывает Ольга Недошивина. Половину здания ФАПа занимает православный храм. «Сейчас в селах такое здравоохранение: если лечение не помогло, остается только молиться», – разводит руками Алеся.

Православный храм

«Мы понимаем, что в бюджете нет денег. Нет на детей и пенсионеров. Но государство, которое экономит на беззащитных, – слабое. У него нет будущего», – полагает Ольга Денисова. В школе она преподает историю.

Все мы немножко лошади

Когда-то школа работала в усадьбе, построенной в середине XIX века помещиком Василием Устиновым. Сейчас от нее осталась башня из красного кирпича. Кладка вокруг оконных проемов первого этажа варварски разбита – видимо, мародеры рассчитывали, что сооружение подломится. Но стены метровой толщины чудом держатся.

«В детстве мы постоянно здесь играли. Сколько было залов, коридоров. Кованые лестницы. На полу – кафель с гербом. Даже на шляпках гвоздей был герб», – вспоминает Алеся. В 1970-х годах усадьбу восстановили, планировали разместить здесь больницу. Но после 1993 года особняк забросили.

Усадьба

Башню почти не видно в разросшемся усадебном парке. Здесь растут гигантские клены. Сумрачно, прохладно, пахнет старым деревом. Выложенная кирпичом дорожка проходит над пересохшими ручьями. «Когда детей было больше, мы ухаживали за парком. Проводили здесь уроки географии и биологии, – вспоминает учитель Надежда Овтова. – Впрочем, современной системой ОГЭ и ЕГЭ это абсолютно не востребовано».

Слева – маточная конюшня конезавода, работавшего в селе со времен помещиков Устиновых. Здесь выращивали орловских рысаков. В добротном кирпичном здании, похожем на укрепления древнего замка, жили племенные кобылицы с жеребятами. На месте левады теперь цветет чертополох высотой по плечи. Перед приоткрытыми воротами – заросли крапивы.

Все мы немножко лошади

«Каждый вечер в 19.00 гнали табун. Выйдешь за ворота и ждешь 15, 20 минут, а лошади всё не кончаются. В селе ни змей, ни кротов не было – земля тряслась от топота конских копыт, – вспоминает Надежда Александровна. – Мы приехали сюда 26 лет назад и были в восторге: всё есть – сады, огород поливной, луга, где лошадей пасли, пруды!».

В центральной конюшне были даже пони. Дети прибегали смотреть, как с ними занимаются в манеже. Сейчас ворота под кирпичной аркой на замке. Через дырку в заборе пролезаем во двор, заросший колючей и буйной, как везде здесь, растительностью. Внутри на стенах круглого здания еще различимы нарисованные жокеи. Сквозь редкие доски крыши видно солнце.

Конюшня

На конезаводе работало 800 человек – почти вдвое больше, чем сейчас живет в селе. Были молочные фермы, пекарня, аптека, магазины и даже ипподром, где в сентябре, после окончания уборочной, устраивались скачки. С 1990-х годов после смены старого директора, не поладившего с районным начальством, предприятие начало приходить в упадок.

«Главным зоотехником был Александр Лабалин, потомственный коневод. Когда с деньгами совсем плохо стало, его уговаривали: давай продадим одну лошадку, людям зарплату отдадим. Но он бился за каждую. У него на каждую лошадь вот такая папка была с родословной и документами, – рассказывает Алеся. – Последних лошадей, голов сорок, вывезли в один день. Он после этого сломался. Через полгода умер».

Манеж

«Конезавод закрыли, и люди стали разъезжаться. В Москву, Саратов, кто и на Ямал. Вот и детей не стало», – объясняют учителя. Как опасаются жители, в случае закрытия школы село исчезнет совсем.

Начальник районного управления образования Наталья Уханова: «Ни о закрытии, ни о реорганизации школы речи не идет. Это изменение уровня образования. До 1 сентября сделаем текущий ремонт в новом здании и займемся получением лицензии. До оформления документов начальные классы будем временно подвозить в Петровск вместе со средней ступенью. Воспитанники детского сада пока посидят дома, дошкольное образование по закону не обязательно.

После переименования учреждения письменно предложим учителям вакансии в школах Петровска.

Сумму, необходимую на ремонт старого здания школы, мы просчитываем. Если деньги найдутся, возможно, мы для этого в область будем обращаться, восстановим здание и вернем туда детей. Пока мы планируем его охранять».