Уроки давления

Что вы сделаете, если ваш несовершеннолетний ребенок скажет, что решил пойти на протестный митинг? А если он признается, что организует протестную акцию и уже подал уведомление в мэрию?

Запрете его дома? Запретите общаться с друзьями? Обвините во всем школу? Или сами станете участником его митинга, чтобы поддержать чадо?

Учителей школы за гражданскую активность вашего ребенка точно не погладят по голове. Система такого не любит.

«Сходи лучше в церковь, свечку поставь», — вот что услышал саратовский школьник, который хотел провести митинг в память о Борисе Немцове, от директора своей школы на профилактической беседе, проходившей на повышенных тонах.

Эффект Ильдара Дадина

Ростислав Рахов — выпускник саратовской школы № 21 имени Столыпина, который имел неосторожность стать заявителем и участником нескольких публичных акций.

На момент нашего разговора он уже сдал все ЕГЭ и ждал новостей из саратовских вузов. Мы договорились, что текст выйдет после его зачисления.

Сейчас Ростиславу еще нет восемнадцати лет. Наш разговор проходил в присутствии его мамы Елены Викторовны, которая поддерживает сына в решении рассказать ИА «Свободные новости» его историю общения с чиновниками и учителями.

В декабре прошлого года молодой человек и его друзья решили провести публичную акцию. В качестве повода для коллективного пикетирования выбрали День памяти жертв советского террора, или День создания ВЧК.

Так как все потенциальные пикетчики оказались несовершеннолетними, им пришлось искать взрослого человека для подачи уведомления в городскую администрацию.

— Нашлась у нас подруга, которой было 18 лет, она на тот момент училась в медучилище. Мы с ней пришли в администрацию 15 декабря, в общем-то с пустыми руками, только паспорта взяли, чтобы написать уведомление. Мы его писали где-то часа три. Много раз правили. Со стороны администрации там был Грищенко Павел (начальник отдела взаимодействия с общественными объединениями. — прим. ред.). Он нас консультировал, как лучше написать. В итоге мы согласовали пикетирование, — рассказывает Ростислав.

Через пару дней после похода в мэрию школьник узнал, что его подруга из медицинского колледжа попала в неприятности из-за поданной заявки. Ее матери, которая проживает во Франции, позвонил куратор группы дочери в колледже, чтобы вызвать девушку к директору.

— Ее вызвали к директору училища. Он посоветовал ей купить телевизор и смотреть его почаще. После она написала текст под диктовку куратора о том, что она отказывается от проведения намеченного пикетирования, мотивируя тем, что это может вызвать массовые беспорядки. Понятно, что на девушку очень сильно надавили. И она больше ни в чем таком не участвовала, — говорит Ростислав.

Спрашиваю, не было ли у этой девушки проблем в учебном заведении после инцидента с пикетом. Выясняется, что директора вскоре сняли с должности.

Согласно официальному сайту областного базового медицинского колледжа, с 1985 по 2015 год его директором был педиатр-невропатолог, заслуженный работник здравоохранения РФ, заслуженный учитель РФ Евгений Алексеев. Сейчас учреждение возглавляет врач высшей квалификационной категории Игорь Морозов.

Ростислав говорит тихо и, похоже, по давно сформулированному в голове плану, стараясь не перепутать хронологию. Я интересуюсь, ходил ли он на пикеты и митинги до того, как попытался стать организатором публичного мероприятия. Говорит, что особо уличной активностью в Саратове и России не интересовался до определенного момента.

«Организатором публичного мероприятия могут быть один или несколько граждан Российской Федерации (организатором демонстраций, шествий и пикетирований — гражданин Российской Федерации, достигший возраста 18 лет, митингов и собраний — 16 лет), политические партии, другие общественные объединения и религиозные объединения, их региональные отделения и иные структурные подразделения, взявшие на себя обязательство по организации и проведению публичного мероприятия». (Статья 5 Федерального закона от 19 июня 2004 г. № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях». Источник)

— В тот момент как раз очень большое освещение имела история Ильдара Дадина, которого даже окрестили первым политзаключенным. Ну, понятное дело, что это не так на самом деле. Но это создало ему такой имидж. И я подумал, что действительно кошмар, что человека посадили просто за административные правонарушения. Мне показалось, что это просто хамство. И я решил, что тоже должен что-то сделать, — объясняет юноша.

Автоматически спрашиваю, следил ли Ростислав за «Болотным делом» и митингами 2011 года. Пока задаю вопрос, понимаю, что ему тогда было 12 лет. Ответ логичный: «Нет, не следил». И даже в выборах в Государственную думу в этом году ему еще не придется принимать участие, восемнадцать лет исполнится только в октябре.

Митинг 16+

Несмотря на фиаско с пикетом в поддержку жертв советского террора, свои попытки стать заявителем публичного мероприятия Ростислав Рахов не оставил. В феврале этого года одиннадцатиклассник вместе со своей 16-летней подругой решили провести митинг, приуроченный к годовщине убийства политика Бориса Немцова. Странно даже, что все вносимые в законодательство ужесточающие поправки оставили за гражданами России в возрасте старше шестнадцати лет право быть организаторами митингов и собраний. Подростки подали уведомление в администрацию Саратова. По словам Ростислава, документ в мэрии согласовали очень быстро.

— Опять же учебные заведения не заставили себя долго ждать. Буквально 16 февраля мы согласовали, а 18 числа меня уже вызвали в школу, к директору (руководит СОШ № 21 Татьяна Паршикова. — прим. ред.). Я тогда сам в школе не был, так как получал медицинскую справку. Меня записали почему-то сдавать ГТО. Хотя всем понятно, что я не годен. И мне нужно было получить справку, чтобы не сдавать нормы. Меня вызвали к директору, прямо когда я уже шел в поликлинику. Был очень долгий разговор. Он длился часа три, — вспоминает молодой человек. — Разговор состоялся в таком ключе: сначала она пыталась меня убедить, мол, кому это надо. Я пытался ей объяснить, что это такой вид гражданской активности. Что это нужно для защиты прав. Она мне сказала, что я несу бред. Она меня стала спрашивать: «Кому от этого будет лучше? Сходи лучше в церковь, свечку поставь». Потом, когда ей стало ясно, что у нее не получится мне ничего доказать, она стала напирать уже на то, что ее вызовут куда-то туда вверх и уволят с должности.

Ростислав говорит, что пытался успокоить педагога и объяснял ей, что митинг будет совершенно законным, поэтому никого не уволят: «Директриса на меня срывалась и буквально кричала». По словам юноши, к директору каким-то образом попало поданное им в администрацию города уведомление о митинге. Кроме того, педагога кто-то осведомил и о несостоявшемся декабрьском пикете.

Воспитательная беседа не обошлась и без вопросов про Крым, упоминаний о его поездках за границу и прочих маркерах неблагонадежности.

— Пока директора не было в кабинете, завуч по воспитательной работе стала меня спрашивать, как я отношусь к Крыму. Ни с того ни с сего. Я стал говорить, что отношусь к присоединению Крыма вообще отрицательно. Она меня спрашивает: «Ты сам там был? А знаешь, у меня там дед. И он мне сказал, что он счастлив, что умрет русским». Следующий логичный вопрос, который завуч мне задала: был ли я за рубежом, «где и сколько». Позже директриса вернулась, и тогда уже мне рассказали случай, который имел место буквально за несколько лет до этого. Был в той же школе парень, где-то моего возраста, он ходил на какие-то националистические марши. Что-то такое радикальное уже сделал. Они сказали, что у него неделю дежурила машина какая-то возле дома. Люди в штатском. И мне, мол, такое же грозит, — вспоминает молодой человек.

За границей Ростислав Рахов был и, как назло, в самых что ни на есть «вражеских», с точки зрения российского обывателя, странах. Две недели учил английский в языковой школе в Великобритании, десять дней провел в США у старшего брата-программиста. Сам Ростислав уезжать из Саратова не планирует, по крайней мере пока. Говорит, что, по сравнению с другими городами, чувствует себя здесь комфортно, поэтому и документы на поступление подал сразу в несколько местных вузов.

— После такого сильного воздействия я поехал с Татьяной Владимировной Петровской, то есть с завучем по воспитательной работе, в администрацию и написал отказ от проведения публичного мероприятия. Я, кстати, Грищенко тогда сказал: «Вот, посмотрите, кто-то в школу сообщил, и теперь я здесь». Но он никак не отреагировал, — рассказывает Ростислав.

Позже школьнику стало известно, что из-за него школу «проверяли на патриотичность». За недоработки по этой части получили ответственные за привитие любви к родине учителя по ОБЖ и истории.

За 2015 год в администрацию муниципального образования «Город Саратов» было подано 584 уведомления о проведении 743 публичных мероприятий. За первое полугодие 2016 года — 254 уведомления о проведении 331 публичного мероприятия.

Бориса Немцова Ростислав Рахов называет «историческим персонажем».

— Я вас, наверное, удивлю, но сейчас Борис Немцов — это не то что фигура политическая, это исторический персонаж. Его на истории проходят. У меня даже в ЕГЭ по истории были 90-е. Я про него знаю — если не ошибаюсь, первый губернатор Нижегородской области. Это человек, который прославился тем, что не допустил создания атомной электростанции, — говорит недавний выпускник школы.

— Он только на этом и выехал. Мои друзья из Нижнего рассказывали, — дополняет сына мама.

— Я еще видел какие-то древние съемки, где Борис Немцов был буквально человек с улицы. И даже тогда он на телевидении светился. И, разумеется, я знаю, что это был один из вице-премьеров нашей страны при Ельцине еще. Я вообще считаю, что это был хороший политик, просто потому, что он был один из тех отцов-основателей нашего государства, кто прикладывал усилия, вел работу, чтобы начали функционировать какие-то демократические институты. Я верю, что на какой-то момент времени это так и было. А сейчас, конечно, нет.

— И тогда нет, — замечает Елена Викторовна.

Сам себя Ростислав определяет как социал-демократа. Говорит, что «у всех должно остаться столько денег, чтобы они сами распоряжались своими доходами».

Несмотря на определенную шумиху в школе имени Столыпина, в администрации Саратова утверждают, что от несовершеннолетних граждан в этом году заявок на проведение публичных мероприятий не получали вообще. По крайней мере именно такие данные в ответ на официальный запрос ИА «Свободные новости» привела и. о. заместителя главы администрации города Юлия Литневская. В свою очередь другая исполняющая обязанности заместителя главы саратовской администрации Лариса Ревуцкая уточнила, что по информации директора школы Татьяны Паршиковой (в ответе на запрос проставлены инициалы Т.А. вместо Т.В.), «отзыв заявления о проведении публичного мероприятия инициирован матерью обучающегося».

Поговорить с директором школы № 21 мне не удалось: сначала она была в отпуске, потом отсутствовала на месте из-за поездок в администрацию. Но Лариса Ревуцкая рассказала, что в соответствии с должностной инструкцией руководитель школы обязан проводить с детьми и их родителями беседы, в том числе и по профилактике преступлений и правонарушений, связанных с экстремизмом и проявлением межнациональных конфликтов.

Кроме того, по данным замглавы администрации города по социальной сфере, ежеквартально на родительских собрания в школах города обсуждается вопрос об административной и уголовной ответственности несовершеннолетних за участие в несанкционированных митингах и шествиях.

Перепись несовершеннолетних

После истории с митингом Ростислав больше не пытался проводить никаких публичных акций. На носу были единые государственные экзамены и подача документов в вузы.

Пока молодой человек ходил к репетиторам, его мама Елена Викторовна боялась. Боялась, что теперь он не поступит в университет, да и просто не окончит школу. Если на мальчика давили учителя, то на нее — друзья.

— Меня, конечно, после разговора с директором все это напугало ужасно. Напугало, что будут последствия. Последствия для ребенка. Практически при всем разговоре с директором я присутствовала. Одного бы я его не пустила. Я проконсультировалась у своих друзей. И они мне сказали: вас будут проверять по всем каналам. Куда вы там полезли? В том числе и старшего сына будут проверять. Было давление со стороны друзей. Мои друзья со мной после февральских событий не общались в течение двух месяцев, говоря мне о том, что мой телефон прослушивается, — рассказывает Елена Викторовна.

Сейчас Елена Рахова работает врачом в государственной клинике. Я спрашиваю, не боится ли она административного давления после выхода публикации.

— Очень сложно надавить в бюджетной сфере на людей, потому что там им нечего терять, — отвечает она.

По словам матери мальчика, она знала о намерении сына участвовать в декабрьском пикете. О подаче уведомления на митинг Ростислав ей заранее не сообщил, но о походе в мэрию все же проинформировал. При разговоре с директором мать Рахова тоже присутствовала. Она признается, что раньше не раз общалась с Паршиковой из-за плохой посещаемости сына.

В конце мая Ростислав все с теми же друзьями отправился на пикет в поддержку 29-й статьи Конституции РФ («Каждому гарантируется свобода мысли и слова»), которые ежемесячно организует гражданский активист Андрей Калашников и его сторонники.

— Я и две мои подруги присутствовали на пикете. Я даже слово взял и что-то сказал. Потом уже, после окончания, мы собрались компанией, человек, может, шесть. Кто-то зрителем был, кто-то участвовал. Мы пошли в сторону проспекта Кирова, в сторону «Макдоналдса». Когда мы проходили мимо стационарного пункта полиции, прямо перед нами стоял полицейский. Он к нам подошел и спросил: «Вы куда направляетесь, молодые люди?». Мы говорим: «В «Макдоналдс». Тогда он спросил, откуда мы идем. Мы ответили, что с пикета. После этого он указал рукой на пункт полиции, чтобы мы пошли туда, — рассказывает Ростислав.

По словам молодого человека, полицейские переписали их имена, даты рождения и учебные заведения, в которых подростки учились на тот момент.

— У меня даже спросили, где именно моя школа находится, видимо, чтобы туда доехать. После того, как это все закончилось, я подошел к этому полицейскому и спросил, зачем это все нужно было. Сотрудники полиции не представлялись. Он сказал: «Да я просто вас проверил. И все».

В день проведения пикета, 29 мая, Елены Викторовны не было в городе. Она знала, что сын собирается на пикет, рассказал он ей и про эпизод с полицией. Телефонные номера родителей школьников полицейские не попросили, как и не уведомили их о проведенной проверке.

— Когда был инцидент с полицией, он меня постфактум поставил. Я знала, что он пойдет на митинг. Меня в городе не было. Я была удивлена, что несовершеннолетнего ребенка забирали в полицию, а меня как родителя не уведомили. Я знала, что ребенок идет на митинг. Он выбрал такую позицию, пусть. Кто-то спасает всех вомбатов, а мы спасаем все человечество.

Девочки

У этой статьи могло быть больше героев. Две старшеклассницы так же, как и Ростислав, подверглись давлению со стороны администрации своей школы после участия в пикете и общения с полицией. Как стало известно ИА «Свободные новости», чтобы доказать, что дети встали на путь исправления, школьницам нужно было рассказать об их любви к Владимиру Путину и России. Итогом стал уход одной девочки из учебного заведения.

Впрочем, директор учебного заведения Татьяна Райкова в телефонной беседе с корреспондентом ИА «Свободные новости» не смогла вспомнить об инциденте с проверкой документов у гимназисток. Она также не подтвердила факт проведения каких-либо профилактических бесед с девочками.

«Я не могу вам ничего пояснить по этому поводу», — сказала Райкова.

В декабре прошлого года правительство утвердило госпрограмму «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации» на 2016–2020 годы с финансирование в размере двух миллиардов рублей. Документ, который уже начали реализовывать, одной из своих целей видит увеличение количества граждан, гордящихся своей страной.

Нужно отметить, что довольно уважаемая и известная в нашем городе гимназия № 3 в прошлом году оказалась в центре скандала. В ноябре прошлого года Райкова на заседании Общественного совета при областной думе рассказала об амбициозной идее своих учеников по сбору средств на новый российский самолет для борьбы с ИГИЛ (организация признана экстремистской и запрещена в РФ. — прим. ред.), который заменил бы сбитый турецкими военными Су-24. Заявление директора школы имело большой общественный резонанс. О гимназистах написали федеральные и иностранные СМИ, а директора подвергли критике за втягивание детей в политику. Руководитель саратовского бюро переводов «Nova» Араик Арзуманян требовал от Райковой, чтобы она публично отказалась от этой идеи. Татьяна Райкова называла реплики критиков, обращенные к ней, «фашистскими высказываниями». В итоге Татьяне Райковой пришлось признать, что «дети и война — это несовместимо». Такое заявление успокоило и родителей, и местных чиновников, которые к тому моменту подустали отвечать на вопросы журналистов об этичности акции.

Кто следующий?

Андрей Калашников, который был организатором пикета, ставшего причиной общения школьников с полицией и администрациями школ, считает, что таким образом несовершеннолетних пытаются отвлечь от любой протестной активности.

«Мне бы хотелось, чтобы родители были защитниками своих детей. И не боялись поддерживать их в этой ситуации», — говорит Калашников.

После недавнего саратовского пикета против «закона Яровой-Озерова» сотрудник полиции прямо на месте проведения акции стал интересоваться возрастом молодых участников. Причины своего любопытства капитан полиции предпочел не объяснять.