Честь и достоинство за 20 тысяч рублей
Удовлетворить частично – такое решение вынес судья Октябрьского районного суда города Саратова Роман Рыбаков по гражданскому иску депутата областной думы Сергея Курихина к журналисту Антуану Кассу. В течение десяти дней с момента вступления в силу решения суда корреспондент «Общественного мнения» должен будет опубликовать опровержение своих слов, сказанных на публичных слушаниях 4 сентября 2015 года, и выплатить депутату областной думы 20 тысяч рублей в качестве компенсации за нанесенный моральный вред. Именно в такую сумму оценил суд честь, достоинство и деловую репутацию. Это в 50 раз меньше той суммы, которую за свои честь, достоинство и деловую репутацию запросил депутат.
Этому решению предшествовали четыре судебных заседания. К сожалению, группа поддержки Антуана Касса раз от раза сокращалась – если на втором заседании судебному приставу пришлось искать свободные стулья, чтобы разместить всех желающих, то на последнем все присутствующие достаточно свободно разместились на отведенных для слушателей трех скамьях. Но основной состав «болельщиков»: журналист Алексей Голицын, общественники Александр Стрыгин, Валентин Губкин, Сергей Перепеченов и Владимир Ермишин, раз от раза не изменялся.
Мы от души порадовались долгожданной весне – в зале заседаний окно было открыто нараспашку. Свежий ветер гулял по скучной серой комнате, из окон доносился лай собак, сигналы автомобилей, крики детей, что значительно оживляло процесс. Но самое главное, присутствующие понимали, что на этот раз задохнуться в маленькой комнатке никому не грозит.
Живости добавил и опрос свидетелей. Первым выступила эксперт ФГБУ «Саратовская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции РФ» Лариса Червякова.
Дело в том, что на судебном заседании 16 марта суд вынес решение о проведении судебной лингвистической экспертизы, поскольку два диаметрально противоположных мнения относительно речи Касса на публичных слушаниях, представленные истцом и ответчиком, поставили судью в тупик. И он решил, что для того, чтобы разобраться в вопросе окончательно и бесповоротно, необходимо третье мнение.
Представитель ответчика Денис Руденко был готов к такому развитию событий, поэтому сразу предложил на выбор суда три организации и трех специалистов-лингвистов из Воронежа, Майкопа и Саратова. А вот представитель истца Сергей Терехов даже несколько растерялся. Единственное, на чем он категорически настаивал, чтобы экспертиза была проведена в Саратове, поскольку эксперты знают «местную кухню». Поэтому единственная организация, которая пришла ему на ум, это как раз Саратовская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции РФ.
– Категорически нет! – воскликнул в тот момент Руденко.
Представитель ответчика справедливо опасался, что на эту саратовскую организацию истец вполне может оказать влияние. Тем не менее, суд решил, лингвистическая экспертиза будет проводиться именно в этой организации. Поскольку Руденко не предъявил никаких документальных доказательств, что Сергей Георгиевич Курихин может как-то повлиять на результат исследования. Честно говоря, избирательный подход судьи к вопросам предоставления документальных доказательств несколько удивил. Когда Руденко еще во время второго заседания попросил представителя истца предоставить суду удостоверение депутата областной думы, чтобы доказать, что истец действительно находится в таком статусе, Сергей Терехов спросил – вы что, издеваетесь? А суд это требование просто отклонил. Ну, вроде как и так все знают, что истец – это тот самый депутат.
Результаты экспертизы были предоставлены заинтересованным сторонам 31 марта: из документа следовало, что в речи Касса содержится негативная информация о лице по фамилии Курихин, но о том, какой именно Курихин имеется в виду, не сказано ни слова (а по данным УФМС по Саратовской области, людей с такой фамилией в нашем регионе зарегистрировано целых 11). Негатив, по мнению эксперта, выражен словом «отжать», которое используется в значении «отнять, отобрать силой».
При этом эксперт игнорирует часть выступления, где Касс произносит словосочетание «строительная мафия». Суд задался таким вопросом – почему этот фрагмент не исследуется?
– Эти слова не отнесены к Курихину? Или они не содержат негативной информации? – спросил судья Рыбаков у эксперта.
– Исходя из рассмотрения контекста всего выступления, нельзя установить, что данная информация имеет отношение именно к Курихину. Здесь говорится о строительной мафии без отношения к каким-то конкретным личностям, – заявила на допросе Червякова. А потом уточнила: – Вообще надо сказать, что лингвистическая экспертиза исследует только то, что вербально выражено. Если в выступлении указана фамилия Курихин, я не могу извлечь из одной фамилии, является ли Курихин именно тем лицом, по которому поставлены вопросы – Сергеем Георгиевичем. Но поскольку фамилия Курихин не относится к числу сильно распространенных, то здесь, по-моему, индивидуализация налицо.
– Правильно ли я понимаю, – включился в допрос Сергей Терехов, – что когда вы говорите об индивидуализации, вы делаете вывод, что речь идет о Курихине Сергее Георгиевиче, который является депутатом Саратовской областной думы?
– Нет, – ответила Червякова.
– Так что же вы имели в виду под словом «индивидуализация», – продолжал выпытывать Терехов.
– Что речь идет о каком-то конкретном человеке по фамилии Курихин, – настаивала на своем Червякова.
В начале допроса было ощущение, что эксперт волнуется, поэтому легко включается в живой диалог, не погрязая в специальной терминологии. И именно на этом этапе Денис Руденко буквально загнал ее в угол. Юриста очень интересовало, почему она вообще сочла, что речь идет о человеке мужского пола? Только потому, что суд задал наводящий вопрос?
Эксперт отрицала, что вопрос суда о том, идет ли речь в выступлении о Сергее Георгиевиче Курихине, был наводящим. Но в ловушку юриста попалась.
– А Курихин, о котором вы написали в своем заключении, может быть Петром Сергеевичем, Сергеем Ивановичем? Авдотьей Никитичной? – спросил Руденко.
– Нет, Авдотьей Никитичной не может, потому что это лицо мужского пола, – уверенно заявила Червякова.
– Курихины? – Руденко умышленно выделил окончание слова во множественном числе. – И другие известные фамилии? Мужского пола?
По залу прошла волна хохота.
– Ну, может быть и Авдотья Никитична, – смутилась Червякова.
(В этот момент у меня появилось четкое ощущение, что я внутри романа Кафки или в картине Дали: Авдотья Никитична Курихин достает из деревянного корыта с водой кусок Кумысной поляны – прямо с холмами и лесом – и натруженными руками отжимает из него воду пополам с монетами, потом небрежно встряхивает и кидает на землю, вместо леса на этом «отжатом» куске растут многоэтажки.)
Сюрреализм в реальности. Ассоциативное поле как оно есть.
«Ассоциативное поле» – это не я придумала. Это термин, который использует эксперт в своем исследовании.
– Каждое слово рождает у человека определенное поле смысловых ассоциаций, – разъясняла Червякова представителю ответчика. – Мы с вами, опираясь на эти ассоциации, можем в нашем случае идентифицировать, как говорящий актуализирует эти ассоциации. Для него это известные люди, которые связаны с известной ситуацией, и, делая посыл своим реципиентам, аудитории, он актуализирует закрепленный в сознании того, к кому он обращается, значимый момент. Поэтому мы опять можем сделать вывод, что идет речь о конкретных личностях.
(На этот момент эксперт уже освоилась, волноваться перестала и разговаривала с представителем ответчика исключительно терминологией.)
– То есть, говоря об ассоциативном поле, вы говорите о восприятии слушателем того, что сказал Касс? – уточнил Руденко. – Не о том, что сказал Касс, а о том, как другие восприняли эти слова? Это исследование сознания. Вы, может быть, эксперимент какой-то проводили?
– Нет, вы выворачиваете мои слова! – заявила Червякова. Но в этот момент оживился судья, который иногда просто сидел с отсутствующим видом, а иной раз даже позволял себе прикрыть глаза, и, кажется, даже согласился с утверждением Руденко.
Про несчастное сленговое слово «отжать» только по итогам этого суда можно написать целую монографию. Волгоградский лингвист Сергей Кушнерук заявлял, что в контексте выступления Касса это слово имеет значение «незаконно присвоить», Червякова заметила, что значение о глагола «отжать» – «отнять силой», эксперты из Барнаула полагают, что значение глагола – «отсоединить» с негативной эмоциональной окраской, то есть действия по отсоединению могут быть вполне законны, просто человек, употребляющий слово «отжать», даже к этим законным действиям относится плохо. И тогда это оценочное суждение, а вовсе не распространение заведомо ложной информации, порочащей честь, достоинство и деловую репутацию.
Лариса Червякова продолжала настаивать на том, что использование Кассом слова «отжать» – это распространение негативной информации.
– Исходя из того, что вы сейчас сказали, можете мне прокомментировать использование глагола «отжать» в других случаях? – спросил Руденко. – Допустим, в предложении «Путин отжал у Украины Крым».
– Да, тут то же лексическое значение, – кивнула Червякова. – Негативное.
– Что же здесь негативного? – удивился Руденко. А по залу пошла вторая волна хохота.
В этот момент суд проснулся окончательно и пригрозил удалением всех хохочущих.
– Руденко, задавайте вопросы по теме заседания, – потребовал судья Рыбаков.
– Но глагол «отжать» – это предмет экспертизы, – возмутился представитель ответчика.
– Я снимаю вопрос! – заявил на это суд. – Задавайте другие вопросы!
– Позвольте, я все-таки отвечу, – вмешалась в дискуссию эксперт Червякова.
– Не надо отвечать, вопрос снят! – отрезал судья.
Через час и двадцать минут допрос эксперта был окончен. Судья объявил пятиминутный перерыв и покинул зал заседаний. Среди группы поддержки Антуана Касса тут же начался импровизированный митинг вспыхнула мини-дискуссия – общественники обсудили смысловое наполнение слова «дурак», Путина, а потом и саму ситуацию – вроде как кем надо быть, чтобы обращать внимание на то, что и кто там про тебя говорит. Затем судья вернулся, и обсуждение пришлось прервать.
Когда Сергей Терехов стал выступать с ходатайствами о том, чтобы приобщить к делу справки о регистрации земельных участков по улице Лесная республика, копии договоров аренды и замены стороны, а также кадастровой карты участка, секретарь суда Назарова глубоко вздохнула, закатила глаза и закрыла руками лицо (ее можно было понять – заседание шло почти три часа, было почти шесть вечера, и всем хотелось домой, особенно девушкам юным и прекрасным).
В итоге суд приобщил к делу все эти документы, несмотря на возражения Руденко. И даже пригласил в зал свидетеля со стороны истца – главу правления ЖСК «Топаз», бывшего председателя ТСЖ «Диамант» Григория Юрьева. Который рассказал, что истец не имеет и никогда не имел отношения к этим участкам, а вот Леонид Писной и его строительная компания «Саратовоблжилстрой» выступала подрядчиком при строительстве домов, входящих в ТСЖ «Диамант».
Во время прений Сергей Терехов настаивал на том, что иск обоснован, поскольку Курихин и Писной – это узнаваемые люди, имеющие отношение к сфере строительства в Саратове. Давил на то, что публичные слушания по застройке города – это такое специальное мероприятие для специальных людей, все понимающих про строительство, а значит, иск должен быть полностью удовлетворен. А то, что выступление Касса эмоциональное, ничего в суде не значит.
Руденко возражал: из практики Европейского суда по правам человека эмоциональные публичные выступления, произносящиеся с ходу, подвергаются большей правовой защите, нежели даже тексты, опубликованные в средствах массовой информации. Текст в СМИ можно отредактировать, продумать, отложить, к выступлению «с колес» сразу подготовиться нельзя.
– Что касается утверждений истца о моральных страданиях, то они голословны, – заявил Руденко. – Простите, я в судебном заседании зачитывал публикации из СМИ десятилетней давности, по поводу которых никаких моральных страданий Курихин почему-то не заявлял. А тогда говорились страшные вещи о Сергее Георгиевиче Курихине. И там непосредственно была отнесенность – и там было можно было четко установить, что речь идет о нем. И никаких моральных страданий Курихин тогда не испытывал (На судебном заседании 3 марта Руденко зачитывал цитаты из публикаций в блогах и СМИ, где говорилось о причастности истца к деятельности саратовских ОПГ. – Прим авт.). Я понимаю, что это право истца обратиться в суд. Но это странно с точки зрения такого человека, который меценат, депутат, общественный деятель и который хочет своими исковыми требованиями в миллион рублей ограничить свободу слова одного конкретного человека. Который, да – постоянно пишет о нем критические статьи.
Что касается публичных слушаний – то, согласно закону, это не специальное собрание для специальных, подкованных в строительной сфере людей. Это слушания, организованные для жителей города, чтобы донести до горожан те изменения, которые планируется произвести в застройке Саратова, чтобы они согласились или не согласились с предложенными изменениями.
– Говорить о том, что если на публичных слушаниях произносится фамилия Курихин, то бабушка из Волжского района, пришедшая отстаивать последние деревья в своем дворе, сразу понимает, что речь идет о депутате Курихине – неправильно. Она не против Курихина пришла бороться. Она за сохранение своей зеленой зоны пришла выступать.
После прений судья удалился в совещательную комнату и через двадцать минут вернулся уже с готовым решением.
Представитель Касса Денис Руденко пояснил нашему изданию, что с решением ответчик не согласен, оно будет обжаловано. Мотивировку суда стороны узнают 8 апреля, когда решение будет изготовлено в полном объеме.
Сергей Терехов отказался комментировать решение суда нашему агентству, сославшись на то, что мы являемся их оппонентами. Потом, правда, поправился и сказал, что никаких комментариев быть не может до тех пор, пока не опубликовано полное решение суда.