Посадить всех

Оценить
Посадить всех
Артем Голуб, Иван Багдулин и Сергей Сорокин с адвокатом в редакции ИА «Свободные новости». Фото Роман Пятаков
Поддержки ИА «Свободные новости» одновременно попросили наркополицейские, обвиняемые в избиении задержанного, и сам потерпевший, осужденный за хранение наркотических веществ. Обе стороны утверждают, что не виновны в инкриминируемых им преступлениях.

Совсем недавно произошло уникальное событие, случающееся в работе журналистов крайне редко. В редакцию ИА «Свободные новости» одновременно обратились две противоположные стороны, участвующие в одном правовом конфликте. Поддержки у журналистов попросили трое оперуполномоченных Энгельсского межрайонного отдела УФСКН, обвиняемые в избиении задержанного, и сам потерпевший, бывший следователь регионального СУ СКР, осужденный за хранение наркотических веществ. Обе стороны утверждают, что не виновны в инкриминируемых им преступлениях и выдвигают совершенно противоположные версии событий. Запутанная история началась в сентябре 2012 года, когда наркополицейские проводили оперативные мероприятия по задержанию граждан, распространявших психотропные вещества на территории Саратова.

Версия наркополицейских

Сначала с корреспондентом информагентства встретились энгельсские оперативники – Артем Голуб, Сергей Сорокин и Иван Багдулин. По словам последнего, осенью 2012 года ими была получена информация о жителе областного центра, незаконно сбывающем синтетические наркотики, в связи с чем руководство межрайонного отдела ФСКН разработало операцию по установлению личности торговца и его дальнейшему задержанию.

Иван Багдулин
Иван Багдулин

«10 сентября 2012 года нами проводилось оперативно-розыскное мероприятие «проверочная закупка» в отношении граждан Арсения Каплуна, Александра Каткова и Ивана Макарова. В ходе реализации спецмероприятия на территории города Саратова был задержан гражданин Каплун, затем Катков, а вместе с ним и Макаров. Все они были доставлены в Энгельсский межрайонный отдел, где наше начальство распределило, кто кого будет досматривать. Мне было поручено проводить указанные мероприятия с Макаровым. Перед этим в присутствии понятых мы досмотрели нашего оперуполномоченного Сергея Сорокина, который был внедрен и выступал в роли закупщика. Затем ту же процедуру провели в отношении Макарова. Для этого из того кабинета, где досматривался мой коллега, были приглашены двое понятых. В их присутствии я разъяснил права всем участникам мероприятия, самим понятым и задержанному, после чего начал проводить досмотр Макарова.

Он представился, я внес его данные в акт личного досмотра, спросил, имеет ли тот при себе запрещенные предметы или вещества. Макаров заявил, что при себе хранит сверток с амфетамином и собственноручно внес данную информацию в акт досмотра. Далее у него действительно был изъят сверток с порошком и мобильный телефон. Также у гражданина при себе находились денежные средства в размере 6300 рублей и ключ от автомобиля, но их я не изымал. Телефон и сверток я поочередно упаковал в пустые бумажные конверты и опечатал в соответствии с действующим законодательством. После этого нами был досмотрен автомобиль задержанного, но в результате проверки ничего запрещенного в салоне транспортного средства мы не обнаружили. Помимо акта личного досмотра Ивана Макарова был составлен протокол досмотра автомобиля, и все участвующие в процедуре граждане расписались в данных документах», – рассказал Иван Багдулин.

Ночью руководство межрайонного отдела поручило оперативникам Онобченко и Багдулину доставить Макарова на медицинское освидетельствование в Энгельсскую психиатрическую больницу. Наркотических веществ в крови молодого человека врачи не обнаружили. По словам оперативника, в заключении также указывалось, что видимых телесных повреждений на теле Макарова не имеется. Далее в том же составе группа вернулась в отдел наркополиции, где Макаров якобы самостоятельно напечатал объяснение, воспользовавшись рабочим ноутбуком оперативника, после чего поставил необходимые подписи в указанном документе.

По словам оперуполномоченного Артема Голуба, поздней ночью всем доставленным в отдел, кроме Арсения Каплуна, было предложено покинуть расположение наркоконтроля и поехать домой. Но так как к 9.00 им необходимо было прибыть к следователю в Саратов, в областное управление госнаркоконтроля, граждане якобы самостоятельно решили остаться в Энгельсском отделе.

Фото Ивана Макарова
Фото Ивана Макарова, сделанное в УФСКН

Утром по дороге к следователю граждан завезли в экспертное учреждение регионального УФСКН. Там их сфотографировали, провели дактилоскопирование. Как утверждает Багдулин, у Ивана Макарова в этот момент на лице, шее и других видимых участках тела никаких повреждений зафиксировано не было. Далее оперативники отвезли всех граждан в областное управление, где, по данным оперуполномоченных, Макаров никаких заявлений о том, что к нему применялась сила, не делал.

«Задержали мы Макарова 10 сентября примерно в 22.00, следователь допросил его на следующий день, а уже 12 сентября подозреваемый приехал в послеобеденное время в Энгельсский межрайонный отдел ФСКН. Он решил забрать свой автомобиль, который находился у нас на стоянке. На место гражданин прибыл вместе со своим отцом. Мы вернули транспортное средство, при этом составлялся протокол осмотра машины в присутствии понятых. Там данные граждане, сам Иван Макаров и его отец, угрожали сотрудникам нашего отдела. В частности, его отец неоднократно повторял, что якобы он всю жизнь проработал в органах, что у него до сих пор имеется куча знакомых в прокуратуре и следственном комитете, что якобы он знает нашего генерала, якобы мы огребем массу неприятностей, якобы мы не будем здесь больше работать, якобы он любыми способами посадит нас в тюрьму. В итоге мы вернули ему автомобиль под расписку», – заявил корреспонденту ИА «Свободные новости» Иван Багдулин.

Как рассказывает Багдулин, спустя примерно месяц после случившегося в одной из саратовских газет вышла статья, в которой Иван Макаров утверждал, что с момента его задержания к нему применялась физическая сила со стороны шести оперативных сотрудников Энгельсского межрайонного отдела наркополиции. На этом основании следственный комитет России по Саратовской области возбудил уголовное дело в отношении неустановленных лиц.

«Через некоторое время провели опознание среди сотрудников нашего отдела, где гражданин Макаров опознал нас троих, – отметил Багдулин. – Впоследствии в отношении нас и было возбуждено уголовное дело. В ходе его расследования нам стало известно, что 12 сентября Макаров обратился в послеобеденное время в платное отделение бюро судебных экспертиз, где с него якобы сняли побои. На следующий день он обратился в еще одну клинику, где у него также зафиксировали повреждения. Только в одном месте он говорит, что насильственные действия в отношении него осуществлялись на Предмостовой площади, по пути в Энгельсский межрайонный отдел, и в самом отделе шестью оперативными сотрудниками, а во втором медучреждении он говорит уже другое, что его били только в отделе», – отметил Багдулин.

Оперативники, обратившиеся в наше издание за помощью, заверяют, что не причастны к преступлению, в котором их обвиняют, считают, что уголовное дело возбуждено из-за «корпоративной солидарности», так как Иван Макаров ранее являлся сотрудником Следственного комитета, а его отец работал заместителем руководителя налоговой полиции региона. Последний, по предположению оперуполномоченных, возможно, мог воспользоваться своими связями, чтобы наказать обидчиков сына.

Артем Голуб
Артем Голуб

Также все трое утверждают, что в момент задержания Макарова и позже к нему не применялась физическая сила и специальные средства. Уверяют, что в момент оперативных действий бывший следователь вел себя адекватно и крайне любезно.

По словам капитана Голуба, гражданин сразу после задержания сел на переднее пассажирское сиденье своего автомобиля, а за рулем, с согласия задержанного, по пути в город Энгельс находился один из оперов.

«Он как взрослый парень вел себя нормально, расписался во всех протоколах и дал объяснения. Но как впоследствии стало известно, Макаров высказал мнение, что все документы подделаны. Была проведена экспертиза, которая показала, что это его подпись. То есть он изначально имел умысел обмануть следствие, шел к этому целенаправленно, знал, что это случится», – считает Голуб.

Также, по мнению Голуба, Макаров перед тем, как писать заявление о преступлении, специально обратился в СМИ и провел пресс-конференцию, чтобы оказать давление на Следственный комитет. Голуб также предполагает, что после возбуждения уголовного дела в отношении оперативников и после опроса их следователем Макарова ознакомили с полученными данными.

Сергей Сорокин
Сергей Сорокин

«Почему карта легла на нас троих? Потому что Сорокин был «закупщиком», Багдулин составлял протокол, а я был старшим в группе. Хочу ответить на те доводы гражданина, что к нему якобы применялись противоправные действия. В тот момент оперативника Сорокина самого досматривали в присутствии понятых. А я досматривал другого человека, и мы чисто физически не могли с Макаровым находиться в одном кабинете. Но следствие на это не обратило никакого внимания. Вообще следствие велось очень смешно, потому что ни одно наше ходатайство не было удовлетворено, а их было достаточно много. Как мы считаем, все допросы, проводимые в ходе следствия, подгонялись под определенные факты, которые всплывали во время расследования. И когда мы поясняли, что на самом деле все происходило иначе, то нам отказывали в ходатайствах, играя в одну сторону», – заявил Артем Голуб.

По его словам, уголовное дело об избиении задержанного несколько раз возвращалось руководителем межрайонного следственного отдела следователю для устранения недостатков. Аналогичная процедура производилась прокуратурой и Энгельсским районным судом. Спустя два заседания райсуд обнаружил несоответствия в деле и вернул его в надзорное ведомство, но при рассмотрении апелляции в Саратовском областном суде вышестоящая инстанция отменила это постановление.

В связи с этим уголовное дело о превышении должностных полномочий с применением насилия в отношении задержанного вернулось в райсуд, процесс по наркополицейским начнется уже в этом месяце.

Между тем оперативники поясняют, что ранее им удалось доказать в суде причастность к незаконному обороту наркотиков всех задержанных, включая Ивана Макарова: 3 сентября 2013 года судья Волжского райсуда Саратова Виктор Кучко приговорил Макарова за хранение наркотиков к шести месяцам колонии-поселения. В начале этого года Саратовский областной суд оставил решение районной инстанции в силе, и в ближайшее время бывший следователь должен будет отбыть в исправительное учреждение.

Версия Ивана Макарова

Совершенно противоположную версию выдвигает бывший следователь СУ СКР России по Саратовской области Иван Макаров, который также обратился в наше издание за помощью.

Молодой человек заявил, что в сентябре 2012 года действительно был задержан сотрудниками Энгельсского УФСКН, но его позиция в корне расходится с данными, которые озвучили наркополицейские. По словам собеседника, в день задержания ему позвонил знакомый Александр Катков, которому он ранее одолжил несколько тысяч рублей. Собеседники договорились о встрече на автостоянке у магазина «Пентагон», где мужчина должен был вернуть взятые в долг деньги. Как следует из материалов следствия, после того как они встретились и должник сел в машину к Макарову, оба мужчины увидели группу людей в спецформе и масках, бегом приближавшихся в их сторону.

По словам Макарова, спустя несколько секунд двери «четырнадцатой» оказались открытыми, после чего обоих мужчин «кинули лицом на асфальт». Затем Ивана Макарова подняли и усадили обратно в его же автомобиль, при этом натянули на голову капюшон спортивной куртки. За руль гражданской машины сел один из оперативников в штатском, и примерно через 15 минут поездки молодого человека доставили в неизвестное место, как позже выяснилось – в здание Энгельсской наркополиции. По словам потерпевшего, его вытащили из машины и провели на первый этаж в один из кабинетов. Там Макарова поставили лицом к стене, при этом его руки были застегнуты наручниками за спиной, а голова закрыта капюшоном.

Как следует из материалов следствия, в кабинете вместе с задержанным постоянно находились не менее трех сотрудников УФСКН. На протяжении около двух часов в это помещение периодически заходили различные оперуполномоченные и наносили удары по его телу сзади.

Иван Макаров
Иван Макаров

«В основном били меня по голове, грудной клетке сзади и по внутренней поверхности обеих бедер ногами. Всего мне нанесли порядка 20 ударов со значительной силой. Помимо этого мне попадали по рукам и ногам. Весь этот процесс сопровождался нецензурными высказываниями в мой адрес со стороны полицейских. Они смеялись, и как мне показалось, такие эмоции у них вызывало мое избиение. Вскоре в кабинете остался лишь один сотрудник по имени Иван. Он пояснил, что сейчас будет проводиться мой личный досмотр. Он вновь одел мне на голову пакет из плотного материала, а на свои руки – резиновые перчатки. Далее я почувствовал, что под мой указательный палец вложили что-то мягкое, сжали, и этот предмет засунули в правый карман моих трико. По моему мнению, били меня для того, чтобы я дал признательные показания. Когда я согласился подписать документы, с меня практически сразу же сняли наручники, пакет и капюшон, и в кабинет вошли понятые. Начался досмотр, и опер спросил у меня, имею ли я что-то запрещенное. На что я ответил: до настоящего момента ничего не имел, но не удивлюсь, что что-то уже появилось. Из моего кармана вынули фольгированный сверток, затем мне сделали смывы с рук и срезы с карманов для исследования. Помимо этого у меня был изъят мобильный телефон с сим-картой. По версии оперативников, его опечатали и поместили в отдельный конверт в ходе досмотра, но на самом деле телефон продолжал находиться в руках у одного из оперативных сотрудников и после самого досмотра продолжал выходить на связь. Как только в помещении появились понятые, я отказался давать какие-либо объяснения и подписывать признательные показания. Тогда Багдулин заявил, что это не проблема и самостоятельно сфальсифицировал протоколы, подписав за меня все документы. Меня это удивило, но все стало на свои места, когда я узнал, что один из понятых вскоре стал сотрудником этого же отдела наркоконтроля, но из-за шумихи в СМИ или проверок ему пришлось уволиться. Затем меня повезли на медосвидетельствование, где проверили на употребление наркотических веществ. Результат оказался отрицательным.

Моя кровь оказалась чистой. Тамошний врач не спрашивал меня о жалобах на самочувствие. Да и сообщать ему что-то было опасно, так как всюду меня сопровождали оперативники, которые заранее предупредили о возможных последствиях, если я скажу что-то лишнее. Я понимал, что их угрозы реальны, так как я уже несколько часов незаконно был лишен свободны без составления протокола задержания. Фактически официально я не находился в УФСКН. Я неоднократно просил сотрудников полиции дать мне позвонить, или чтобы те оповестили о моем задержании родителей, но этого не происходило. Они лишь поясняли, что адвокаты в данный момент не нужны. Утром оперативники Энгельсского межрайонного отдела доставили меня в региональное управление ФСКН, расположенное на улице Рабочей Саратова, где передали меня следователю. Там я провел еще несколько часов, откуда обессиленный, избитый, находящийся в стрессовом состоянии направился домой, где лег спать», – отметил Иван Макаров.

По его словам, утром 12 сентября вместе со своим отцом они направились в бюро судебно-медицинских экспертиз на улицу Шелковичную, чтобы зафиксировать побои и их морфологическую картину. Не имея постановления следователя о проведении экспертизы, услугу пришлось оплатить в установленном законом порядке. Ее результаты показали наличие травм, сопоставимое с тем, куда якобы наносили удары наркополицейские. Аналогичные травмы зафиксировали и в районной поликлинике, куда Иван Макаров также обратился.

Вслед за этим потерпевший написал заявление о преступлении в Следственный комитет России по Саратовской области. Спустя какое-то время там же, по предложению следователя, он прошел проверку на «детекторе лжи». Прибор «Полиграф» косвенно подтвердил доводы молодого человека о том, что его избивали в Энгельсском межрайонном отделе областного УФСКН и о подброшенных наркотиках.

Также, по данным собеседника, металлическая труба в кабинете Энгельсского межрайонного отдела УФСКН, к которой, как он утверждает, его пристегивали наручниками после задержания, пропала. На ее месте оказались элементы облицовки. Но после того, как представитель СКР, проводивший следственные мероприятия, отковырял ее от стены, то обнаружил торчащий чопик. Вынув его, он и понятые увидели отверстие, как раз на том уровне, где, по версии потерпевшего, находилась труба. Также в одном из шкафов следователь обнаружил пакет, такой, какой, по словам Макарова, ему надевали на голову.

По данным собеседника, проверяя информацию о подделке его подписей во всех документах, следствие и суд руководствовались результатом лишь одной экспертизы, проведенной в НИЛСЭ при Минюсте РФ по Саратовской области, которая дала положительный ответ. Другими словами, все подписи, сделанные на протоколе досмотра и изъятия наркотиков, ставил якобы сам Макаров.

Потерпевший обескуражен, так как правосудие не стало обращать внимание на другую, первую экспертизу, которая была проведена в УФСКН. В ней было сказано, что установить точно, кто конкретно ставил подпись, не представлялось возможным. Тогда Иван Макаров самостоятельно обратился в другое экспертное учреждение ЭКЦ ГУ МВД России по Саратовской области, где проведенное исследование установило, что потерпевший не подписывал протоколы. Но это в суде также проигнорировали.

«Хочу подчеркнуть: для того, чтобы изобличить в подлоге наркотиков недобросовестных сотрудников УФСКН, необходимо качественно, непредвзято провести огромный комплекс следственных и оперативно-розыскных мероприятий. По большому счету данная работа по делу о моем избиении не проводилась. Сложилось мнение, что все усилия Следственного комитета были направлены на то, чтобы «не выносить сор из избы», и на создание видимой борьбы с коррумпированными сотрудниками УФСКН. После того как я и мой защитник ознакомились с материалами уголовного дела, мы обратили внимание, что органами предварительного следствия правовая оценка дана лишь части действий, совершенных бойцами УФСКН. А конкретнее, следователь отработал только одну версию, касающуюся применения физического насилия и спецсредств в отношении меня. Начиная с сентября 2012 года и по настоящее время я неоднократно указывал на этот факте в различных жалобах, обращениях и в ходе допросов. Оперуполномоченными УФСКН помимо действий, которым уже дана правовая оценка органами предварительного следствия, была совершена фальсификация доказательств, которые впоследствии легли в основу приговора в отношении меня. За хранение наркотиков меня приговорили к полугоду лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.

Считаю, что приговор в отношении меня полностью незаконный и необоснованный, так как все материалы дела были сфальсифицированы, начиная с момента задержания до конца следствия. Считаю, что имеется масса не устраненных противоречий, помимо этого само наказание является незаконным, так как по требованиям Уголовного кодекса лицу, впервые совершившему преступление небольшой или средней тяжести, положительно характеризующемуся, ранее не привлекавшемуся к уголовной ответственности и не имеющему рецидива, не назначается наказание в виде реального лишения свободы.

Еще один момент, что все материалы дела полностью противоречат материалам расследуемого уголовного дела в отношении сотрудников УФСКН, которые принимали участие в непосредственном задержании и проведении оперативно-розыскных мероприятий и моего личного досмотра. Один из оперативников, привлекаемый по статье 286 УК РФ, составлял акт моего личного досмотра, в котором я не расписывался. Это подтверждается выводами психофизиологической экспертизы с применением прибора «Полиграф». Также «детектор лжи», который я прошел, подтвердил, что именно этот сотрудник наркополиции вложил фольгированный сверток с порошкообразным веществом амфетамин в правый карман моих трико. Эти же сотрудники пытались склонить меня к даче признательных показаний. Не получив их, сфальсифицировали документы, включая акт личного досмотра, – отметил Иван Макаров. – Государственный обвинитель заявил в суде, что не ссылается на акт моего личного досмотра как на доказательство. Этот факт судом был проигнорирован, и данный документ был положен в основу приговора.

Помимо этого во время судебного разбирательства не давалась оценка показаниям свидетеля Каплуна, который говорил, что не видел ничего и не знал меня, что в корне противоречит постановлению о проведении оперативно-розыскных мероприятий. Если читать этот документ, то видно, что ОРМ проводились в период с 3 по 10 сентября на территории города Саратова в отношении организованной преступной группы. Соответственно, должна была иметься информация, что действует ОПГ, то есть лица как минимум должны быть знакомы между собой. А из смысла понятия «организованная преступная группа» роли каждого ее члена должны быть распределены. То есть я должен был чем-то конкретно заниматься.

Самое интересное, что мне вменяется приобретение и хранение наркотиков без цели сбыта. Есть приговор от 1 апреля 2013 года в отношении Каплуна и Каткова. Первый был задержан вместе со мной в салоне моего автомобиля, а второй за 40 минут до этого в ходе контрольной закупки. Из приговора в отношении этих граждан следует, что Катков передал мне без цели сбыта психотропное вещество массой 0,6 грамма, что составляет крупный размер. Однако Каткову вменяется хранение наркотиков в особо крупном размере. Это также неверно. Такого понятия в кодексе, которое квалифицируется по части 2 статьи 228 УК РФ как передача без цели сбыта, не имеется. В апелляционном определении написано, что Макаров приобрел у Каткова. Соответственно, последний должен был мне продать эти наркотики, ему за это должны были вменить сбыт, а мне – простое хранение. В том случае если Катков передавал мне эти вещества без цели сбыта, приобретенные по моей просьбе у третьего лица, то формулировка должна была быть иная. Они должны были указать, что я при пособничестве Каткова прибрел у неустановленного лица амфетамин и хранил его при себе до момента задержания. В таком случае мои действия должны были квалифицироваться вместе с Катковым по части 5 статьи 33 УК РФ и по части 1 статьи 228 УК РФ. Это очень важное нарушение, потому что фактически Каткову и мне вменили хранение, а кто сбывал – непонятно. То есть никто не сбывал, но оба хранили. Откуда у меня эти наркотики появились, тоже остается непонятным. Странно, но суд не обратил внимания на эти факты, даже несмотря на то, что стороной защиты об этом неоднократно упоминалось», – сказал Иван Макаров.

По его словам, в процессе следственных действий по делу о превышении полномочий сотрудниками Энгельсского МО УФСКН, происходили курьезные случаи. Так, по данным собеседника, ему было предложено опознать тех, кто его избивал в отделе наркополиции в период задержания.

«Следователь задал мне вопрос, знаю ли я кого-то из присутствующих, и если да, то при каких обстоятельствах это знакомство произошло. Когда я оглядел всех, кто находился в помещении, то сразу же узнал оперуполномоченного Артема Голуба, который избивал меня в ночь с 10 на 11 сентября 2012 года. Самый важный момент. Оперуполномоченный Голуб зачем-то перед самым опознанием побрился налысо. Причем побрился, по всей видимости, на скорую руку, потому что вся кожа на голове была в порезах от бритвы. Когда следователи запланировали опознание другого опера Ивана Багдулина, тот почему-то скоропостижно лег в больницу. То ли он пьяный упал, то ли его кто-то побил, я точно не знаю, но о случившемся он никуда не заявлял. Возможно, тем самым они хотели оттянуть срок опознания, но сделать им это не удалось. Даже несмотря на попытки Голуба изменить свою внешность, я все равно опознал его, – подчеркнул бывший следователь. – В настоящий момент я не могу однозначно утверждать, но, по слухам, товарищ Багдулин, сотрудник Энгельсского межрайонного отдела ФСКН, находясь под следствием, в тот самый момент, когда в отношении него расследовалось уголовное дело, как и в отношении ряда других сотрудников, был повышен в должности и стал старшим оперуполномоченным. Также ему было присвоено очередное звание, что полностью противоречит положению о прохождении государственной службы, в том числе и в органах ФСКН. Там черным по белому написано, что лицо, в отношении которого проводится служебная проверка, не переводится на новое место службы, не назначается на новую должность, ему не присваивается очередное или внеочередное звание. Это очень интересный факт, на каком основании руководство ФСКН решило, что может идти вразрез с федеральным законом?».

Завершая беседу, Иван Макаров подчеркнул, что желает добиться возбуждения еще одного уголовного дела в отношении все тех же сотрудников УФСКН, которые, по его утверждениям, сфальсифицировали документы, положенные судом в основу приговора о хранении им наркотиков. В случае если это все же произойдет, то все доказательства его вины утратят силу, и суд, пересмотрев дело, сможет вынести «единственное и законное решение» об оправдании бывшего следователя.