Лагерное лето

Наш корреспондент этим летом побывал на двух самых популярных образовательных форумах России – «Селигере» и Школе «Русского репортера» – и выяснил, чем они отличаются друг от друга.

Все дома?

Образовательные программы на обоих форумах отличаются кардинально. На Селигере, который изначально создавался как насквозь идеологизированный лагерь для лидеров движения «Наши», преобладают лекции для молодых лидеров и бизнесменов. Уже как минимум два года политикой на форуме почти не пахнет, если не считать туалетов, где нет-нет да промелькнет на стене какой-нибудь политический лозунг, а также профильной смены для молодых парламентариев и политактивистов. В прошлом году, чтобы окончательно сломать стереотип о зобмиленде, на форум позвали представителей оппозиции. Но они не приехали. Сергей Удальцов в последний момент отказался принимать участие в форуме, сославшись на задержания коллег. Правда, кое-кто с оппозиционными взглядами на форуме побывал, о чем говорит хотя бы надпись «Путин, уйди сам», появившаяся ночью на деревянном настиле главной аллеи форума.

В этом году оппозицию тоже звали, но приехали только представители СР, ЛДПР и КПРФ, а из лидеров один Жириновский. Сейчас на форуме от идеологии остались пара растяжек с высказываниями Владимира Путина и «Бойцовский клуб» его же имени. Огромные портреты «вождей» – Путина и Медведева, что неизменно украшали главную сцену форума, уже второй год подряд заменены на нейтральные.

В последнее время «Селигер» превратился в дубинку для выколачивания денег у государства. Туда едут с проектами, в надежде получить хоть какое-то финансирование от Росмолодежи и от инвесторов, которые, в свою очередь, жаждут нахаляву заполучить какую-нибудь гениальную разработку. Поэтому контингент участников можно пересчитать по пальцам двух рук: бизнесмены, изобретатели, фитнес-тренеры, журналисты, дизайнеры и члены молодежных организаций. В этом году к ним добавились молодые учителя, экологи, гражданские активисты, а также молодые пролетарии и «казачья молодежь». Венцом творения креативщиков-создателей форума стала смена «Все дома» (ударение на последний слог), в которой все поначалу неправильно ставят ударение и которую иногда хочется в вопросительной форме адресовать к самим создателям форума.

На Летней школе «Русского репортера» за 10 лет контингент тоже набрался немаленький. Сейчас образовательный штат Школы насчитывает 26 мастерских, или направлений, по которым осуществляется обучение, некоторые, правда, дублируют друг друга. Их контент представляет интерес не только для работников пера и диктофона, включая научную, культурную, социальную, экспериментальную и трэвел-журналистику, но охватывает и другие, напрямую не связанные со СМИ, сферы знаний. Так, в этом году были мастерские философии, психологии, естественно-научное отделение, мастерские теории малых дел и урбанистики. Нынешним летом руководство школы решило сделать упор на школьников, подготовив для них две отдельные мастерские – журналистики и медицины, при этом им оставлена возможность подавать заявки во все остальные. Школьники, которые еще не успели облениться, как студенты, реально старались учиться. По ночам неофитов можно было встретить под фонарем у душа, штудирующих медицинские учебники и по лекциям проверяющих знания друг у друга. Так они готовились к зачету.

Организованный бардак

Уровень организации и там, и там можно было безошибочно определить практически сразу. На Селигере, как только мы высадились из автобусов, увидели, что для приема участников рядом с КПП построили специальные кабинки, на которых было обозначено направление. Это спасло от давки и помогло хоть как-то упорядочить поток приезжающих. Но за кабинками начинался хаос. Я бы назвал его организованный бардак. При регистрации на сайте форума каждый получал номер своей группы-двадцатки, но по приезде эти группы приходилось заново формировать. Особенно тяжко все происходило у международного направления, где большинство участников вообще не говорили по-русски. Кураторы, они же переводчики (которые, кстати, и английский-то знали не всегда хорошо), брали иностранных гостей за руку у столов регистрации и отводили в сторону, начиная формировать двадцатку. Но как только те отходили, иностранцы, как дети, разбегались в разные стороны и объединялись со своими друзьями.

Как выяснилось потом, у преподавателей жизнь тоже оказалась не сахар. «Ужасная организация. Когда мы приехали, то несколько часов ждали, сами не знали чего. Мне даже не сказали, о чем я должен читать лекцию. Я не поехал в отель в часе езды от форума, потому что никто мне не объяснил, как я могу добраться от него до лагеря», – излил мне душу лектор Жером из Франции. В нашей группе жили два лектора, один из которых был с островов Фиджи, второй – из Волгограда. Первый долго мучился тем, что ему не сказали, когда он читает лекцию, и долго пытался это выяснить. Второй сказал, что ему и так хорошо, и в итоге стал обычным участником. О том, когда им читать лекции, лекторы всегда узнавали в последний момент, обычно за несколько часов. Сами занятия тоже много поведали об уровне организации. Зачастую две лекции проходили в одном шатре, разделенном тонкими стенками-«ширмами» без верха, и состояли в том, что лекторы пытались перекричать друг друга, а участники форума, перестав слышать своего преподавателя, по очереди топали ногами и гудели, призывая таким образом коллег за стенкой быть потише.

Отъезду из лагеря можно посвятить отдельную поэму. Первыми форум должны были покинуть иностранцы в шесть часов утра. В итоге автобусы приехали за ними к половине седьмого, но не в этом суть. Желающих уехать оказалось раза в два больше, чем посадочных мест. А теперь представьте себе ситуацию, когда у вас вылет в тот же день, а вы в 400 километрах от Москвы и вынуждены ждать другой автобус, который приедет только через несколько часов. Наконец вы садитесь в салон, а вам говорят: «Ой, извините, это не ваш автобус, выходите. Ваш прибудет через шесть часов». До этого момента я никогда не видел Акмала, парня с Фиджи, у которого обычно улыбка не сходила с лица, таким злым. «Да за кого они нас принимают?! Мы иностранцы. Почему они относятся к нам, как к дерьму? Я больше сюда никогда не поеду и на родине своим друзьям расскажу». После этих слов мне стало невыносимо стыдно за свою страну.

Школа РР от Селигера в этом плане качественно отличалась. У нас не было ни секунды свободного времени на прокрастинацию, то бишь ничегонеделание. Лекции начинались в десять утра и продолжались до десяти вечера с перерывами на обед и ужин. После ужина обычно проводились так называемые «золотые» лекции, которые читали главный редактор «Русского репортера» Виталий Лейбин и приезжие эксперты, или вечерние мероприятия вроде квеста, игры «Что? Где? Когда?» и просмотра фильма, после которых, мы как подкошенные сваливались в палатку, чтобы наутро начать все сначала. На неделю вперед были расписаны графики дежурств по кухне и по лагерю, которые неукоснительно выполнялись. Дежурство по кухне включало в себя приготовление пищи на всех участников форума, число которых к середине смены превысило 500 человек.

Интересная особенность заключалась в том, что за время Школы из своей тарелки ты обычно ешь только один раз – первый. Потому что мытье посуды из-за какой-то нормы СанПиНа тоже централизовано – вся грязная посуда собирается в одном месте, а потом ее моет какая-то одна дежурная мастерская. Да, за всех 500 участников. На Селигере до 2010 года каждая двадцатка готовила еду самостоятельно на костре, теперь же в обязанности дежурных только отправиться на кухню, чтобы забрать завтрак, обед или ужин в металлических контейнерах и донести все это до своего лагеря в целости и сохранности.

«Бытовуха»

По дисциплине Селигер и Школу РР можно сравнить с лагерями – концентрационным и пионерским соответственно. И там, и там есть охрана, которая бдительно следит за тем, чтобы на территории не было алкоголя. Только на Селигере она построже – может выгнать за то, что ты не ходишь на лекции или утреннюю зарядку.

Лагерь постоянно патрулируют охранники с дыроколами: поймав тебя во время лекции вне аудитории или в палатке, пока другие бегут пятикилометровый кросс и делают зарядку, прокалывают дырку в твоем бейджике. Три дырки – «давай, до свиданья». Если заметят с алкоголем как до, так и после употребления – ставят сразу три дырки. Нельзя не отметить, что, как это часто бывает в нашей стране, стандарты на форуме двойные. В последнюю ночь можно было наблюдать группу пьяных инструкторов, которых ходили по лагерю и орали в полный голос. Тогда как к нам, тихо сидящим в это время у своего костра, трижды подходил охранник и «рекомендовал» ложиться спать, безжалостно заливая огонь из бочки. Один раз, не найдя воды, он опрокинул в костер наш котелок с чаем. Но мы его снова и снова разводили (костер).

На Летней школе РР тоже могли выгнать за алкоголь или купание в неположенном месте. Для желающих посидеть перед сном с гитарой на берегу Волги, подальше от палаток, был организован так называемый «шумный костер», который никто никогда не пытался разогнать. Более того, охранники, патрулировавшие лагерь, нередко сами к нему присоединялись. На лекции ЛШ в нашей смене все охотно ходили без напоминаний, в «драконовских» мерах не было необходимости. Было заметно, что люди приехали сюда учиться, а не спать до обеда в палатке.

Мне кажется, на такие форумы стоит ехать не только за знаниями, но и за друзьями. Оба форума довольно разные, но в одном они сходятся. Что на международной смене Селигера, что на Летней школе РР царит непередаваемая атмосфера дружбы. Когда ты вместе с египтянином носишь техническую воду в большой бочке для общего умывальника, с риском для собственного желудка пробуешь индийскую национальную кухню на фестивале Global village, а потом у костра слушаешь песни разных стран на языке оригинала. Когда ты ешь с людьми из одной посуды, сидя на траве и обсуждая проблемы макроэкономики или психологии, а твоя мастерская при этом становится тебе семьей, а штаб-квартира – домом, в котором ты можешь оставить без присмотра свой фотоаппарат, телефон или бумажник и быть уверенным, что его никто не возьмет. Там создается ощущение своеобразного братства, почти как у Пушкина в Царскосельском лицее, братства, с которым хочется поддерживать связь и после того, как все разъедутся по своим городам и странам.