В ожидании судов Линча

Совсем недавно, в связи со скандалом вокруг Pussy Riot, в Москве и ряде городов появились новые и вызывающие противоречивые чувства объединения – православные народные дружины. Вернуться к практике СССР по привлечению к охране общественного порядка народных дружинников предлагают и саратовские законодатели.

Суровый бой ведет народная дружина

Последняя новость о таких формированиях пришла из Волгограда (там озвучено предложение по созданию «владычьего полка», призванного «защитить православную церковь от посягательств ее врагов». Насколько православны их члены, отмеченные пока только парой громких историй в прессе, судить не нам. Но сам факт появления инициативных групп граждан, занимающихся охраной порядка где бы то ни было, наводит на не самые приятные мысли.

Причем всякая попытка притянуть к делу создания дружин политические мотивы неизбежно приводит к краху новоиспеченной организации, интерес к которой у ее членов пропадает вместе с прекращением финансирования, как это было с «Добровольной молодежной дружиной» – порождением прокремлевского движения «Наши», приказавшей долго жить в 2011 году, после отказа Росмолодежи финансировать проект. Между тем другие, не такие многочисленные добровольческие организации, несущие сугубо практическую функцию, продолжают существовать.

К охране порядка молодежь пытались и пытаются подключить уже давно. Идея о добровольных народных дружинах периодически поднимается властями на региональном уровне. И в некоторых случаях находит воплощение. Территориальные дружины по охране общественного порядка существуют в нескольких регионах. Казачьи дружины, несущие ту же функцию, как, например, на Кубани. Студенческие отряды по охране правопорядка (СООПР), действующие при некоторых вузах.

В начале декабря о народных дружинах заговорили и в Саратове. Областной закон о народных дружинах у нас существует с 2011 года, и принятие его приветствовала даже саратовская полиция.

7 сентября тему народных дружин подняли в областной думе, на заседании Ассоциации законодательных собраний органов госвласти субъектов ПФО. И закон о дружинах признали успешно действующим.

Спикер Владимир Капкаев сообщил о двенадцати преступлениях, раскрытых с помощью студенческих отрядов охраны правопорядка. Одобрил развивающуюся в городе практику и замначальника полиции ГУ МВД по Саратовской области Вадим Афонин, а под занавес мероприятия призвал принять закон о дружинниках на федеральном уровне.

Рассуждая о дружинниках, и правоохранители, и депутаты кивают на аналогичную практику в СССР. Действительно, в советское время добровольные народные дружины активно формировались для содействия милиции, работой дружинников руководили сами правоохранители. Вот только с современными реалиями эта практика не очень совместима.

Нынешние хулиганы и нарушители порядка гораздо агрессивнее своих «братьев по разуму» из советского прошлого, а активная оборона от напавшего преступника нередко приводит самого потерпевшего на скамью подсудимых. Так что самозащита граждан хотя и востребована, но весьма опасна. И неизвестно, с какой стороны пострадаешь, от преступников или закона.

Заметим при этом, что призыв организовать дружину появляется именно тогда, когда рост уличной преступности, мелкого хулиганства и подобных противоправных действий возрастает, несмотря на наличие полиции, в чьи обязанности собственно поддержание порядка и входит.

Проще говоря, граждане начинают объединяться в дружины, а губернаторы зовут на помощь казаков, когда своя, родная, изначально для таких дел предназначенная полиция или не справляется с поставленной задачей, или просто самоустраняется от дел.

Прийти именно к такому выводу заставляет ряд фактов, и создание дружин только один из них. Волонтерское движение как таковое в современной России не столько помогает государственным организациям, сколько замещает их функции, выполняет, по сути, их работу. Случай с дружинниками – только один из самых ярких тому примеров.

Между тем, выполняют работу полиции не они одни.

Ищу человека

Более многочисленные и активные, чем дружинники, движения заняты поиском пропавших людей. Наиболее крупная организация такого рода – «Лиза Алерт», сформировавшаяся после долгих и безуспешных поисков в 2010 году в Подмосковье пятилетней Лизы Фомкиной. Девочку в итоге нашли мертвой – ребенок заблудился и замерз в лесу. Добровольцы из «Лизы Алерт» и других подобных ей организаций, судя по имеющимся материалам, действуют довольно успешно в тех случаях, когда идет поиск именно заблудившегося. Волонтеры ведут прочесывание лесных массивов, опрашивают очевидцев, расклеивают объявления с фотографиями пропавшего человека. Как правило, если исчезновение человека не связано с совершенным преступлением, пропавшего удается найти живым. Но даже если после долгих поисков найден труп, полиция может получить от волонтеров и ценные показания очевидцев, а иногда и улики, помогающие изобличить преступника. Не говоря уже о том, что погибшего с большей вероятностью найдут именно волонтеры, а не полицейские.

Немаловажная деталь: поиск пропавшего, особенно если это ребенок, члены организации начинают в первый же день, тогда как полицейские заявление об исчезновении человека от перепуганных родственников раньше третьего дня не примут. А в ряде случаев судьбу пропавшего человека решают даже не дни, а часы. И, как правило, встревоженные родственники больше надежд возлагают именно на волонтеров.

Пример поиска пропавших в Саратове дает неутешительную картину. Никакие меры, предпринятые полицией, не приносят результатов, пока пропавший или сам не объявится, или не будет найден мертвым.

Больше месяца этим летом искали в Саратовской области Кристину Новикову и ее племянницу Эльмиру Провоторову. Причем с первых дней поисков появилась информация об участии в работе волонтеров. Правда, в этом случае даже их усилий оказалось недостаточно. Никто не сумел отыскать женщину и девочку, пока они не объявились сами.

Второй случай трагичнее – ушедшая из дома в начале сентября Алена Палавина найдена убитой.

Но поисковые организации с полицией хотя бы сотрудничают, и правоохранители, пусть не всегда охотно, принимают их помощь. О следующей группе инициативных товарищей этого уже не скажешь.

«Стоп, ублюдки!»

К охотникам на педофилов у полиции отношение неприязненное. Действительно, из всех добровольческих групп эта – наиболее агрессивная и подчас действующая не в пределах закона. С другой стороны, объекты охоты совершают куда более тяжкие преступления. Случаев сотрудничества полиции с представителями антипедофильского движения немного. Оценка их работы у полицейских, как правило, отрицательная. Одна из наиболее частых претензий со стороны полиции, что своими действиями активисты из движения «Стоп, ублюдки!» только распугивают потенциальных преступников, вынуждая их затаиться. Да и сами методы, которыми пользуются борцы, не всегда соотносятся с УК РФ. Любителя «малолеток» в лучшем случае снимут на камеру и выложат на всеобщее обозрение в интернет, либо отлупят так, чтобы тому больше не хотелось.

С другой стороны, по части борьбы с педофилами полиция сильна только показателями раскрытых изнасилований. То есть по факту преступление не предупреждается, а лишь выносится кара за уже осуществленное. Преступник должен сидеть, тут спора нет, но родителям пострадавшего ребенка не особенно легче от этого факта.

«Где мой черный пистолет?»

Последняя деталь в нашей картине – недавняя идея о легализации короткоствольного огнестрельного оружия. Пока закон не принят, говорить об этом, может быть, преждевременно, но сам факт подобной законодательной инициативы, причем на уровне Совета Федерации, говорит о многом. Фактически граждане оказываются в ситуации, когда спасение утопающих законодательно собираются сделать делом рук самих утопающих. Принятие этого закона, а шансов на то, что он будет все-таки принят, немало, говорит о глубоком кризисе всей нашей правоохранительной системы. Общество теряет веру в то, что полиция в состоянии их защитить. Отсюда – добровольные дружины и казаки вместо патрульных полицейских. Отсюда поисковики из «Лизы Алерт» и подобных групп – вместо слаженной и своевременной розыскной работы тех, кому по закону положено этим заниматься. Отсюда воинственные борцы с «ублюдками», убедившиеся в неспособности правоохранителей оградить детей от посягательств подобных личностей. Последняя точка – пресловутый «короткоствол».

Общество медленно и верно движется к тому состоянию, когда забота о собственной безопасности и безопасности своей семьи ложится на плечи самого гражданина.

Добавить к этому многочисленные факты полицейского произвола, вроде избитых в Энгельсе инкассаторов, и картина становится предельно ясна.

Вместо неработающих законов и с трудом работающей организации стране предлагаются новые законы и новые варианты решения проблемы, как обычно, за счет самих граждан и их собственными силами. Следующим этапом, по логике, должно быть возрождение суда Линча, ведь судебной системе у нас доверяют еще меньше, чем полиции.