Дело Светланы Прокопьевой. Система подошла вплотную к каждому из нас

6 февраля на псковскую журналистку Светлану Прокопьеву завели уголовное дело – она подозревается в публичном оправдании терроризма (ч. 2 ст. 205.2 УК РФ).

- Ты прикинь, вот так, ни за что мне теперь светит семь лет, – говорит мне по телефону моя подруга и коллега Светлана Прокопьева. Мы заканчиваем разговор из-за помех на линии. Конечно, шутим про прослушку и «товарища майора».

Есть темы, на которые сложно, практически невозможно писать, потому что они касаются тебя лично. И к этой заметке я не могла сутки подступиться, пока не услышала знакомый голос на том конце провода. Но и не написать о произошедшем я не могу.

Утром в среду 6 февраля дом, где живёт Светлана Прокопьева, окружили люди в форме и с автоматами, ворвались в квартиру, провели обыск, изъяли технику, забрали телефон, увезли её на допрос. С допроса отпустили только поздно вечером, пообещав продолжить на следующий день.

Анна Мухина и Светлана Прокопьева

Уголовное дело не стало сюрпризом – история с «оправданием терроризма» тянется с конца прошлого года. Тогда псковский Роскомнадзор возбудился из-за колонки Прокопьевой «Репрессии для государства». Точнее, это была текстовая версия ее авторской рубрики на псковском «Эхе Москвы». 4 ноября в своей «Минутке просветления» Светлана анализировала возможные причины теракта, который устроил в архангельском УФСБ 17-летний юноша.

Сайт «Псковской ленты новостей», опубликовавшей текстовую версию, блокировали до тех пор, пока колонку не сняли. То же самое происходило и с сайтом псковского «Эха». 6 февраля в редакцию «Эха Москвы» в Пскове тоже пришли силовики и проводили обыск по «делу Прокопьевой», а саму радиостанцию мировой суд оштрафовал на 150 тысяч рублей за злоупотребление свободой информации. «Псковскую ленту новостей» за то же самое оштрафовали на 200 тысяч рублей.

Вообще это какой-то сюр. Силовики – мужики в масках, со щитами и автоматами – вламываются в квартиру журналистки – маленькой, хрупкой женщины – в поисках чего? Прижимают ее щитом к стене, зачем? Руки за спину и прочее шоу – это к чему? Они хотят силой победить ее острый ум? Её въедливость и дотошность в подготовке текстов? Не в первый раз задаюсь этим вопросом – трата таких бешеных ресурсов на человека, который все равно никуда не сбежит – зачем? Чтобы напугать?

И вот здесь, в этом месте, где мы начнем говорить о том, из чего выросло обвинение, надо бы, как Антон Орех в блоге на «Эхе Москвы» написать, что «оправданий терроризму быть не может. Насилие и убийство людей не могут быть оправданы никакими социальными или политическим обстоятельствами». Во-первых, конечно, потому, что это правда. Во-вторых, эти слова должны теперь выполнять роль оберега от злого глаза государева цензора, как приставка «организация, запрещенная на территории РФ», которая повсюду следует за аббревиатурой ИГИЛ.

Если ты анализируешь причины, по которым во вроде бы свободной демократической стране, соблюдающей права человека, с многопартийной системой и свободными выборами появился террорист, напиши в самом начале, что ты ни в коем случае терроризм не оправдываешь.

То есть умные люди поймут это и так – ведь анализ и поиск причин есть путь к их устранению. Но есть «государевы цензоры». А от них нужен оберег.

Сомневаюсь я, правда, что эта словесная конструкция сможет защитить журналиста от реального срока, если органы уже поставили себе цель его повязать.

В Пскове вообще сейчас творится настоящий трэш по отношению к тем, кто оппозиционен государству. Активистов Артема и Лию Милушкиных (он – организатор протестных митингов, она – координатор псковского отделения «Открытой России») обвиняют в сбыте наркотиков (обвинение шито белыми нитками, но кого это в системе волнует?). В городе Остров Псковской области единственный оппозиционный депутат Аркадий Марков также заработал себе уголовное дело по «оправданию терроризма» за то, что на своей страничке в «ВК» разместил цитату из сериала про чекистов «Игра. Реванш» (сериал показывали по НТВ, но руководство НТВ, сами понимаете, никто за оправдание терроризма судить не будет).

Но на самом деле псковский трэш легко экстраполируется на всю территорию России. Просто где-то силовые структуры более кровожадны, а где-то менее. Система действует одинаково везде. В Саратове не надо далеко ходить за примерами: вспомните хотя бы историю с диабетиками-«иноагентами». Можно не получать иностранного финансирования, можно не вести политическую деятельность, но свой суд, и свой штраф, и свое клеймо ты всё равно получишь, если ты кому-то из системы вдруг стал неугоден.

Я снова и снова перечитываю колонку Прокопьевой и вижу, что очень точные слова, написанные ею про вот это всё, как нельзя лучше описывают то, что сейчас происходит с ней самой.

«Все правоохранительные органы действуют схожим образом и, даже если и грызутся между собой, то по отношению к гражданам на редкость единодушны. Наказать. Доказать вину и засудить – вот их единственная задача. Не важна фактическая сторона дела. Не важна мотивация и виновность, то есть умысел. Хватит и малейшей формальной зацепки, чтобы человека затащило в жернова судопроизводства. И если уголовное обвинение доходит до суда – то суд примет обвинительный приговор. По-другому не бывает.

Государство открыто прессует тех, кто ему не лоялен. Не нужно иной причины, кроме взглядов и убеждений».

Мне кажется, что вот эти самые слова попали по больному, задели за живое, если там еще хоть что-то осталось живое. Поэтому колонка-предостережение: ребята, смотрите, вы же сами растите тех, кто совершает преступления, потому что не видят иного выхода во взаимодействии с государством, и посыл Светланы Прокопьевой «давайте что-то менять» – превратились в головах силовиков в оправдание терроризма.

Знаете, любой независимый журналист (нас обычно называют оппозиционными, но это неправда) всегда проверяет каждый свой текст на потенциальную искоёмкость, оценивает возможные последствия его публикации. Входит в привычку формулировать так, чтобы рассказать историю, как она есть на самом деле, донести свою мысль и при этом не нарваться на суды или уголовное дело. Теперь эти правила не работают.

Первое, что Светлана Прокопьева написала у себя на фейсбуке, когда, наконец, вышла на связь:

«Друзья! Спасибо огромное за поддержку)) <…> а пока вы помните главное: это не столько про меня история, сколько про свободу слова в России».

Человеку светит семь лет лишения свободы, а он призывает помнить, что это не частная история. Это правда так. Это действительно про свободу слова. Просто очень больно, когда символом и частью истории становится твой близкий друг. Это значит, что система подошла вплотную к тебе самому. К каждому из нас. И никто не застрахован от суда, тюрьмы и незаконного преследования. Просто помните об этом.