«Дети 404» и защита Татьяны Загородней
Гомосексуальность не является ни болезнью, ни преступлением, но при этом говорить о ней нельзя. О, нет, конечно, можно распространять любые небылицы о гомосексуалах – что все они тайные или явные педофилы, что гомосексуальностью можно заразиться воздушно-капельным путем, попутно подхватив наркоманию и клептоманию, или что секс с людьми своего пола неминуемо приводит к остеопорозу. А опровергать любые, даже самые нелепые россказни нельзя – это административная статья. Представители ЛГБТ+ в России достаточно хорошо видимы и слышимы, чтобы стать объектами преследования, но в деле защиты своих прав они – всегда немые невидимки. И каждый, абсолютно каждый человек может оказаться в серой зоне.
У этой несправедливости много оттенков и граней, но, наверное, самая вопиющая – одна. Если вы увидите в социальной сети человека, который говорит: «Я ошибка, я грязный, я грешный, я люблю людей своего пола, я не должен жить», – вы не можете сказать ему: «Нет, ты такой же хороший, как все остальные, тебе не нужно ломать себя, ты обязательно будешь счастлив». Это административная статья. Вы не имеете права спасти жизнь. Ха-ха, потрясающе, правда? Российское законодательство запрещает спасти жизнь человека.
У меня сжимаются кулаки.
В начале июля Лена Климова, автор признанного незаконным проекта «Дети 404», опубликовала список омбудсменов, которые не стали отвечать на запрос, будут ли они оказывать помощь гомосексуальным и бисексуальным подросткам, столкнувшимся с преследованием со стороны гомофобных близких – родителей, учителей, одноклассников. Среди «молчунов» оказалась и детский омбудсмен в Саратовской области Татьяна Загородняя. Лена Климова написала: «Крайне жаль, что Т. Н. нашла время провести круглый стол об информационной гигиене и бичевать на нем проект «Дети-404», а ответить на вопросы – нет».
После того, как новость о «рейтинге омбудсменов от проекта «Дети 404» появилась на сайте ИА «Свободные новости», Загородняя опубликовала свой ответ Лене.
«Деятельность уполномоченного по правам ребенка в Саратовской области направлена на защиту прав и свобод каждого ребенка», – ответила уполномоченный и дала общероссийский номер телефона доверия. Публикуя свой ответ на своей страничке, Татьяна Николаевна сделала приписку: «Для меня все дети – под моей защитой. Как можно винить детей в том, что они не такие, как рядом находящиеся другие дети, нельзя даже винить их за то, что они совершают правонарушения. Рядом есть взрослые, которые не справились с их воспитанием, не увидели их детскую проблему, не пришли на помощь, не смогли разобраться в ситуации. А тех, кто вовлекает детей в преступные сообщества, кто провоцирует ребят с неокрепшей детской психикой следовать своим интересам, устраивает травли, я считаю преступниками».
Татьяна Загородняя согласилась дать мне развернутый комментарий по поводу своего ответа. Мне было важно услышать, на какую защиту могут рассчитывать подростки, если они обратятся к ней. Скажу честно: у меня были сомнения, что могут рассчитывать хоть на какую-то.
Я не буду пересказывать весь разговор подробно, но, признаюсь, мне было трудно сосредоточить внимание детского омбудсмена на ЛГБТ-подростках. Татьяна Николаевна рассказала мне о том, что Климова – гениальный маркетолог и использует само обращение к омбудсменам для личного пиара, о том, что гомосексуальные пары усыновляют детей для последующего растления, и – внезапно – о бесполезности бэби-боксов. Однако мне удалось услышать главное.
Татьяна Загородняя подтвердила, что подросток, ощущая влечение к людям своего пола и испытывая из-за этого трудности в общении с гомофобным окружением, в том числе родителями, имеет право и возможность обратиться к уполномоченному по правам ребенка в Саратовской области. Ему будет обеспечена работа с психологами для снятия тревожности, а также будет проведена работа с учителями и родителями для восстановления отношений. Это очень важно, и я испытываю чувство огромной благодарности к Татьяне Николаевне за обещание такой работы.
Но есть кое-что, что меня насторожило. Как следует из слов омбудсмена, она убеждена, что далеко не все люди, которые заявляют о влечении к людям своего пола, «действительно являются такими». Я использую цитирование, потому что слова, которыми мы пользуемся, произнося, казалось бы, одно и то же, могут расползаться под внимательным взглядом, открывая пропасть. Влечение – это желание, осознанное или неосознанное. Сексуальная ориентация – это признак, выраженный в желаниях. ЛГБТ+ заключает в себе огромный спектр статусов. Какие-то из них имеют отражение в физическом мире, но – далеко не все. Нельзя сдать человека в лабораторию и получить его обратно с готовым точным заключением: «Не гетеросексуал». Однако Загородняя, очевидно, убеждена, что можно. И все, кто обратится к ней, рискуют оказаться в ситуации, когда им придется доказывать право на свои желания. Я использую эту площадку для того, чтобы еще раз попытаться донести до Татьяны Николаевны: желания – основа личности. Если окружающие сомневаются в истинности твоих желаний, они говорят: «Тебя нет, ты не вполне существуешь. Ты – маска, за которой скрывается то, что нам нравится и что мы хотим видеть, а тебя мы отбросим как ошибку». Это еще одна пытка, еще одно унижение, через которое придется пройти ребенку, который стремится спастись от пыток и унижений. Татьяна Николаевна, не заставляйте детей проходить через это, верьте им, пожалуйста, верьте! У этих детей, возможно, нет других защитников, кроме вас.
И в заключение. Самая большая ошибка тех, кто работает с подростками – объяснять любое неприятное явление модой. Принято говорить о манипуляциях «неокрепшим сознанием» и обязательно напоминать, что «ребенок впитывает все как губка». В эту картину мира не вписывается тот факт, что многие от рождения до седин не могут впитать таблицу умножения и правила поведения за столом, хотя им многократно показывают. Но вот о чем забывают сторонники концепции подростковой несамостоятельности: нельзя быть конформным меньшинству. Принять без рассуждения можно только то, чему нет никакой альтернативы, во всех остальных случаях приходится подозревать возможность свободного выбора. И приходится принимать этот выбор.
