«Избиение младенцев» в эфире федерального телеканала
К вопросу о профессиональной этике в мирное и военное время.
Громкий скандал с историей о якобы имевшей место расправе над женщиной и ребенком в центре Славянска возмутил в первую очередь его жителей, о чем свидетельствуют соцсети. Интернет в Славянске, как ни странно, до сих пор есть. И желающие высказаться тоже. Точку в этой некрасивой истории поставили коллеги из «Независимой газеты», чей сотрудник лично опросил горожан и убедился, что, во-первых, никакой публичной казни не было, а во-вторых, в Славянске вообще нет площади Ленина и даже при советской власти центральная площадь города так не называлась. Посмотреть хотя бы на карту Google собеседница Первого канала то ли не сумела, то ли не догадалась. Что двигало женщиной, объявившей в прямом эфире о заведомо ложном факте, пусть решают специалисты по фактам и женщинам. Я сейчас не о том.
Куда интереснее, что двигало редакторами Первого канала, выпустившими этот сюжет в эфир. После моего последнего материала, касающегося Украины, компетентные лица спрашивали, проверяла ли наша редакция информацию о том, что человек, о котором речь шла в статье, именно убит и точно ли это произошло на территории Украины. К сожалению, досконально проверить эти сведения и съездить в Луганскую область было технически невозможно. Не всегда информацию удается проверить досконально. Но это не значит, что ее вообще не надо проверять и выдавать широкой публике, хотя бы минимально не уточнив. У Первого канала все возможности для этого были. Но ими предпочли не пользоваться.
Речь сейчас, собственно, не об Украине. Речь о профессиональной этике и правилах работы с любой информацией вообще, не важно, о чем идет речь – о депутате, заподозренном в пристрастии к опасным веществам, или о соседнем государстве, где идет настоящая гражданская война. Прежде чем объявить кого-либо в СМИ живым, мертвым, зверски убитым, совершившим преступление или, наоборот, гражданский подвиг, эти данные надо уточнить. Хоть на минимальном доступном в данный момент уровне. Азбучная истина.
Конечно, выдать сенсацию, которая всколыхнет народные массы, и без того взвинченные последними событиями, заманчивее. Рейтинг взлетит до небес, а зрители разделятся на тех, кто поверил, и тех, кто не поверил. Но всему должен быть предел. Особенно в военное время.
Давайте открытым текстом: в соседнем государстве идет гражданская война. Настоящая, с жертвами среди военных и мирного населения. Правых и виноватых в таких конфликтах, как нас учит история, обыкновенно не бывает. Как относиться к тем, кто хочет сохранить единство государства, и тем, кто не желает иметь с действующей властью ничего общего, каждый решает сам. Но обращаться с любой информацией, приходящей из зоны боевых действий, следует аккуратно, как с неразорвавшимся снарядом. Потому что рвануть может и в руках. Что, собственно, на Первом и случилось.
В мирное время все проще: можно в суд подать, можно опровержение написать заставить, можно просто высмеять оппонента, выдавшего в эфир или в печать нечто, мало соотносящееся с действительностью. Но в обстановке реальных боевых действий слово становится оружием таким же опасным, как и пуля. И слово тоже может убивать. Давайте не забывать об этом, в конце концов! И не пытаться делать рейтинг и соответствовать официально декларируемой политике на чужой крови, пусть и вымышленной.
Вспомним пример, Украины не касающийся. Вот волгоградские теракты. Сначала одно из федеральных изданий щекочет нервы читателям, публикуя фотографию оторванной женской головы с комментарием, что, возможно, это и есть террористка-смертница. Подогретая таким зрелищем публика отыскивает в соцсетях аккаунт женщины, носящей те же имя и фамилию, что и предполагаемая террористка, и забрасывает его комментариями, полными ненависти и проклятий. Итог известен: хозяйка аккаунта довольная собой молодая женщина, недавно вышедшая замуж и никогда не бывавшая в Волгограде. А на вокзале вообще подорвался мужчина. Останки на фото принадлежат одной из погибших жертв теракта. Мне до сих пор интересно, извинился ли кто-нибудь перед женщиной, «подорвавшейся» на информационной мине? А перед родственниками погибшей?
По идее, в заключение стоит написать что-то вроде: «коллеги, давайте нести хоть какую-то ответственность за то, что мы пишем и снимаем, хотя бы моральную». Вот только называть коллегами авторов сюжета об «избиении младенцев» в Славянске мне почему-то не хочется. Впрочем, и я для них не коллега, а представитель «пятой колонны», «отрабатывающей гранты», как недавно другой федеральный канал во всеуслышание объявил.
Может, на Госдепартамент США в суд подать? Кажется, они зарплату задерживают уже года два. А обязанность проверять информацию, она не только журналистов касается.