Бывают странные сближения…

21 марта 1889 года в Киеве родился Александр Вертинский.

21 марта 1895 года в Одессе родился Лазарь Вайсбейн (Леонид Утесов).

21 марта 1905 года в Петербурге родился Вадим Козин.

Каждый из них знаменитый, несравненный, звезда и прочая – не будем повторять того, что всем известно.

Про каждого сотни легенд и анекдотов.

«– Александр Николаевич, как вы научились так петь про любовь? – Для этого надо было глотать женщин, как устриц!»

«– Леонид Осипович, кто вам позволил опять исполнять блатные песенки? Я вас выгоню с советской эстрады! – Один слушатель очень просил. – Я вам покажу слушателя, какой еще слушатель?! – Товарищ Сталин».

«– Господин Черчилль, товарищ Сталин спрашивает, какого русского певца вы хотели бы послушать? – Вадима Козина. – Будет вам Козин». Сутки понадобились для того, чтобы заключенного Козина доставить с Колымы в Тегеран на концерт для глав антигитлеровской коалиции, а на следующий день водворить обратно.

Из троих – самый знаменитый Вертинский, самый благополучный Утесов, самый несчастный Козин. Так?

Однако первый умер в 68 лет в гостинице, успев написать песню о Сталине «Он», а в письме другу: «Они уже усрались со своими идеалами».

Второй умер в день своего 87-летия, на месяц с небольшим пережив единственную дочь Эдит, которую Минкульт СССР насильно выгнал из его оркестра.

Третий умер, чуть не дожив до 90-летнего юбилея, в крохотной магаданской квартирке, ставшей местом паломничества, успев узнать новую славу у новых поколений.

Само собою, просится взять эти три великих имени и предъявить современной песенной эстраде, но не будем заниматься такими пошлостями, это все равно как Андрею Дементьеву предъявить Блока, а Захару Прилепину – Чехова.

Я – о другом.

Прекрасно сознавая, что история не знает сослагательного наклонения, я часто пытаюсь вообразить, как повел бы себя тот или иной кумир в новой исторической реальности.

Скажем, неужели Владимир Высоцкий стал бы рьяным сподвижником Немцова и Навального и пел бы на Болотной площади? А Василий Шукшин примкнул бы к патриотам прохановско-куняевского толка, печатался бы в газете «Завтра» и на съезде кинематографистов горячо поддержал бы Никиту Михалкова?

И про сегодняшних мартовских юбиляров. Что, Вертинский смог бы освободиться от состарившего его мучительного советского сервилизма и стать прежним «печальным Пьеро»?

А Утесов как ни в чем не бывало продолжал бы петь на любые новые темы, мелодии и ритмы?

А Козин был бы рад увидеть гей-парады, на которых носили бы его портреты?..