Органичность, свойственная всему настоящему

Оценить
Все дело в том, что атмосферу описать невозможно. Как нельзя словами дать почувствовать вкус яблока или запах хвои. А вот когда заходишь в зал — еще до начала концерта, еще только отстраивается звук, и Умка декламирует что-то из Маяковского, проверяя микрофон – эту атмосферу чувствуешь без всяких слов.

В кои-то веки прогнозы метеорологов сбылись. Обещали непостоянную по погоде зиму – такой она и наступила. Бросает то в слякотную оттепель, то в морозный снегопад. Нынешняя зима ветрена и переменчива, как вся жизнь.

В такие периоды особенно хочется чего-то постоянного. Такого, что не зависит ни от перемен погоды, ни от настроения, ни от политических и прочих жизненных перипетий. Общения со старыми друзьями, хорошей музыки... И – не скажу за всех, но саратовские любители блюза этой зимой свой подарок точно получили. Незадолго до Нового года в Саратове снова выступила Аня Герасимова. Умка. Без «Броневика», зато с гитаристом Борей Канунниковым.

Говорить об Умке трудно. Во всяком случае, мне. Не только потому, что «о музыке не надо говорить, ее надо слушать». И даже не только потому, что сама Умка весьма придирчиво относится к тому, что о ней пишут (из-за традиции некоторых деятелей от прессы вечно перевирать сказанное в интервью), и просит каждую расшифровку присылать на вычитку.

Все дело в том, что атмосферу описать невозможно. Как нельзя словами дать почувствовать вкус яблока или запах хвои. А вот когда заходишь в зал – еще до начала концерта, еще только отстраивается звук, и Умка декламирует что-то из Маяковского, проверяя микрофон – эту атмосферу чувствуешь без всяких слов.

А еще через час люди заполнят клуб настолько, что невозможно будет повернуться, не толкнув при этом соседа. В этот момент даже курящие рады тому, что на концертах Умки запрещено курить – иначе минут через пятнадцать не спасет ни одна вытяжка. И – за исключением нескольких не особо воспитанных личностей, зачем-то полконцерта разговаривающих в полный голос то ли по телефону, то ли друг с другом, – внимательная тишина...

Я была с моим народом там, где мой народ, к несчастью, был... О, как же им слабо опять заставить нас играть в свое лото... Мне неинтересны все другие дома – мне нужен только тот, что я построила сама... Ты не волнуйся, мама, ничего не будет хорошо...

Грустно-ироничные тексты вкупе с мощными блюзовыми риффами, кажется, впитываются мгновенно, и понимание приходит уже откуда-то изнутри – как будто бы это твои собственные чувства и мысли вырвались наружу, а не поют их со сцены. Даже небольшая потеря голоса, случившаяся с Умкой в середине концерта, не способна ничего изменить: кажется, пропади голос совсем – слова будут продолжать звучать сами по себе.

И это – не то чтобы чудо. Это просто органичность, свойственная всему настоящему.

А потом – более осязаемое воплощение всего этого: приобретение всеми желающими дисков (половина из которых просто дарится), книг стихов и переводов (кто не знает, Умка – профессиональный переводчик) и виниловых пластинок. И – возможность перекинуться парой слов.

А перед концертом – почти часовое общение с журналистами, превратившееся просто в беседу. Говорили о многом – о новом альбоме «Веселая жизнь» («Все в жизни веселое – сказала она грустно и горько заплакала...»), о современной музыке («Не надо нам новых течений, пусть все идет, как идет»), о Саратове, с которым у Умки давняя дружба, и сумасшедших саратовских таксистах, о трудностях молодых групп и написании стихов и песен...

Не было «встречи с музыкантом». Была беседа с интересным, интеллигентным человеком, которому всегда есть что сказать и которого невозможно насильно склонить на свою сторону. Возможно, общение с такими людьми – это как раз то, чего так не хватает в переменчивое, как нынешняя зима, время.

«Проживете без интернета и мобильной связи?» – «Как раньше жили, так и проживем. Пусть отменят – я буду только счастлива».

Еще бы.