Догадайся сам, что там, под ковром

Тут на минувшей неделе случилось страшное. В отставку отправили главу РЖД Владимира Якунина. Правда, через полчаса информацию дезавуировали. А по Сети поползли слухи. О том, что отставка все-таки была, но прыткий Якунин успел домчаться до своего личного друга Владимира Путина и за поглощением глухаря разрулил все проблемы. Существует также мнение, что отставки не было вовсе, а просто порезвились высокопрофессиональные хакеры. Причем резвились они не из корыстных интересов, а исключительно «по приколу», поскольку вброс, по данным источников в Интернете, обошёлся хакерам в смешную сумму – всего 149 рублей.

Понятно, Якунин всех публично уверил, что никаких изменений в его жизни не случилось, а всё это происки врагов. Руководители страны вообще промолчали, только пресс-секретарь президента традиционно опроверг информацию. Но это опять же никого не удивило: Дмитрий Песков всегда всё опровергает.

Но речь, собственно, не о не случившейся отставке Якунина, а о том, что люди перестали верить официальной информации.

Более того, люди, наоборот, уверены: то, что выставлено на властный фасад, не всегда соответствует тому, что находится в властных пучинах (глубинах, закромах, тылах). И это несоответствие очевидно. Но власть всё равно пытается убедить население, что она говорит то, что думает. А думает так, потому как верит. А еще власть делает то, что правильно, потому как она, власть, в этой правоте уверена.

То есть власть уверена, что быть больным и бедным хорошо. И она старается доказать этот странный факт населению. Нет, слова «бедный», «больной» не употребляются», но суть от этого не меняется. При этом власть считает, что она, власть, должна жить вечно, сыто, богато и счастливо. Но опять же впрямую об этом не говорится.

Но люди, даже те, что целыми днями смотрят телевизор и совершенно разучились думать, понимают, что слова и дела власти находятся между собой в некоем диссонансе. То есть по телевизору говорят, что дороги хорошие, а выйдешь на улицу – и сразу попадаешь в яму. С экрана вещают, что доходы населения увеличились, а зарплаты едва хватает на пару недель. И народ перестает верить тому, что власть говорит. Но все равно старается власть понять. Потому как народ уверен, что власть всесильна. По крайней мере та, что в Москве. А наша, местная, просто хулиганит. Но когда большая власть все узнает, она приструнит местную и жизнь наладится.

Но всё не так просто.

А никто и не скрывал…

Во времена губернатора Аяцкова, по крайней мере первые пару-тройку лет его правления, подводных течений в областной власти не наблюдалось. Или они были тщательно скрыты от глаз наблюдателей. Нет, до того как Дмитрий Федорович занял кресло на Московской, 72, имели место многочисленные бои без правил. Типа борьбы за губернаторское место. Помимо тишайшего Юрия Белых, который, собственно хотел тишины и покоя, на престол претендовал известный бизнесмен и любитель баскетбола Владимир Родионов. Возможно, некоторые активные личности тоже были не прочь порулить областью. Но в той подковерной борьбе победил Аяцков. И было объявлено перемирие.

С апреля 1996 года команда работала в едином порыве. И это несмотря на то что Аяцков набирал своих людей, формировал команду, тасовал властную колоду. Правда, областная дума изображала некую оппозицию и часто имела собственное мнение. Но потом исполнительная и представительная власть приходили к консенсусу и работали. Как ни странно, в то время работали они по большей части на благо области. Хотя времена были, с точки зрения экономики, не самые благостные и уж совсем не тучные.

Но и во времена Аяцкова власть не была безупречно открытой и доступной. Дмитрий Федорович, к примеру, купил благосклонность областной думы, забрав в правительство нескольких наиболее активных и шумных депутатов. Не всегда это были идеальные министры, но всегда – хороший политический ход. Например, Валентине Бобровой была предложена должность министра соцзащиты и одновременно пост заместителя председателя правительства. Что было как минимум очень престижно. А Валентина Михайловна – женщина невероятной общественной силы и честолюбия. И повернуть ее кипучую энергию в нужное русло… Это было хорошее решение.

Аналогичная ситуация и с Борисом Дворкиным. Он, помимо незаурядного ума, обладал значительными знаниями в отрасли АПК. А еще Борис Зямович пользовался заслуженным уважением коллег-депутатов. И его работа в должности министра сельского хозяйства была не только полезной для отрасли, но и политически продуманным и правильным ходом.

Но все эти политические шаги, реверансы и маневры Дмитрия Аяцкова были на виду. И, собственно, никто не скрывал, что мобилизация депутатов в областное правительство – это достижение консенсуса между представительной и исполнительной властью. А с учетом того, что областная дума первого созыва состояла сплошь из личностей, имеющих и при каждом удобном случае высказывавшем свое мнение, открытая политическая борьба Аяцкова принесла свои результаты. Причем результаты хорошие. Но кратковременные.

Уход в тень

Но политика есть политика. И в окружении Дмитрия Аяцкова начались разброд и шатание. По большей части всё сводилось к борьбе за близость к телу, которое принимало решения, казнило и миловало. Были и исключения в виде великого ныне Вячеслава Володина, который хотел быть первым и главным. Но Дмитрий Федорович совершенно не собирался уступать позиции, а, наоборот, рассчитывал эти позиции укрепить. И Вячеслав Викторович принял решение об отступлении – временном. И, как показало время, очень плодотворном.

В отсутствие второго лица, которое было по сути цементирующей основой правительства, в исполнительной власти начались необратимые изменения, которые привели в конечном итоге к уходу Аяцкова из региона. Надо сказать, что эти изменения во многом инициировал и Володин, который и тогда, как, впрочем, и сейчас, живо и внимательно наблюдал за региональной властью из столицы. И во многом способствовал увольнению Дмитрия Федоровича.

Именно Вячеслав Володин развил и довел до совершенства подковерную борьбу – как минимум в Саратовской области.

После Аяцкова руководить регионом пришел Павел Ипатов. Есть подозрение, что с подачи Вячеслава Володина. Но неискушенный в политических делах Ипатов почему-то решил, что он велик сам по себе и что губернаторское кресло получено им за личные заслуги. И стал действовать самостоятельно, без согласования своих действий с Володиным. Вячеслав Викторович дал Павлу Леонидовичу некую временную фору, для того чтобы юный губернатор разобрался с приоритетами. А после на полную мощь включил свой ресурс. И подковерная война в регионе началась.

С экранов телевизоров спикеры всех мастей говорили о полном взаимопонимании, дружбе и согласованной работе всех ветвей власти, партии, правительства и всего народа на благо этого самого региона. И народа тоже. На деле областная дума планово и планомерно гробила Ипатова. Депутаты требовали написания законов, предоставляющих льготы всем и каждому, обещали «каждой бабе мужика, каждому мужику – бутылку водки», и что-то там про мытье ног. Правительство законы писало, депутаты их принимали и требовали обеспечить. То есть выплатить деньги и бабам и мужикам. И даже на мытье ног. Понятно, в бюджете средств на это не было. Ипатова вынуждали брать кредиты. А потом весело и дружно клеймили позором за растущий дефицит.

Нет, никто не говорит, что Павел Ипатов был блестящим губернатором. Скорее, наоборот. Но то, что ему приходилось работать в условиях постоянного прессинга, – это очевидно.

То, что губернатора критикуют коммунисты, эсеры и прочие оппозиционеры, – это нормально. И это открытая борьба. Но то, что Ипатова травили его однопартийцы, – это странно. Впрочем, странно только для неискушенного наблюдателя, который наивно думает, что члены одной партии всегда единомышленники.

Потому как даже во времена Ипатова в партии «Единая Россия» были течения, группы и группировки. И все они соперничали между собой с единственной целью. Быть ближе, довереннее, роднее Вячеславу Володину. Который тут, на своей родине, отрабатывал и доводил до совершенства принцип «разделяй и властвуй».

И ныне там

И Ипатова ушли. Не без участия Володина, но непосредственно – стараниями его верных соратников. И в регионе наступили мир и покой, нарушаемые лишь спорами о том, как увеличить доходную часть бюджета и наладить жизнь населения области.

Кто поверил? Наивные.

Подковерная борьба, интриги, разборки, внутриклановое соперничество перешли в новую фазу. Одни единороссы соперничают с другими, третьих надо сдерживать, четвертых – побуждать.

С приходом к власти губернатора Радаева обострились отношения между собственно Радаевым и верным помощником Вячеслава Володина на Саратовщине Николаем Панковым. На момент назначения нового губернатора и даже буквально полгода назад Николай Васильевич пользовался в регионе ничуть не меньшим, а может быть, большим влиянием, чем Валерий Васильевич.

Именно с подачи Панкова был назначен вице-губернатором Денис Фадеев, которым Радаев, по слухам, крайне недоволен. Но уволить пока не может. Многие министры областного правительства – это тоже креатуры Панкова. Некоторые из них работают вполне прилично, а есть и такие, которые просто исправно посещают службу. Но убрать их из правительства Валерий Васильевич пока не решается. И это несмотря на то что Николай Панков практически полностью исчез из региона. Говорят, это связано с тем, что он серьезно занят на выборах в Смоленске. Есть еще одна, конспирологическая версия. Дескать, Панков прогневал своего шефа, коим по жизни является Вячеслав Володин, плохой реализацией партийного проекта «Учительский дом». Так или иначе, но секретарь регионального отделения ЕР, депутат Госдумы Николай Панков свое влияние в области ослабил.

Чего нельзя сказать о Вячеславе Володине. Который по-прежнему всесилен. И по-прежнему не терпит своенравия и проявления какого-либо отличного от его мнения и прочего свободомыслия.

Например, есть версия, что долгоиграющий суд над главой администрации Алексеем Прокопенко – это не что иное, как способ держать в узде Олега Грищенко, который уверенно становится не только опытным, но и самостоятельным политиком. Что в нашем регионе неприемлемо.

Вывод харизматичного, умного и опытного политика-строителя Леонида Писного из публичного пространства – это тоже элементы подковерной борьбы. Почему Писной стал неугоден в статусе председателя комитета по коммунальной и строительной политике в областной думе, доподлинно не известно. Есть несколько версий, но все они настолько утопические, что не выдерживают никакой критики. Впрочем, знать мысли и намерения нашего именитого политика не дано никому.

Замена глав, перетасовка ректоров, любые относительно значимые кадровые перестановки в регионе – это всё прерогатива Володина. Обсуждать эти вопросы с кем-либо, тем более публично, – это нонсенс, моветон и вообще утопия.

Более мелкие задачи, до которых Володину нет дела, решаются столь же закрыто и кулуарно. Вот с какого перепуга чиновники от городского здравоохранения будут обсуждать с общественностью целесообразность закрытия центра реабилитации? В лучшем случае мамам больных детей выдадут официальную версию про оптимизацию здравоохранения.