Видимых признаков кризиса пока нет

Предприятия на прочность проверят спросом

На минувшей неделе о сокращении производства и вынужденных отпусках рабочих объявили сразу два гиганта отечественного автопрома – ОАО «ГАЗ» и ОАО «КамАЗ». Эксперты прогнозируют, что следом «сдадут бастионы» предприятия металлургической промышленности. У нас в регионе гигантов российского масштаба нет, но рассчитывать на то, что Саратовская область окажется «тихой гаванью», к сожалению, не приходится. Упреждая события, за комментариями мы обратились в профильные министерства областного правительства.

«Враз всё не оборвётся»

В министерстве социального развития нам сразу сообщили, что учёт вынужденных отпусков здесь не ведут и куда обращаться с этим вопросом тоже не знают.

Представители минпрома оказались более разговорчивыми и осведомлёнными. Начальник управления науки и инноваций министерства промышленности и энергетики области Ольга Лутьянова поначалу ответила осторожно, что видимого влияния финансового кризиса на работу промышленной отрасли области пока не ощущается. Но вообще-то, по мнению Лутьяновой, кризис затронет сначала финансовые институты, потом ресурсно-сырьевую базу и только потом реальный сектор: «Это вторым эшелоном пойдёт. Сначала финансовый кризис, а потом и все мы».

И предпосылки этого уже прослеживаются. Основной показатель стабильности (или нестабильности) работы отрасли – рентабельность наиболее чувствительного сектора. Минпром ориентируется на машиностроение. Нынешние 8–10 процентов для этого сектора, по словам Ольги Лутьяновой, очень мало. И несмотря на то что акции саратовских предприятий «не гуляют» по фондовым рынкам, рост ставок по кредитам сильно ударит по промышленному сектору. Но начальник управления успокаивает: страховые запасы на предприятиях есть, поэтому опасаться, что всё «враз оборвётся», не стоит. Какое-то время предприятия промышленности должны выдержать.

Кстати, в пятницу в ГУ ЦБ РФ по Саратовской области состоялось совещание, посвящённое актуальным вопросам экономики региона в целом и банковского сектора в частности. По информации пресс-службы ГУ ЦБ РФ области, проблему обсуждали представители областного правительства, руководители крупнейших предприятий промышленного, строительного, автотранспортного комплексов и кредитных организаций. По итогам встречи промышленники и банкиры пришли к выводу, что объективных причин для финансового кризиса, а следовательно, и для паники, нет. Ситуация стабильная.

Паниковать – последнее дело

Александр Ульянов, и. о. министра экономического развития и торговли Саратовской области, на вопрос, планирует ли правительство проводить мониторинг последствий кризиса для реальной экономики региона, дал обстоятельный подробный ответ.

– Во-первых, я бы не использовал термин «финансовый кризис», – сказал он. – Если есть кризис в Америке, это не значит, что кризис есть в России или тем более в Саратовской области.

В связи с этим возникает вопрос: есть ли необходимость в создании групп мониторинга? В Москве другая ситуация: там присутствуют все крупные финансовые институты, которые играли на международных рынках. И в столице эту ситуацию необходимо отслеживать. Кстати, само правительство Москвы выпустило облигации, которые обращались на международных фондовых рынках. Теперь руководству города приходится их выкупать.

У нас игроков на финансовых рынках, даже внутрироссийском, достаточно мало. Предприятия области этим не занимаются. Мне не известно, чтобы какое-то предприятие выпустило облигации, которые бы вращались на фондовом рынке. Предприятий, ассоциируемых с «голубыми фишками», в Саратове тоже нет. Наши банки за рубежом никакие заимствования не делали. Занимали только на межбанковском рынке.

Конечно, потрясения международного фондового рынка повлияли и на фондовый рынок России.

Но боязнь потрясения 1998 года совершенно не обоснованна. Она вызывает только «соляные бунты», как это не раз бывало.

Если говорить о населении, то его вклады в банках застрахованы государством. Сейчас в Госдуме рассматривается законопроект, повышающий уровень страхового возмещения до 700 тысяч рублей (вчера Совет Федерации одобрил законопроект. – Примеч. ред.). И зачем сейчас население пытается деньги из банков забрать, не понятно. Чего они с ними делать будут? Из банка в банк переложат? Вот соседка сказала, что тот банк надёжней, я пойду туда отнесу. Ерунда. Если они пойдут в магазины с этими деньгами, то это ни к чему, кроме инфляции, не приведёт. Изъятие денег из банков – это только повод для грабежей. Поэтому населению, имеющему вклады до 700 тысяч рублей, беспокоиться не стоит. Деньги не пропадут, они застрахованы, гарантом выступает российское правительство, у правительства деньги есть.

Что касается возможного сокращения производства. Зачем производить то, что сейчас не покупается? Изменение структуры наших расходов волей-неволей приведёт к тому, что у нас какие-то товары в прежних количествах станут не нужны. Поэтому сложилась такая ситуация с ОАО «ГАЗ» и «КамАЗ». Но это связано прежде всего с тем, что их машины доверия просто не вызывают. Это уже зависит от качества продукции и спроса на неё. Кризис проявил их положение. Пусть повышают качество.

Сейчас, пока кредитование будет затруднено, сборщики иномарок должны сбавить цены. Хотя бы потому, что сейчас ставки по кредитам для физических лиц выросли процента на два.

Что касается бизнеса. Начались жалобы на предмет того, что «у меня три дня не проходили платежи». Ликвидность банков, работающих в Саратове, достаточно высока. Проблемы возникают с текущей ликвидностью. Это связано с тем, что банки начинали давать кредиты на долгосрочной основе. А если я положил на депозит или счёт деньги, я их могу забрать в любой момент. Но банк отдал кредит, допустим, на три года, значит, раньше трёх лет он его не вернёт. Получается разрыв. Если население изымает вклады, то у банка не хватает средств для текущей ликвидности. Обычно текущая ликвидность обеспечивается межбанковскими кредитами. Но когда все банки попали в такую ситуацию, за счёт того, что на международном рынке все наши облигации сейчас сбрасываются, там занять нельзя. Соответственно, перебои есть.

Но сейчас государство наполнило деньгами банковскую систему. Большие банки будут давать межбанковские кредиты другим, более мелким банкам. Со временем ситуация стабилизируется, по текущей ликвидности будет наведён порядок.

Другое дело, что мы в стране не были готовы к такой ситуации. Сейчас порядок прохождения денег разрабатывается на ходу.

Это не выключатель, который щёлкнул – и свет загорелся. В финансовой системе так не будет. Поэтому складывается задержка с финансовыми потоками, задержка переводов, платежей и так далее. Но это никак не сказывается на общей ликвидности банков. Да, финансовая нестабильность имеет место. Но чем больше мы будем паниковать, тем дольше она продлится.

Что может в результате получиться? Хочу напомнить, что ещё до начала финансовых потрясений на международных биржах и фондовых рынках у нас инфляция поползла вверх. Это никак не связано с финансовой нестабильностью. Это, скорее, наши внутренние просчёты. Инфляцию удержать в однозначном пределе не удалось. Сейчас российские эксперты просчитывают, что рост годовой инфляции составит 12 процентов, МВФ считает, что 14 процентов.

Это говорит о том, что планы по сдерживанию инфляции на уровне 6–7 процентов на будущий год не сбудутся, и инфляция будет выше. Возможно, в следующем году рост составит 9–10 процентов. Если паника на нашем финансовом рынке всё не испортит.

Финансовая нестабильность банков совпала с теми планами, о которых давно идёт речь, – с уходом от перекрёстного субсидирования. За счёт которого повысились затраты населения на коммунальные услуги. Это тоже в свою очередь повлияло на настроения людей. Но это нормальный процесс. Да, мы привыкли к той структуре расходов, которая у нас сложилась на сегодня. Но на будущий год она должна измениться. Сегодня у нас большая сумма доходов остаётся на приобретение предметов роскоши. В прошлом году по области было приобретено порядка 40 тысяч машин. Значит, деньги у народа есть. На будущий год увеличится доля расходов на ЖКУ. Инфляция скажется и на продуктах питания. Этот скачок назад увести не удастся. Поэтому, если количественно питание останется прежним, затраты на него будут больше. Привыкать к другому соотношению затрат хочешь не хочешь, но придётся.