«Государству стала не нужна наука»

Рискну предположить, что в Саратовской области готовится очередное сомнительное банкротство предприятия НИИ СХ Юго-Востока. В последние годы уже стремительно были обанкрочены и проданы за бесценок опытно-производственные хозяйства «Ерусланское», «Елизаветинское», «Чернышевское». Повторит ли их судьбу Краснокутская селекционная опытная станция, пока доподлинно не известно. Всё будет зависеть от характеров и позиции нового директора станции Нурлана Таспаева, депутата Краснокутского районного собрания, главы крестьянского фермерского хозяйства «Вега» Виктора Кортеля и политической воли заместителя председателя саратовского правительства Александра Соловьева. Ну и конечно, от решений губернатора области Валерия Радаева.

Сорта есть, а семян давно не было

На Краснокутской селекционной опытной станции сменилось руководство. Приказ о назначении нового директора подписал руководитель Российской академии сельскохозяйственных наук Геннадий Романенко. Замена руководителей на станции – мера вынужденная. Дела на этом предприятии в последние годы шли из рук вон плохо.

«В настоящее время коллектив станции находится в тяжелейшем положении. Под угрозой дальнейшее существование науки и семхоза станции. Нет средств для проведения весенне-полевых работ 2013года... Материально-техническая база науки находится в крайне изношенном состоянии, посевная техника 50–60 гг., уборочная – 70–80 гг. прошлого столетия… Рабочие производства не получают заработную плату в течение семи месяцев, из-за чего многие механизаторы и другие специалисты сельского хозяйства уволились со станции. Всё имущество станции находится под арестом. Просим Вашего неотложного вмешательства в дела руководства НИИСХ Юго-Востока и Краснокутской станции», – это всё строчки из письма региональному министру сельского хозяйства Ивану Бабошкину.

Его подписали уникальные люди, авторы знаменитых сортов ячменя, пшеницы, нута. И сегодня, в 21 веке, для того чтобы придумать, как усовершенствовать зернышко, им достаточно линейки, лупы и рядка колосьев перед окнами. Но в рыночные времена мешочек с сортовым зерном в руках у докторов наук ценен только для тех, кто понимает. Рынку нужны не сорта, а элитный семенной материал в больших количествах.

Я спросила доктора сельхознаук Надежду Германцеву, что сильнее всего подкосило когда-то гремевшую на весь Советский Союз станцию – некомпетентный директор, отсутствие денег или политика государства? Она подумала немного и сказала, что «государственное отношение – самое главное: государству стала не нужна наука».

Бывший директор станции Михаил Панасов

Четыре засушливых года в нашем регионе раз за разом оставляли станцию без урожая. Продавать было нечего. А на продажи как раз и была сделана ставка. Директор станции Михаил Панасов, реализуя то ли свои амбиции, то ли чужую волю, почему-то решил не зацикливаться на производстве семенного материала для засушливых зон, а производить в больших количествах озимую пшеницу. Причем экспериментировал Панасов почему-то с нерайонированными в области краснодарскими сортами, которые в родных условиях дают и 60 и 70 центнеров с гектара, а на краснокутских полях урожаи и до 10 центнеров не дотягивают.

Михаил Панасов попал на станцию еще в те времена, когда там директором работал Павел Гришин (ставший впоследствии на некоторое время главным федеральным инспектором по Саратовской области), сын Николая Гришина, возглавлявшего в советское время облисполком. Как говорят злые языки, Гришин-сын и двигал в директора Панасова. Если это так, то, значит, и на нем есть теперь немножко ответственности за положение дел на станции. Потому что вот читаем же в официальной справке, что Панасов является автором и разработчиком модели управления плодородием почвы, но ни слова не сказано о том, что он агроном. Агронома на станции, кстати, вообще не было несколько лет. Зато были директорские и замдиректорские зарплаты по 60–70 тысяч рублей и дружба с директором института НИИ СХ Юго-Востока Александром Прянишниковым.

Доктор наук Надежда Германцева

«Я думаю, что Михаил Николаевич увлекся озимыми, потому что они более урожайные и потому что растянуты сроки сева. Их можно сеять и месяц, а у яровых всё сжато – тут за неделю надо сев закончить, – рассуждает Надежда Германцева, главный научный сотрудник Краснокутской станции. – Мы, ученые, конечно, говорили ему, что, даже если он поставил на озимую пшеницу, надо наши институтские сорта сеять, ершовские сорта, те, которые районированы для этой зоны. А он считал, что лучшую валовку дадут сорта «Батек», «Таня», «Гранит». Сейчас вот 350 гектаров «Гранитом» засеяны. Возникает вопрос: что мы с ним будем делать? Краснодарцы не дадут никогда нам права селекцией их сортов заниматься. То есть мы соберем товарное зерно. Кому нужен этот урожай? Ну и конечно, особый разговор – поля. Раньше было так. На ячмень одни комбайны шли, на яровую твердую пшеницу другие. И смешения зерна не было. Михаил Николаевич не стал придерживаться этого правила. Он отвечал нам: «Все хотят заработать». Но если все сначала идут на ячмень, а потом на пшеницу, то мы получаем «товарку». Откуда же зарплата у механизаторов будет? Надо, чтобы разные комбайны на разные культуры шли. Потому что чистить их невозможно. Хотя я помню времена, когда житняком (кормовая трава) чистились после ячменя. Потом, конечно, прокосы пшеницы приходилось делать, ссыпая ее отдельно. Но основная масса пшеницы все-таки шла как элитный семенной материал. А сейчас получается, что сорта у нас есть, а семян нет».

Товарное зерно в три раза дешевле «элиты». И на его продаже, засей краснодарскими семенами хоть все две тысячи гектаров земель, что закреплены за станцией, не разбогатеешь. Но заслон «товарке» не мог поставить никто. Мнение авторитетных, но стареющих ученых для директора Панасова было недостаточно веским. НИИ СХ Юго-Востока играло в какую-то свою собственную игру. И вот теперь разговор идет вообще о том, быть или не быть старейшей в России опытной станции.

Про неаккуратные связи директора Панасова

Грязные поля и полугодовой долг по зарплате механизаторам – это еще «цветочки». «Ягодки» тоже есть. И одна очень даже развесистая. «А с чеченцами что решили?» – задал вопрос саратовскому начальству, понаехавшему на станцию 12 апреля, голос из зала. Начальство, в лице заместителя председателя правительства Александра Соловьева, директора НИИ СХ Юго-Востока Александра Прянишникова и депутата Саратовской областной думы, члена трех комитетов и фракции «Единая Россия» Олега Алексеева, сделало вид, что оглохло и неполиткорректного вопроса из народной части зала не услышало.

«Чеченцами» в базовом станционном краснокутском поселке Семенной называют представителей саратовского Торгового дома «Элита Поволжья». Эта структура в форме ООО создана при НИИ СХ Юго-Востока. Лично я документов не видела, но информированные люди говорили, что солидные доли в этом посредническом бизнесе принадлежат директору института Александру Прянишникову и его заместителю по инвестиционной деятельности Сулану Атаеву.

Этот Торговый дом несколько лет назад попытался «договориться» со всеми семеноводческими хозяйствами института о сбыте их продукции. Как рассказал мне директор Аркадакской опытной станции Виктор Графов, договоренности «заставлял подписывать» Сулан: «Они вели себя очень нагло. И мы посчитали, что такая зависимость от Торгового дома – это унижение достоинства руководителя». Директора опытных станций собрались и поехали в Москву, в Россельхозакадемию, доказывать с цифрами в руках, что никакой Торговый дом им в работе не требуется, что оборотных средств у них самих достаточно и за их продукцией покупатели стоят в очередь. В Россельхозакадемии к их желанию избежать услуг посредника отнеслись с пониманием и не стали настаивать.

Тогдашнего директора Краснокутской станции Михаила Панасова в эту поездку тоже звали. Но он отказался участвовать в бунте. Каким образом он «сдал» производственную деятельность станции Торговому дому, доподлинно не известно. Но работники станции рассказывали мне, что какой-то договор существует, и по нему зерно на станции закупается по шесть рублей, а перед посевными работами продается той же станции уже по 12. А еще рассказывают, что не раз видели, как Саид Кокуев (представитель Торгового дома) «отчитывал Михаила Николаевича, как мальчишку».

«Чтобы нам в дальнейшем не попадать в такую нехорошую ситуацию, работать предстоит много, и повнимательней, потщательнее выбирать партнеров в лице Торгового дома и других. И вы прекрасно знаете, о чем я говорю, какая ситуация здесь сложилась», – обращался к работникам станции депутат Саратовской областной думы Олег Алексеев.

Все эти слова, конечно, к делу не пришьешь. Они – всего лишь оценочные суждения людей, горюющих и пекущихся о судьбе станции. А вот решения арбитражных судов – другое дело. Это уже документы, с интересными подробностями финансовых отношений между станцией и Торговым домом «Элита Поволжья» и не только.

11 апреля 2011 года между ООО «Торговый дом «Элита Поволжья» и государственным научным учреждением «Краснокутская селекционная опытная станция НИИ СХ Юго-Востока Российской академии сельскохозяйственных наук» был заключен договор займа без номера. По условиям договора Торговый дом обещал представить станции траншами в общей сложности 9 миллионов 296 тысяч рублей. Деньги должны были поступать либо на расчетный счет самой станции, либо на счет третьего лица, которому станция задолжала. Весь заём Торговый дом обещал перечислить до 15 августа 2012 года. Возвратить все деньги станция должна была не позднее 1 сентября 2012 года.

1 сентября 2012 года Торговый дом не получил назад свои деньги. И 1 же сентября заключил с Краснокутской станцией договор об отступном. По новому договору часть денежных обязательств станции заменялась передачей в собственность Торгового дома 965 тонн зерновых и зернобобовых культур общей условной стоимостью почти 8,5 млн рублей.

И эту свою собственность Торговый дом сразу же передавал на хранение Краснокутской станции до 1 сентября 2013 года.

Маленькое отступление на серьезную бухгалтерскую тему

Как следует из материалов дела, Торговый дом подтвердил исполнение своей части договора по поставке денежных траншей платежными поручениями в количестве 38 штук. На мой взгляд, по крайней мере несколько из них выглядят подозрительно.

Так, например, одно платежное поручение, предоставленное суду, датировано 23 марта 2011 года, то есть перевод был сделан до заключения договора. Еще два платежных поручения были отданы 29 августа и 21 сентября 2012 года, то есть уже после срока истечения договора. Есть вопросы и к платежному поручению от 11 августа 2011 года под номером 588. Дело в том, что платежное поручение под номером 589 датировано 11 июля 2011 года. При использовании бухгалтерской программы 1С такое невозможно. А это значит, что номер, скорее всего, вбит вручную. Еще один нюанс заключается в том, что платёжные поручения принимаются банком независимо от наличия денежных средств на счёте плательщика, но исполняются только при наличии достаточных средств на нём. И хорошо бы посмотреть, заверены ли платежные поручения, предоставленные в суд, банковской печатью.

А еще в материалах одного из арбитражных дел сказано, что бухгалтер станции Асия Бахтеева через несколько дней после заключения этих договоров ни сном ни духом не ведала ни об отступном, ни об ответственном хранении, а, наоборот, была очень даже уверена в том, что зерно на складах принадлежит станции.

Первый кредитор не верит в реальность второго

20 сентября 2012 года судебными приставами был наложен арест на 637 тонн зерна на складах Краснокутской станции. Этого добился глава КФХ Сергей Москаленко из Федоровского района, который с марта по июнь 2010 года перечислял на станцию два раза в месяц по 500 тысяч (один раз 700 тысяч) рублей. Судебное производство шло несколько месяцев. Летом 2012 года суд решил, что станция должна Москаленко 3,9 млн рублей. Почти 3 млн из них – основной долг, остальное – пени за упущенную выгоду и судебные издержки. С декабря 2010 года кредит по договору обеспечивался пшеницей на складах станции в количестве 750 тонн. Говорить со мной об этих тоннах на складах Михаил Панасов категорически отказался, заявив только, что всё зерно находится в целости и сохранности, и он за это до 12 апреля 2013 года отвечал. Потому как станционные работники охраняют склады, и они с 20 сентября опечатаны.

Необходимость арестовать запасы зерновых на складах Москаленко в очередном судебном заседании объяснял тем, что договор с Торговым домом от 1 сентября 2012 года у станции мнимый и притворный. Но Арбитражный суд Саратовской области в лице Валентины Альковой никаких признаков мнимости не увидел. А может, и не захотел их разглядывать. Потому что отклонил просьбу фермера назначить бухгалтерскую экспертизу, чтобы понять, отражено ли имущество спорное на балансе Торгового дома и видно ли движение этого имущества в бухгалтерских отчетах станции. Хотя Москаленко даже перечислил на счет суда 200 тысяч рублей для оплаты услуг эксперта.

Весь расклад пока зажат у кого-то в кулаке

Новый директор станции Нурлан Таспаев

Говорят, что накануне смены власти работников станции опрашивали серьезные товарищи из серьезной структуры под названием ФСБ. Так что пока будем надеяться, что именно они (или люди в других погонах) разберутся, кто на самом деле хозяин почти тысячи тонн то ли товарного зерна, то ли семенного материала в нескольких складах на Краснокутской станции. Нам пока достаточно того, что Торговый дом заявил в суде, что часть финансовой задолженности по договору без номера списана. Если они заберут зерно со складов, то станция останется должна Торговому дому меньше миллиона рублей.

16 апреля вторая инстанция арбитражного суда разрешила Торговому дому забрать зерно. Если его качество и количество не удовлетворит владельцев, доверивших Михаилу Панасову хранение, ответить за это по закону должен именно Михаил Панасов. Если этого не произойдет, то, значит, заместитель председателя областного правительства Александр Соловьев затеял опасную игру в помощь понарошку, напрасно обнадеживая людей своим статусом и влиянием. И работники станции, и ее новый директор Нурлан Таспаев пока верят и в себя, и в поддержку власти. А больше всего верит в нее знаменитый в Краснокутском районе фермер Виктор Кортель. С согласия областных начальников его сделали тылом Краснокутской станции, договорившись, что именно на землях его хозяйства будет размножаться семенной материал.

Глава КФХ «Вега» Виктор Кортель

Кортель славен тем, что в его КФХ «Вега» поля обрабатываются по старинке. Он их пашет сантиметров на 40 снова и снова, наплевав на современные рекомендации ученых, утверждающих, что в землю совсем не обязательно лезть глубоко. И жука-черепашку Кортель уничтожает на полях с самолета – тоже, в общем-то, по старинке. Но урожайность у него составляла даже в засуху прошлого года 30 центнеров с гектара. И качество у зерна было отличное. Хотя он тоже увлекается озимыми. Но семена берет местные, а Ершове. Несколько лет назад у Кортеля земли было меньше тысячи гектаров. Сейчас он обрабатывает 15 тысяч. И есть в районе люди, которые от зависти и ревности к кортельским успехам шепчут по углам, что он рейдер такой-сякой и захватчик земли. Но Нурлан Таспаев, казахский род которого триста лет живет на краснокутской земле и ничем себя не запятнал, говорит, что Кортель – «редкий бриллиант», надежный человек и умелый хозяин.

Глава района Геннадий Зайцев готов подставить плечо брошенным на амбразуру парням. «Я думаю, что мы приняли правильное решение. Стержневые ребята пришли на станцию, – говорил он на общем собрании, где станционным работникам представляли новое руководство. – Можно много говорить, но я прошу без всяких обсуждений поддержать их. А те проблемы и вопросы, которые вы задаете, мы постараемся с правительством области порешать. Непростую ситуацию надо признать, пощупать, почувствовать. Ответственность очень большая на каждом из нас».

«Сразу скажу, что я не с командой, а в команде, готовой выправить эту ситуацию, пришел», – говорит Нурлан Таспаев, новый директор Краснокутской селекционной станции. В 1996 году он окончил сельскохозяйственный институт. С 1997 года работал в хозяйстве «Чкаловское» главным агрономом. В 2005 году стал главой крестьянского хозяйства.

И Кортель, и Таспаев отказались пока комментировать ситуацию на станции. Сказали, что рано, надо еще самим разобраться. Известно только, что поставили условием невозможность дальнейшей работы на станции бывшего директора Панасова. А он этого очень хочет. И даже в своем прощальном слове сказал, что своего будущего без станции не видит: «Я тоже в коллективе. Я его не покидаю. В какой нише, Александр Иванович определит».

Александр Иванович (Прянишников, директор НИИ СХ Юго-Востока) от общения с журналистами уклонился. Понять его можно. Именно он привел в институт «стратегических инвесторов» – «Аграрный альянс» и Торговый дом «Элита Поволжья», роль которых в банкротстве опытных хозяйств региона хорошо бы изучить следователям. Но это мое личное оценочное мнение. Возможно, необъективное. Хотя в отдельных комментариях к некоторым статьям в других изданиях и по иным историям, связанным с институтом, мне приходилось видеть созвучные.

Вот, например, как про Александра Прянишникова написал человек под ником «Старый маразматик»: «Этот директор непотопляем. Его крышуют чеченцы и сам новый губернатор Радаев. Так что не просите, товарищи ученые, помощи, вы же уже просили ее и у президента России, и Госком. по труду, и у президента РАСХН, остался только суд по правам человека в Европе. Успеха вам, держитесь».