Жизнь на грязной стороне улицы
«Вон мой Васька давеча в школе глобус ножом изрезал. Я его спрашиваю: ты зачем, паскуда, изрезал глобус? А ему и самому невдомек, изрезал и изрезал, видно, что-то в крови у него не так».
Вячеслав Пьецух «Левая сторона»
У нас в подъезде свадьба была. Точнее, так: в нашем подъезде жила невеста. Приехала чуть ли не автоколонна престижных иномарок, и невесту увезли в другую, будем надеяться, более счастливую жизнь. А перед началом этого замечательного события две девушки – видно, подруги невесты – оклеили первый этаж подъезда бумажными сердечками. Много сердечек было, штук двести. Вечером того же дня сердечки пожгли – наверное, подростки из нашего подъезда, – и теперь стены разукрашены пятнами копоти. Пятен много – по числу сердечек.
Почему мы так живем? Грязно, серо вокруг, то дома разрисуют какой-то похабщиной, то остановочные павильоны разгромят. Дороги все в ямах, колдобинах. «Словно на обитателей нашла повальная меланхолия или им не благоприятствует здешний климат, – такое у них кругом нестроение и разор», – написал в уже упомянутом рассказе Вячеслав Пьецух. И народ – грубый, злой.
Ладно бы я один так думал. Вот министр юстиции Александр Коновалов тоже так считает. Перед тем как я приведу его цитату, скажу только, что я бы из этого списка вычеркнул Pussy Riot, ибо то явление другого порядка.
«В обществе, где принято плясать на амвоне храма, жарить шашлыки на Вечном огне, материться напропалую в общественном транспорте в присутствии женщин и детей, писать на обочинах без зазрения совести» – так чиновник охарактеризовал современную Россию. Министр и причину назвал – в весьма странных выражениях, правда. Не хотел, похоже, от народа отделяться. Коновалов считает, что мы обожрались. Конкретно: «сожрали громадную дозу антропоцентризма». Для кандидатов философских наук из числа депутатов и другой малообразованной публики надо пояснить, что антропоцентризм – это «ненаучное идеалистическое воззрение, согласно которому человек есть центр Вселенной, цель всех совершающихся в мире событий». Грубо говоря, если человек говорит, я – пуп земли, то он и есть чисто конкретный антропоцентрист.
Теперь давайте подумаем, много ли у нас, извините, антропоцентристов? Примерно столько же, сколько представителей элиты. Депутаты, депутатовы дети, московские охранники Кадырова, банкиры, дети банкиров и, может, сотрудники центральных телеканалов. Типа Канделаки. Остальное большинство… Раз нет антонима слову «антропоцентрист», его называют по-разному – «пипл», «электорат», иногда даже «быдло». И представляется, что люди так живут, так ведут себя по той причине, что не представляют себе выхода из этого своего положения. А заявить о себе хочется. Но получается почему-то матом, камнем по стеклу, кулаком по морде.
Вадим Михайлин, профессор кафедры зарубежной литературы и журналистики СГУ:
ЭЛИТЫ ИЗЫСКАННЫ ТАМ, ГДЕ ЭТО ТРЕБУЕТСЯ
– Вадим Юрьевич, изменилась ли культура в нашей стране по сравнению с советскими временами?
– Для меня культура не улучшается и не ухудшается, она действительно меняется. Условно говоря, культура – это совокупность способов, с помощью которых люди создают проективные реальности, придумывают мир, способов, воплощенных в артефактах и формах человеческого поведения. Естественно, советская культура отличалась от культуры 1990-х, как и 2000-х. Люди, которые занимали какие-то элитные позиции в советские времена, думают, что с тех пор произошел упадок культуры. Для тех, кто родился позже либо стал жить лучше, чем в СССР, культура, напротив, поднялась. Заплеванные и замусоренные улицы же были как тогда, так и сейчас. Более того, в Саратове сейчас чище, чем в 70-е годы.
Если речь идет об упадке грамотности, то есть такая вещь, как Интернет. Раньше люди были вынуждены много читать и писать, а сейчас они это не делают. Разумеется, падает грамотность: люди получают и распространяют информацию другим способом.
– Мы не подменяем понятие культуры чем-то иным? Не путаем ли ее банально с правилами этикета?
– Конечно, подменяем. Культура в том понимании, которое вы, вероятно, имеете в виду, – это высокая элитарная культура: то, что в Англии делают и не делают джентльмены. В этом смысле слова культурой в той замечательной дореволюционной России, которую так любят, не побоюсь этого слова, деятели культуры и политики, обладали три-четыре процента.
На самом же деле культура была разная: крестьянская, купеческая, культура извозчиков, бурлаков, народов дальнего Севера и т. д. При построении советской культуры возникла попытка навязать единую нормативную сетку поведения и мировосприятия для всей страны, чтобы создать «нового человека». Эти эксперименты успешно провалились.
– Ранее, в те же советские времена существовала такая диспропорция между культурными и некультурными людьми?
– Опять же возвращаемся к вопросу о том, что такое культура. Армия, срочная служба ассоциируется со сплошным матом вдобавок к сложному и по-своему изысканному сочетанию «уставных» и «неуставных» отношений. Это специфическая армейская культура. Конечно, она может не нравиться людям, которые читают Камю и Кафку, смотрят Антониони. Но это проблема не столько всего общества, сколько этой конкретной социальной страты. Другое дело, что именно эта страта поставляет экспертов, которые определяют, что культурно, что некультурно, составляют словари, обучают дикторов. Но это уже другое дело.
– Один из признаков бескультурья – это повышенная агрессия. Чем это вызывается?
– Это связано в первую очередь с разрушением существовавшей системы социальных связей. Агрессивное поведение – поведение маргинальное. Если зоны с приматом маргинального поведения становятся шире, то и агрессия «возрастает».
Возможно, я разочарую вас, но в послевоенные годы общий уровень агрессивности уличного поведения был на порядок выше, чем сейчас. Людей убивали на улицах просто за ботинки или чтобы порезать. В замечательном Детском парке убивали. Сейчас не убивают. Если судить по этому критерию, агрессивность снизилась. Более того, в позднесоветские времена в значительном количестве промышленных городов, особенно в новых, абсолютной нормой поведения были массовые драки с применением холодного оружия между микрорайонами. Позже всё это выросло в «братву», а к концу 90-х увяло само собой. Сейчас это уже относительная редкость: массовых побоищ стало меньше.
– А в дальнейшем?
– Я не знаю, что будет в дальнейшем. У нас может произойти очередное резкое ухудшение уровня жизни населения. Скажем, нефть упадет в цене. А может и не произойти.
– Многие считают, что пошлость и хамство идут от того, что не может быть иначе в стране, в которой власть произносит во всеуслышание «мочить в сортире». Люди смотрят на политиков и вольно либо невольно копируют их поведение?
– А на каком языке разговаривали в советские времена генералы с офицерами своего штаба? А на каком языке разговаривал граф Шувалов с извозчиком, который вёз его домой? Элиты в этой стране всегда были крайне изысканы там, где от них это требовалось, и вели себя крайне хамски в иных местах. Сейчас поменялись демонстративные техники. Ведь трудно представить государя императора, который в обращении к народу пользуется терминологией типа «мочить в сортире». Но во время государя императора не было ни прямого эфира, ни PR-необходимости в прямом эфире. А техники манипуляции публичным пространством диктуют и те способы, которыми эта манипуляция осуществляется.
Сергей Боровиков, писатель:
ОДИЧАТЬ-ТО ОДИЧАЛИ, НО НЕ ВСЕ
Думаю, что многие в ответ на поставленный газетой вопрос первым делом вспомнят булгаковского профессора Преображенского с его знаменитой филиппикой о разрухе, которая не в клозетах, а в головах. Вопрос лишь в том, откуда, почему и надолго ли разруха поселяется в головах.
Когда революционные матросы гадили в залах Зимнего дворца или Малого театра, куда их привели для просвещения, это объяснялось социальным протестом против господ. Но когда современный подросток в собственном подъезде исправно сжигает кнопки в лифте, чем это объяснить?
И вообще что это такое – бытовая культура – в наши дни?
«Её смешил грубый Шура Балаганов, который всю дорогу причесывался гребешком «Собинов». Иногда же он очищал нос пальцем, после чего обязательно вынимал носовой платок и томно им обмахивался». А у меня был некогда знакомый, преподаватель военного училища, который поступал точно так же, хотя в отличие от воришки Шуры окончил Саратовский политехнический институт. Но, как говорила бабушка моей жены: «Наука природу не перешибает». Мой знакомый носил галстук, после бритья прыскался «парфюмом» и при этом сморкался в пальцы.
Как-то меня рассмешила фотография в одном из аяцковских альбомов, на которой они с братом и женами сидят среди каких-то красивых вещей, принаряженные, мужчины в костюмах и галстуках, и при этом все четверо разуты, видимо, потому что под ногами ковер.
Все мы «академиев не кончали» (хотя иные ими и руководят), ни у кого не было гувернеров, но при этом каждый из нас знает, что есть люди воспитанные и невоспитанные. Не только в отношении сморкания или разутости, но – что куда важнее – в общении с другими людьми. Но здесь из области бытовой культуры мы начнем перемещаться в иную сферу, боюсь, что метафизическую.
Помните, в лихие девяностые была ходячей мысль, что когда-нибудь, если не дети, так внуки малиновых пиджаков станут подлинной элитой, классом образованных и воспитанных людей?
Что-то не похоже. Во всяком случае я не замечал, чтобы дети банкиров или чиновников были воспитаннее детей инженеров или водителей. Скорее уж, наоборот, материальная избалованность нередко формирует хама.
Когда, выскочив из машин, водители кидаются друг на друга с кулаками, это можно объяснить усталостью и плохими дорогами. Но я не могу понять, хотя наблюдаю это ежедневно, как молодая мамаша в норках и золоте, вылезая из дорогой иномарки, тащит за руку разряженного плачущего ребенка и с неподдельной злобой орет: «Убила бы тебя! Молчи, гадина!»
Эта особа что, не воспитана? Или она просто плохой человек и ненавидит собственного ребенка?
Тогда при чем же здесь ее дорогая машина, наряды, прическа и прочее?
Соблазнительно всё объяснять тем, «как мы одичали». Одичать-то одичали, но не все.
Ежедневно и ежечасно сталкиваешься с хамством. Однако – пусть и гораздо реже – с вежливостью. Разве вовсе нет предупредительных продавцов, внимательных врачей, одухотворенных учителей?
Нет, по моему убеждению, материальное благополучие или неблагополучие, полученное или неполученное образование, профессия или должность сами по себе еще не определяют бытовую культуру человека.
Ему самому решать, быть или не быть воспитанным человеком.
