«Весёлым треском трещит затопленная печь»…

В нашем суровом климате самым надёжным источником тепла на протяжении веков была русская печь. Такую печь и сейчас можно ещё увидеть в деревнях Саратовской области. Она медленно нагревается, но зато потом долго сохраняет тепло. Сухое проникновенное тепло её лежанки служило лучшим лекарством от простуд и ломоты в костях. В печурках – специально сделанных на гладких боковых поверхностях печки углублениях – сушились варежки, носки, платки и другие, промокшие в снег и дождь, мелкие вещи. Нижняя часть печки, имевшая над полом небольшой лаз, в лютые холода служила приютом для кур, коз, новорождённых телят, поросят и другой живности. А еще исстари подпечье считалось местом обитания духа дома – домового.

В домах побогаче, с многочисленными комнатами, могло быть и несколько печей. Чаще всего «тело» печи с лежанкой помещалось в комнате, а топка её находилась за стеной в сенях. В парадных помещениях богатых саратовцев печи облицовывались изразцами или кафелем.

Член Саратовской учёной архивной комиссии Николай Иванов вспоминал о печах в родительском доме: «Дом был оштукатурен, и наружные стены окрашены форменной тогда жёлтой краской, а внутри выбелены мелом. Печи толстостенные, большие, узорного изразца, с неизбежной по тому времени лежанкой таких размеров, что на ней свободно мог спать взрослый человек».

Русская печь запомнилась и пленным офицерам, воевавшим в составе армии Наполеона. Вспоминая своё пребывание в 1813–1814 годах в Саратове, один из них писал: «Получили в своё распоряжение маленький дом на берегу Волги, в котором, кроме нас, никто не проживал. […] Посредине дома стояла большая печь. Одна стена, шедшая вдоль здания, и другая, поперечная, делили дом на четыре помещения, каждое из которых представляло собой комнату, из которых две были большие, а две – поменьше, а громадная печь в центре отапливала все четыре комнаты».

Другой офицер отметил, что в крестьянских домах обязательно «имеется печь, которая служит для отопления и одновременно для приготовления пищи. Она занимает самое большое место в помещении; под ней живут куры и молодые поросята, на ней на полатях (вид деревянной перегородки, которая идёт посредине помещения, так, что здесь можно пройти, не иначе как ссутулившись) спит вся крестьянская семья. Так как печка не касается стен, то вокруг неё установлена деревянная скамья».

С XVI века стали распространяться печи другого типа, без лежанки, называвшиеся голландскими. Первоначально они не уступали по размерам русской печи. Ставилась такая печь обычно в углу со значительным отступом от стен, чтобы дверцы топки можно было устроить со стороны стены. Истопник с запасом дров мог сидеть часами за печкой и следить, чтобы дрова прогорали равномерно. Вот откуда произошли не совсем понятные нынешнему читателю выражения: «сидеть за печкой» или «держать кого-либо за печкой», встречающиеся в воспоминаниях или в описывающей быт литературе. За печку прятались члены семейства при неожиданном приходе нежеланных гостей или застигнутые врасплох «по причине непорядка в домашнем костюме».

В XIX веке голландские печи стали появляться и в не слишком просторных жилищах, в связи с чем они уменьшились в размерах. Ставились они теперь не только в углу помещения, но и посредине, а чаще всего в проёме капитальной стены, обогревая сразу две комнаты. В зависимости от местоположения они назывались угловыми, средизальными и проёмными. Нередко голландские печи имели круглую форму и в противопожарных целях заключались в металлический короб.

И в русской, и в голландской печи дым выходил из топки в дымоходы, выложенные внутри массива («тела») печи в виде вертикальных «колодцев» или горизонтальных «винтов», и попадал наконец в дымовую трубу, ведущую наружу дома. Когда топливо прогорало, дымовая труба закрывалась – вьюшкой. Искусство истопника заключалось в том, чтобы вовремя закрыть вьюшку. Если закрыть поздно, то упустишь на улицу тепло, а если рано – можно погубить угаром обитателей помещения. Услуги истопников были сезонными. Ими пользовались в пределах отопительного периода, который, как правило, длился с 1 октября по 1 апреля (с 13 октября по 13 апреля по новому стилю).

В некоторых дворянских усадьбах, а также в богатых городских особняках устраивались камины. В отличие от печей, в которых топка закрывается (в русской печи – заслонкой, в голландской – дверцей), камины всегда открыты. Обогрев помещения происходит только в момент сжигания топлива. Если нужно было направить поток тепла в определённую сторону, перед топкой ставилась специальная каминная доска.

Камин – это самый простейший и несовершенный способ отопления жилища, так как значительная часть тепловой энергии, примерно три четверти, растрачивается впустую. Привычные для Западной Европы, с её более мягким, чем у нас, климатом, в Саратовской губернии камины были данью моде и служили не столько для обогрева жилья, сколько для приятных бесед у открытого огня.