Вика, Олег и «семеро по лавкам»

Семейство Ганиных из районного городка Петровск: мама Вика, папа Олег. Дети: Мария – родилась в 2003-м, Жанна – 2005, Константин – 2009, Матвей – 2010, Никита – 2011, Любовь – в 2012-м. Вика снова беременна – это ее седьмой ребенок. Из-за жилищных условий и должного ухода за детьми Вику и Олега временно ограничивают в родительских правах.

«Вроде не бездельники…»

– Я смогу вырастить всех детей и дать им хорошее образование, – так Вика говорила на суде. Так она говорила органам опеки, центру «Семья», участковым врачам, медсестрам.

– Зачем ты рожаешь?

– Хочу.

– Зачем ты мучаешь детей? – спрашивает участковый педиатр.

– Я всё им дам, они вырастут полноценными людьми.

Судья не стал полностью лишать Вику и Олега родительских прав. В Вольский детдом Машу, Жанну, Константина, Матвея, Никиту и грудную Любочку забрали не сразу. В декабре они жили в соматическом отделении больницы. Две старшие – очень милые, приветливые, активные девочки. Их младшие братья – своенравные и с характером.

Основная нагрузка легла на старшую сестру – Машу. Ей девять лет. Она постоянно с Любой. Успевает уложить годовалого Никиту. Покормить Матвея. Никиту отвела в столовую. Косте поменяла штаны. Восьмилетняя Жанна отлынивала от работы, лежит на кроватке, играет с куклой. Маша спрашивает у врача, когда их заберет мама, когда поедут домой.

– Не знаю, Маша, тебе надо будет поехать в больницу еще раз на обследование.

– Это что, я одна останусь? Буду одна за ними ухаживать? – растерянно спрашивает Жанна.

Недавно у Маши случился эпилептический приступ. Прямо в школе. Приступы начались еще летом. Врачи настоятельно рекомендовали обследовать девочку в областной больнице. Не поехали. Зимой приступ случился повторно. На этот раз более сильный.

Участковый педиатр рассказывает об условиях жизни в семействе Ганиных:

«Съемное жилье. Мама лентяйка. Да они оба лентяи с отцом. В доме грязь, мухи. Дети предоставлены сами себе. Я ее, конечно, прекрасно понимаю – со столькими детьми тяжело сидеть, но куда рожать тогда? Соседи всегда им помогают, врачи, медсестра ходила домой каждый день, центр «Семья». Несмотря на это дети постоянно грязные, неухоженные. Мать вроде не глупая. Со всем, что мы ей говорим, молча соглашается, но мало что выполняет. К нам в больницу на приемы не ходит. Во дворе тоже беспорядок: склянки, грязь, собака спит рядом с детьми. Если ребенок заболевает, никогда не обращаются за помощью. В доме я не видела ни тетрадок, ни ручек. Один-единственный стол. Я думаю, их лишили прав заслуженно».

Первый раз в соматическом отделении вся дружная ватага появилась два года назад, когда Вике надо было рожать Никитку. Она привела ребят в грязных майках, немытых, с сопливыми носами. Медсестра рассказывала, что в ее дежурства мать приходила лишь однажды. Единственный раз и на пять минут.

«Квадратов» не хватает, а так – всё есть

«Да проходи. Не разувайся, – по-доброму говорит мне отец семейства. – Мы съезжаем уже. Здесь так… Не живем. Почему всё так получилось с этими органами опеки... Лет шесть назад тоже в съемном доме был пожар. С нами жила сестра. У сестры было трое детей. У нас пока два. Пожар даже по телевизору показывали. Нас не было дома. У сестры сгорел ребенок. Дочь сестры спасла всех остальных детей. Свидетельство о рождении и паспорт сгорели. Теперь всё оформлено на меня. Мы просим жилье. Нам ничего не дают. Я обил все пороги. Официально работаю, директор чермета. Ну, не чермет, фирма у меня своя – СМ «Логистика» в Саратове. Пришлось там теперь работать».

Ни у Вики, ни у Олега нет близких родственников. Потом всё же Вика вспоминает о своем отце. Но он даже ничего не знает о ситуации в семье дочери. Не знает, как зовут внуков и сколько их вообще. Зимой дедушка пьет, летом работает. У самого трое детей. Мать умерла.

«Детей забрали, из-за того что квадратов мало, и ни воды, ничего, – заявляет Олег. – Сертификат на жилье не можем оформить без паспорта. Надо теперь подавать официальный запрос в Казахстан. Раньше Вика там жила. Запрос дали, а что толку. Я говорю: оформите на меня всё. Нельзя – только в случае смерти матери или полного лишения прав на детей документы можно оформить на отца.

Дети у нас сытые всегда. Работаю круглый день. И в Москве работал, в Саратове, здесь на такси. Не пьющие, не алкаши. Органы опеки не устраивают наши жилищные условия. Сейчас покажу решение суда. Хотя бы государство за нас квартиру оплачивало. Не хватает денег. Мы в год меняем по пять-шесть квартир. Кому это понравится? И Путину мы писать собираемся, никак не сядем. Где у нас решение суда?» – Олег спрашивает жену.

Решение суда никак не могут найти.

«Там, короче, написано: жилищные условия не устраивают. Из-за всей этой нервотрепки у старшей дочери и начались приступы. А еще из-за школы. Учителя жалуются: дети якобы одеваются хреново. А на суде сами преподаватели встали почему-то на нашу сторону.

Мы мечтали, что будет многодетная семья. Когда женились – всё шуткой, шуткой. А тут на самом деле! Ну всё, седьмым закончим, наверное. Видишь, какая жизнь…»

– А обращались в областные органы опеки?

– Нет, мы пытаемся решить все на местном уровне.

– Как у вас умещались все дети?

– Было две кроватки. В одной комнате две девочки спали, в другой два мальчика. И мы на диване. Все деньги уходят на еду, жилье, частично на одежду. Игрушек полно было у детей. Дети домашние. Они привыкли к родителям, не могут жить во всяких больницах, санаториях.

У детей в Вольске Вика и Олег не были ни разу. Временные проблемы с деньгами. Отец говорит, что каждый день навещал их, когда они были в больнице. В праздники на свой страх и риск забирали к себе под расписку всю ватагу. Семья не видит толка от социальных органов опеки. В последний раз представителей из центра «Семья» просто не пустили домой.

– Центр «Семья» предлагает матери не спать, переделать все дела…Она живой человек! Говорят, нет чистоты, ну не успевает мать за всеми. У нас уже у обоих по 156-й статье Уголовного кодекса – оставляли детей одних. А с кем их еще оставить?

Отец звонит в органы опеки.

– Здравствуйте, тут из Саратова корреспондент, вот поговорите с ним, объясните ситуацию, пожалуйста. А… Нет у вас времени…

Недавно семья нашла комфортабельную трехкомнатную квартиру. Если всё будет хорошо, семья сможет вернуть своих детей через две недели.

Родители звонят детям в Вольск. Маша, Жанна и Костя живут отдельно от младших. Никита, Матвей и Любочка живут в другом детдоме, но тоже в Вольске.

– Вот Машку с Жанкой жалко, – говорит Олег. – Они всё понимают.

Воспитательница рассказала, что детям здесь хорошо. Они живут в детском доме семейного типа: группы похожи на большие семьи. Возраст от 5 до 17 лет. Жанна, Маша и Костик живут вместе. Играют, занимаются, читают книжки. По родителям скучают все.

Мы пьем чай втроем – я, Вика и Олег. За стенкой безработный сосед Юра включил телевизор на полную громкость и поет вместе с ним. Выхожу из дома, во дворе стоит старая собачья будка. Дети где-то на улице нашли дряхлого и побитого пса, хромого, без зубов, окружили его таким теплом, что измученная псина просто расцвела. Перед Новым годом собака пропала. Семья думает, что украли. Кому она была нужна – непонятно.