Новые правила - низкие цены

Снижение цен на топливо возможно при определённых условиях

Дина Болгова

Руководство страны в последнее время наконец чётко обозначило свою позицию по отношению к растущим ценам на бензин. Чиновники едва ли не хором начали заявлять о том, что с топливной проблемой на внутреннем рынке нужно что-то делать. Сначала вице-премьер РФ Игорь Сечин озвучил мнение, что возможным вариантом снижения цены может стать строительство независимых нефтеперерабатывающих заводов. Затем ту же мысль высказал премьерминистр Владимир Путин.

Другими мерами по снижению топливных цен назывались обнуление акцизов на нефтепродукты и дальнейшее снижение налоговой нагрузки на нефтяников. Однако пока все эти варианты озвучиваются как «возможные» и ничего более конкретного не сообщается.

А вот с виновниками происходящего руководство страны, похоже, определилось весьма конкретно. Общий рост цен в России, в том числе и на топливо, связывается прежде всего с неэффективной деятельностью антимонопольных служб.

Владимир Путин, отметив, что «монополии в топливной сфере быть не должно», пригрозил руководству ФАС увольнением, если ведомство не пресечёт деятельность монополистов на топливных рынках.

Что касается самих антимонопольщиков, то у них в отношении топливной беды России сложилось несколько иное представление. Совсем недавно мне довелось общаться с одним из представителей этого ведомства. В рамках семинара клуба региональной журналистики бензиновая тема обсуждалась с начальником управления контроля топливно-энергетического комплекса Федеральной антимонопольной службы Александром Пироженко. Так вот он отметил, что монополизация рынков нефтепродуктов на самом деле далеко не главная проблема. Гораздо острее сейчас стоит вопрос высоких цен как таковых и их резких колебаний, которые далеко не всегда находят объяснения.

В целом господин Пироженко из всего спектра существующих в топливной сфере проблем вычленил три. Высокие цены, резкие ценовые колебания и монополизм. Именно в таком порядке определяется и их значимость.

Цены

Возмущение уровнем цен на топливо в нашей стране стало уже практически повсеместным. Людей волнует один вопрос: почему у нас, в нефтедобывающей стране, внутренние цены на нефтепродукты такие высокие?

Пироженко обратил нас к мировой практике, подвигая увидеть определённую логику в том, что самые высокие цены на розничном рынке нефтепродуктов складываются как раз-таки в нефтедобывающих странах. Не только в нашей они высоки. В Великобритании и Норвегии ещё выше. Там бензин стоит от двух долларов за литр. Такие же цены были бы и в Иране, и в Венесуэле или в той же Малайзии, но здесь не последнюю роль играет воля государства. Цены на горючее в этих странах субсидируются из госказны, что позволяет держать стоимость литра бензина на уровне 11–13 центов.

Резкие колебания

Ценовые колебания, по мнению эксперта ФАС, это вторая важная проблема топливной сферы. На оптовом рынке у нас цены колеблются гораздо сильнее, чем на розничном. Причины этого кроются в механизме установления таможенной пошлины. Проблема в том, что из-за медленной работы бюрократической машины рассчитывается она один раз в два месяца. На мониторинг мировых цен уходит месяц, следующие 30 дней тратятся на все согласования и установку пошлины. А в действие эта пошлина вступает только в начале третьего месяца.

В ожидании новой, более высокой пошлины нефтяники, как правило, стараются максимум нефтепродуктов поставить на внешний рынок, вымывая при этом внутренний. Иначе потом заниматься продажами им будет менее выгодно. Как следствие, на внутреннем рынке возникают локальные дефициты и скачки цен по оптовым закупкам.

Изменить эту ситуацию, по мнению господина Пироженко, можно введением так называемой скользящей пошлины, максимально сократив период мониторинга. В идеале пошлина должна меняться каждый день.

Ещё одна причина резких ценовых колебаний на российском рынке нефтепродуктов, следуя рассуждениям чиновника, заключена в отсутствии биржевой торговли. Особенно явно это проблема прослеживается на ситуации с дизтопливом в период уборочной кампании. Во всём мире сельхозники имеют возможность, торгуясь на бирже, заключать долгосрочные договоры на фиксированные объёмы топлива с фиксированной ценой задолго до того, как им это дизтопливо понадобится. У нас такой возможности нет.

Одним из вариантов решения ценового вопроса до открытия бирж могли бы быть сезонные запретительные пошлины. Например, в период посевной, когда дизтопливо на внутреннем рынке пользуется особым спросом. Завышенная пошлина при транспортировке на экспорт будет способствовать наполнению внутреннего рынка, а следовательно, и снижению цены. То же касается бензина в сезон отпусков и мазута в период закупок топлива для котельных.

Монополизация

Монопольные издержки – самая незначительная, по мнению эксперта, проблема из трёх обозначенных. Но при этом самая запутанная.

Начнём с определения основных игроков топливного рынка. Большую его часть между собой делят несколько государственных вертикально интегрированных компаний («винков»). То есть эти компании владеют всей цепочкой от добычи до реализации – месторождениями, нефтеперерабатывающими заводами и сетью заправок.

Крупных винков в России пять – ЛУКОЙЛ, ТНКВР, «Роснефть», «Руснефть» и «Газпромнефть». В целом 85 процентов нефтепродуктов в стране поставляется именно этими пятью крупными интегрированными компаниями. Остальные 15 процентов перерабатываются на крупной башкирской группе заводов. Сегодня она условно считается независимой и является единственной реально влияющей на ценообразование. Все винки вынуждены ориентироваться на те цены, которые дают башкиры. Иначе цена на бензин в России была бы ещё более высокой. И это реальная конкуренция, которую сегодня важно сохранить.

По большому счёту, проблема заключается в том, что предприятия винков распределены по России неравномерно. Некоторые компании в отдельном регионе владеют только сетью АЗС, а их нефтеперерабатывающие заводы находятся в других областях.

В силу того что друг другу винки не доверяют и практически не взаимодействуют, население страны становится жертвой их неэффективной логистики.

То есть, вместо того чтобы закупить топливо для своих заправок на близлежащем НПЗ, винк будет везти бензин со своего завода за тысячи километров. Издержки на транспортировку нефтепродуктов потом, конечно, будут заложены в цену. Это довольно серьёзный фактор. По экспертным оценкам, транспортная издержка в цене составляет до 3–4 рублей.

Ситуация усугубляется тем, что в таком положении находятся практически все вертикально интегрированные компании. Поэтому цена на топливо пропорционально растёт на территории всей страны.

Вообще вопрос ценообразования и те схемы, по которым винки формируют цены на своих НПЗ, очень сложны. По признанию Александра Пироженко, чтобы понять, как формируется цена на топливо, антимонопольной службе потребовалось полтора года.

И вот, разобравшись во всех нюансах, эксперт ФАС утверждает, что основная монопольная составляющая заключена в ценах НПЗ, то есть не в добыче и не на АЗС, а в переработке.

Чтобы существующую ситуацию изменить, по словам Александра Пироженко, нужно сломать те правила игры, по которым сейчас работают винки. Во-первых, необходимо обязать их продавать какую-то часть нефтепродуктов на открытых торгах или на бирже. Вовторых, обязательным условием должно стать раскрытие информации. Сведения о запасах, хранении, производстве должны быть публичными и оперативными. Это позволит снизить коррупцию. И ещё одной мерой, едва ли не самой в этом отношении важной, является развитие независимых игроков, независимого сегмента нефтепереработки. Только в этом случае монопольное влияние винков может быть снижено.

Саратовские точки бензинового роста

Отвлекаясь от экспертных оценок и теории топливного рынка, обратимся, пожалуй, к действительности. Посмотрим, что собой представляет эта сфера в Саратовском регионе.

По информации управления ТЭК областного министерства промышленности и энергетики, большая часть топливного рынка региона (90 процентов) поделена между двумя крупными нефтяными компаниями – ЛУКОЙЛом и ТНК-ВР. Иными словами, в нашем регионе присутствуют сразу два винка в лице своих дочерних организаций – «ЛУКОЙЛ-Нижневолжскнефтепродукт» и «ТНК-ВР Поволжье».

В оставшихся 10 процентах рынка – мелкие перекупщики или так называемые независимые заправщики. При попытке выяснить, сколько всего в Саратовской области АЗС, обнаружилось, что таким подсчётом никто не занимался. Работа по определению количества автозаправочных станций с выявлением их владельцев в министерстве началась на днях. Её результаты будут известны не раньше чем через две-три недели.

Тем не менее процентное соотношение заправок, принадлежащих крупным компаниям и мелким перекупщикам, специалисты минпрома каким-то чудом определили сразу. Известно им было и реальное количество заправок крупных винков.

Так, компания ЛУКОЙЛ владеет в Саратовской области 36-ю АЗС, причём две из них специализируются исключительно на газе. Кроме того, в Энгельсе расположены две нефтебазы ЛУКОЙЛа. Ближайший нефтеперерабатывающий завод компании находится в Волгоградской области.

ТНК-ВР в Саратове располагает собственным заводом – Саратовским НПЗ. В сфере сбыта компания занимает около 50 процентов оптового рынка нефтепродуктов и более 45 процентов розничного. Компании ТНК принадлежит в общей сложности 99 АЗС, расположенных на территории региона.

Добычей нефти в Саратовской области эти винки не занимаются. Как сообщил нам начальник управления недропользования областного минпрома Владимир Дегтяр, чёрное золото у нас добывают 15 нефтяных компаний. Самые крупные их представители – «Руснефть» и «Саратовнефтегаз».

В прошлом году на территории Саратовской области добыто 1 миллион 721 тысяча 700 тонн нефти. В этом году, по словам Владимира Михайловича, эта динамика сохраняется.

При ближайшем рассмотрении саратовского рынка нефтепродуктов выяснилась одна интересная деталь. Нефть, добываемая в пределах нашего региона, по большому счёту, идёт мимо него. Саратовский НПЗ местным сырьём не пользуется. Как сообщили в минпроме, в связи с тем что завод принадлежит ТНК-ВР, сырьё на него поставляется с месторождений этой компании. На НПЗ нефть попадает по трубе прямиком из Западной Сибири.

Значительная часть добытой в области нефти, как выяснилось, вывозится за её пределы. Владимир Дегтяр пояснил, что отслеживать, куда уходит нефть, довольно сложно, потому что информация меняется практически каждый месяц. У нефтедобывающих компаний истекают сроки договоров, они заключают новые контракты. А со сменой партнёров меняются и регионы поставки. Малая часть сырья всё же остаётся в Саратовской области и расходится по «маленьким бензиновым заводикам» для неглубокой переработки. Из саратовской нефти здесь делают в основном солярку.

Так каким же образом при таких условиях могут складываться цены на топливо в нашем регионе?

Своим видением ситуации с нами поделился начальник топливно-энергетического комплекса минпрома Саратовской области Николай Русинов:

– Вся ценовая политика, к сожалению, складывается в Москве – в головных компаниях крупных нефтяных компаний. И уж там они творят что хотят. На самом деле то, что сейчас происходит с ценами на ГСМ, просто беспредел. У нас сейчас дизтопливо дороже стоит, чем бензин. Если так и дальше пойдёт, то монополисты загубят всё сельское хозяйство.