У нас свои цветы

Дмитрий Фёдорович Аяцков называл это растение амброзией и считал сильным аллергеном. Ботаники (про себя и тихо) возражали.

Как бы то ни было, амброзию или растение, похожее на амброзию, нещадно выводили с городских газонов и пустырей. По всей видимости, борьбу с вредным сорняком теперь отнесли к наследию проклятого прошлого и посему нехай она растёт. Она и растёт. Так сказать, наш саратовский цветок, украшение наших прерий.

Эта история вспомнилась, когда встреченный на улице знакомый рассказывал о своей командировке в Саранск, Чебоксары, Пензу.

– Представляешь, – возбуждённо говорил он, – там везде газоны! Я не представлял.

А ещё вспомнилась другая история. Когда я работал, скажем так, в контакте с правительством, то убеждал чиновников минпечати организовывать пресс-туры в соседние области. Мол, съездят журналисты, расскажут саратовцам, как живут соседи. Идея эта так и не воплотилась в реальность. Тогда я думал, что случилось так по причине традиционной чиновничьей инертности. Но сейчас считаю, что в тихих похоронах моего замысла был некий умысел. Ну скажите, (с точки зрения чиновника), зачем нашим жителям знать, как живут соседи? А вдруг эти рассказы не совпадут с информацией (в стиле фэнтези) об опережающем всю Россию росте нашей региональной экономики и о передовых местах, занятых нами в ПФО.

Кстати, в нашей ситуации федеральные СМИ – телеканалы прежде всего – союзник местной власти. О провинции расскажут, только если там что-то сильно взорвалось или сгорело. Ну на худой конец – о многотысячном митинге (из студентов – за зачёт) в поддержку кого или чего-нибудь. О реальной жизни – ничего.

Попробуем же составить некую картинку жизни наших соседей. Картину неполную, мозаичную, составленную из собственных впечатлений, рассказов друзей и коллег.

В Воронеже этой осенью откроют памятник Осипу Мандельштаму. А ещё в этом городе стоят памятники поэтам Ивану Никитину и Алексею Кольцову, Анне Ахматовой, писателям Ивану Бунину и Андрею Платонову. А теперь вспомните, когда в нашем городе открыли последний памятник? Только общественные приёмные и торгово-развлекательные центры. Или некому? Теперь, конечно же, о дорогах. Отметим для объективности, что, например, в самой Самаре дороги не уступят ни в чём нашим: то яма, то колдобина. Зато в области – на порядок лучше. Зато если въезжаешь в Пензу со стороны Саратова, то едешь по отличной шестиполосной трассе. Может быть, это излишество, хватило бы и четырёх полос. Но когда въезжаешь в Саратов со стороны Пензы, то приходится в ниточку по одной полосе спускаться с Алтынной горы. А если сзади пристроился «КамАЗ», а если у него нелады с тормозами? Было же такое недавно.

Сама Пенза необычайно уютна и чиста. Центральная улица типа нашего проспекта – пешеходная. Но уличные кафе не загораживают тротуары, они расположились в чистых маленьких двориках. Двойное удобство: и посетители сидят в покое, и прохожие не спотыкаются об столики. Центральная эта улица состоит сплошь из старых в большинстве двухэтажных домов. И если в доме открыт магазинчик, то отремонтирована не только та часть фасада, за которой этот магазинчик расположен, а весь фасад. Подозреваю, что затраты ложатся именно на владельцев магазинов. Зато дорожную плитку укладывает муниципалитет. А у нас – владельцы магазинов. Пройдите, например, по Горького: там, где магазин – на тротуаре плитка, где нет магазина – вместо тротуара ямы.

А знаете ли вы, что Пенза, вернее районный городок Мокшан, – центр российского цветоводства? Общая площадь тамошнего розария 12 гектаров, ежедневно с них снимают 60 тысяч роз 72 сортов. В ближайшее время площадь розариев увеличится в четыре раза. Общая стоимость совместного с голландцами инвестиционного проекта – 500 миллионов евро, что сравнимо (по деньгам, не по экологии) с проектом металлургического завода под Балаково. Только стоит ли ждать, что наша ГТРК пошлёт туда съёмочную группу, а минпечати направит автобус с журналистами? Ну и правильно. Зачем нам это, у нас свои цветы – лебеда да амброзия.