Сергей Уткин: Это не дюралевыми клинками в Голливуде махать!
Говорят, сейчас наступило время без героев. И без рыцарей уж точно. На ролевиков и реконструкторов часто смотрят с некоторой иронией: хотят, мол, поиграться. Очень распространено мнение, что всё это – исключительно отдых. Между тем основатель и бессменный руководитель одного из первых в России клубов исторического фехтования Сергей Уткин смотрит на это занятие иначе. «Стальному копью» в этом году исполнится 20 лет.
– Сергей Николаевич, вы только что вернулись с «Открытого кубка Татарстана – 2013». Расскажите про эту поездку.
– Турнир проходил в 35 километрах от Казани. Мы приезжаем туда второй год подряд. У нас Приволжский федеральный округ очень большой, и ездить в верхние города типа Йошкар-Олы или Ижевска неудобно – 27 часов на поезде. А в Казань приезжают многие команды: из перечисленных городов, из Ульяновска, Нижнего Новгорода, Казани, Набережных Челнов, Чебоксар.
Мы поехали вчетвером. Выступили хорошо – заняли второе общекомандное место, взяли две бронзовые награды. Соперники, а соревновались 15 команд, были достаточно сильные. В общем, результатом доволен, а сезон обещает быть интересным: чемпионат «Меч Москвы», чемпионат России. Собираемся посетить Чехию и Словакию, там наши ребята выигрывали. Кубок Татарстана – хорошее начало.
– Вы довольны вторым общекомандным местом?
– Главное – стабильность. Если человек все время входит в призовую тройку, это достойно. Можно ведь один раз стать чемпионом, а потом 10 лет ничего не выигрывать.
– Как всё начиналось у «Стального копья»?
– В этом году клубу исполняется 20 лет, будем проводить юбилейный чемпионат. Историческое фехтование (ИФ) – вид спорта интересный, специфический, но молодой. Мне, как историку (я оканчивал истфак СГУ, принимал участие в археологических экспедициях), всегда было интересно, как воевали люди 600 или 1000 лет назад, потому что фильмов в то время, понятно, не было, а учебники или книги дают слабое представление.
Когда смотришь сохранившиеся учебники того времени, то видишь, что позы скованные. Может, художник не всегда хорошо знал анатомию и не понимал, что рука не может так выгибаться в латных доспехах, как у него изображено. Средний рост взрослого человека в XIV веке был 165 см. Мне было всегда интересно, как он в полном комплекте, который иногда весил до 40-45 кг, может биться.
В начале 90-х начали возникать такие клубы в Москве, Туле, Пензе, Ульяновске, у нас. Мы стали устраивать мини-турниры, мини-фестивали: приезжали, обменивались опытом, пытались фехтовать, делились технологией изготовления доспеха – тогда еще не было отдельных мастерских, любой подручный материал шел в дело. В общем, такие фестивали давали большой опыт.
В 1997 году представители примерно 20 клубов из разных городов собрались в Туле и поняли, что надо учредить что-то единое, потому как на тот момент у всех были свои правила. Например, в Волгограде нельзя было на турнире бить в голову, а у нас два очка за это присваивали. В общем, собрали конференцию и выработали общий свод правил. Так появилась Федерация исторического фехтования, а наше хобби росло и развивалось в серьезный вид спорта.
– ИФ – это не только спорт, но и эстетика с историей. В то же время у нас часто ошибочно представляют ИФ как что-то типа «мушкетеры дерутся на шпагах».
– Я согласен. ИФ не само по себе существует: много всего намешано. Человек здесь должен знать не только основы техники, не просто заниматься спортивным фехтованием. Фехтование должно быть именно историческим. Вот рядом с нами лежит шлем. Для тебя это просто шлем, а для меня – топфхелм, хундсгугель, норманка, около 40 разновидностей можно назвать. Раньше мы по каким-то музейным и архивным источникам собирали материал, сейчас – проще. Человек, который занимается ИФ, не просто качает мускулы. Хотя последнее обязательно, потому что надо надевать доспех в 30-40 кг и в нем правильно двигаться, дышать, чтобы не задохнуться углекислым газом. А еще обзор ограничен.
Если человек не может в доспехах не то что биться, а даже ходить, то ему нет смысла заниматься. База, конечно, – физическая подготовка, но разбираться в теме тоже нужно. И еще: многое приходится делать своими руками. Если человек сделал щит, поставил крепление, то дома гвоздь уж точно забить сможет. Короче, три направления – физическое, теоретическое и трудовое.
– Часто приходится отправлять молодых ребят, говорить: «Приди через год, когда будешь более или менее готов»?
– Да. ИФ – это жесткий спорт, контактный. Наш клуб постоянно входит в пятерку тех, кто всегда попадает в призеры. Понятно, что все не могут быть чемпионами, но планка у клуба есть. Если 10 лет назад я мог брать всех, то с годами попасть к нам становится все сложнее. Если приходит не особо физически развитый человек, то я не могу позволить себе выпустить его на ристалище, где могут нокаутировать. С другой стороны, если это твое, то оно никуда не уйдет.
– Идеальный возраст для выступлений – с 15 до 40?
– Надо смотреть персонально. Хотя есть определенные рамки. Когда приводят совсем юных, даже лет 12, я сразу говорю: «Вам же не нужен ребенок-инвалид. Еще позвонки не сформировались, могут сместиться. Доспехи ведь очень тяжелые. И нагрузки немалые». Идеальный возраст для ИФ – это с 17–18 лет. К 24–26 годам бойцы матереют. Годы должны пройти – ты должен привыкнуть к доспехам. В футболе проще – оделся и с мячом работаешь.
У меня был случай в 2000 году в цирке. Выступали сборные России и Украины. Я был единственным саратовцем. На следующий день приходит здоровый мужик, говорит: «Я всё видел, я готов, я хочу». Понятно, человеку надо показать, что он всё может: пошли в спортзал, надели доспех, толкнули щитом, и он сразу упал под тяжестью доспеха. Он, правда, всё равно пытался заниматься, но оказалось, не его это призвание.
Другой случай: в 2004 году на чемпионат России приехал в качестве почетного гостя актер Эдриан Пол, известный по сериалу «Горец». Мы дали ему меч – оказалось тяжело. Конечно, тяжело, мужик, это ж тебе не дюралевыми клинками в Голливуде махать!
– Эдриан Пол – каскадер. Вы тоже занимаетесь трюками – с огнем, бензопилой. Никогда хозяева площадки не говорили: «Что угодно делайте, только без риска для жизни. Не хотим брать ответственность»?
– Ответственность всегда беру на себя я – как руководитель. Но и трюком-то не дилетанты занимаются! К нам как-то приезжали телевизионные журналисты. Мы намазали корреспонденту на асбестовый рукав смесь и подожгли. Он потом дунул, и всё потухло. И не пострадал! Здесь важно управлять трюком. К тому же мы не ставим то, с чем не можем справиться. А опасно, в общем-то, всё – по улице ходить, в столовой тоже отравиться можно.
– Однажды вы даже участвовали с Александром Дубровиным в «Минуте славы». Не обидно, что не удалось дальше пройти? И почему именно номер с бензопилой?
– Там веселая история была. Нам позвонили с Первого канала – понятия не имею, как узнали. Я думал, это розыгрыш, кто-то из наших дурака валяет, и потому сказал: «Недели через две позвоните, я сейчас занят». А они перезвонили и предложили трюк с бензопилой продемонстрировать. Почему бы и нет? Мы приехали, посмотрели: сцена была неподготовленной. В общем, трюк наш «сливают». Цекало пытался поязвить, а Масляков сказал, что у нас начатки номера. Но мы ехали себя показать, критику услышать, и свои ошибки потом учли. Это был хороший опыт. А что не прошли, не жалею абсолютно. Даже режиссер сказал: «Ребята, на таких, как вы, картинка этой программы держится». Я реалист и прекрасно понимал, что миллион рублей не выиграем. Зато теперь можем везде писать, что мы участники «Минуты славы».
Кстати, нас запомнили. Я у кого-то из Рязани на странице в соцсети «ВКонтакте» увидел в графе про любимые передачи «это, ну где Уткин с бензопилой».
– Вы сейчас кем себя больше чувствуете: все еще «игроком» или больше тренером?
– Олимпийский чемпион по фехтованию Павел Колобков на вопрос о том, чем фехтование отличается от других видов спорта, как-то ответил: «Вы видели, чтобы в плавании тренер плыл со своим учеником? Нет, он стоит с секундомером». В ИФ, разумеется, не так – ты постоянный участник. Понятно, что все свои турниры я выиграл в основном раньше и в подсознании чувствую себя тренером клуба, сборной региона, официальным лицом. Но где-то жилка участника все равно остается.
Помню, выступал в Пензе в 2007 году. Приглашали судьей, а я почему-то решил выйти в доспехах. Дошел до финала, где проиграл молодому парню. Он потом подошел: «Сергей Николаевич, а я помню, как маленьким зрителем был, когда вы приезжали к нам в Рязань судить». А по возрасту я мог бы быть ему папой. Да и в Казани подходил парень, оказалось, что я судил его первый бой, когда он был юниором. Один раз мои ребята шуточно записали в один турнир, а я его выиграл. Получается, еще в силе.
Есть еще одна тонкость: у слабого руководителя не будет сильных бойцов – это проблема многих клубов. Так что приходится держать себя в тонусе.
– Еще одна сторона вашей деятельности – музыка (группа «Кадры») и организация культурных мероприятий (проект «У.Рок»).
– Я окончил музыкальную школу по классу баяна, но в какой-то момент меня затянула история. В студенческие времена организовал группу, она на время распадалась. Но гитара всегда была со мной. В 2004 году поехал на фестиваль «Куликово поле» и выступил в конкурсе – мне дали первую премию, я приехал и записал диск своих песен. В общем, выступал сольно, а потом решил воссоздать группу с Василием Потоцким – очень сильным гитаристом. Играем концерты раз в два месяца для друзей, эдакие квартирники. Музыка – это отдушина, в Саратове на ней денег не заработаешь. Хотя иногда думал: чему больше уделяю времени?
И все-таки ИФ – приоритет. А мероприятия я провожу и в «Стальном копье»: тематические вечеринки, исторические брейн-ринги – у нас люди разносторонние. Но развлечения не затмевают тренировочный процесс, это до добра никогда не доводит. Проект «У.Рок» выходит уже за пределы клуба. Другое дело, что на всё не разорвешься.
– На октябрьских выборах 2012 года вы были кандидатом в депутаты Саратовской областной думы по Ртищевскому избирательному округу № 11 от партии «Патриоты России». Почему эта партия и почему Ртищево?
– Ртищево – это мои корни. Например, 12 лет там жил мой прадед – Лаврентий Емельянович Юдин, работал на железнодорожном вокзале. Он там же, в Ртищево, и похоронен. Почему «Патриоты России»? Потому что их программа совпадает с моими взглядами. Они предложили – я не стал отказываться, решил в рамках своей избирательной программы заняться тем, что меня больше всего привлекает в жизни: работа с молодежью и история. Делали музейные мероприятия, проводили турниры по ИФ, одной школе закупили спортинвентарь, рок-концерт организовали. Было интересно. Да, не был избран, но что-то сделал для своего округа. Да и по рейтингам не на последних местах шел.
– Но вы же понимали, что не победите?
– Конечно, шансы были минимальные, но я все-таки верил в лучшее, боролся как мог. Понимаешь, если ничего не делать, то ничего и не будет. Просто старался работать, мне было интересно. А люди видят, кто как себя ведет и что делает. Я знаю многих людей в политике, которые там абсолютно случайно. Но я взрослый человек, с определенным образованием, взглядами на жизнь, авторитетом, – думаю, не самая худшая кандидатура из всех, кто выдвигался.
– Вы историк-краевед, автор книги «Саратов глазами путешественника». Не намереваетесь возобновить научную карьеру, защитить кандидатскую?
– Для себя считаю так: на данный момент здоровье и физическая форма позволяют заниматься активным спортивным и музыкальным направлением. Когда будет похуже, я вернусь к этой теме, почему бы и нет? Звали преподавать в разные вузы, но мне нравится заниматься историей Саратова, когда я хочу. В начале 90-х было сложно, пришлось оставить аспирантуру: надо было зарабатывать на жизнь, работать в разных изданиях. Время тяжелое было.
Вот недавно прошелся по проспекту Кирова, что-то нахлынуло, решил написать буклет про историю Немецкой улицы. То же самое с книгой. «Саратов глазами путешественника» была написана давно, и даже был заключен договор с «Детской книгой», но издательство развалилось, и она не была напечатана. Благодаря стараниям художественного редактора Валентина Константиновича Иванова книга была спасена на диске и лежала потом лет шесть у меня. Издал два года назад на свои деньги, друзья тоже помогли.
А историей я продолжаю заниматься. Но меня сейчас больше интересует не столько книжный процесс, сколько исторические передачи, минут на 7–10, – наподобие того, что я делал про Столыпина. Может, по весне займусь. Есть интересная тема «Злачные места старого Саратова»: кабаки, ночлежки, публичные дома. Вроде и не особо освещено, зато всем будет интересно. А академический труд – это попозже.