Политолог Кузнецов: SSJ и «Аэрофлот» - это затратные PR-проекты власти
Политолог, глава экспертного совета Экспертного института социальных исследований Глеб Кузнецов прокомментировал трагедию в московском аэропорту «Шереметьево», где после жесткой посадки самолета Sukhoi Superjet 100 «Аэрофлота» и пожара, жертвами которого стал 41 человек. Свое мнение о ситуации, из-за которой произошла авиакатастрофа, он изложил на странице в Facebook.
«Дело не в том, что SSJ хороший или плохой самолет. Дело в том, что это вообще не самолет. Это PR-феномен. Нужный чтобы показать, что Россия способна производить пассажирские самолеты. А как он летает, как обслуживается и какая у него экономика эксплуатации, производителя не особенно интересует, - подчеркивает политолог. - С этим и связаны все его проблемы как транспортного средства, сводящиеся прежде всего к дороговизне эксплуатации, недостатку хроническому деталей, огромному в сравнении с конкурентами простою, недостаткам в подготовке летчиков и механиков (это ответственность не только авиакомпаний, но авиапроизводителей)».
В этой связи Кузнецов назвал «инновационным» подход мексиканской авиакомпании InterJet к эксплуатации приобретенных SSJ 100 - разборка на детали некоторых самолетов этого типа для поддержания работоспособности оставшихся.
При этом «Аэрофлот» - крупнейший эксплуатант Sukhoi Superjet 100 - в 2018 году показал снижение чистой прибыли в десять раз, а чистый убыток компании в первом квартале 2019 года удвоился по сравнению с аналогичным прошлогодним периодом.
«Прибыль в итоге приносит плата иностранных авиакомпаний за пролет над российской территорией, деятельность по перевозке пассажиров - одни убытки. То есть «Аэрофлот» тоже не бизнес в традиционном понимании, а PR-проект «национальный авиаперевозчик великой страны». Именно это делает «Аэрофлот» самым сильным брендом в авиации мировой по признанию всяких влиятельных агентств. Базовое понимание менеджмента и «заказчиков», что «Аэрофлот» - это не бизнес, не компания как таковая, а тот самый «бренд». Не больше, но и не меньше», - заключает автор.
С этим феноменом связывает Кузнецов и «странности» в освещении катастрофы в Шереметьеве: просто начали действовать упомянутые им два PR-отдела, для объяснения невозвратных госинвестиций в которые существуют «чахлые «производственные подразделения».
«Думаю, в конечном итоге смыслом деятельности импортозаместителей и строителей «витрин» великой страны из госкомпаний является не витрина сама по себе, не «величие», а те деньги, которые можно потратить с разной степенью эффективности на «производственное подразделение» - резюмирует политолог. - У «Аэрофлота» эффективность производственной части выше, у ОАК (Объединенной авиастроительной корпорации, в которую входит производитель SSJ 100 компания «Гражданские самолеты Сухого» - прим. ред.) - ниже, у производителя «российского инновационного робота Алеши» совсем маленькая. Но смысл везде один и тот же: не PR для производства, в производство - для объяснения необходимости экспоненциально возрастающих трат на PR и заработков элиты».
