Бюллетени мелькали, как карты у шулера
Мне просто захотелось сделать что-то большее, чем участвовать в интернет-болтовне и проставлять лайки или дислайки. Решил увидеть выборы вживую и постараться проследить за соблюдением законов: юридическое образование придавало мне уверенности. Как же я ошибался!
Автор: Стас Бородин
В связи с тем что партию жуликов и воров на дух не переношу, а псевдооппозиционные партии вызывают у меня смех, решил обратиться за помощью в проект «Росвыборы», «Гражданин наблюдатель» и «Голос». В конечном итоге посетил несколько тренингов, которые провели региональные представители «Голоса».
На тренинге царила волшебная атмосфера. Волшебная потому, что я ни разу не находился в одном месте с таким большим количеством свободных людей. Мы пришли по зову сердца, души, ума, чего угодно, но только не материальных стимулов. Краткий курс по избирательному праву и правам журналиста проводился иногда с шутками и прибаутками, примерами из прошлых выборов, часто люди покатывались на стульях от дикого смеха. За день до выборов я получил на руки пресс-карту, служебное задание, кучу бланков для жалоб, блокнот наблюдателя для отметок о нарушениях и неплохой багаж знаний.
План на 4 марта был примерно такой: весь день я в составе мобильной группы должен был объезжать избирательные участки и просто наблюдать за процессом и организацией выборов, при этом отмечая в блокноте те или иные нарушения, о которых тут же сообщал диспетчеру.
На первый участок я подъехал к 7:30, на последний – за 15 минут до закрытия с целью наблюдения за процессом подсчета голосов и получения на руки протокола. За весь день серьезных нарушений толком замечено не было, впечатления остались в основном следующего характера: председатели не привыкли, что к ним вообще кто-то приходит, кроме избирателей, то есть к тому, что может появиться пресса, они были абсолютно не готовы и не понимали, как себя вести с нами. Практически все из них звонили в ТИК и спрашивали, имеют ли журналисты право находиться на участке, производить видео- и фотосъемку. То есть им в голову даже не приходило, что они находятся в публичном месте.
Наблюдатели в большинстве своем работали на участках ради галочки или за деньги. Весь день читали книжки, играли в игры на телефонах, лупились в телек и абсолютно не следили за ходом мероприятия. Удивило сильно и то, что наблюдатели отказывались говорить, от какого кандидата или партии направлены. В основном просто уходили или отворачивались, делая вид, что я не к ним обращаюсь. Сначала было дико, потом смешно. Если видел нарушения, то наблюдатели ни разу не поддержали меня в споре с председателем. Встретил в 6-й горбольнице наблюдателя от Сообщества молодых юристов, парень учится в академии права, после непродолжительного общения стало ясно, что сюда он попал ради зачета и удаления из журнала посещения занятий пропусков по неуважительной причине.
На последнем участке (УИК № 210, председатель – директор 69-й школы Наталия Константиновна Маврина) было весело. Когда только зашел и увидел председателя, первое, что пришло на ум: бабушка – божий одуванчик, конец дня выборов пройдет у меня спокойно. Подошел, представился, и вот тут и началось самое интересное. Председатель явно занервничала, бросилась звонить в ТИК, не хотела регистрировать в качестве наблюдателя. Я «включил дурака», сообщил, что просто отрабатываю направление с работы, посижу, заберу протокол и поеду домой. Наталия Константиновна сжалилась и разрешила остаться. Пока меня записывали в реестр, я подглядел, каких еще кандидатов представляют наблюдатели. Увидел странную картину: трое были вписаны от Путина. Успокоился, когда узнал, что еще есть наблюдатели от Миронова и КПРФ.
Участок закрыли. Председатель, увидев в моей руке фотоаппарат, опять занервничала, подошла к полицейскому, потом вместе с ним ко мне и попросила не производить съемку, на что я ответил, что согласно действующему законодательству имею право снимать. Объяснил, что нужно для отчета перед начальством. Вроде все успокоились, но бабуля опять позвонила в ТИК.
Далее начался спектакль, которого, я, оказывается, ждал весь день. Столы для подсчета поставили в самом дальнем углу от веб-камер. Столов было очень мало. Я понял, почему: члены комиссии во время подсчета обступили их так, что увидеть хоть что-то не представлялось возможным. Наблюдатели от партий к столам даже не подошли. На мой вопрос, видно ли вам хоть что то, еле-еле пробормотали, что да, мол, всё нормально. Я всё еще был спокоен, ведь среди членов комиссии были близкие по духу.
Далее бюллетени выложили на столы и начали выкрикивать: 40 раз «Путин», один раз «Прохоров» или «Миронов» и так далее. Стопки бюллетеней перемещались по столу, как карты у катал, за всеми не уследишь. И вот тут я и увидел краем глаза, что в стопке за Путина в одном из бюллетеней галки за премьера нет. Заявил, что нужно пересчитать заново. Девушка, которая считала бюллетени, поворачиваясь к председателю, неосторожно задела стопку, оттуда вылетели бюллетени за Зюганова. Я рассмеялся. Председатель попросила вытащить эти бюллетени из стопки и продолжать подсчет дальше, полицейский уже стоял у меня за спиной. Девушка начала нервничать, я всё снимал на видео, руки тряслись, а бюллетени за Прохорова и Миронова всё вываливались и вываливались из стопки премьера.
Я кричал, как потерпевший, девушка их вынимала с молчаливого согласия председателя, я чувствовал свою беспомощность. Потом очнулся, вспомнив, что в комиссии есть представители Миронова и КПРФ, потребовал провести голосование о пересчете бюллетеней. Провели голосование, единогласно приняли решение не проводить пересчет, председатель повернулась ко мне и проникновенно сообщила, что сидеть тут до утра не будем, ничего страшного не произошло. Жалобу принимать не захотели, ну и черт с ними, подумал я, в суде разберемся.
После этого цирка получил со скандалом протокол и уехал домой. Путин набрал более 83 процентов.
