Реформа закончилась, призыв начался
О завершении военной реформы заявил президент Дмитрий Медведев. «Армия приобрела новый облик. Теперь нужно развиваться дальше», – сказал он на коллегии министерства обороны. Напомним, что военная реформа завершается не впервые: в 2004 году об этом уже докладывал тогдашний министр обороны Сергей Иванов. Но на этот раз, как полагают в оборонном ведомстве, изменения очевидны: с января денежное довольствие офицеров выросло в два-три раза. Как считает Минобороны, по зарплате и уровню жизни российские вооруженные силы вошли в пятерку лучших в мире, опередили армию Израиля, но пока отстают от Германии и США. Новшества коснулись и срочной службы: солдаты теперь не ходят в наряды по чистке картошки и спят после обеда.
Казарма-люкс
Светлый – закрытый поселок. Попасть сюда можно по пропуску и в сопровождении офицера. Проезжаем КПП городка с огромным шлагбаумом и солдатами на воротах. Слева аккуратные жилые пятиэтажки с газонами и детскими площадками, справа казарменная зона, обнесенная собственным забором. Снаружи казармы напоминают обычные саратовские общежития. Внутри идеальная чистота – блестящая лестница, свежевыкрашенные перила и стены. На каждой лестничной площадке вывешена копия приговора некоему военнослужащему, который причинил однополчанину удар по лицу, за что наказан дисбатом.
Как говорит помощник командира дивизии Александр Нелепин, в РВСН полки маленькие, каждый умещается на одном этаже (пехотному полку не хватит и целой пятиэтажки). Железная дверь в часть 52636 заперта. «Чтобы солдаты не разбежались?» – спрашиваю я. «Нет. Нужно быть готовым к внезапному нападению на личный состав», – объясняет Александр Николаевич. Наверное, в армии так положено: говорить исключительно близко к тексту Устава.
Бытовые условия в казарме отличные. Помещение просторное (по форме оно похоже на этаж типового школьного здания, только в «рекреации» – самой широкой части, где школьники носятся на переменах – стоят кровати) и теплое. В окнах стеклопакеты, на полу линолеум, в умывальнике плитка, новая сантехника, стиральная машина-автомат. У «тумбочки» (возвышения, на котором стоит дневальный) установлен кулер с водой. Под потолком висит ЖК-телевизор. В спортивном уголке – не только гири и штанги, но и импортный тренажер, как в хорошем фитнес-зале. Как уверяют командиры, ни родители солдат, ни офицеры денег на ремонт и оборудование казармы не сдают.
Как говорит врио помощника командира части Александр Филькин, для службы в РВСН солдаты должны проходить многоступенчатый отбор. Задолго до призыва военкомат обязан изучить социальный статус будущего защитника – в благополучной ли семье он воспитывался, не было ли среди родственников случаев алкоголизма и суицида. На этой стадии отсеиваются 20–30 процентов. Второй этап – собеседование с командиром, тесты на употребление наркотиков и исследование на полиграфе. Как объясняет майор Филькин, проверка на правдивость важна, так как «солдатам очень многое доверено: они втроем, без офицера, находятся в караульном помещении и охраняют пусковую установку в течение трех-четырех суток, конечно, командир их периодически проверяет, но ответственность очень высока».
По словам Филькина, отбор проходят около 40 процентов претендентов. Как подчеркивает майор, техническим обслуживанием ракет заняты офицеры и контрактники, срочников к вредным работам не допускают. Солдат учат обращаться с автоматизированными системами охраны, водить и ремонтировать тягачи и дорожную технику. С переходом на годичный срок службы переработаны методические пособия, по которым ведутся занятия: по тому же принципу, что и в общеобразовательных школах, обучение стало профильным – солдату дают знания, непосредственно касающиеся его специальности.
Сейчас в подчинении Филькина пять срочников с высшим образованием – связисты, инженер, экономист и юрист. Как говорит майор, их кандидатуры в первую очередь рассматривают при назначении командиров отделений и начальников расчетов.
Солдат спит, служба идет
В нынешнем году денежное довольствие срочников выросло в четыре раза (у офицеров – втрое) и достигло двух тысяч рублей. Деньги переводят на карточки. Когда солдат хочет сделать покупки, он обращается к ответственному по подразделению. Офицер составляет список служивых, отправляющихся на шопинг. Группа под руководством старшины выходит из казарменной зоны к банкомату, снимает наличные и в таком же организованном порядке движется по магазинам. «Потребностей у солдата немного, им даже мыло выдают. На свои деньги покупают в основном бритвенные принадлежности и канцтовары», – говорит майор.
Форму новобранцам теперь выдают в военкомате. Первые призывники в нарядах от Юдашкина прибыли в Светлый в позапрошлом году, сейчас часть полностью переодета. На вид новая форма отличается расцветкой (ее называют «цифра») и расположением погон – теперь они находятся не на плечах, а на пути от сердца к желудку, кому как повезло с комплекцией. «Поначалу солдатам было сложнее сориентироваться, особенно когда старший по званию подходит сбоку, – признается майор Филькин. – Но это дело привычки. Сейчас все уже знают, куда смотреть». В рамках придания армии «нового облика» всем солдатам положены берцы вместо кирзачей. Но, как говорит замполит, «зимняя портянка в берцы не лезет». В морозы солдатам выдавали валенки.
Как рассказывает офицер, при температуре ниже 15–20 градусов у дневальных появляется дополнительная обязанность: выпускать солдат на улицу только в шапках с опущенными и завязанными под подбородком ушами и полностью просушенной одежде. Новобранцам делают прививку против пневмонии, в столовой выдают лук и чеснок.
Одно из самых фундаментальных изменений, способное потрясти любого взрослого мужчину, отслужившего срочную до появления «нового облика» ВС, заключается вот в чем: солдаты больше не ходят в наряды по чистке картошки. Теперь в столовой работают гражданские. По мнению Александра Филькина, кормить стали вкуснее, «можно даже выбирать из двух блюд – взять суп или борщ». На аутсорсинг (теперь это очень популярное в армии слово) передана также уборка в штабных помещениях. В казарме по-прежнему моют полы сами срочники, так как здесь находится оружейная комната.
Второй тектонический сдвиг солдатской жизни: в рамках «гуманизации службы» срочникам положен послеобеденный сон. Спрашиваю офицеров, как они относятся к этому новшеству. Майор вздыхает: «Не знаю, что вы напишете, но я пять лет учился, два года жил в казарме по солдатскому распорядку, два года в общежитии. Сончаса, как в детском садике, у меня не было, но я здоров и бодр».
Спрашиваю, как за последние годы изменились родители солдат. «Стали беспокойнее. Наверное, виноват Интернет, из которого больше запоминается плохое», – говорит Филькин. Родители, как правило, приезжают на присягу. Их приглашают в клуб, показывают фильм о дивизии, кратко рассказывают об обязанностях сыновей и диктуют телефоны офицеров, отвечающих за работу с личным составом. Затем Филькин собирает у бойцов домашние адреса и рассылает письма с указанием номера части, фамилией и координатами командира.
«Таких родителей, чтобы каждую неделю мне звонили, нет. Некоторые раз в месяц звонят. Не скажу, что надоедают, но я же бываю на дежурстве и не всегда могу говорить». Срочникам теперь разрешено иметь мобильники, эта мера вводилась по всей стране для профилактики неуставных отношений. Но, как объясняет майор, «объект режимный, поэтому сим-карты хранятся у меня, после дежурства я выдаю их для звонков домой».
После полугода службы определяют желающих и достойных остаться служить по контракту. По словам майора, более половины претендентов успешно проходят отбор: «В основном это молодые люди из небольших городов, где нестабильно с работой. Не все уверены, что после демобилизации смогут поступить в вуз. Много ребят из многодетных семей».
Господа офицеры
Александр Филькин выбрал военную профессию в конце 1990-х, когда, по его мнению, «армия выходила из упадка». Школьником даже хотел поступать в суворовское училище. Окончил Ростовский военный институт ракетных войск. Александр стал первым кадровым военным в семье, а следом за ним надел погоны и младший брат. Сейчас ростовский институт попадает под сокращение: до конца года из 71 учебного заведения должно остаться десять. Семья Филькиных почти шесть лет жила в общежитии, теперь в служебной квартире.
Подполковник Нелепин также учился в Ростове, семью годами раньше. Служил в Барнауле, Иркутске. Как он полагает, главные качества характера офицера – трудоспособность, прагматичность и здоровые амбиции, ради которых можно пожертвовать комфортом. «Для кого-то важно, чтобы рабочий день заканчивался не позже 17:00 и случался не чаще пяти раз в неделю. Человек, связавший жизнь с армией, наверняка имеет претензии на рост, который в свое время продолжится и в гражданской жизни: военные пенсионеры идут на госслужбу, различные управленческие должности, – говорит Александр Николаевич. – Когда есть жена, двое детей, семь лет прожили на одном месте, всё бросить и ехать в академию было страшновато. Но, оказалось, Москва губит только лентяев и алкоголиков».
С нынешнего года денежное довольствие офицеров выросло в среднем в три раза. Пресса, со ссылкой на подсчеты Госдумы, сообщала, что лейтенант (командир взвода) получал раньше около 19,4 тысячи рублей, а теперь 58,5; капитан (командир роты) – 23 и 66 тысяч соответственно; подполковник (командир батальона) – 26,5 и 78,6 тысячи. Сумма может варьироваться в зависимости от места службы и рода войск: например, лейтенанты Тихоокеанского флота получили за январь по 120 тысяч рублей. Офицерской получкой ведают теперь не финчасти, а единый расчетный центр в Москве. Интернет-форумы военнослужащих полны возмущенных отзывов о работе этой структуры: многим довольствие задержали, у кого-то не отчислили алименты, а кто-то вообще по документам ЕРЦ оказался в числе уволенных. При этом горячая линия центра перегружена, по словам пользователей форумов, звонить приходится в течение нескольких часов.
«Жалобы на ЕРЦ присутствуют, – говорит Нелепин. – Думаю, новая структура наладит работу недели через две».
В конце прошлого года многие военнослужащие пытались при помощи онлайн-калькуляторов определить, каким будет повышенное довольствие (нужно учесть оклады по званию и должности, надбавки за выслугу лет, секретность, особые условия службы, риск, районные коэффициенты и т. д.). Как говорит Александр Филькин, «ожидания совпали с реальностью в разумных пределах». Большинство офицеров, получив значительную сумму, решили копить.
На тех же военных форумах достаточно комментариев гражданских пользователей, страдающих от зависти к чужой зарплате. «Я часто бываю в Саратове, хожу в форме. Ни разу каких-то косых, завистливых взглядов не замечал», – удивляется подполковник, пожимая мощными плечами.
Военная служба – одна из тех профессий, куда приходят не только за деньгами. «Увеличение довольствия – действенная, но не единственная мера повышения престижа армии. Если платить много денег и не заниматься воспитанием, толку не будет», – рассуждает Александр Филькин. Как он вспоминает, подростков из его школы возили на уроки в учебную часть погранвойск, где можно было живьем увидеть автомат Калашникова, гранатомет, окопы и БМП. «А я к выпуску из школы хорошо разбирался в минах и детонаторах», – добавляет Нелепин.
