Недвижимое «золото» партии
Через несколько месяцев исполнится двадцать лет ряду документов, подписанных Борисом Ельциным в тот момент, когда он окончательно отрекался от своего партийного прошлого. Этими документами тогдашний президент – ещё не РФ, а РСФСР – распорядился имуществом коммунистической партии.
Указом президента РСФСР от 25 августа 1991 года «Об имуществе КПСС и коммунистической партии РСФСР»было указано «В связи с роспуском ЦК КПСС и приостановлением деятельности Коммунистической партии РСФСР»:
«Объявить государственной собственностью РСФСР всё принадлежащее КПСС и Коммунистической партии РСФСР недвижимое и движимое имущество…
Передать право пользования на территории РСФСР недвижимым и движимым имуществом КПСС и Коммунистической партии РСФСР, принадлежавшим ЦК КПСС и ЦК Коммунистической партии РСФСР – Совету Министров РСФСР, принадлежавшим республиканским, краевым, областным, окружным, городским и районным комитетам КПСС и Коммунистической партии РСФСР – соответствующим органам исполнительной власти в РСФСР, на территории которых находятся эти организации».
Через неделю с небольшим, 3 сентября 1991 года, было принято распоряжение президента РСФСР «О неотложных мерах по улучшению работы судов РСФСР».
Постановление предписывало:
«Советам Министров республик в составе РСФСР, органам исполнительной власти в РСФСР при решении вопросов использования имущества КПСС и Коммунистической партии РСФСР осуществить в установленном порядке передачу зданий республиканских, краевых, областных, окружных, районных, городских, районных в городах комитетов КПСС и Коммунистической партии РСФСР судам, которые размещаются в неприспособленных для осуществления правосудия помещениях».
И хотя всё это было ещё до «последнего и решительного» указа Бориса Ельцина от6 ноября 1991 г. «О деятельности КПСС и КП РСФСР», которым приказано было «Прекратить на территории РСФСР деятельность КПСС, КП РСФСР, а их организационные структуры распустить», тем не менее, выполнять следовало.
Райкомы:
Власть сменилась, да здравствует власть!
Однако районные власти в городе Саратове не слишком поспешили расставаться со зданиями райкомов КПСС.
Волжский районный суд как располагался по адресу улица Некрасова, 17, так там и находится по сию пору. Правда, раньше он делил это старое здание гимназии с областным судом, но последний со временем переехал, освободив помещение.
Фрунзенский суд хотя и перебрался с улицы Максима Горького, 35, но отнюдь не в здание, освобождённое от райкома КПСС, на Дзержинской, 13/15. Третья ветвь районной власти получила помещения на одном из верхних этажей многоэтажного офисного здания на Чернышевского, 153, – что интересно, вовсе не на территории Фрунзенского района.
Место на райкомовской территории нашлось, пожалуй, только суду Заводского района. Ленинский районный орган правосудия хотя и переселился (видимо, в более приспособленное помещение, чем раньше), но всё же не на площадь Ленина – она же 3-я Дачная. Да и Кировскому пришлось переезжать не на улицу 20 лет ВЛКСМ (ныне Большая Казачья), 14.
Впрочем, кировские районные власти пострадали от «демократической волны» больше всех. Сильно не повезло совету народных депутатов Кировского района и его наследникам – нынешней районной администрации. Для Кировского райкома КПСС было уже совсем почти выстроено новое здание, райкомовцы, пожалуй, уже и кабинеты поделили… Здание это и теперь стоит на углу улиц Астраханской и Зарубина и не простаивает без дела – оно досталось районной поликлинике.
А все прочие райкомовские здания остались при властных структурах. Во многих из них до 1991 года партийные органы – то есть фактическая власть, хотя и не законодательная, но диктующая законы – соседствовали с районными Советами депутатов трудящихся – властью номинальной, почти исключительно исполнительной. На некоторое время обновлённые городские Советы взяли на себя обе эти роли.
Тогда Советы действительно избирались – причём на самом деле демократическим путем. И хотя попадались в их составе и прожектёры, и авантюристы, и карьеристы, в целом это были люди, стремившиеся добиться перемен к лучшему. И это действительно было время власти Советов – недолгое время.
Потом, уже после 1993 года, «проштрафившиеся» Советы были заменены администрациями. Они-то и обосновались в бывших райкомовских кабинетах.
Горком КПСС:
Не место для дискуссий
Саратовскому городскому комитету КПСС, должно быть, особенно досадно было покидать своё новенькое, просторное, удобное здание – с уютными кабинетами, холлом, большим конференц-залом. Но и городской администрации не пришлось всем этим попользоваться, она осталась в старом здании со львом на фронтоне, на Первомайской, 78. А в отвоёванное у КПСС здание на другой стороне того же перекрёстка со временем поселилась областная дума и очень неплохо там устроилась. Многоцелевой по сути конференц-зал, который можно было использовать и как концертный, и как кинозал, превратили в зал исключительно для заседаний законодателей, заменив большую часть рядов кресел на ложи – рабочие места депутатов.
Правда, в соответствии с тезисом старшего товарища, спикера Госдумы («парламент – не место для дискуссий»), областные депутаты взяли привычку практически не обсуждать законопроекты и другие животрепещущие проблемы в этом замечательном зале. Обсуждение проходит на рабочих группах, иногда – на комитетах. А в оплоте саратовского парламентаризма идёт голосование. Большинство – «за!»
Обком КПСС:
Бывш. Пешеходная зона
Это сейчас троллейбусы, маршрутки и прочая четырёхколёсная мелюзга беззастенчиво шныряют по улице Советской. А вот когда в конце 80-х годов проспект Кирова делали пешеходным и линию троллейбуса «двойки» убирали в сторону, новый маршрут получился на редкость извилистым и неудобным. Дойдя по Советской от улицы Рахова до Чапаева, «двойка» сворачивала налево, с трудом проталкиваясь по улице, перегруженной уже и в те времена – ведь тогда по Чапаевской ещё и трамваи ходили. Дойдя до Крытого рынка, троллейбус сворачивал направо и по улице Сакко и Ванцетти уже довольно вольготно катил до Липок. Там снова брал направо, огибал угол сада, сворачивал к филармонии и снова входил в русло нынешнего маршрута.
Почему было не отказаться от лишних поворотов на тесных перекрёстках узких улиц? Что мешало проложить линию прямо по Советской от Рахова до Радищева? Это теперь кажется странным. А тогда всё было понятно. Мешало здание по адресу: Советская, 44. Обком. Областной комитет КПСС.
Мимо этого здания ходить пешком не возбранялось, а вот ездить разрешалось только машинам со спецпропусками – «членовозам» местного масштаба. Запрещалось также фотографировать этот стратегический объект.
Именно сюда вскоре после 1991 года переселился поначалу областной суд, но недавно для него выстроили роскошный Дворец правосудия на улице Мичурина. А в обкомовских стенах остался Октябрьский районный суд (вот кому ещё «перепало» от ельцинских указов и постановлений), ещё два юридических департамента и общество взаимного кредита.
Дом политпросвещения:
Как я не стал журналистом-международником
В 1985 году мне, сотруднику газеты «Заря молодёжи», сказали: придётся тебе пойти поучиться – из обкома пришла разнарядка в вечерний университет марксизма-ленинизма!
Я поначалу недооценил ситуацию, вернее, переоценил имеющийся у меня, как мне казалось, «иммунитет». И небрежно сказал: «Я там уже учился. Могу диплом предъявить». Но на товарищей по редакции это никакого впечатления не произвело. Оказалось, что у всех уже имеются такие дипломы, так что мне не отвертеться. И осенью (учебный год в системе политического просвещения, если не изменяет память, начинался 1 октября) я снова переступил порог Дома политического просвещения обкома КПСС на Советской, 46.
В первый раз, несколькими годами раньше, будучи ещё инженером-химиком, я обучался на отделении философии факультета идеологических кадров. И, в общем, узнал не слишком много нового по сравнению с тем, что изучал на химическом факультете Саратовского университета, – те же два материализма, исторический и диалектический, плюс история философии, «актуальные проблемы теории и политики КПСС в свете решений XXV съезда…» и ещё пара предметов о партийной пропаганде и идеологической борьбе.
Теперь же меня, начинающего журналиста, определили ни много ни мало на отделение международных отношений и внешней политики Советского Союза (всё того же факультета идеологических кадров). Между прочим, статус вечернего университета с неблагозвучной аббревиатурой ВУМЛ к этому времени повысился: раньше он действовал при горкоме КПСС, теперь же его курировал обком.
Так что если и можно кого-то винить в том, что я так и не стал выдающимся журналистом-международником, то только самого себя.
Если серьёзно, то на лекциях было немало интересного: ведь к работе в политическом вузе привлекали лучших преподавателей из государственного университета, экономического, политехнического, юридического институтов. Для них это был, надо полагать, дополнительный заработок, а для нас – возможность послушать умных, эрудированных людей.
Но – парадоксы памяти – запомнился далеко не самый лучший из них и не самый интересный. Этот преподаватель занимался у нас разоблачениями. То есть вёл курс «Актуальные проблемы современной идеологической борьбы». Критику чуждых идеологий он строил с поразительной простотой: очень кратко, даже не конспективно, а тезисами излагал очередную «заумь» западных идеологов, делал паузу, многозначительно глядя на аудиторию, и… заливался заразительным смехом. После чего переходил к следующей «зауми».
Вот теперь я и думаю: недооценил тех идеологов товарищ лектор, ох, недооценил! И последствия недооценки получились самые сокрушительные.
А Дом политпросвещения вскоре отдали 3-й средней школе (ныне лицей № 3), чтобы переселить её из аварийного здания на углу улиц Максима Горького и Сакко и Ванцетти.
***
Нынешняя руководящая и направляющая пока живёт внешне много скромнее своей предшественницы. Ни тебе райкомов, ни горкомов в старых особняках и новых шедеврах административной архитектуры. Есть один только обком, да и под тот заняли неказистое строение, бывшую студенческую столовую СГУ. Видимо, сдерживает отсутствие – пока – статьи 6-й в Конституции, «персональной» статьи о ней, руководящей и направляющей.
